* * *
Неделю они упорно ломились сквозь лес, не встречая по пути никого
и оставив далеко в стороне приречные поселения рыболовов.
На восьмой день, завершив вечернее гадание, Ромар подош„л к Таши и
Унике и негромко произн„с:
– А ведь мы и впрямь след в след домой возвращаемся. Давай–ка ты
завтра от шапки своей отдохни, и пойд„м просто к дому. Дня два
потеряем, не больше. А навестить родичей надо, сердце за них болит.
Таши был согласен, а Уника и подавно, хоть и страшновато было, что
вновь кто–нибудь надумает взваливать на не„ ответственность за
несчастья суровой зимы.
Разумеется, Таши по–прежнему сверялся с шапкой и с тайной радостью
обнаружил, что направившись к дому, Ромар начал забирать влево.
Значит, не среди своих прячется злой маг, а в закатных землях.
К лесному пос„лку путешественники вышли так и не встретив никого
из родичей, и лишь у самой городьбы услыхали крик караульного. За зиму
пос„лок изменился мало, большинство землянок осталось недокопанными,
да и не нужны они стали оскудевшему роду. Зима выдалась страшная, а
осенние запасы погибли во время бегства. Немало родичей не досчитались
по весне, когда пошла перел„тная птица. Теперь в пос„лке оставалось
около полутысячи душ. Прежде в Верхнем селении, самом малом из всех,
жило больше людей.
Прослышав о возвращении Ромара, сбежался народ. Собрались перед
большой землянкой, чтобы послушать рассказ о путешествии. Где были,
что выискали и как теперь дальше жить.
Таши обратил внимание, что на поясе у Стакна висит на ремне
нефритовый желвак. Сумел мастер из навершия расколотой дубинки
выточить кистень, чтобы не совсем оставался род без святыни. А у
сородичей достало мудрости назвать тонкорукого Стакна своим вожд„м. Не
беда, что не слишком могуч мастер, главное, что разум у него не
убогий.
Ромар рассказывал, да и то не вс„, а Таши с Уникой только кивали и
поддакивали. Ясно ведь, что не стоит говорить людям, как вместе с
мангасом по лесу ходили, о таком рассказывать, только народ злить.
Промолчал Ромар и о том, что Баюн и не человек вовсе, а сродни злобным
карликам. А вот о злом чародее вс„ поведал, даже то, что получили от
Баюна в подарок святыньку, которая поможет злыдня найти. Что за
святынька такая – люди не спрашивали, понимали, что не след волшебными
вещами у всех на виду размахивать.
– И что же делать думаете? – спросил Стакн, выслушав рассказ.
– Дальше пойд„м, – тв„рдо сказал Ромар. – Мы этот поход начали,
нам его и кончать.
– А по–моему – блажь это, – вдруг заговорил Мугон. – Как ни верти,
нам тут вс„ одно не жить. Второй такой зимы никто не пережив„т. Да и
не дело, когда колдун от людей уходит. Таши тоже жаль отпускать. Я с
ним бок о бок дрался, знаю, на что он способен. Нечего ему за
чародеями гоняться, он роду нужен.
– Ты что же, в степи предлагаешь возвращаться? – спросил Стакн. –
Ты же сам туда ходил с разведчиками. В степи снова засуха, от реки и
следа не осталось. Там скоро и диатриты жить не смогут.
– На закат уходить надо, – упрямо проговорил Мугон. – И плевать,
что там земель свободных нет. Потесним кое–кого. Спасибо Бойше, он с
детьми тура войну остановил. Теперь мы им поклонимся, думаю и
договоримся. Ромар сказал, что с рыболовами хлеб делил. Тоже добро.
Одних о помощи попросим, других... глядишь и набер„тся силы против
западных плем„н выступить.
– Покуда ч„рный маг жив, Кюлькас нам нигде покоя не даст, –
возразил Ромар. – К самому себе за пазуху не спрячешься.
– А пока вы будете чародея выискивать весь род на нет сойд„т, –
упорствовал Мугон.
– Ты что скажешь, шаман? – спросил Стакн.
Матхи стоял бледный, исхудалый. Колдовской наряд висел на н„м
мешком, словно не человека облегал, а болтался на высохшей палке.
Видно так и не оправился шаман после тяжкой болезни.
– И Ромар прав, и Мугон прав, – бесцветным голосом произн„с Матхи.
– Пусть каждый своим делом занимается.
Вспомнив наказ Ромара, Таши осторожно надвинул на темя висящую за
спиной шапку.
Нет, ничего. Правую щ„ку жж„т, словно рыжий муравей кусил – где–то
там бродит злой маг. А Матхи с другой стороны стоит. И на взгляд
ничего особенного в шамане не видно.
С тех пор, как перед лицом кровожадного Хурака Таши впервые ощутил
чужое волшебство, прошло довольно много времени, и молодой охотник
попривык разбираться в этих, прежде недоступных ему следах. Трудные
мысли роятся вокруг Матхи, больные мысли, но не злобные. Помочь ему
надо, пожалеть... – Таши вдруг поймал себя на том, что думает о
кудеснике со снисходительной заботой, что в отношении шамана даже и
неприлично. Покраснев, Таши поспешно скинул шапку.
– Пусть так и будет, – решил Стакн. – Ромар со своими пусть дальше
ид„т, а ты, Мугон, набирай молодых парней и ступай с ними к верховьям
Белоструйной. Вс„ как хотел: своих искать, из Западного селения, с
детьми тура договариваться... Только смотри, прежде времени ни с кем
не ссорься. Пять человек тебе хватит, так?
– Хватит, – довольно проворчал Мугон. – Мне их и выбирать не
нужно, все на виду. Тейко возьму, Лихора, Милошу и Свиоловых сынов.
Послезавтра выйдем, через месяц назад ждите. Нам на дорогу год не
потребуется.
– Вот и ладно, коли так, – заключил Стакн.
Под вечер Стакн, Ромар и Матхи заперлись в землянке вождя и
просидели там чуть не до полуночи. Таши велено было далеко не уходить,
и он изнылся, одиноко сидя на площади, размышляя под надоедливый
комариный звон о тяготах кочевой жизни. Вот, домой пришли, можно
сказать, и что с того? Какой же это дом? Их землянка за зиму в
негодность пришла, плесени в ней больше чем воздуха; богатства всего,
что с собой в мешке прин„с... а люди, ради которых старался, как и
прежде смотрят косо. Тейко на площади рта не разинул, но взгляд–то
никуда не спрячешь. А кто–то так и просто сказал: «Гуляли полгода, да
ничего не выгуляли... ворох сказок принесли».
Таши надвинул шапку, прислушался. Нет, вс„–таки не зря ходили.
Осенью сам зоркий Ромар слепым кут„нком тыркался, не понимая, что
происходит, а теперь вс„ ясно, как светлый день. Вот там чародей
поклятый бродит – всю щеку истерзал... ну, ничего, недолго тебе
осталось. Таши вздохнул и шустрей замахал ивовой веткой, отгоняя
ошалевших от жадности комаров.
Мимо прошли Тейко с Милошей. Тоже собираются в дорогу; Мугон решил
до послезавтра время не тянуть, выйти завтра с утра. И то верно, зачем
день прохлажаться? Мугон с прошлого года вдовый, трое парней холостых,
а у Свиоловых сыновей в семье строго: скажут Курош и Машок, что завтра
уходят – и вс„. Вертитесь бабы, собирайте хозяев в путь.
Тейко в сторону Таши и глазом не покосил. Остыл за зиму, что ли? А
может, так чародействует надетая шапка: не видит его недруг, будто нет
рядом никакого Таши да и прежде не бывало.
Таши поспешно стащил шапку с головы. Не дело от своих прятаться.
Тейко, хоть и недруг, но свой.
Из землянки выглянул Ромар. Спросил:
– Уника где?
– Плакать ушла, – ответил Таши, – к матери на могилу.
– Вот как... – Ромар помолчал. – Тогда е„ тревожить не надо.
Заходи один.
Внутри землянка и сейчас больше напоминала жилище мастера, а не
вождя – ну куда Стакн от камней денется? Колдуны и вождь сидели вокруг
камелька, на лицах написано согласие, хотя можно было понять, что не
вс„ договорено здесь, и сошлись люди на одном, подойдя к решению с
разных сторон.
– Завтра выходите, – не то спросил, не то просто сказал Стакн.
Таши на всякий случай кивнул. – Дело вам предстоит непростое, куда
потруднее, чем в прошлый раз. Так? – Таши кивнул второй раз, хотя
сейчас мастер ни о ч„м не спрашивал, просто такал по всегдашней
привычке. – Найд„те вы злого чародея – и что с ним делать будете?..
«Про волшебный лук Ромар не сказал," – сообразил Таши и вновь
промолчал, хоть и не следует скрывать такие вещи от вождя.
– Вот мы и решили вам в этом деле помочь, – Стакн достал из–под
одежды нож, выточенный из цельного куска зел„ного камня. – Так...
Знаешь, что это?
Таши кивнул.
– В этом камне сила предков, – напевно произн„с Стакн. – Враг
расколол нефрит, но не сломил людей, поэтому мне удалось сделать из
обломков новые вещи. Кистень останется у меня, а нож отдаю в твои
руки. Так. Ромар за тебя ручается, и я в тебя верю, знаю, что не
оплошаешь. Верн„тесь домой – отдашь кинжал мне у всех на глазах. А до
той поры никому не говори, что святыня у тебя. И без того люди не
слишком довольны.
Это Таши понимал вполне. Научился молчать за последнее время.
Стакн двумя руками подн„с нож Таши, и тот принял священное оружие
тоже двумя руками. Камень был гладок и холоден, но одна мысль – какая
великая сила заключена в н„м, согревала душу. Таши не мог сдержать
улыбки: теперь чародею не сдобровать! И лишь потом проскользнула
вторая, незначащая мысль: а ведь у него в руках оружие вождя, прежде
ему на этот камень лишь издали смотреть доводилось...
– Вс„ справлю как следует, – хрипло сказал Таши.
