Потом стало очень тихо. И только через несколько минут Мэтр простонал
- еле слышно:
- Ой, мама, мамочка... куда же я попал?
Пиф посмотрела на Мирру.
- И сколько же лет он так...
Брови Мирры сошлись в дугу.
- Его удел - не понимать, бродить впотьмах и страдать. Твой удел -
жалеть его.
- ...летит напев печальный!.. - вдруг лязгнула шарманка и тут же
испуганно притихла.
Карусельщик осторожно перелистывал страницы. Все были совершенно
черны. Свесив голову, печалился возле него Беренгарий.
- Все, все было напрасно, - бубнил он, - нам никогда не прочитать
ее...
Ему никто не ответил.
А потом в тумане появилась сияющая точка. Она приближалась, и мгла
расступалась перед ней, точно светом сжигало туман.
- Аглая идет, - беззвучно проговорил Комедиант.
К собеседникам вышла девочка лет семи. Крепкий загорелый ребенок с
двумя толстенькими косичками. Она склонила голову набок и улыбнулась,
озарив собравшихся золотистым светом.
- Вот ты где, мама, - важно промолвила она, обращаясь к Пиф.
Женщина и девочка шли, держась за руки, по цветущему саду.
- С тех пор, как я здесь, впервые вижу цветущие деревья, - говорила
Пиф, касаясь рукой то одной ветки, то другой. - Прошло столько лет.
Впервые они зацвели. Я уже забыла названия.
Аглая обернула к ней смеющееся лицо.
- Да нет же, мама. Ты помнишь.
И они пошли дальше, и их длинные платья были влажны от росы.
- Это что?
- Жасмин.
- А это?
- Шиповник.
- А это?
- Ирисы. Как их много!
- Все ирисы? Такие разные?
- Да.
- А это что за куст?
- Жасмин.
- А это кто стоит?
Пиф споткнулась и остановилась. Посреди цветущего жасмина ждал ее
рослый мужчина в армейских штанах, высоких ботинках и новенькой тельняшке,
еще пахнущей военторгом.
- Давно мы с тобой не встречались, красавица, - сказал он, усмехаясь.
Аглая прижалась к матери, вытаращила глаза.
- Ангел, - прошептала она. - О, Ангел...
- Здравствуй, Хозяин, - сказала Пиф. - Мы уж думали, что ты нас
бросил. Столько лет прошло.
Хозяин засмеялся, сплюнул под ноги.
- Ты до сих пор еще не поняла, что означает слово "навсегда".
- Возможно.
- А это что за малявка возле тебя трется?
- Это... ты принес мне ее однажды, завернутую в пеленки...
Хозяин наклонился, взял девочку за подбородок. Аглая поглядела на
него исподлобья.
- Я Аглая, - важно произнесла девочка.
Хозяин убрал руку, выпрямился, бросил на Пиф одобрительный взгляд.
- Девочка, - уронил он. - Я так и думал. - Он просвистел несколько
тактов из назойливой песенки Карусельщика и резко оборвал сам себя: -
Карусельщика не обижаете?
- Мы... - начала Пиф.
Ангел придвинулся к ней, шевельнул лопатками, где не было крыльев.
- Интеллигентами себя вообразили? От высшего образования вены себе
режем? А простого бедного алкоголика небось затравили?
- Он творчески развивается, - оправдываясь, сказала Пиф. - Каждый
день сочиняет по новому куплету... - Под взглядом Хозяина она поежилась и
сдалась: - Ну, Голос Комедианта его иногда дразнит...
- А сам Комедиант куда смотрит? - грозно вопросил Хозяин.
- Да разве Голос переорешь? - возразила Пиф.
Ангел махнул рукой.
- А, разбирайтесь сами...
Пиф взяла его за локоть. Хозяин хмыкнул, шевельнул бровями, но ничего
не сказал, и они пошли втроем. Потом Хозяин посадил Аглаю себе на плечи.
Девочка уселась поудобнее, вцепилась ручками в жесткие стрижены волосы
Ангела.
- Мы прямо Мария с Младенцем и плотник Иосиф, - хмыкнул Хозяин и
ущипнул Аглаю за ногу. - Как думаешь, малявка?
- Я не младенец, - важно возразила Аглая, - а маму зовут Пиф. Пиф, не
Мария.
- Когда я впервые оказалась здесь, - заговорила Пиф, - я думала, что
"тот свет" похож на обыкновенную свалку. Свалку, откуда не возвращаются.
Да - не ад и не рай, а просто свалка ненужных вещей и выброшенных душ.
- Отчасти так и есть, - заметил Хозяин.
Пиф огляделась вокруг, показала на цветущие кусты, на пестрые клумбы.
- А это все? Разве это тоже ненужный хлам?
- ...А отчасти нет, - невозмутимо заключил Хозяин. - Все зависит от
взгляда на вещи. Например, ваша тусовка создала растения, птиц, маленького
человека... Вы незатейливо повторяете акт творения.
- Так это - райский сад? - тихо спросила Пиф.
- Разумеется, - вполне будничным тоном отозвался Хозяин. - Больше
скажу. Это ваших рук дело. Вы неплохо поработали. И ты тоже. И мне уже не
хочется надавать тебе по ушам, как последней истеричке и дуре, и трахнуть
посреди банальной помойки.
Пиф хихикнула, провела рукой по платью.
Хозяин покосился на нее:
- Мне хочется оттрахать тебя на кровати под балдахином.
- Ого! - сказала Пиф и потрогала штаны Хозяина, где должны были
располагаться его внушительные гениталии. Пальцы встретили пустоту.
Хозяин оглушительно расхохотался.
- Я отпустил дружка погулять, - сообщил он. - Пасется на лужку,
кушает маргаритки и пугает пастушек. Не хочу вводить тебя в смущение, дочь
человеческая.
- Говнюк, - сказала Пиф. Она обиделась.
Райский сад был полон благоухания и пения птиц. И маленькая девочка
на плечах у ангела что-то щебетала, деловито озираясь по сторонам.
- Бог мой, а это что?
Пиф остановилась у деревянного сруба, почерневшего от времени. Это
был старый брошенный колодец. Журавель утыкался в пустое не-небо черным
пальцем, ведра здесь давно уже не было, только тонкая ржавая цепь еще
болталась - вроде тех цепочек, что использовались при устройстве
общественных уборных.
Пиф заглянула в колодец.
Сначала ей показалось, что она видит сплошную темноту, но потом глаза
привыкли, и она разглядела ползающие во мраке голые человеческие тела.
Люди копошились в темной слизи, они карабкались друг другу на голову,
хватались бледными руками за скользкие стены колодца. Их было там,
наверное, больше сотни. Они были истощены, их ребра торчали, позвонки и
лопатки взывали о милосердии.
Пиф смотрела, и минула вечность с того мгновения, как она заглянула в
колодец.
...шевеление голых тел в тупом стремлении выбраться...
...покряхтывание, хлюпанье...
...зловоние...
Пиф отпрянула, приложила ладони к горлу.
- Что там, мама? - осведомилась Аглая.
Ангел снял ребенка со своей шеи, и они оба, мужчина и девочка,
держась за руки, тоже заглянули в колодец. Потом одновременно повернулись
к Пиф, которая все еще давилась ужасом.
Аглая была теперь очень серьезна; Хозяин ухмылялся.
- Что это было? - спросила Пиф.
- Это чей-то ад, мама, - сказала девочка.
- Но ведь здесь рай, - сказала Пиф.
- Для праведных, - уточнил ангел.
- Но кто праведен?
- Вот уж не мне решать, - ответил ангел и пожал плечами. - Сами
разбирайтесь.
Первый вопрос таков: какой была Пиф?
Ответ. Первой вошла она в рай Хозяина и показался ей рай похожим на
свалку. Невысокого роста была она, с черными волосами. Умерла же от
собственной руки, в отчаянии и одиночестве, оплаканная впоследствии
друзьями.
Второй вопрос: каким был Комедиант?
Ответ. Вторым вошел он в рай Хозяина и показался ему рай похожим на
расселенный дом на окраине большого города. Высокого роста, худой был он,
с темными волосами и безгласный. Голос сидел у него на плече, имея могучую
силу и самовольный нрав. Умер же Комедиант оттого, что разделился с
Голосом.
Третий наш вопрос звучит: каков был Карусельщик?
Ответ. Третьим вошел он в рай Хозяина, и предстал ему рай ярмаркой в
захолустном городке. Среднего роста был он, костлявый, с фурункулами по
всему телу, лицом нечист, плотью немощен, душу свою носил в шарманке.
Отравился плохой водкой, купленной у спекулянтов, отчего и умер, найденный
утром у карусели в луна-парке.
Четвертый же вопрос: кем считать Аглаю?
Ответ наш. Четвертой появилась она в раю и можно считать ее
избранной, ибо Хозяин принес ее на руках и сам положил на колени к Пиф. И
когда вошла она в рай, показался он ей колыбелью.
Пятый наш вопрос: каким назовем мы Беренгария?
Ответ. Воистину, назовем мы его безумным и отважным. Красив и
подвижен лицом он, светел волосом, ростом высок, худощав, хорошего
сложения. Сгорел на пожаре, не принеся своей гибелью ровно никакой пользы.
Пятым вошел он в рай Хозяина, и раем предстало его глазам то, что увидел
он.
Шестой вопрос: какова Мирра?
Ответ: бела лицом, черна волосом, красива телом, а душу свою потеряла
и сама заблудилась. И монастырем показался ей рай Хозяина, когда вошла она
туда.
Седьмой вопрос же таков: каким был Упрямец?
Ответ. Седьмым и последним вошел он в рай, обуянный духом
противоречия, и показался ему рай психушкой. И кричал Упрямец, что не
верит, и бит был, и не поверил. Ростом же высок, сложением крепок, а убит
был случайно, в пьяной драке.
Вот семеро праведных, собранных в раю Хозяина.
- Они гонят меня, - бормотал Мэтр, захлебываясь слезами, - они
смеются надо мной...
- Я пролился как вода, - сказал Пастырь. - Все кости мои рассыпались;
сердце мое сделалось как воск...
- Они кричат мне вслед поносные слова, - жаловался Мэтр.
- Сила моя иссохла, как черепок, - сказал Пастырь.
- А этот демон, скользкий, как студень!.. И Комедиант носит его на
плече... Они говорят отвратительные вещи, - плакал Мэтр.
- Можно было бы перечесть все кости мои, - сказал Пастырь, - а они
смотрят и делают из меня зрелище.
- Спаси меня, святой отец! - закричал Мэтр, прижимаясь головой к
грязной коричневой рясе Пастыря. - Защити меня, прошу тебя, уведи меня из
этого места! Почему я никак не могу уйти отсюда?
- Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, - сказал
Пастырь. - Господь - мой пастырь.
- Есть тут кто? - горланили под окнами. - Эй, люди!.. Есть кто живой?
Беренгарий приподнял голову. В матрасе, на котором он лежал,
хрустнула солома.
- Живых нет, - сказал Беренгарий приветливо. - Входи, жмур.
- Нечего пускать кого попало, - прошелестел Комедиант и сердито
отвернулся.
Дверь внизу грохнула, по ступенькам затопали, и, окутанный пыльным
солнечным светом, показался в дверном проеме рослый парень в черных
сатиновых трусах и рваной майке с красной розой на животе. Была эта роза
оставлена разбитой бутылкой, на которую напоролся животом, когда по
пьяному делу дрался с лучшим другом, не поделив девицу.
- Зря мы из-за Надьки сцепились, - сказал он сумрачно. - Хватило бы
Надьки на двоих. Да и водка была дрянь.
- Забудь про свою Надьку, - отозвался Голос. - Ты всё, подох. Сюда
всяким надькам вход закрыт.
Парень прищурился, выглядывая, кто там вякнул в полумраке.
- Ну, ты, - проговорил он с угрозой, - ты того...
- Это ты того, - развеселился Голос. - Помер ты. Собутыльники-то твои
как увидели, что из тебя кровь течет, бросились бежать. Тебя оставили. Так
и подох один на полу, истек кровью. Вот и вся тебе любовь, Упрямец.
- Не верю, - упрямо сказал Упрямец. - Это ты мне в пьяном бреду
чудишься.
Он оглянулся и увидел, что в комнату входит врач в белом халате.
- Доктор! - крикнул он, бросаясь к фигуре в белом. - Доктор, опять!..
- Делириум, - удовлетворенно произнес знакомый голос Хозяина. - Белая
горячка. Что ж, дело известное.
Он вытащил шприц и приблизился к Упрямцу. И вдруг глаза Хозяина
загорелись.
- А ты, пожалуй, братец, мертв, - сказал Хозяин и отбросил шприц. - И
не доктор я. Я ангел Божий.
- Ты мой бред, - сказал Упрямец и обхватил голову руками. -
Кто-нибудь из вас, кто мне чудится, позовите врача! Пожалуйста, позовите!
Ведь кто-нибудь из вас настоящий, правда? Я и правда могу умереть, ведь
пырнул меня дурак битой бутылкой в живот, сядет теперь по глупости за
убийство... Позовите фершалицу тетю Машу, она в зеленом доме живет, в
пятом от разъезда...
- Тетю Машу ему! - рявкнул Хозяин и с размаху ударил Упрямца в
челюсть кулаком. Хрястнуло, и Упрямец осел на пол, схватившись руками за
живот.
- О... - простонал он. - Сука ты...
Хозяин пнул его ногой.
- На колени, паскуда! Ты мертв, я ангел Божий!
- Пидор ты, а не ангел, - тихо сказал Упрямец, лежа на полу.
- Молись, говно! Ты хоть молитвы знаешь?
- Заебись в жопу... - прошептал Упрямец.
- Повторяй: отче наш, иже еси на небесех...
- Сука... еба... в рот...
Пятеро праведных сидели кружком и смотрели, как Хозяин бьет шестого.
И никто не сказал ни слова.
- Ты умер! - говорил Хозяин. - Ты в раю!
И с каждым новым словом бил Упрямца ногами, и белый халат развевался
над армейскими ботинками.
- Молись, паскуда!
- Бляди...
А потом вошла Аглая и взяла Хозяина за руку.
- Что ты делаешь? - спросила девочка.
Хозяин остановился, тяжело дыша.
- Он не верит в Бога. Он не верит в смерть. Он не поверил мне.
- Какая разница, - сказала Аглая тихо.
- Но как же он очутился здесь, если не верит? - спросил Хозяин.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг