Глава 9
Беличий хвостик на шапке указывал на юг, но там путь преграждало
Кюлькасово море, и странники против воли свернули на северо–восток,
где расстилалась негостеприимная тундростепь, откуда они в прошлый раз
едва унесли ноги.
Вроде не так много прошло времени, но снежная пустыня успела
преобразиться, покрывшись зел„ными травяными джунглями. Торопясь
урвать недолгого тепла, всякая былинка пошла в рост, вымахивая под
незакатным солнцем вчетверо против более жарких, но сухих мест.
Перел„тная птица рассеялась в этих зарослях и сгинула бесследно,
озабоченная выведением потомства. Травы закрыли всякий обзор,
сомкнулись над головами идущих, сократив мир до размеров ближайшей
лужи. Злые рыжие комары трубно гудели, набрасываясь со всех сторон,
кусачая мошка лезла под одежду, набивалась в нос и норовила быть
проглоченной при каждом вдохе.
Но зато мохнатые гиганты, которых шерсть спасала не только от
зимних морозов, но и от летних кровососов, откармливались на высокой
траве, быстро нагуливая жир. А следом за ними шли, скрываясь в траве,
хищники и среди них самый опасный среди зверей, двуногий, вооруж„нный
не клыками, а разумом.
К скалам, где пряталось вражеское капище, путники благоразумно
приближаться не стали. Кто знает, не ожидает ли там теперь засада. Да
и боги чужие непредсказуемы: в прошлый раз отпустили с миром, а увидят
другажды, могут и разгневаться на назойливых. Да и отдариваться нечем,
незваные гости и сами без кремня бедствуют.
И вс„ же, минуть скалы не удалось. Во время одного из переходов
Ромар вдруг насторожился и шелестящим ш„потом спросил:
– Шапка где?
Таши прекрасно понимал, что волшебная шапочка создана для пользы,
а не для красоты, но пересилить себя не мог и старался не носить е„
без дела. Натягивал на макушку по утрам, проверяя направление, а потом
прятал в сумку. Там она лежала и сейчас.
– Быстро надевай! – приказал Ромар. – И что бы ни случилось,
снимать не смей ни на минуту!
Таши рванул сумку и через мгновение шапчонка уже сидела на
макушке. Таши прислушался. Зловредный маг по–прежнему обитался в
неведомых далях, за неделю они ничуть не приблизились к нему. И вс„
же, казалось, будто мир кругом недобро изменился. Гудели мрачные
голоса, самый воздух сгущался ненавистью, зоркие глаза следили с неба
и недруг ш„л по следу, споро приближаясь и держа наготове оружие.
– Быстрей! – привычно скомандовал Ромар. – Опять бежать прид„тся.
– И, оглянувшись на Таши, добавил: – Если нас вс„–таки схватят, ты не
вмешивайся. Потом выручишь.
– Вас схватят, а меня, что же, не тронут? – проскрежетал Таши,
сд„ргивая с плеча лук.
– А тебя не тронут, коли дурить не начн„шь.
Слова Ромара подтвердились немедленно, словно преследователи
специально подгадали в эту минуту. Человек семь странно одетых и
непривычно вооруж„нных появилось из древоподобных зарослей купыря.
Один из них, наряженный в пушистую песцовую накидку, прокричал что–то,
незнакомо растягивая слова, а остальные молча вскинули луки,
подтверждая, что пришельцам лучше всего слушаться приказаний, даже
если они их не понимают. Ромар, впрочем, не оплошал и здесь, потому
что ответил охотникам за мамонтами на их тягучем языке.
Речь Ромара возымела действие, настороженные луки чуть
приспустились.
– Мы мирные путешественники, – произн„с Ромар на языке лесовиков,
вероятно для того, чтобы Таши тоже понял, о ч„м ид„т речь. – Наш род
обитает очень далеко, по ту сторону большого леса, вы знаете о нас,
ибо покупаете наш кремень. Я думаю, двое беззащитных путников не могут
быть опасны для таких могучих воинов, и вы позволите нам продолжить
путь.
– Вы не опасны для нас, – ответил старший из охотников, – но вы
вторглись на наши земли, оскорбили наших богов и должны понести
наказание.
– Ваши боги не оскорблены. Иначе, как бы мы могли беспрепятственно
идти по этой цветущей земле. Большой бог, стоящий в скалах, отпустил
нас с миром.
– Не кощунствуй! – закричал старший. Он шагнул к Ромару, занося
руку для удара. Ударить ему не позволил Таши. Он шагнул впер„д и
перехватил руку, резко вывернув е„.
Обладатель песцовой накидки вскрикнул, но и теперь не обратил на
Таши никакого внимания. Он потряс вывихнутой рукой и зловеще протянул:
– Ты злой колдун! У тебя нет рук, но ты ударил меня!
Ромар бросил на Таши отчаянный взгляд, призывая его вести себя
тихо, а потом ответил воинам вновь вскинувшим луки:
– Не думал я, что гордые воины севера способны ударить калеку.
Должно быть, ваши боги спасли честь рода, остановив бесчестную руку.
Один из охотников, с виду постарше остальных, негромко произн„с
краткую фразу, лица окружающих сразу переменились, а главный воин,
нехорошо заулыбался и приказал:
– Ступай за нами. Сейчас мы узнаем, что скажут боги.
Ромар покорно наклонил голову и скороговоркой произн„с:
– Если прид„тся стрелять, то бери волшебный лук. Но вс„ же,
постарайся обойтись без крови.
Чужие воины плотно окружили Унику и Ромара, указав в направлении
чуть видных вдали скал, скрывающих святилище. На Таши они по–прежнему
не обращали внимания. Они видели его, но как бы не замечали,
безразлично скользили по нему глазами, отодвигались в сторону, когда
он подходил слишком близко, и тут же забывали о его присутствии.
Часа через три странная процессия достигла покрытых рисунками
камней. Один из охотников тонко и пронзительно закричал, навстречу
пришедшим вышло ещ„ несколько человек. В основном здесь были старики,
двое из них, причудливо одетые, явно были волхвами.
Пленников вывели на площадку с идолами, поставили перед главным
истуканом. Ромар поклонился деревянной фигуре, нараспев произнеся
что–то.
Таши помнил, как наваливалось на них чувство тягостной
безысходности в тот раз, когда они стояли здесь в прошлый раз,
кланяясь полузасыпанным снегом идолам. На этот раз ничего подобного не
было. Может быть справедливые боги не забыли богатого дара, а возможно
– берегли своих людей и потому не трогали и чужаков. Но вс„ же, в
воздухе ощутимо копилось недоброжелательство. Таши тревожно пов„л
глазами, стараясь определить, откуда грозит беда и немедленно встретил
внимательный взгляд. Один из идолов, стоящий чуть в стороне, жадно
разглядывал Таши. Неприятный это был бог. У остальных лица лоснились
жиром, а к подножию их столбов были сложены охотничьи орудия и
звериные черепа. У этого губы чешуились ч„рной коркой засохшей крови,
а рядом красовались человеческие кости. Таши вспомнил, как он не мог
понять чувства Уники, твердившей, что деревянные боги глядят на них.
Теперь он испытал это чувство в полной мере. Кто–то их богов глядел
равнодушно, кто–то усмехаясь, но этот, торчащий на особицу, явно
предвкушал кровавую жертву.
И в ту же секунду старик–служитель приблизившийся к своей святыне,
пронзительно закричал, указывая пальцем на Таши. Очевидно кровожадный
бог, для которого волшебная шапка не была преградой, указал своему
подручному на Таши, и теперь старик тоже видел его.
Таши не стал дожидаться указаний Ромара. Корявый чужинский лук
давно был изготовлен к стрельбе, и Таши выстрелил, мысленно
взмолившись, чтобы хоть раз неудобная безделка сработала как следует.
И лук не подв„л. Разумеется, стрела пошла косо, чуть не кувыркаясь в
воздухе, но вонзилась прямиком в горло, под клок растр„панной бороды.
Старик захрипел, брызгая красным, и повалился к подножию своего идола.
На мгновение почудилось, что деревянные глаза сверкнули кровожадной
радостью.
Подчинившись неожиданному порыву, Таши, не дожидаясь пока
опомнятся стоящие кругом воины, метнулся к убитому, омочил в крови
ладонь и густо вымазал широкий рот бога кровью его жреца. Не нужно
было обладать никакими особыми способностями, чтобы понять: жертва
принята благосклонно. Идола едва ли не перекосило от удовольствия.
И тут же вражеское колдовство кончилось, взгляды схватившихся за
оружие воинов вновь стали скользить мимо Таши.
– Глядите! – заголосил Ромар, взд„рнув голову. – Ваши боги сами
нашли виновного!
Вождь хозяев подош„л к Ромару и задал вопрос на сво„м языке. Ромар
ответил. Это уже не походило ни на допрос, ни на судилище. Завязалась
беседа, полная вопросов и недомолвок, какая обычно бывает между людьми
не слишком доверяющими друг другу, но вынужденными говорить и
договариваться. Таши перев„л дух. Теперь Ромар точно выкрутится.
Очевидно северяне остались довольны ответами Ромара, во всяком
случае, оружие было оставлено, и вождь знаком указал в сторону от
строгих божеских взоров, под которыми, судя по всему, и сами хозяева
чувствовали себя не слишком спокойно. На небольшой площадке за скалами
расстелили кожи, Ромар и несколько старших охотников степенно
опустились на них. Уника осталась стоять рядом. За вс„ время она не
проронила ни слова, лишь, подчиняясь брошенному вполголоса приказанию,
время от времени оглаживала себя ладонями, чтобы подчеркнуть свою
огрузневшую фигуру с заметно выпирающим животом. Какие ни будь строгие
люди охотники за мамонтами, а к беременной женщине отношение всяко
дело будет помягче.
Переговоры длились часа три, потом пленникам принесли поесть, и
это было уже совсем хорошим признаком, ибо тех, кого собираются
убивать, не кормят и, тем более, не едят вместе с ними. Охотники с
интересом глядели, как Ромар неспешно ест из рук Уники. Очевидно, они
никак не могли поверить, что полностью беспомощный калека и женщина на
сносях могли совершить столь дальнее путешествие. Таши стоял
неподал„ку, сглатывая голодную слюну. Он понимал, что может свободно
подойти, взять любой кусок, и никто не обратит на него внимания, но
боялся также, что пока они не ушли с земель племени, вс„ может
перемениться, и возможно, ему ещ„ прид„тся убивать этих людей, а
спокойно стрелять в того, чью пищу ел, смог бы разве что мангас.
Давно наступил вечер, но солнце прежним манером катило в жиденькой
небесной голубизне, не собираясь склоняться к земле. К этому времени
закончилась долгая беседа, охотники вновь окружили Ромара и Унику, и
отряд, к великому облегчению Таши направился на юг. Им предстоял двух
или даже тр„хдневный переход, и Таши догадывался, что вс„ это время
ему прид„тся провести бодрствуя и ни на мгновение не снимая шапку, от
которой нестерпимо свербела голова. Вс„–таки, они понемногу
приближались к логову неведомого ч„рного мага, и л„гкое щекотание
сменилось вполне ощутимым поскр„быванием.
Тундра цвела. Пушистые мет„лки трав источали тучи пыльцы, розовым
огн„м полыхал багульник, полосы мха усеивали белоснежные цветы
морошки. Там, где посуше, дягиль и купырь стояли сплошной стеной, и
крошечные бер„зки были не заметны у их подножия. И в то же время видно
было очень далеко; горизонт ощутимо задирался к зениту, открывая взору
необозримые пространства, каких и в степи за Великой не сразу отыщешь.
На второй день вдали замаячили купы избитых непогодой деревьев.
Приближался лесной край, куда северный народ тоже старался без дела не
заходить. И в это время один из охотников издал протяжный
предостерегающий вскрик, указывая рукой куда–то в сторону. Таши
вгляделся и на фоне цветущего дрока вдруг различил несколько рыжих
фигур. Мамонты безмятежно паслись, не догадываясь, что совсем
неподал„ку цепочкой идут их злейшие враги. Затаив дыхание, Таши
смотрел на могучих зверей, укутанных в густые шубы, вооруж„нных
клыками в рост человека, ловко управляющихся своей единственной гибкой
рукой. Куда–то исчезло желание напасть и сразиться с величайшим из
зверей. Хотелось просто стоять и смотреть.
Охотники тоже понимали, что такой маленький отряд зверя не
возьм„т, и, посовещавшись, направились дальше. А перед глазами Таши
ещ„ долго маячили спокойные как сама степь звери.
«Значит, это у них вс„–таки зубы..." – твердил Таши, словно мог
забыть этот очевидный отныне факт.
