- Много - не мало, - равнодушно сказала Ниакрис. - Жарче гореть будут.
Ей и в самом деле было как-то все равно, пять воинов Врага поджидает ее
впереди или пять тысяч. Драться с ними в планы мстительницы никак не входило.
- Гореть! - монашек всплеснул руками. - Надо ж такое сказать! Чему тебя
только в твоем Храме хваленом учили, хотел бы я знать!.. Мертвецы не солома,
так просто не вспыхнут. Что, погребального костра никогда не видела?
Ниакрис помотала головой. В Храме было не до того, а поури своих мертвых
просто зарывали в землю, не отягощая себя лишними мыслями об огненном
погребении.
- Ты про замок говори, не про охрану, - попросила она, решив до конца
оставаться терпеливой. - Замок меня интересует, понятно? Замок и больше
ничего. Россказни о зомби оставь для другого раза. Подходы, подступы,
подъездные пути, дороги, все прочее.
- Дороги... - выразительно скривился монашек. - Подъездные пути... надо ж,
слова какие ученые... Нету там никаких дорог, кроме лишь одной, что к воротам
идет из долины. С трех сторон - обрыв, голые скалы, там и хорек не взберется.
Ниакрис еще более выразительно подняла бровь.
- Хочешь сказать - я, мол, не хорек, взберусь? - спросил монашек. - Может
быть, может быть. Только наши, я тебе скажу, лазили. И тоже не из последних
ребята были. Однако ж где они теперь? Нету, сгинули, может, среди таких же
зомби тот замок проклятый сторожат...
- Я не сгину, - заверила спутника Ниакрис, хотя могла бы и вовсе не
отвечать.
- Они тоже так говорили, - раздалось в ответ.
- Опять ни о чем разговор, - девушка начинала сердиться. - Ты дело
говорить будешь или только чепуху молоть? Высота стен, глубина рвов, сами
стены - из чего сложены? Бутовый камень, блоки, кирпич?..
- Блоки, - злорадно сказал монашек. - И один к другому пригнаны так, что и
шила не всунешь. Видел я их - каждый блок с телегу размером. Мертвецов
передавило, пока их на место ставили, - страсть! Да только хозяину-то что,
он новых себе в одну ночь целую армию наделает...
- А чего ж он тогда в тех горах сиднем сидит? - неожиданно спросила
Ниакрис. - Коли у него такая силища - так надо идти равнинные земли
завоевывать, власть Тьмы устанавливать... чего ему, спрашивается, на тех
перевалах делать? Над кем владычествовать, над кем злодейства творить? Что-то
не пойму я этого...
- Ну откуда ж мне знать? Я с тем чародеем пива накоротке не пивал, -
съехидничал монашек. - Сидит, значит, так надо. Может, силы копит. Может,
какое особое злодейство замышляет. Может, он вообще с того места двинуться не
может. Может, он в землю намертво врос. Или там в стену. Я о таком слыхал.
Сидит в пещере чудище, и хотело б выйти, а не может - кости в камень вросли.
Говорят, таких колдуны сокровища сторожить сажали, и притом специально не
кормили, чтобы, значит, злее были.
- Так если пса сторожевого не кормить, так он любому, кость бросившему,
служить станет, если прежде от голода не подохнет, - заметила Ниакрис.
- А эти страховиды добычу свою зовом подманивали, на манер вампиров, -
продолжал болтать монашек. - Да только все равно вымирали, потому как
народишко те места не то что за лигу - за пять дней пути начинал обходить, а
тут уже никакого зова не хватит...
Разговор о замке как-то сам собой умер и больше не возобновлялся. Ниакрис
все больше и больше осознавала, что ей придется полагаться не на тщательно
разработанный детальный план, где просчитаны каждое мгновение и каждое
движение, а на то, что в западных землях порой именуется furor'ом, если
пользоваться их смешной нелюдской азбукой.
Фьюрор - это когда боец сам вызывает у себя состояние, схожее с боевым
опьянением берсерков, только в отличие от оных аколит Храма Мечей не нуждался
в настойке из мухоморов. В состоянии фьюрора Ниакрис не будет нуждаться в
планах и тому подобном. Она превратится в саму смерть, что находит врага, даже
не прибегая к такой медленной вещи, как обычное сознание.
Но фьюрор еще и смертельно опасен. Воин сжигает себя, и, если он перейдет
черту, - возврата уже не будет.
Впрочем, Ниакрис ни на какой возврат и не рассчитывала.
Минул день, минул другой - Ниакрис знала, что замок ее Врага приближается,
она чувствовала нарастающую, казалось, в самих костях тупую ноющую боль - она
знала, что ее заклинание повлечет за собой отдачу, но никогда и представить
себе не могла, что это окажется настолько болезненно.
Леса вокруг стали совершенно безжизненны - то есть в них совсем не стало
обычного зверья и птицы. Зато все чаще и чаще стали попадаться совсем другие
создания, что обычно крутятся вокруг да около подобных посвященных Злу мест,
собирая обильную жатву, пируя ли на останках принесенных колдуном неведомым
силам жертв, разрывая ли на куски безжалостно выброшенных им слуг, в чем-то
провинившихся или же почему-то ставших просто ненужными. Попадались тут и
совсем ни на что не похожие существа, как предположил спутник Ниакрис, - то,
что чернокнижник пытался превратить во что-то иное, но почему-то не добился
успеха и тоже вышвырнул этих уродцев прочь.
Как ни странно, путников никто не побеспокоил. Горели по ночам в зарослях
красные и желтые огоньки глаз, но напасть твари не решились. Ниакрис
чувствовала истекавшую из кустов голодную злобу, засевшие там существа
пускали слюну, но что-то более могущественное, чем голод, сильнее, чем даже
страх смерти, удерживало их от нападения.
- Тебя они чуют, - ответил на невысказанный вопрос Красный монах. -
Собравшийся умирать и твердо на это решившийся - страшный противник. Если б
они напали на тебя сейчас, от них не осталось не только бы их поганых шкур,
но и того, что они имеют наглость именовать "душой". Ты не знаешь сама, на что
способна, моя дорогая. И... должен признаться, что и сам не стремлюсь это
узнать. Начинаю думать, что добиться с тобой ничьей оказалось бы весьма
непросто, - он усмехнулся и помешал прогоравшие угли. Взлетел сноп красных
искр, на миг ожило пламя, вырвав из темноты лицо Ниакрис - закаменевший
бронзовый профиль, сухие и резкие линии...
- Ты словно наконечник стрелы... - внезапно осипшим голосом произнес
монах. - Тебе никто никогда не говорил, какая ты красивая? Ох, извини меня,
что я несу...
Ниакрис внезапно ощутила, что к щекам подкатила жаркая волна. Она
смутилась - ив самом деле, неужто на нее могут подействовать эти пошлые
словечки, на нее, обученную повергать к своим ногам принцев крови и королей?..
- Говори, мне-то что, - постаралась она ответить как можно равнодушнее. -
Или ты думаешь, что я, точно деревенская дурочка, с визгом брошусь тебе на шею?
- Нет, не думаю, - принужденно рассмеялся монах. - Хорош бы я был!.. Нет,
не бойся.
- Бояться?.. - Ниакрис состроила гримаску. - Вот еще!.. Скажи лучше, ты
не можешь зачаровать дюжину-другую наших соглядатаев? Пригодятся, когда мне на
штурм идти.
- Этих - могу, но не советую, - заметил монашек. - Тьма невероятно сильна
в них, ты можешь внушить им покорность на какое-то время, но рядом с замком
они тотчас стряхнут все твои заклятья. Враг куда сильнее нас, не забывай.
Вообще-то лезть в его логово - самоубийство, это ж яснее ясного. Но, - он
остановил сам себя, - кто я такой, чтобы тебя отговаривать? Ты все равно
пойдешь до конца... и я вместе с тобой, - неожиданно закончил он.
- Ты?! - поразилась Ниакрис. Этого она никак не ожидала. Монашек, думала
она, вполне может проводить ее до замка, но идти вместе с ней на штурм?..
- Я, - кивнул монашек, резко отбрасывая капюшон. Теперь пламя играло уже
на его лице, властно смывая рябые оспины, сглаживая и скрадывая черты: на
девушку смотрело властное и сильное лицо прирожденного бойца, такого же
одинокого волка, как и она сама, только на время прибившегося к какой-то стае,
какой - сейчас уже значения не имело. - Почему это тебя так удивляет?.. Ну
хорошо, я мог говорить глупые слова, но я хочу, чтобы за меня говорили б мои
дела.
- Но зачем тебе это? - слабо запротестовала Ниакрис. Представить монаха,
идущего на смерть ради нее, она никак не могла. В голове такое никак не
укладывалось - она ж не пыталась сделать его своим орудием, наверное, Стоящий
во Главе остался бы ею недоволен - но это была ее месть и ее война, и никто,
никто в целом мире не смел вставать между ней и Врагом!
- Знаешь, а я уже тебя к нему ревную, - вдруг признался монах, опять же не
скрывая того, что читает ее мысли. - Ты думаешь только о нем. Ты живешь им.
Отними у тебя эту месть - и что останется от тебя, ты никогда не думала?
Неужели тебя так плохо учили в Храме?..
- Послушай, ты опять? - поморщилась Ниа-крис. - Высокие слова, слова и
больше ничего.
- Это твоя душа, - тихо сказал монашек. - Твоя душа состоит из высоких
слов и чувств, пусть даже тебе самой они не слышны. Ты не сказала мне ни слова
о том, что случилось с тобой, но, думаю, мне не составит труда самому
восстановить всю твою историю. Ты побывала у поури - достаточно посмотреть,
как ты держишь нож, когда забываешь следить за собой. Словно горло
вспарываешь. Приметное движение... Школу поури непросто одолеть даже самому
расхрамовому Храму.
- Ну и что? - медленно сказала Ниакрис. Проницательность монашка ей
отчего-то очень не понравилась. Словно в нем проявилось что-то от этих... из
монастыря.
- Ничего, - пожал плечами ее спутник. - Если ты думаешь, что у меня
какая-то особая неприязнь к поури... просто мне странно, что они не убили тебя
и не разделали на мясо без всяких долгих разговоров. Очень не похоже на поури,
очень... Интересно все-таки, почему они ради тебя отказались от любимейшей
привычки?
- Мне-то откуда знать? - буркнула Ниакрис, отворачиваясь.
- Конечно, ты такого знать не можешь, - вновь легко согласился монашек. -
Но... продолжим. Поури тебя почему-то не убили, даже не продали в рабство, как
они порой поступают с пленниками, когда у них изобилие пищи...
- Поури не каннибалы! - резко сказала Ниакрис. - Не самые приятные
создания, что верно, то верно, - но не людоеды. По крайней мере, при мне они
никого не ели. Каша да лепешки - вот и вся еда. Наговаривают на них много, вот
что я тебе скажу...
- Может, и наговаривают, - монашек весело блеснул глазами, - да вот только
скажу тебе, что сам видел, как поури пленных в котлы кидали. У них ведь так -
чем дольше мясо в котле живым продержится, тем навар сочнее получается...
Дикари, правда ведь?
- Чушь какая! - фыркнула Ниакрис. - Никогда они при мне никого не варили,
ни живьем, никак.
- Ладно, ладно, - примирительно поднял руки монашек. - Не буду спорить...
только если они при тебе никого не варили и не ели, то еще интереснее все это
дело становится... Ну, словом, потом ты от них... Нет, не сбежала. Не дали б
они тебе сбежать. А тебе тогда до себя нынешней, что целое войско поури
положить может, далеко было...
- Ну, допустим, - не выдержала девушка, - и что - того?
- А то, что кого попало в Храм не примут, - охотно пояснил монашек. -
Много желающих находилось к силе да могуществу приобщиться, да только берут
они только тех, в ком магический дар чувствуют. Да не просто дар, а... словом,
оформленный уже, как у тебя. Способности-то у тебя врожденные, и немалые
притом... а вот где тебя учили... а! Стоп! Ну конечно! Монастырь! Ищущие!
То-то разговоров было - кто ж их прикончил, кто перебил эдакую ораву не самых
слабых, право же, чародеев!.. А это вот кто!.. Ну, дева, сильна ты, ничего не
скажешь. Но... школа их тоже сказывается. Потому что до них настоящего учителя
магии у тебя не было. Так ведь?
Запираться смысла не было. Ниакрис молча кивнула. В конце концов, какое ей
дело до этого монашка? Пусть себе говорит. Все равно ей, Лейт-Ниакрис, дорога
предстоит только в один конец.
- Вот потому-то тебя и взяли в Храм, - отчего-то вздохнул монашек. -
Странно-то как все совпало... Поури научили тебя быть жестокой и убивать ради
еды не колеблясь. В монастыре тебя научили азам колдовства, и... и ты
показала, что поури учили тебя не зря. Не знаю, что вы там не поделили с
аколитами Ищущих - но с ними ты тоже разделалась. Потом Храм... эти, правда,
как-то твое присутствие пережили... и вот ты идешь убивать врага - не того ли,
по чьей милости ты оказалась на этой дорожке? Родные-то у тебя, конечно,
погибли?
- А тебе что за дело? - яростно прошипела Ниакрис. - Вот этого ты не
касайся, монах, понял или нет?! Не касайся! Не про тебя те вещи!
- Да отчего же не понять, - невозмутимо откликнулся монашек. - Думаю, враг
твой твоих родных и убил. Думаю, у тебя на глазах. И вот теперь ты идешь
счеты с ним сводить...
Терпение Ниакрис лопнуло.
- Ну и что, если так?! - Она с трудом подавила жгучее желание расцарапать
нахальному монашку всю его рябую физиономию. - Твое-то какое дело, красный?!
Я тебя с собой не тащила, сам пошел. Так что теперь-то?!
- Теперь? Теперь ничего. Кроме лишь того, что теперь я тебя еще больше
уважаю, - без тени насмешки ответил монашек. - Ты прошла через такое, что
редко кто из взрослых-то выдержит. А ты выдюжила - ребенком!.. Жаль только,
что теперь ты решила умереть...
Ниакрис не ответила. Отчего-то навалилась странная усталость, и гнев на ее
спутника куда-то отступил - он и впрямь не смеялся, он жалел ее, этот
непонятный спутник, неведомо откуда взявшийся на ее дороге и отчего-то упрямо
не желающий оставить ее в покое, ищущий неприятностей на свою голову...
- Говорю, жаль, что ты решила умереть, - видя, что Ниакрис вновь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг