Увеселительных заведений здесь невероятно много; кажется, каждая семья
владеет по меньшей мере одной таверной, харчевней или постоялым двором. При
обилии паломников это неудивительно. А раз сам настоятель Хоунанта не прочь
как следует выпить, то легко представить, как здесь с этим просто.
При всём при том - никаких драк, скандалов, ничего неподобающего.
Чудеса, да и только...
Зашёл я в таверну ("Резной посох" называется) и понял: не мне одному не
спится.
Теальрин, Лето 13, 435 Д., три часа до рассвета
Они оба сидели за дальним столиком - Д. и Чёрточка. Оба были уже
изрядно навеселе.
- Давай к нам! - крикнул Д., завидев Клеммена. Тому показалось, что вся
таверна уставилась на него. Не каждого приглашают к своему столику такие
посетители... Юноша шёл, рассеянно глядя по сторонам (как учил Д.: почти не
поворачивая головы, но замечая всё до последних подробностей). Задержал
взгляд на ольте в егерских одеждах. Где-то я его уже видел. Точно.
- Ну что, отыграли? - спросил Клеммен, пытаясь отодвинуть стакан, в
который ему щедро плеснули вина. Боги милостивые, ну и привычки. Такое вино
надо пить по маленькой рюмочке в исключительных случаях, а здесь оно рекой
льётся. На Д. непохоже. Он что, действительно пьян?
Чёрточка снял очки и укоризненно посмотрел на благодушного,
раскрасневшегося Д.
- Так я и думал, - произнёс он сокрушённо. - Трепло ты, а ещё доктор
наук.
Доктор, подумал Клеммен. Каких именно наук? Д. о своих научных званиях
не очень распространяется. Читает лекции, знаю, но кто их сейчас не читает.
- При нём можно, - Д. вздохнул и откинулся на спинку стула. - Свой
человек. Тем более, ты его учить собрался...
- Да, юноша, - У-Цзин вовсе не казался близоруким. Зачем ему очки?
Глядел монах столь же пристально и цепко, сколь и в очках. Только лицо
казалось чуть более круглым. - Я бы на вашем месте не стал посвящать вашего
уважаемого наставника в личные секреты. Иначе весь мир узнает о них самое
большее через неделю.
- А зачем вам очки? - Клеммен ощутил, что Д. готовит ответную тираду. -
Вы ведь и без них прекрасно видите.
Монах взглянул на Д., удивлённо приподняв брови. Бородач улыбнулся шире
и развёл руками, едва не сбив на пол кувшинчик.
- Верно, - заметил монах. - Наденьте их - вам станет ясно...
- Очки? - Клеммен с сомнением посмотрел на них. Магия, не иначе. Ой, не
люблю я магических приспособлений... - Ничего не случится?
- Ничего страшного, - успокоил его У-Цзин.
Отказываться от очков стало совсем неудобно. Юноша осторожно надел их
(всё вокруг слегка затуманилось... точно, магия) и осторожно оглянулся. Так,
чтобы не привлекать внимания.
Всё выглядело, как и прежде.
Хотя не совсем. На потолке и на полу, едва проглядывая сквозь брёвна,
непонятные знаки. Что они означают, Клеммен не знал. Он стал осторожно, не
двигая головой, рассматривать всех посетителей... они не менялись, только
проявлялись невидимые прежде светящиеся предметы. Кольца, амулеты, прочие
украшения... Ага, подумал Клеммен. Вот оно что! Позволяет видеть магическое!
Очень полезно. Только зачем настоятелю? По слухам, он и так всё это видит.
Если слухи хоть на одну сотую справедливы.
- Как интересно, - произнёс он вслух и решил взглянуть на ольта,
показавшегося знакомым.
Чуть не вскочил со стула. Ольта не было видно. Взамен - какое-то
размытое пятно, а потом и оно пропало. Клеммен снял очки, поморщился от
вставшего перед взглядом тумана, осторожно покосился. Ольт был на месте,
веселился в дружной компании.
- Что-то не так? - удивился Д.
- Тот ольт, - Клеммен едва заметно указал движением головы. - За моей
спиной, в одежде егеря.
- А, генерал... - Д. взглянул в указанную сторону. - Да, неожиданно.
Где я только его не видел. А что?
- Показалось, что он исчез. Постойте, - Клеммен спохватился. - Какой
ещё генерал? В такой-то одежде? Бросьте разыгрывать.
- Это не розыгрыш, - Чёрточка надел очки, обвёл взглядом помещение. Дым
стоял коромыслом. - Генерал, верно... А зовут его...
- Гин-Уарант, - ответил Д. вполголоса.
Аталлан Веарт, "Вечерний Туман", - произнёс внутренний голос в голове у
Клеммена - как всегда, ответ давался либо сразу, либо никогда. "Наэрта
почитателей оружия, самая малочисленная, но самая опасная..." Приставка
"Гин" означает "тот самый", "всем известный". Иными словами, генерал этот
чем-то очень знаменит. Надо же! И почему я не знаю всего? Как его полное
имя? Уарант Менавесс анс Аталлан. Вроде был у него брат, но умер, давно уже.
Есть ещё... супруга не супруга, но дети у них есть. Ольтийка, одного с
генералом возраста, во времена Войн Башен командовала отрядом специального
назначения, кодовое имя - "Росомаха". Живёт в фамильном владении генерала.
Сам он живёт в Венллене.
- Интересное имя, - отметил Клеммен. - Родом с островов?
- А ты его неплохо натаскал, - покачал головой монах. - Верно, с
островов. Как-нибудь расскажу про него.
- Но зачем маскарад?
- Как зачем? - Д. налил себе вина, удивлённо приподняв брови. - Ах да,
про это я ещё не рассказывал. Не в настроении я лекции читать. Чё... У-Цзин,
может быть, ты?
Монах испепелил Д. взглядом и, откинувшись в кресле, некоторое время
размышлял.
- Я мало в этом смыслю, - ответил он наконец. - Это что-то вроде
традиции. Или привычки. Или вид развлечений. В общем, для разнообразия.
Живут ольты подолгу, иногда меняют профессию. Образ жизни.
- В следопыты - после генерала? - удивился молодой ненгор. - Трудно
представить.
- Мне тоже. Я видел и более удивительные случаи. Из градоправителя - в
мусорщики, в простые солдаты, в торговцы. Диву даёшься. Да, совсем забыл:
то, что он сейчас егерь, не помешает ему вернуться к обязанностям генерала.
Подлинная профессия - одна. Остальное... пьеса. Только не в театре, а в
жизни.
- Так я и думал, - задумчиво произнёс Клеммен, отпивая из своего
стакана. - А жрецы - они что, тоже?
- Не вполне, - вмешался Д. - Там выбор ограничен. Хотя человек с
фантазией... - он махнул рукой.
- Не вздумай его "узнавать", - предупредил монах. - Сейчас он не
генерал и известен, скорее всего, под другим именем. Называть прежним -
весьма бестактно.
- Ясно, - юноша не смог сдержать улыбку. - Насчёт бестактности мне
полгода твердили.
- Да, - монах поставил стакан на стол. - Так что случилось?
- Сквозь очки его не видно. Скажите, Ч... Тьфу! - Клеммен осёкся, Д.
ухмыльнулся, а монах поперхнулся вином - Простите, уважаемый У-Цзин. Это не
может быть иллюзией?
Опешивший поначалу монах снисходительно улыбнулся.
- Да нет, что вы. Сюда под иллюзией не войти. Наверное, вам показалось.
В этих очках всякое может мерещиться, поначалу
"Поначалу всякое мерещится", повторил про себя Клеммен, ощутив, что
слова вселяют в него беспокойство.
Разговор сам собой перешёл на погоду, на охоту, на состязания и на
многое другое. Поразительно, но к утру оба соседа Клеммена по столику
казались не уставшими, а наоборот, отдохнувшими и посвежевшими. Как и сам
Клеммен.
Подумав, юноша решил, что во всём этом - заслуга вина.
Монастырь Хоунант, Лето 14, 435 Д., утро
- Разумеется, я дам только самые общие указания, - Чёрточка критически
глядел на нового ученика. - Подлинное обучение - образ жизни. Я помогу
сделать первый шаг, далее - ваш выбор.
Клеммен, ощущавший себя на редкость неуютно в напоминавшей халат
тренировочной одежде, принялся неуклюже изображать нападение и оборону.
Невольно вспоминая показательные выступления, проходившие здесь чуть менее
недели назад.
* * *
- Вот, прекрасное место, - Д. оценил достоинства и недостатки
выбранного места. Соревнования проводились на большой, идеально ровной
площадке рядом с монастырём. Зрители рассаживались либо на склоне - там
самые удобные места - либо где придётся. Хоть до начала было более двух
часов, склон давно не пустовал.
- Испечёмся мы тут, - с сомнением произнесла Кинисс и Д. протянул ей
один из припасённых солнечных зонтиков. Клеммен быстро оценил достоинства
этой защиты и попросил такой же.
- Кто обычно побеждает? - поинтересовался Клеммен, краем уха слышавший
явно приукрашенные рассказы о прошлогодних соревнованиях.
- Здешние монахи, - ответил Д. - Есть несколько упражнений, где до
аборигенов им не дотянуться, но таких мало.
- Что за аборигены?
- Зельар-Тона, - ответила Кинисс. - Дальний запад, три крохотных
острова. Одни из немногих Людей, которых до сих пор считают дикарями. Но в
боевых искусствах им нет равных.
- Почему их считают дикарями?
- Любят использовать луки, копья, - Д. устроился поудобнее, любуясь
окрестностями. - Наука, магия и прогресс в нашем понимании им неинтересны. Я
бы не стал считать их за это дикарями.
Клеммен промолчал. Дома его учили прямо противоположному. Правда, то
было дома.
- Представляю, - произнёс он мечтательно, - сколько лет надо всему
этому учиться, чтобы решиться выступить здесь.
- Не забудь, - Д. помахал кому-то рукой - кому, не было видно. - Всё
показное отличается от того, что используется в жизни. Ну, как рыцарский
кодекс. Всё зависит от подлинной цели.
- Какая ещё может быть цель у боя? - удивился Клеммен. - По-моему, цель
только одна.
- И он ещё рассуждает про дикарей, - вздохнул Д. Клеммен тут же
вспыхнул. - Почитай книги. Про дикую природу. Мы не так далеко ушли от
животных, как кажется. Иногда достаточно показать силу, устрашить.
Физическое устранение соперника не обязательно.
- Начинать войну для того, чтобы произвести впечатление? - Клеммен
пожал плечами. - Глупо.
- Начинать войну всегда глупо, - Д. с сожалением посмотрел на своего
ученика. - Это признак слабости. К несчастью, так думают не все. Правда,
речь не о войне, а о бое. О поединке. Если бы всякое поражение означало
только смерть, мир был бы гораздо более жестоким.
Некоторое время Клеммен пытался подыскать возражение, но не смог. Фразы
"меня учили другому", в счёт не идут. Мало ли кого чему учили.
- Подумай, подумай, - Д. благожелательно посмотрел на нахмурившегося
Клеммена. - Это непростой вопрос. Не ты первый над ним задумываешься.
Надеюсь, после сегодняшнего представления ты изменишь мнение о боевых
искусствах.
- А кто сегодня выступает?
- Все, кому интересно. Иногда одного дня не хватает. В этом году не все
успели подготовить свои команды, к вечеру всё и закончится. О, Чёрточка!
Славно, славно... Значит, скоро начало.
- Он тоже выступает?
- А как же! Это один из лучших мастеров...
При этих словах Кинисс пошевелилась, словно собиралась возразить. Но
промолчала.
* * *
- Неплохо, неплохо, - приговаривал У-Цзин, глядя, как Клеммен, красный,
словно рак, в очередной раз летит кубарем, не сумев увернуться от
фантастически быстрого удара. Само собой, удары были условными. - Очень
хорошо.
- Мне... так не кажется, - выдохнул юноша, с трудом поднимаясь на ноги.
Ему казалось, что по нему прошёлся полк солдат. В полном походном
снаряжении. - Мне кажется, что я ни на что не способен.
- Я говорю не о настоящем, - уточнил монах, жестом объявляя перерыв, -
я говорю о будущем. Научиться вы можете очень многому, но потребуется воля,
время, выносливость. - Лицо Клеммена вытянулось. Чёрточка поднял палец и
произнёс поучительно. - Д. должен был сказать: чтобы стать мастером, надо
потратить на обучение жизнь. Иногда не одну. И главное: никогда нельзя
сворачивать с пути. Каким бы неудачным ни был выбор. Я помогу в пути, но
первый шаг каждый делает сам. Только сам.
- Я согласен, - ответил Клеммен после долгого раздумья и вскорости
понял, что, возможно, поторопился с принятием решения.
Теальрин, Лето 16, 435 Д., вечер
- А ты неплохо выглядишь! - воскликнул Д., заметив, что в таверне
появился Клеммен. Выглядел его ученик так, словно неделю, не переставая, с
утра до вечера таскал тяжёлые мешки. - Давай к нам. Отдыхать тоже полезно.
- Это точно, - Клеммен ощущал себя глубоким стариком. Всё ныло,
скрипело, болело. Вдобавок, после каждого занятия одежду можно было
выжимать. Прошёл третий день, а признаков того, что он когда-нибудь сможет
хотя бы немного приблизиться к тому, чем владел монах, не было вовсе.
Клеммен был уже готов упасть духом.
- Ничего, поначалу так всегда, - заметил Д. философски. - Ешь давай.
Аппетит должен быть зверский.
- Это точно, - повторил Клеммен (ему очень хотелось сказать Д.
что-нибудь обидное, но сил не хватало). - Помог бы ещё кто-нибудь вилку
держать.
Спустя полчаса появился сам У-Цзин, возмутительно бодрый и довольный
жизнью. Клеммен заметил, что тот ни слова не говорит о занятиях. Вообще не
упоминает о Клеммене, как об ученике. Должно быть, так положено.
- Винограда в этому году соберём раза в два больше обычного, - сообщил
монах, утолив первый голод (Клеммену такого количества еды хватило бы на два
плотных обеда). - Невероятно удачный год. По всем признакам. Мне даже не по
себе - должно же случиться хоть что-то неправильное...
- Хочешь, устроим заморозки? - ленивым голосом предложил Д. - И никаких
проблем с урожаем.
- Я сказал "случиться", а не "устроить", - напомнил У-Цзин. - А
устроить нам заморозки... это вряд ли. О подобных мелочах мы позаботились. В
общем, принимаю пожелания относительно вина. Могу поставить пару-другую
лишних бочек.
- И когда будет готово? - полюбопытствовал Клеммен, ощутив, наконец,
что жизнь всё же имеет приятные стороны. Во всяком случае, непосредственно
после хорошего ужина такое впечатление легко может сложиться.
- Скоро, - ответил монах, утоляя второй голод. - Лет через двадцать.
- Что?!
- Хорошее вино быстро не сделать, - пояснил У-Цзин, не поднимая глаз.
- Сколько же у вас там бочек?!
- Сотни две, - монах на миг поднял глаза к потолку. - Беда с этими
послушниками. Пока научишь следить за вином, две трети непременно испортят.
Иногда до слёз огорчаешься.
- Вот, значит, чему вы там людей учите, - покивал головой Д.
- Если человек не в состоянии поставить вино, - монах поднял
указательный палец, - и не может заваривать чай - пиши пропало. Не будет
такому человеку удачи в жизни.
Тут и Д., и его ученик не выдержали, расхохотались.
- Смейтесь, смейтесь, - пожал плечами ничуть не смутившийся монах, -
так всегда. Стоит изречь мало-мальски великую истину, над тобой только
потешаются.
Монастырь Хоунант, Лето 22, 435 Д., утро
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг