женским; низким, насмешливым, с привкусом безумия. Неизвестный бежал,
стараясь настигнуть свою жертву и Клеммен, потерявший от страха дар речи,
заметил, что кисть догоняющего окрашена во все цвета радуги, цвета эти
постоянно перетекают один в другой.
"Избегай встречи со мной... любой ценой..."
- Нет, - взмолился Клеммен. Окружающий мир поворачивался медленно,
очень медленно, ещё шаг... как долог он.
Рука прикасается к его плечу. Клеммен рванулся вперёд и, неожиданно для
самого себя, споткнулся и покатился вниз по склону, оцарапав ладонь о
жёсткую кору.
Тут же вскочил, готовый бежать дальше, бежать со всех ног.
Всё спокойно, никто не преследует его. Дерево - шагах в двенадцати,
такое же, как и прежде - но вместо цветов ветви его украшали грозди ягод.
Точно такие же.
У своих ног он заметил ещё одну гроздь, на которую,, похоже, наступил.
Клеммен вздрогнул и отпрыгнул от неё подальше, вновь споткнулся и с размаху
уселся на твёрдые камни.
Боль окончательно привела его в чувство.
- Не ушибся? - послышался голос из-за спины.
Монастырь Хоунант, Лето 72, 435 Д., 23-й час
Голос принадлежал Д.
Тот оказался на удивление трезв и в меру весел. Очевидно, в народных
гуляниях случилась передышка. Огни и костры ещё горели, но шум и песни
утихли. Бородатый специалист по разного рода неприятностям помог своему
ученику подняться, двумя пальцами поднял кисть с ягодами. Поднёс её к лицу
(Клеммен побледнел) и осторожно принюхался.
Затем медленно положил кисть на землю.
- Всякий раз хочется попробовать, - признался он, - но - нельзя.
- Если бы вы знали, кого я там видел! - Клеммену казалось, что он не
выдержит, если немедленно кому-нибудь не расскажет.
- И знать не хочу, - перебил Д. довольно резко. - Ты забыл самое
главное: всё, что там происходило, никого, кроме тебя, не касается.
- Вы в это верите? - удивился Клеммен. Честно говоря, было немного
обидно. Обида, впрочем, была детской, импульсивной, ничем не обоснованной.
- С подобными вещами не шутят, - уклончиво ответили ему. - Я верю в
разум, в то, что вижу. Но разум не самое сильное, что есть у нас. Этому
обряду - более двух сотен веков, в былые времена того, кто осмеливался
намекнуть на то, что видел под деревом, ждала незавидная участь. Сейчас,
конечно, боги карают не так часто...
- Вы и в богов верите? - усмехнулся Клеммен. От кисти с ягодами
поднимался терпкий приятный запах, и он решил отойти подальше - чтобы не
искушать судьбу.
Сейчас только Клеммен обратил внимание на то, как одет Д. Что там,
маскарад? Древний камзол, цилиндр, трость...
- Какая разница? - поднял брови Д. - Они останутся, не прекратят
проявлять себя, даже если я не буду верить. Я знаю, что они есть. Но иногда
лучше верить, чем знать.
- Не понимаю, - признался юноша. Они постепенно приближались к воротам
Хоунанта, уже был виден У-Цзин, демонстрирующий множеству зрителей чудеса
владения посохом, цепью и более экзотическими видами оружия. Сейчас никто не
узнал бы в диком существе с горящими глазами спокойного и рассудительного
настоятеля.
- Если я знаю, сомнений у меня нет, - пояснил Д. - Я вообще почти
разучился сомневаться. Это плохо.
- А вера совместима с сомнениями?
- Она придаёт предмету веры естественность, - Д. явно не нравился этот
разговор. - Знание придаёт неизбежность. Я слишком многое знаю наверняка. Но
можешь подвергнуть мои слова сомнению и рассказать кому-нибудь о своём
дереве и том, что там увидел. Рискни, если хочешь.
Мимо прошли те самые две девушки, которых Клеммен видел в Академии,
когда его "стукнуло" прямо перед дверью в кабинет декана.
- Я их видел, - сообщил Клеммен Д., после того, как оба они с поклоном
приняли предложенные венки. Обе девушки тоже узнали своего случайного
знакомого, было видно по их глазам. Кто бы мог подумать, что они служат
Триаде! - Вместе с... матерью, наверное - уж очень похожи.
- С матерью? - удивился Д. - Подожди... как, говоришь, она выглядела?
Клеммен описал. О том, как он гонялся за незнакомкой и о портале, что
закрылся сам собой, он рассказывать не стал. Раз уж охрана Академии не сочла
нужным известить об этом, ему и подавно не стоит.
- Очень странно, - глубокая морщина прорезала ненадолго лоб Д. - Она не
мать им, она их прабабка. Если ты не перепутал. Но её не могло там быть!
- Почему?
- Она погибла лет сорок назад. При очень странных обстоятельствах.
Мурашки поползли по спине Клеммена.
- А декан Тенгавер... - Клеммена бросило в жар. Он припомнил, как
выглядел декан и осознал, что в профиль обе девушки походят на того, как две
капли воды.
- Их прадед. Кстати, Тенгавер - не настоящее его имя. Постой... что ты,
собственно, там забыл?
Пришлось соврать про "надпись" на стволе сиарха.
- Ясно, - похоже, что Д. не очень-то интересовала причина, по которой
Клеммен отправился к Тенгаверу. - Вспомни ещё раз, как она выглядела - ты
уверен, что видел того, о ком речь?
- Абсолютно, - Клеммен понял, что описываемое вовсе не обрадовало Д. -
Возможно, даже записал.
- Не нравятся мне призраки, - Д. отыскал взглядом девушек, задумчиво
проводил их взглядом. - Да ещё в Академии. Там такого быть не должно,
никогда. Что-то происходит. Понять бы, что...
- Вы думаете, что они имеют отношение к... - Клеммен указал рукой в
сторону девушек.
- Нет, конечно, - Д. неожиданно рассмеялся. - С ними всё в порядке.
Между прочим, одно время я занимался их охраной.
- Вы?! - Клеммен был удивлён и восхищён. - Когда?
Д. махнул рукой - стало ясно, что он этого никогда не расскажет.
- Ладно, - Д. вздохнул. - Идём. Вон, Чёрточка нам машет.
Клеммен шёл первым.
- Зря я втравил тебя во всё это, - послышалось позади. - Они ни перед
чем не остановятся.
Прозвучало это так странно и неожиданно, что Клеммен сделал ещё
несколько шагов, прежде чем понял, что голос принадлежит Д. Изумлённый, он
оглянулся.
- Я не понимаю...
Позади никого не было. Клеммен не успел осознать, что всё это значит,
поскольку услышал:
- Э, да вон же он! Чёрточка - вон он, у ворот стоит!
Словно ужаленный, Клеммен резко повернулся, и челюсть его отвисла.
Шагах в десяти от У-Цзина (ставшего настолько благодушным, что даже
прозвище не стёрло с его лица улыбку) стоял Д. Не один. Ещё трое незнакомых
Клеммену людей стояло поблизости.
И пьян, и весел Д. был явно сверх меры.
- - -
У-Цзину в эту ночь также довелось стать свидетелем необычных событий.
Произошли они примерно тогда, когда Клеммен, всё еще под впечатлением того,
что увидел под священным деревом, возвращался ко входу в обитель.
Настоятель улучил несколько минут отдыха и решил постоять чуть в
стороне, с наслаждением вдыхая свежий ночной воздух. Каким бы неутомимым он
ни казался, покой требовался и ему.
Очки его запотели, У-Цзин снял их. Протёр извлечённым из рукава одеяния
платком. Очки - весьма своеобразный инструмент. Подарок одного
мастера-дариона. Всем, кроме У-Цзина, очки позволяли видеть окружающий мир
как минимум в двух аспектах из трёх - зависело от расы того, кто смотрел.
Иными словами, открывали мировые линии. Частным следствием было то, что
иллюзии не обманывали смотрящего, магические эманации предметов и мест
проявлялись отчётливо..
На него же, У-Цзина, очки действовали с точностью до наоборот. Не все
знали о том, что нынешний настоятель почти всегда видит всё в "подлинном
виде". А это не всегда было удобно. Очки позволяли монаху видеть всё так,
как "положено" видеть "обычным" людям.
Итак, он снял очки.
Стайка из трёх разгорячённых деревенских девушек покинула ближайший
хоровод и все они, не умолкая ни на миг, с растрёпанными волосами,
продолжили что-то обсуждать громким шёпотом - время от времени заливаясь
весёлым смехом. Шагах в пяти от настоятеля.
У-Цзин улыбнулся им. Все лица их показались ему знакомыми. И тут
настоятеля словно ожгло ударом кнута.
Одна из девушек.
Он случайно поймал её взгляд, на один короткий миг. И зрение его,
подлинное видение, возвращавшееся после очков в норму, не смогло показать её
лица. Словно вода в глаза попала.
Монаху показалось, что дальнейшее произошло почти что само собой.
Сосредоточение охватило его - невероятной силы - после всего, что было
съедено и выпито! Окружающий мир раскрасился во множество цветов. Если бы не
очки, У-Цзин большую часть своей жизни видел бы окружающее именно так -
расцвеченное ореолом, с постепенно тающими "двойниками", тенями, что
оставались от живых существ.
Девушки продолжали смеяться, разговаривать, время от времени движением
головы отправляя непослушные волосы за спину.
Но одна из них по-прежнему оставалась "зыбкой". У-Цзин ощутил, что
окружающий мир замедляется, восприятие становится контрастнее, уши
закладывает. Словно восприятие, поражённое тем, что нашлось нечто, ему не
подвластное, само собой углубилось и усилилось.
Мир стал медленным. Бесшумным. У-Цзин оглянулся и поразился вновь.
Клеммен светился ярко-зелёным светом, по его силуэту пробегали
ярко-оранжевые волны. Рядом с ненгором находился Д... едва различимый серый
силуэт.
А шагах в двадцати, у самых ворот, стоял... ещё один Д. Розовато-серый,
как и Кинисс поблизости.
У-Цзин вернулся взглядом к девушкам. Что за наваждение! Одна из них,
окутанная золотистой дымкой, по-прежнему выглядела размытой и нечёткой! Даже
теперь!..
Настоятель ощутил, как его существо наполняет жар. Сейчас, подумал он,
я увижу всё... ещё глубже. Глубже того, что сейчас... Лишь единожды мне
удавалось видеть то, что вижу сейчас... что же будет?
Он повторно встретился с ней взглядом.
Время почти остановилось. Никто не замечал выражения лица У-Цзина;
никто не замечал, как странно настоятель замер.
Контуры девушки "сгустились". И настоятель едва не издал возглас
изумления.
Андари.
Как это возможно?! Что за маскировка... если это маскировка? От кого? И
почему он, У-Цзин, не "почуял" Маску?
А может, это не магия, в её традиционном понимании?
У-Цзин оглянулся, уже с совершенно диким видом.
Клеммен смотрел прямо на Андари. Но не видел.
У-Цзин вновь поймал её взгляд и осознал, что на лице девушки возник
страх. Граничащий с отчаянием. Настоятель вновь взглянул в сторону
Клеммена... не видит! Не видит, глядя в упор!
Андари - они с настоятелем казались единственными бодрствующими в
"заснувшем" вокруг них мире - поднесла к губам указательный палец. Мольба
читалась в её глазах.
Настоятель неожиданно осознал, чего она боится.
Если Клеммен хочет отыскать её здесь, среди праздничной суматохи, ему
придётся справляться с этим самостоятельно.
Монах едва заметно кивнул девушке в ответ и, получив в ответ радостную
(и слегка смущённую) улыбку, поспешил одеть очки.
Досчитал до десяти, закрыв глаза.
Услышал, как Д. окликает его. Открыл глаза.
Праздник продолжался своим чередом. Мир стал прежним - обыденным и
привычным.
- - -
Несколько часов спустя девушки-близнецы вновь прошли мимо них. Венка на
"этом" Д. не было и юноше показалось, что одна из девушек посмотрела на его
наставника с укоризной.
- Я их видел, - неожиданно для самого себя, повторил Клеммен. - Вместе
с прабабкой... - и осёкся, осознав, что говорит явно что-то лишнее. Нет,
вино - коварнейшая вещь.
Д. тут же протрезвел.
- Прабабкой?! - поразился он. - Когда?
Пришлось вновь рассказать - когда, на сей раз ума хватило, чтобы
умолчать о декане. Не нравилось, Клеммену то, как Д. отреагировал на эти
слова. "Этот" Д., поправил юноша себя. Откуда взялся "тот" - что помог ему
встать там, рядом с деревом? Вот об этом я точно не стану рассказывать.
Странный выходит праздник.
- Значит, и ты её видел, - он смотрел на Клеммена как-то странно.
Словно сожалел о чём-то. И это вновь напомнило его ученику загадочные
последние слова "того" Д., что бесследно исчез у самых ворот монастыря.
- Ты её тоже видел, - это был У-Цзин. - Ну что, сбежим ко мне в
беседку? Физические упражнения, конечно, полезны, но...
- Да, видел, - Д., похоже, эти воспоминания не радовали. - Но предпочёл
бы не видеть. Что она делала?
Пока монах суетился, добывая чай, Клеммен рассказал Д. всё, что
запомнил. Тщательно взвешивая каждое слово. Хорошо, что наставник был не
совсем трезв; в иных обстоятельствах от него бы не укрылось то, что Клеммен
чего-то не договаривает.
- Стоит ли беспокоиться? - пожал плечами У-Цзин, когда вернулся. Отсюда
им, находившимся в относительной невидимости, было видно всё, что происходит
внизу, за стенами монастыря, ниже по склону горы. - Как видишь, он остался
жив. Как и ты.
- Это не был призрак, - возразил Клеммен, по угрюмому выражению лица Д.
понявший, что совесть того, увы, чиста не во всём. - Спросите их, наконец -
они не могли не знать, что говорят с тенью!
Д. промолчал.
- Во что она была одета? - ещё раз спросил Д.
- Как и в тот раз, - вздохнул он, услышав ответ. И замолчал. К большому
облегчению Клеммена.
...Праздник длился довольно долго; от него остались не только
неприятные воспоминания. Когда небо начало заниматься алым, Клеммен
почувствовал, что с него хватит. Пора отдыхать.
- Почему он так испугался этого... призрака? - спросил Клеммен у
провожавшего его У-Цзина. Андари не появилась, но Клеммен, в общем-то, не
жалел об этом. И так случилось столько странного...
- Спроси кого-нибудь другого, - посоветовал монах. - Я обещал молчать.
И... не спрашивай об этом Д. Он не смог защитить человека, но никогда уже не
узнать, был ли хоть один шанс...
Клеммен кивнул, сжал "ключ" и... оказался у дверей своего дома.
Ноги едва держали его. На столе лежало письмо (судя по конверту, от
Д. - даже в праздник не забывает о работе) - подождёт! Всё подождёт. Надо
поспать. Раздеваясь, Клеммен умудрился наступить на сумку.
Внутри что-то отчётливо хрустнуло.
Клеммен беззвучно выругался, махнул рукой. Что сломано, то сломано.
Спал он крепко, сновидения его не тревожили.
Аннвеланд, Лето 73, 435 Д., 14-й час
Вопреки популярному мнению (и собственному небогатому опыту) Клеммен
проснулся с совершенно ясной, здоровой головой. Праздник продолжался: он
будет продолжаться ещё два дня. Сегодня надо нанести визит Андари, а до
этого придумать, что ей подарить.
Тут он вспомнил о сумке, в которой что-то хрустнуло.
Ладно... вначале привести себя в порядок. Из зеркала на него глянуло
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг