- Ручной труд, - быстро сказал Роман. - Безотказен. Конструкции Льва
бен Бецалеля. Бен Бецалель собирал и отлаживал его триста лет...
- Вот! - сказал лоснящийся Модест Матвеевич. - Вот как надо работать!
Старик, а все делал сам.
Зеркало вдруг прокашлялось и сказало:
- Все оне помолодели, пробыв час в воде, и вышли из нее такими же
красивыми, розовыми, молодыми и здоровыми, сильными и жизнерадостными,
какими были в двадцать лет.
- Вот именно, - сказал Модест Матвеевич. Зеркало говорило голосом
седовласого.
Седовласый досадливо поморщился.
- Не будем решать этот вопрос сейчас, - произнес он.
- А когда? - спросил грубый Корнеев.
- В пятницу на ученом совете.
- Мы не можем разбазаривать реликвии, - вставил Модест Матвеевич.
- А мы что будем делать? - спросил грубый Корнеев.
Зеркало забубнило угрожающим замогильным голосом:
Видел я сам, как, подобравши черные платья,
Шла босая Канидия, простоволосая, с воем,
С ней и Сагана, постарше годами, и бледные обе.
Страшны были на вид. Тут начали землю ногтями
Обе рыть и черного рвать зубами ягненка...
Седовласый, весь сморщившись, подошел к зеркалу, запустил в него руку
по плечо и чем-то щелкнул. Зеркало замолчало.
- Так, - сказал седовласый. - Вопрос о вашей группе мы тоже решим на
совете. А вы... - по лицу его было видно, что он забыл имя-отчество
Корнеева, - вы пока воздержитесь... э... от посещения музея.
С этими словами он вышел из комнаты. Через дверь.
- Добились своего, - сказал Корнеев сквозь зубы, глядя на Модеста
Матвеевича.
- Разбазаривать не дам, - коротко ответил тот, засовывая во
внутренний карман записную книжку.
- Разбазаривать! - сказал Корнеев. - Плевать вам на все это. Вас
отчетность беспокоит. Лишнюю графу вводить неохота.
- Вы это прекратите, - сказал непреклонный Модест Матвеевич. - Мы еще
назначим комиссию и посмотрим, не повреждена ли реликвия...
- Инвентарный номер одиннадцать двадцать три, - вполголоса добавил
Роман.
- В таком вот _а_к_с_е_п_т_е_, - величественно произнес Модест
Матвеевич, повернулся и увидел меня. - А вы что здесь делаете? -
осведомился он. - Почему это вы здесь спите?
- Я... - начал я.
- Вы спали на диване, - провозгласил ледяным тоном Модест, сверля
меня взглядом контрразведчика. - Вам известно, что это прибор?
- Нет, - сказал я. - То есть теперь известно, конечно.
- Модест Матвеевич! - воскликнул горбоносый Роман. - Это же наш новый
программист, Саша Привалов!
- А почему он здесь спит? Почему не в общежитии?
- Он еще не зачислен, - сказал Роман, обнимая меня за талию.
- Тем более!
- Значит, пусть спит на улице? - злобно спросил Корнеев.
- Вы это прекратите, - сказал Модест. - Есть общежитие, есть
гостиница, а здесь музей, госучреждение. Если все будут спать в музеях...
Вы откуда?
- Из Ленинграда, - сказал я мрачно.
- Вот если я приеду в Ленинград и пойду спать в Эрмитаж?
- Пожалуйста, - сказал я, пожимая плечами.
Роман все держал меня за талию.
- Модест Матвеевич, вы совершенно правы, непорядок, но сегодня он
будет ночевать у меня.
- Это другое дело. Это пожалуйста, - великодушно разрешил Модест. Он
хозяйским взглядом окинул комнату, увидел отпечатки на потолке и сразу же
посмотрел на мои ноги. К счастью, я был босиком. - В таком вот аксепте, -
сказал он, поправил рухлядь на вешалке и вышел.
- Д-дубина, - выдавил из себя Корнеев. - Пень. - Он сел на диван и
взялся за голову. - Ну их всех к черту. Сегодня же ночью опять утащу.
- Спокойно, - ласково сказал Роман. - Ничего страшного. Нам просто
немножко не повезло. Ты заметил, какой это Янус?
- Ну? - сказал Корнеев безнадежно.
- Это же А-Янус.
Корнеев поднял голову.
- И какая разница?
- Огромная, - сказал Роман и подмигнул. - Потому что У-Янус улетел в
Москву. И в частности - по поводу этого дивана. Понял, расхититель
музейных ценностей?
- Слушай, ты меня спасаешь, - сказал Корнеев, и я впервые увидел, как
он улыбается.
- Дело в том, Саша, - сказал Роман, обращаясь ко мне, - что у нас
идеальный директор. Он один в двух лицах. Есть А-Янус Полуэктович и У-Янус
Полуэктович. У-Янус - это крупный ученый международного класса. Что же
касается А-Януса, то это довольно обыкновенный администратор.
- Близнецы? - осторожно спросил я.
- Да нет, это один и тот же человек. Только он один в двух лицах.
- Ясно, - сказал я и стал надевать ботинки.
- Ничего, Саша, скоро все узнаешь, - сказал Роман ободряюще.
Я поднял голову.
- То есть?
- Нам нужен программист, - проникновенно сказал Роман.
- Мне очень нужен программист, - сказал Корнеев, оживляясь.
- Всем нужен программист, - сказал я, возвращаясь к ботинкам. - И
прошу без гипноза и всяких там заколдованных мест.
- Он уже догадывается, - сказал Роман.
Корнеев хотел что-то сказать, но за окном грянули крики.
- Это не наш пятак! - кричал Модест.
- А чей же это пятак?
- Я не знаю, чей это пятак! Это не мое дело! Это ваше дело - ловить
фальшивомонетчиков, товарищ сержант!..
- Пятак изъят у некоего Привалова, каковой проживает здесь у вас, в
Изнакурноже!..
- Ах, у Привалова? Я сразу подумал, что он ворюга!
Укоризненный голос А-Януса произнес:
- Ну-ну, Модест Матвеевич!..
- Нет, извините, Янус Полуэктович! Этого нельзя так оставить! Товарищ
сержант, пройдемте!.. Он в доме... Янус Полуэктович, встаньте у окна,
чтобы он не выскочил! Я докажу! Я не позволю бросать тень на товарища
Горыныч!..
У меня нехорошо похолодело внутри. Но Роман уже оценил положение. Он
схватил с вешалки засаленный картуз и нахлобучил мне на уши.
Я исчез.
Это было очень странное ощущение. Все осталось на месте, все, кроме
меня. Но Роман не дал мне насытиться новыми переживаниями.
- Это кепка-невидимка, - прошипел он. - Отойди в сторонку и
помалкивай.
Я на цыпочках отбежал в угол и сел под зеркало. В ту же секунду в
комнату ворвался возбужденный Модест, волоча за рукав юного сержанта
Ковалева.
- Где он? - завопил Модест, озираясь.
- Вот, - сказал Роман, показывая на диван.
- Не беспокойтесь, стоит на месте, - добавил Корнеев.
- Я спрашиваю, где этот ваш... программист?
- Какой программист? - удивился Роман.
- Вы это прекратите, - сказал Модест. - Здесь был программист. Он
стоял в брюках и без ботинок.
- Ах, вот что вы имеете в виду, - сказал Роман. - Но мы же пошутили,
Модест Матвеевич. Не было здесь никакого программиста. Это было просто...
- Он сделал какое-то движение руками, и посередине комнаты возник человек
в майке и в джинсах. Я видел его со спины и ничего о нем сказать не могу,
но юный Ковалев покачал головой и сказал:
- Нет, это не он.
Модест обошел призрак кругом, бормоча:
- Майка... Штаны... Без ботинок... Он! Это он.
Призрак исчез.
- Да нет же, это не тот, - сказал сержант Ковалев. - Тот был молодой,
без бороды...
- Без бороды? - переспросил Модест. Он был сильно сконфужен.
- Без бороды, - подтвердил Ковалев.
- М-да... - сказал Модест. - А по-моему, у него была борода...
- Так я вручаю вам повестку, - сказал юный Ковалев и протянул Модесту
листок бумаги казенного вида. - А вы уж сами разбирайтесь со своим
Приваловым и со своей Горыныч...
- А я вам говорю, что это не наш пятак! - заорал Модест. - Я про
Привалова ничего не говорю, может быть, Привалова и вообще нет как
такового... Но товарищ Горыныч наша сотрудница!..
Юный Ковалев, прижимая руки к груди, пытался что-то сказать.
- Я требую разобраться немедленно! - орал Модест. - Вы мне это
прекратите, товарищи милиция! Данная повестка бросает тень на весь
коллектив! Я требую, чтобы вы убедились!
- У меня приказ... - начал было Ковалев, но Модест с криком: "Вы это
прекратите! Я настаиваю!" - бросился на него и поволок из комнаты.
- В музей повлек, - сказал Роман. - Саша, где ты? Снимай кепку,
пойдем посмотрим...
- Может, лучше не снимать? - сказал я.
- Снимай, снимай, - сказал Роман. - Ты теперь фантом. В тебя теперь
никто не верит - ни администрация, ни милиция.
Корнеев сказал:
- Ну, я пошел спать. Саша, ты приходи после обеда. Посмотришь наш
парк машин и вообще...
Я снял кепку.
- Вы это прекратите, - сказал я. - Я в отпуске.
- Пойдем, пойдем, - сказал Роман.
В прихожей Модест, вцепившись одной рукой в сержанта, другой отпирал
мощный висячий замок. "Сейчас я вам покажу наш пятак! - кричал он. - Все
заприходовано... Все на месте". - "Да я ничего не говорю, - слабо
защищался Ковалев. - Я только говорю, что пятаков может быть не один..."
Модест распахнул дверь, и мы все вошли в обширное помещение.
Это был вполне приличный музей - со стендами, диаграммами, витринами,
макетами и муляжами. Общий вид более всего напоминал музей криминалистики:
много фотографий и неаппетитных экспонатов. Модест сразу уволок сержанта
куда-то за стенды, и там они вдвоем загудели как в бочку: "Вот наш
пятак..." - "А я ничего и не говорю..." - "Товарищ Горыныч..." - "А у меня
приказ!.." - "Вы мне это прекратите!.."
- Полюбопытствуй, полюбопытствуй, Саша, - сказал Роман, сделал
широкий жест и сел в кресло у входа.
Я пошел вдоль стены. Я ничему не удивлялся. Мне было просто очень
интересно. "Вода живая. Эффективность 52%. Допустимый осадок 0,3"
(старинная прямоугольная бутыль с водой, пробка залита цветным воском).
"Схема промышленного добывания живой воды". "Макет живоводоперегонного
куба". "Зелье приворотное Вешковского-Траубенбаха" (аптекарская баночка с
ядовито-желтой мазью). "Кровь порченая обыкновенная" (запаянная ампула с
черной жидкостью)... Над всем этим стендом висела табличка: "Активные
химические средства. ХII-ХVIII вв." Тут было еще много бутылочек, баночек,
реторт, ампул, пробирок, действующих и недействующих моделей установок для
возгонки, перегонки и сгущения, но я пошел дальше.
"Меч-кладенец" (очень ржавый двуручный меч с волнистым лезвием,
прикован цепью к железной стойке, витрина тщательно опечатана). "Правый
глазной (рабочий) зуб графа Дракулы Задунайского" (я не Кювье, но, судя по
этому зубу, граф Дракула Задунайский был человеком весьма странным и
неприятным). "След обыкновенный и след вынутый. Гипсовые отливки" (следы,
по-моему, не отличались друг от друга, но одна отливка была с трещиной).
"Ступа на стартовой площадке. IХ век" (мощное сооружение из серого
пористого чугуна)... "Змей Горыныч, скелет, 1/25 нат. вел." (похоже на
скелет диплодока с тремя шеями)... "Схема работы огнедышащей железы
средней головы"... "Сапоги-скороходы гравигенные, действующая модель"
(очень большие резиновые сапоги)... "Ковер-самолет гравизащитный.
Действующая модель" (ковер примерно полтора на полтора, с черкесом,
обнимающим младую черкешенку на фоне соплеменных гор)...
Я дошел до стенда "Развитие идеи философского камня", когда в зале
вновь появились сержант Ковалев и Модест Матвеевич. Судя по всему, им так
и не удалось сдвинуться с мертвой точки. "Вы это прекратите", - вяло
говорил Модест. "У меня приказ", - так же вяло ответствовал Ковалев. "Наш
пятак на месте..." - "Вот пусть старуха явится и даст показания..." - "Что
же мы, по-вашему, фальшивомонетчики?.." - "А я этого и не говорил..." -
"Тень на весь коллектив..." - "Разберемся..." Ковалев меня не заметил, а
Модест остановился, мутно осмотрел с головы до ног, а затем поднял глаза,
вяло прочитал вслух: "Гомун-ку-лус лабораторный, общий вид", - и пошел
дальше.
Я двинулся за ним, предчувствуя нехорошее. Роман ждал нас у дверей.
- Ну как? - спросил он.
- Безобразие, - вяло сказал Модест. - Бюрократы.
- У меня приказ, - упрямо повторил сержант Ковалев, уже из прихожей.
- Ну, выходите, Роман Петрович, выходите, - сказал Модест, позвякивая
ключами.
Роман вышел. Я сунулся было за ним, но Модест остановил меня.
- Я извиняюсь, - сказал он. - А вы куда?
- Как - куда? - спросил я упавшим голосом.
- На место, на место идите.
- На какое место?
- Ну, где вы там стоите? Вы, извиняюсь, это... хам-мункулс? Ну и
стойте, где положено...
Я понял, что погиб. И я бы наверное погиб, потому что Роман,
по-видимому, тоже растерялся, но в эту минуту в прихожую с топотом и
стуком ввалилась Наина Киевна, ведя на веревке здоровенного черного козла.
При виде сержанта милиции козел взмемекнул дурным голосом и рванулся
прочь. Наина Киевна упала. Модест кинулся в прихожую, и поднялся
невообразимый шум. С грохотом покатилась пустая кадушка. Роман схватил
меня за руку и, прошептав: "Ходу, ходу!.." - бросился в мою комнату. Мы
захлопнули за собой дверь и навалились на нее, тяжело дыша. В прихожей
кричали:
- Предъявите документы!
- Батюшки, да что же это!
- Почему козел?! Почему в помещении козел?!
- Мэ-э-э-э-э...
- Вы это прекратите, здесь не пивная!
- Не знаю я ваших пятаков и не ведаю!
- Мэ-э-э!..
- Гражданка, уберите козла!
- Прекратите, козел заприходован!
- Как заприходован?!
- Это не козел! Это наш сотрудник!
- Тогда пусть предъявит!..
- Через окно - и в машину! - приказал Роман.
Я схватил куртку и выпрыгнул в окно. Из-под ног моих с мявом
шарахнулся кот Василий. Пригибаясь, я подбежал к машине, распахнул дверцу
и вскочил за руль. Роман уже откатывал воротину. Мотор не заводился.
Терзая стартер, я увидел, как дверь избы распахнулась, из прихожей вылетел
черный козел и гигантскими прыжками помчался прочь куда-то за угол. Мотор
взревел. Я развернул машину и вылетел на улицу. Дубовая воротина с треском
захлопнулась. Роман вынырнул из калитки и с размаху сел рядом со мной.
- Ходу! - сказал он бодро. - В центр!
Когда мы поворачивали на проспект Мира, он спросил:
- Ну, как тебе у нас?
- Нравится, - сказал я. - Только очень шумно.
- У Наины всегда шумно, - сказал Роман. - Вздорная старуха. Она тебя
не обижала?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг