Ворона едва успела взлететь. Норруан поднял руки к вискам, словно
ощутил приступ головной боли, споткнулся и, падая навзничь, исчез.
В ушах Морни ещё звучал его отчаянный крик.
Она облетела весь зал, не зная, что ей делать, и взглянула на фигуру
ворона.
Отчего-то ей показалось, что тот насмешливо улыбается.
* * *
- Всё идёт успешно, - доложил Первому и шести его мрачным коллегам
уставший некромаг. - Мы держим его. Когда произойдёт затмение, демон будет у
нас в руках.
- Что-нибудь ещё?
- Нет, Повелитель. Всё идёт, как предполагалось.
Первый отпустил мага и торжествующе оглядел соратников.
- Ну что? - спросил он. - По-моему, можно позволить себе немного
порадоваться. Через двадцать... - он взглянул на часы. - Через восемнадцать
минут у нас появится абсолютное оружие. Не хотите ли отметить?
- Мне кажется, - сухо заметил Четвёртый, - что праздновать надо
совершившиеся события.
- Верно, - Первый опустился в кресло. - Ну что же, если через полчаса
ничего не произойдёт, сможете меня сместить.
- Похоже, речь шла о восемнадцати минутах, - усмехнулся Шестой; в
отличие от остальных он был стар и желчен.
- Необходимо ещё время, чтобы спуститься в святилище и подняться из
него.
Шестой пожал плечами и, как и все остальные, уставился на часы.
Маятник двигался неторопливо.
XXVIII.
Вечер того же дня.
Он сильно напоминал тот памятный первый вечер, когда монах
только-только приступил к переводу Книги. Вновь в его кабинете были
Шассим-Яг и Айзала, и вновь речь шла о разных разностях. О том, что на самом
деле тревожило всех, не говорили ни слова.
- Я совершенно с тобой не согласна, - произнесла Айзала. - Тебе рано на
покой, Унэн. Конечно, лето выдалось беспокойное, но у тебя ведь нет
преемника.
Унэн открыл было рот, чтобы упомянуть У-Цзина, но ему не позволили
произнести ни единого слова.
- Нет, - Айзала подняла руку ладонью вперёд. - Кроме того, нашим
очаровательным близнецам надо учиться по меньшей мере четыре года. Ты,
кажется, обещал обучить их всему, что знаешь? Ну так выполняй обещание.
Отдых я тебе обеспечу, но покидать монастырь ещё рано. В особенности теперь,
когда и Триада и Тот, кто несёт свет Учения, обретают всё больше
последователей.
- Хочешь услышать о себе что-нибудь хорошее - объяви, что умер, -
проворчал монах, хотя было видно, что подобные речи ему по вкусу. - А насчёт
отдыха, Достопочтенная... место, время и род его я выберу сам.
- Не знаю, как ты, а я точно этой осенью ухожу от дел, - проговорил
Шассим. - Столько событий сразу - слишком много для меня.
Монах припомнил, что в начале осени целителю исполняется пятьдесят два
или пятьдесят три года. Говорить об этом было неудобно, но век Флоссов был -
по сравнению с другими расами - крайне короток. В лучшем случае Шассиму
оставалось пятнадцать-двадцать лет жизни, под самый конец отягощённой
многочисленными заболеваниями и дряхлостью.
Лечения от этого не существовало. Да ни один Флосс и не принял бы
какого бы то ни было лечения. Это была одна из их черт, которую монах так и
не смог понять.
Шассим же страдал - и это было отчётливо видно - ещё и от частых
путешествий через порталы. Здоровье его уже должно быть изрядно подорвано.
Воцарилось неловкое молчание.
- Нет уж, дорогой Шассим, - заявил монах категорически. - В отставку мы
уйдём вместе. Мне нужно закончить - с твоей помощью - три последних
трактата; кроме того, кто-то хотел сделать из разбойниц превосходных
целителей.
- Ты мастер добиваться того, чтобы дали обещание, - вздохнул флосс. -
И, кстати, у девочек есть имена.
- Если бы ты хоть раз попытался привести в порядок библиотеку, после
того, как там побывали эти милые создания, то...
- Хватит, - суровым тоном произнесла жрица. Глаза её улыбались. - Это
становится однообразным. Нам нужно было обсудить некоторые вопросы торговли,
Сунь. В этом году наших сил будет недостаточно, чтобы переработать такое
количество зерна и фруктов. Что бы ты посоветовал?..
...Когда Унэн проводил гостей и вернулся к столу, он заметил, что слово
"поторопись!" стало несколько ярче. Он долго думал, что бы это значило, но
так ничего и не придумал.
Надо ложиться спать, подумал Унэн, вздыхая. Завтра нелёгкий день.
Он и не представлял, насколько окажется прав.
* * *
Он возвращался к реальности медленно. Яркие пятна кружили вокруг;
постепенно просыпались органы чувств - то, что разум впоследствии назовёт
органами чувств. Как и во время памятного пробуждения в "зеркальной
комнате" - не первого и, увы, не последнего - сознание воссоздавалось с
отвратительной неторопливостью.
Когда он понял, что видит, вокруг танцевало множество разноцветных
пятен; до слуха доносились медленные и едва ощутимые вибрации. Похоже, время
движется здесь с иной скоростью.
Потом всё прояснилось.
Он стоял посреди просторной комнаты; множество разнообразных символов,
назначение которых пока не было понятно, украшали стены. Трое людей
находились рядом; один, вооружённый посохом из чёрного дерева и облачённый в
роскошную мантию, стоял напротив, шагах в пяти, перед пюпитром, на котором
лежали манускрипты. Губы человека в мантии медленно двигались, но до
сознания пока не доходило ни одно слово.
Двое других усердно трудились над громоздкими сооружениями из стекла и
керамики; от сооружений исходил густой дым, быстро рассеивавшийся в воздухе.
Явившийся осознавал, что было жарко.
Наконец, время стремительно ускорило свой бег, и чувства приспособились
к тому месту, в котором он находился.
Человек перед пюпитром сразу же это понял.
- Демон, - обратился он торжественно. - Именем Повелителей Хаоса, что
призвали тебя из мрака бездны и...
Он поднял с пюпитра странный, косо оборванный лист бумаги и поднял его
перед собой, словно этот лист обладал некой силой.
Взгляд стоявшего напротив упал на лист.
На первые несколько строчек.
Строчки словно ожили перед его глазами. Неведомые буквы потекли,
преобразились и ярко засветились.
Резко приблизились и своим сиянием обожгли прислушивавшееся сознание.
"Я Норруан", отозвались слова оглушительным грохотом, и стоявший
напротив мага с чёрным жезлом понял, что это правда.
Дальше было всё, как обычно.
* * *
- Срок истёк, - объявил Шестой. - Где же ваше абсолютное оружие,
Первый? Может быть, пора признать, что и этот план провалился?
- Ничего не изменится оттого, что мы подождём ещё пять минут, - ответил
Первый невозмутимо.
Остальные шестеро переглянулись. Первый, несомненно, блефовал, но в
самообладании ему было трудно отказать.
* * *
Вновь послышались шаги; вновь загремели ключи; отчаянные вопли
разорвали тишину, и вскоре всё было кончено. Хиргол вздрогнул и покосился
направо - туда, где находился его сосед по плену. Возможно, некогда он
выглядел лучше. Сейчас это был едва живой старик, кожа да кости. Взгляд его
был совершенно безумным, но за жизнь он держался с поразительной силой.
Хиргол начал разговор, чтобы как-то отвлечься от мысли о неизбежной
смерти; когда он смог привыкнуть к исходящему от старика зловонию (поняв,
что сам скоро придёт в подобное же состояние), то смог найти какой-то смысл
в продолжении существования - даже в этом месте.
Потому что желание сбежать отсюда из мечты, бессмысленной и
недостижимой, превратилось в манию. В особенности, когда старик (наотрез
отказавшийся сообщать своё имя) заключил, выслушав короткий рассказ юноши:
- Твои родственники, несомненно, мертвы с того момента, как ты сел на
корабль.
- На корабль? - тупо переспросил Хиргол. Он не говорил ни о чём
подобном.
- На корабль, на корабль. В этом подземелье иногда узнаёшь совершенно
невероятные вещи. Например, не все узники прямым ходом отправляются на
алтарь Повелителей Разрушения...
От страха Хиргол мгновенно вспотел.
- ... и некоторые взамен становятся важными людьми, слугами самой
Семёрки.
- Почему вы думаете, что мои родственники... - последнее слово никак не
давалось юноше.
- Так было всегда, - пожал плечами старик. - Так было со мной. Сколько
мне лет, как ты думаешь? Сто? Девяносто? Мне нет ещё и сорока. Я тоже был
молод и глуп и поверил, что мою семью наградят, если я помогу Семёрке...
нет, в то время ещё Девятке. И вот я здесь, - старик сплюнул, - дожидаюсь
правосудия наших Повелителей. Если ты мечтаешь убежать отсюда, откажись от
этого. Нами правит только случай.
- Я не откажусь, - угрюмо возразил Хиргол, изо всех сил сдерживаясь,
чтобы не чесаться. - Я сбегу.
- Как знаешь, - старик пожал плечами. - Если сбежишь, в этом зверинце
появится хоть одна стоящая новость.
Отчего-то в этот момент Хиргол вспомнил о горностае. Зверёк провёл его
к воде (только теперь Хиргол это понял) и бесследно испарился, едва юноша
решил попытать счастья в поселении. Где он теперь? Что делает?
Удивительно, но стоило ему вспомнить о маленьком проводнике, как все
тревоги моментально улетучились и Хиргол, впервые за последние сутки, уснул.
Подложив под голову тот самый мешок - оказавшийся самым чистым предметом в
его клетке.
* * *
- ...именем их я приказываю тебе... - звучно продолжал маг. Голос его
был исполнен торжества; он осознавал, что его имя, возможно, войдёт в
историю. Сейчас, как только последние слова формулы будут произнесены и
демон, посланный Владыками Хаоса, станет - на один меньший месяц - послушен
воле Семёрки...
Тут, к его изумлению, сияющая фигура, сотканная из языков пламени, что
недвижно стояла в центре, посреди множества сдерживающих начертаний,
неожиданно сгустилась и превратилась в высокого худого человека. В чёрном
камзоле, со светлыми волосами и бездонными глазами.
Пришелец шагнул за пределы защитной Печати, что могла бы сдержать с
десяток элементарных духов. Шагнул свободно и легко и маг подавился
незаконченной формулой. Впрочем, силы для одного возгласа у него всё же
нашлись:
- Поднимайте тревогу!..
Больше он не успел ничего сказать. Человек - или демон? - протянул к
нему руку и маг моментально окаменел. Вот и весь след в истории. Человек
легонько стукнул по статуе ладонью и окаменевший маг рассыпался грудой
мусора. Пришелец встал перед пюпитром, не обращая внимания на перепуганных
ассистентов, и поднял злополучный лист.
- Что же это, - проговорил он на чистейшем языке Империи, - я же
выполнил все свои обещания! Почему ты снова взялась за меня?
Ассистенты были слишком перепуганы, чтобы попытаться ударить демона в
спину и стали потихоньку отползать в сторону. Там находился сигнальный
кристалл, с помощью которого можно поднять тревогу... ибо если демон
скроется, а они не докажут, что пытались этому помешать... одним словом,
Семёрка была куда страшнее этого неведомо откуда взявшегося светловолосого
незнакомца, разодетого во всё чёрное.
- Ясно, - услышали они глухой голос. - Ну что же, тогда продолжим.
И человек безошибочно направился к панели, за которой находился тайный
ход. Завершался он порталом, ведущим почти в самую штаб-квартиру Семёрки.
Один из ассистентов протянул руку к кристаллу.
Человек, не оборачиваясь, щёлкнул пальцами, и ассистент обратился в
горстку пыли. Второй решил не искушать судьбу и просто упал ничком, закрыв
голову руками.
Когда он поднял голову, то был уже один. Демон исчез. Чудесным образом
забыв уничтожить последнего из тех, кто призвал его. Что ж, надо
поторопиться, пока эту ошибку не исправили его временные повелители. Что-то
подсказывало ассистенту, что в ближайшее время Семёрке будет не до него,
случайно выжившего помощника, использованного инструмента, какие Семёрка
порой выкидывала, не раздумывая.
Как ассистент смог понять это, никто никогда и не узнает.
* * *
Была ночь.
Хотя, конечно, никто не смог бы сказать этого. В подземелье всегда была
ночь. Просто порой за узниками приходили несколько реже, чем обычно. И
ночью - как говорил старик - никогда не приносили ни скудной еды, ни воды.
Хиргол проснулся от странного ощущения. Что-то царапало его щёку.
Ощущение было не из приятных, и поначалу ему показалось, что это какой-то
камушек. Несколько раз он поворачивался с боку на бок, но что-то продолжало
терзать его.
Наконец, Хиргол проснулся и, поняв, что нечто небольшое склонилось к
его лицу, едва не отпрыгнул в сторону с жутким криком. Но вовремя удержался,
заметив метнувшуюся в сторону чёрно-белую тень.
Слабо светившуюся в темноте.
Проводник!
Хиргол хотел было что-то сказать, но зверёк встал на задние лапы и
совершенно человеческим жестом прижал к губам правую переднюю лапку.
Юноша кивнул и, вскочив на ноги (бесшумно сделать это, увы, не
удалось), протянул проводнику руку. Зверёк проворно взобрался к нему на
плечо и там застыл, вцепившись в Хиргола мёртвой хваткой.
Хирголу вновь казалось, что он спит. Впрочем, подобное ему казалось уже
неоднократно, и если он, проснувшись, не обнаружит вокруг зловонного
подземелья, будет только рад.
- Что теперь? - спросил Хиргол тихо. Зверёк никак не отреагировал.
Странный вопрос, понял Хиргол. Не явился же он сюда, чтобы попрощаться!
Следовательно... следовательно...
На негнущихся ногах Хиргол добрёл до дверцы. Увы, чуда не случилось, и
замок оказался надёжно запертым. Огонёк надежды, только зажёгшийся в душе
юноши, начал блекнуть. Он занёс было ногу, чтобы в бессильном гневе ударить
по замку, как вдруг его больно укусили за ухо.
Хиргол тихонько охнул, отшатнувшись прочь. Горностай стёк по руке и,
легко протиснувшись сквозь прутья, оседлал замок. Хиргол наклонился поближе,
чтобы понять, что тот собирается делать. Не перекусывать же дужку в палец
толщиной!
Зверёк неуловимо изменился и вместо изящной умной мордочки его туловище
теперь завершалось огромной уродливой мордой, напоминающей крокодилью. Пасть
приоткрылась, и три капли тяжёлой прозрачной жидкости упали на замок.
Послышалось громкое шипение, и едкий дым окутал Хиргола. Огромного
труда ему стоило не закашляться. Он не успел ещё справиться с позывами к
кашлю, как зверёк - уже в прежнем облике - взбирался вверх по штанине.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг