программированию.
"...наш матерый писатель-детективщик Вячеслав Цокотухин заканчивает
новую книгу под названием "Беспредел районного масштаба", в которой
рассказывает о диких нравах так называемых "новых русских"..."
Как-то проезжал я мимо особнячка "старого русского" Цокотухина - мне
Степа пальцем указал на изящное строение стиля "сталинский теремок".
Раньше там успешно проживал глава местного ГБ Остапенко (шутниками
прозываемый Гестапенко), Цокотухин же у него просто гостил. А заодно
собирал материал про "кристально чистых чекистов" и пробивал гэбэшную визу
на издание своих баек. Потом гуняковский фонд в награду за кристальную
чистоту улучшил гэбэшнику жилищные условия, а тот, в свою очередь, загнал
свою прежнюю хатку любимому писателю.
"...известный английский ученый профессор Джейсон Хок заявил, что под
воздействием программирующих высокочастотных лучей из космоса компьютерные
вирусы вскоре приобретут достаточную разумность, чтобы сразиться с родом
человеческим. Только антивирусные программы высокого уровня могут
полностью обезопасить наше будущее..."
По-моему, это просто скрытая реклама производителей антивирусных
пакетов, а Дж. Хок - профессор кислых щей, раз дает использовать свое имя
в мелкокалиберном рекламном ролике.
А это что за зараза! Толпятся гаишники, один другого внушительнее,
стоят запрещающие знаки. Безропотно замер разный транспорт от груженых
фургонов до катафалков. Проезд закрыт?
- Проезд закрыт, - всунулась в мою кабину усатая морда, мигом втянув
в себя все пространство и всю атмосферу.
- Что ж мне теперь - разворачиваться в обратную сторону?
- Вот именно, и побыстрее, - лениво подтвердил гаишник.
Я все-таки выбрался полюбоваться гадостной ситуацией.
С двух сторон от дороги - овраги, буераки, еще дальше - лес, а
участок шоссе метров в двадцать превратился в ямину, на дне которой
бултыхаются обломки асфальта и плещется мутная водичка.
- Говорят, подземные воды размывали-размывали и вот, наконец,
размылили насыпь, - пояснил кто-то из шоферюг. - А у меня пять тонн
курятины для Свердловска-37. Ее подземные воды не волнуют, протухнет
назло, а мне потом зарплаты не видать.
- Товарищ лейтенант, дайте мне справку, что здесь не проскочить было,
- обратился другой водила к гаишнику, - я ведь яйца в Свердловск-37 должен
доставить.
- У тебя их сколько? - вежливо спросил офицер.
- Пять тысяч, - с готовностью отозвался шофер.
- По-моему, двух тебе вполне достаточно, - громыхнул гаишник.
- При демократах даже земля проваливается, до чего землю довели, -
сказанул гражданин с седым аккуратным хохолком, выпавший из черной
несколько потрепанной "Волги", по повадке видно, что отставник.
- А чего-от страдаете? - вмешался какой-то старичок из местных. - Я
вообще не по шоссе хожу, а левее по тропке.
- Ну и иди по своей левой тропке как можно дальше, - посоветовал
кто-то местному жителю.
- Широкая ли тропка? - поинтересовался я.
- Ага, - старикан охотно заобъяснял, - по ней две коровы рядышком, не
задевая друг дружку боками, прогуляться могут.
А что, у меня же не груженный КАМАЗ, но вполне аккуратная "хондочка".
И старичок, надеюсь, не леший, чья функция сводится к заманиванию
"иномарок" в чащобу или болото.
- Давай, дедуля, я тебя прокачу бесплатно, как спонсор, а ты меня
проведешь своей партизанской тропой.
Отъехали мы с дедом Макарычем назад, сползли по обочине, где не
слишком отвесный склон был, и покатили по тропе, украшенной коровьими
лепешками. Обе стороны дорожки обступали деревья, колеса все чаще
спотыкались о корни, а старикан меня развлекал:
- Свердловск-37 - он ведь до войны деревней был и прозывался
Шайтанкопытовкой.
- Знаю, дедуля, знаю, я ведь там родился.
- Но не знаешь почему. Проезжал там некогда лютый хан Батый с
воеводой своим Есугеем. Вон на месте нынешнего города ханский конь
спотыкнулся так, что уронил татарина. Тот разорался, рассвирепел, проклял
место это. Мол, как только в нем наберется народу побольше, оно вмиг и
погибнет от огня и грома...
- Погоди, дед, со своим лютым ханом, сейчас направо или налево
сворачивать надо было? Я вот направо свернул.
- А надо было налево. Я, что, не говорил разве? Так мы на крутой
склон попадем. Одна буренка по нему как-то спустилась, так потом костей ее
собрать не могли.
И понеслись мы вниз по склону, погубившему буренку. Затормозить и
карабкаться наверх я не решился, потому что ни мощности, ни сцепления мне
бы не хватило. А так путешествие напоминало компьютерную игру. Перед тобой
вдруг возникает то ствол лесного великана, то громадная каменюка и тебе
надо совладать с рулем и вписаться в поворот. Только в отличие от
компьютерной игры можно было легко превратиться в красные сопли,
размазанные по лесному великану или громадной каменюке. Пару раз такой
натюрморт едва не нарисовался, я только и успевал свернуть за счет
сообразительности подсознания. Но ветки лупили по ветровому стеклу,
угрожая высадить, и валуны скрежетали о борта, так что мандраж пробирал...
Наконец, этот нелыжный слалом закончился, тряхомудие прекратилось и
мы, выехав на ровный участок, увидали неподалеку пустынное шоссе.
Нехоженный, неезженный его кусок, потому что из Свердловска-37 по нему
некуда было стремиться. Я вылез из машин, со стрессом ожидая, что на месте
своей "хонды" обнаружу погнутую консервную банку. Но ничего. Подвеска
выдержала и на капоте лишь десятка три крупных вмятин, не считая мелких
царапин.
Меня даже развеселила победа в автокроссе. Гормоны умиротворения,
пришедшие на смену адреналину, доставили тихую радость. Особенно, когда
тараторящего старичка с его лютым ханом Батыем высадил.
И вот уже щит с надписью "Свердловск-37". Когда-нибудь здесь будет
намалевано более приятное название типа "Толстомордск" или "Сексоград", ну
а пока имечко населенного пункта полностью соответствует эпохе.
Но ничего, сейчас я начну приближать светлую будущность. Для начала
надо забрать Стива. Даже я получу удовольствие, когда подмыленный и
подмазанный директор типографии выйдет к Неелову, начнет свидетельствовать
почтение и лично поведет в наборный цех, где труженики скопом кинутся в
работу, как дикие звери на мясо.
Впрочем, когда я еще по городку ехал, что-то проглядывалось
настораживающее - для двух часов дня слишком много народу на улицах, да
еще курсирует он с каким-то взъерошенным видом. Некоторые граждане тащат
аж по две крутобоких авоськи - от такой нагруженности жратвой мой взор уже
успел отвыкнуть.
Улица Атомная, улица Электронная, а вот и Нейтронная, дом двадцать,
где проживает в своем духовном мире Степа. Ворота почему-то закрыты. Я
приткнул машину к забору, затем перелез через него. Когда сделал шагов
пять по направлению к крыльцу, сзади раздалось кряхтение, а потом
включился голос:
- Ни с места. Руки вверх.
Я, чуть повернув голову и скосив глаз, заметил, что сзади появилось
два мента. Один старательно наставил на меня пушку, другой занялся личным
досмотром и не без удовольствия вытащил газовый баллон.
- Куда направляемся? - спросил тот, что с сержантскими нашивками, а
другой уже высвистывал по рации товарища лейтенанта.
- В гости.
- А точнее, - сержант покачал дубинкой.
- К Степану Парамоновичу Неелову.
- Это уже интереснее.
- Ничего интересного. Он мой одноклассник. А в чем собственно причина
беседы?
Тут появился лейтенант, который первым делом заглянул в мой паспорт.
- Гражданин Шварц, вы надо полагать, проживаете в Свердловске. Когда
пожаловали сюда?
- Да только что.
- Вранина. Движение на шоссе прекращено.
Мне такая беседа уже начинает не нравиться.
- Я вру только тогда, когда мне это очень нужно. И кроме того не
улепетываю назад из-за какой-то ямки на шоссе. Я сделал объезд. Гляньте на
мою машину, ее внешний вид вам о чем-то говорит?
- Говорит, - неопределенно выразился лейтенант.
- Послушайте, хватит этих тонких намеков. Где Неелов? Дайте его сюда
и он расскажет вам, что я законопослушный гражданин, образцовый
налогоплательщик (согласен, тут некоторое преувеличение) и если я изменяю
жене пять раз в год, это еще не повод, чтобы со мной так обращаться.
Лейтенант немного расслабился.
- У вас с Нееловым были деловые отношения?
- И дружеские и деловые.
Так, неужели директор типографии решил обвинить Степу, что он издает
книгу на деньги наркомафии?
- Товарищ лейтенант, я спонсировал производство Степиной книги, свои
доходы я регулярно декларирую, чтобы там ни говорила какая-то сволочь...
Где все-таки Неелов?
- В морге. Его убили сегодня ночью. Выстрел в лоб.
Вот так так. Неужели злодей проделал тот же самый путь, что и я,
когда наведался к Стиву в гости?
- Кто это сделал?
- А вы как думаете? - ответил лейтенант вопросом на вопрос.
- По крайней мере не я. Зная ваши профессиональные рефлексы, добавлю,
что ночью был еще в Свердловске, это может подтвердить сто человек. Ну,
человек пять как минимум. Заказывать Степино убийство я бы тоже не стал, я
что, круглый идиот или даун? Я даже не кредитор его, а спонсор, всего две
недели как перевел деньги на издание Нееловской книжки в местную
типографию. Сейчас вот приехал узнать, почему доброе дело торчит на
месте... Послушайте, товарищ лейтенант, Неелова обчистили?
- Ну откуда нам знать, что у него там имелось в наличии. На вид
квартира не слишком презентабельная. Телевизор на месте остался. Соседи
говорят, магнитофон у него был, так вот его унесли. И какие-то бумаги из
письменного стола... Ладно, вам есть где тут остановится? А то могу
предложить КПЗ.
- Спасибо за заботу. Но у меня тут папаша живет.
- Завтра утром, гражданин Шварц, зайдите ко мне. РУВД, комната 15.
Тогда и получите назад свой паспорт. Скорее всего. А теперь до свиданья. -
И лейтенант повернулся ко мне равнодушной спиной.
Я вышел обратно через открытую калитку и плюхнулся на сидение своей
машины. Вот жопа. Что мне теперь делать? Отзывать свои денежки или нет? Я
хотел подбодрить и поддержать живого Степу Неелова, но меня совершенно не
интересует его книжка. Кого я должен теперь подбадривать? Его жену,
которая ушла? Родителей его, которые давно померли от пьянки и курева. Я
лучше памятник ему хороший закажу... Хотя, может, на Степин взгляд, эта
книжка и стала бы ему лучшим памятником. Ну пусть будет так.
Через двадцать минут я стоял в кабинете директора типографии.
- У нас были объективные и субъективные причины, - ляпнул он в
оправдание.
- У всех они есть. Я собираюсь довести дело до конца. Триста тысяч
вас лично устроят?
- Прекратите, - сказал он, - как вам не стыдно.
- Стыдно, и я горжусь своим стыдом. Но послушайте, за дверью не
топчутся милиционеры. Давайте сделаем так, чтобы все были довольны в этот
погожий денек.
- Автору уже ничего не надо, - веско произнес директор.
- Я его представляю.
- Бросьте. Юридически вы Неелову никто, полный ноль. Вы даже не
имеете права забрать тираж, потому что и такая операция лежит согласно
договору на авторе.
Эх, черт. Я же просто хотел этим пунктом избавить себя от лишних
хлопот.
- Насколько я в курсе, - продолжил директор, - у Неелова нет ни
официального наследника, ни литагента, так что этот договор теряет силу, а
новый я заключать не намерен - у меня производственные трудности.
Значит, кто-то дал на директорскую лапу больше чем я - за неиздание
книги.
- Леонид Мерарьевич, можете не беспокоиться, деньги будут возвращены
на ваш счет в течение пяти дней, - добавил этот индюк.
- Ладно, вы меня совсем задолбали. Отдавайте по-быстрому рукопись, и
я пошел в другую типографию, не такую хилую как ваша. Найду что-нибудь
получше и почище.
Директор закашлялся и немножко зарумянился.
- Это мы тоже не можем. Рукопись пропала. У нас прорвало водопровод,
и ее залило, так что пришлось выбросить. Знаете, какое тут у нас старье. И
трубам и машинам по пятьдесят лет, есть даже ровесники Октября. Но
демократы все равно виноваты, налогами душат...
Я уже хлопнул дверью. Итак, с книжкой Неелова покончено. Мне даже
второй экземпляр романа не найти, потому что и квартира Степина опечатана,
и все бумаги грабителями-убийцами унесены прочь... Ладно, надо хотя бы
папашу навестить, купить коробочку приличных конфет, бутылочку
красненького, да и распить с расстройства.
Зашел я в лабаз, а там непривычное столпотворение, года три такого не
видел. Но пока в толпе маялся, стала ясна причина и возникновения
очередины, и появления на улицах людей с авоськами. Мне бабки с охотой
поведали, что из-за аварии на шоссе подвоза харчей не будет дня три, а то
и больше. Вот все и спешат отовариться, причем прикупить побольше. Да
только цены сразу подскочили раза в полтора.
Оно и понятно, когда граждане по какой-то причине желают приобрести
товара больше, чем его имеется в наличии, тот либо исчезает с прилавка и
начинает перемещаться окольными путями (социалистический вариант), либо
подскакивает в цене (рыночный вариант).
Однако, когда я своей коробочки и своей бутылки добился, то мысли
перешли на более высокий уровень. Кто все-таки моего дружка угробил? Был
он человек тихий и безобидный, значит, не мог кого-нибудь смертельно
оскорбить или отбить у кого-то красотку. И вообще у нас не Кавказ, особых
проблем с честью не возникает. Имущество Степы тоже не должно было вызвать
пристального интереса. Ни долларов, ни акций на предъявителя - Степа ничем
кроме чтения и сочинительства последние пару лет не занимался, а значит
жил бездоходно. Да, имелись классические приметы скромного советского
благополучия - ковер на стене, "горка" с хрусталем, телевизор "Славутич" и
магнитофон китайской сборки. Однако нынче они являются предметом
вожделения разве что какой-нибудь сявки или бомжа. Но тут сразу возникают
вопросы, откуда у сявки огнестрельное оружие, и почему бомж не содрал
ковер с гвоздя и не вытащил хрусталь из "горки"? Зато были утащены не
нужные ни одному здравомыслящему грабителю бумажки из стола. Из
материальных ценностей просто схватили, что поближе стояло и полегче
весило. Инсценировка что ли какая-то?
Но как быть с похищенными бумажками, среди которых, возможно, имелся
второй экземпляр книги? Кому мог понадобится роман? Только
писателю-профессионалу. Признанному писателю, которому легко
опубликоваться и выбить из издателя приличный гонорар. Признанному, но
исписавшемуся, у которого уже своя башка не варит. А роман Неелова вполне
мог быть бойким, хорошо сбитым и потенциально кассовым. Сейчас, говорят,
детективчики, замешанные на родном материале, покупаются куда охотнее, чем
заморские чейзы и спиллейны.
Тогда единственным претендентом на нееловский роман является...
Цокотухин. Прочитал он молодого автора, погладил по головке, потрепал
вихры, посоветовал кое-что доработать, потом затормозил дело в типографии,
угрохал молодого автора чужими руками, забрал последний уцелевший
экземпляр романа. И...
Цокотухинский дачный дом находился на самой окраинной улочке
Свердловска-37, на Нейтринной.
Улочка окраинная, но дома тут стояли самые шикарные, с участками,
обнесенными высоченными оградами.
Я подумал, как мне лучше представиться матерому детективщику. Лучше,
наверное, молоденьким зелененьким издателем, который ищет, как
подластиться к старому испытанному литературному коню.
Ограды здесь были хоть и высокие, но решетчатые, с просмотром. Я
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг