смотрел на Бревина.
- То, что ещё не случилось, - ответил тот, недоумевая. - Только
некоторые избранные в состоянии видеть это. Так мне кажется.
- Многие так думают, - пленник встал и шантирец недовольно
пошевелился. - На самом деле, будущее - это безбрежное море, - он описал
вокруг себя руками дугу. - Один путь ведёт в благополучные гавани; другой -
в бурные моря; третий может посадить корабль на мель. Нет никакой
предначертанной дороги. Есть множество путей, и все они одинаково возможны.
- Вы красиво говорите, - похвалила его Коллаис. - И кто же, по-вашему,
кормчий?
- Предсказатель должен уметь красиво говорить, - усмехнулся Хедальор и
правый уголок его рта болезненно дёрнулся. - Кто кормчий, вы спрашиваете?
Прислушайтесь к себе. Кормчий живёт в нас. Немногие догадываются о том, что
сами в состоянии избирать тот или иной путь. Некоторые объявляют всё
"судьбой" и отказываются с ней бороться. Так показал мне жрец и я понял, что
это правда.
- Но несколько месяцев спустя я понял, что обученный человек, владеющий
искусством убеждать нашего с вами кормчего, в состоянии выбрать для
собеседника путь. И ничто уже не сможет спасти такого человека, если ему
предначертано погибнуть. Смерть настигнет его повсюду, как бы он ни
скрывался. Ни магия, ни вмешательство богов уже не властны над этим: сами
боги соблюдают неписаный закон - не вмешиваться в чужую судьбу.
- Вы противоречите сами себе, - заметил Ользан. - Кто же те, что
вмешиваются?
- Это злобные люди, - пленник содрогнулся. - Я наблюдал долгое время за
одним из жрецов, что владел даром подобного убеждения. За несколько недель
он обрёк на гибель многих из тех, кто чем-то ему не угодили. Иногда всего
лишь толкнули его на улице. И я убил его.
- Понятно, - Бревин сочувственно посмотрел на пострадавшее лицо.
- Ничего вам не понятно, - ответил тот мрачно. - Вам приходилось терять
всё, ради чего стоило бы жить? Наблюдать, как все, кто вам дороги, исчезают
или погибают дикой и мучительной смертью? Вижу, что не приходилось. Не стоит
испытывать ко мне сострадание, не то гнев богов падёт и на вас. А их жрецы
крайне изобретательны.
- Значит, этот человек... или что это было... намеревался...
- Он намеревался создать вашей подруге то будущее, которое ему было
угодно. Был единственный способ избежать этого - и я его использовал. Теперь
вы знаете всё. Либо позвольте мне уйти, либо сдайте властям. Но умоляю, не
надо больше расспросов.
- И что вы теперь сделаете? - спросил Ользан, когда монах молча вручил
Хедальору его имущество.
- Отправлюсь дальше, - пожал тот плечами. - На свете осталось ещё
немало негодяев, которые заслуживают того же, что и этот "предсказатель". Не
знаю, откуда их столько развелось - за последние четыре месяца это уже
пятый. Раньше они были редкостью. Ну что, я свободен?
- Разумеется, - Ользан отошёл от двери. - Вам не кажется, что вы могли
бы немалого достичь,.. так сказать, без самодеятельности? Вам ведь тоже
можно помочь!
- На моих руках и так много крови, - отозвался предсказатель с
порога. - Я всё решил для себя. Прощайте. Держитесь подальше от прорицателей
и ничего с вами не случится.
- Подождите! - воскликнула Коллаис. - Вы ведь тоже видели то, что видел
этот... прорицатель? Скажите мне хоть что-нибудь!
- Вы и так слишком близко к тому месту, где выбирать просто не
приходится, - было ответом из-под натянутого капюшона. - Не спрашивайте меня
об этом.
И он ушёл.
- Вы ему поверили? - недоумевал Бревин. - По-моему, он просто рассказал
красивую сказку. А мы его отпустили!
- Он говорил правду, - монах устало опустился в кресло. - Или он
настолько могущественен, что смог внушить мне свою искренность. В последнем
случае зачем бы ему сидеть здесь и отвечать на наши вопросы?
- Ну, я не знаю... - шантирец озадаченно поглядел себе под ноги. -
Просто всё это как-то...
Он не договорил. В дверь тихонько постучали, и, когда Унэн открыл её,
за ней стоял Рамдарон собственной персоной.
* * *
- Ну что, - начал он, едва были произнесены все приветствия. - Не знаю,
обрадует это вас или нет. Так называемый посол Шантира в Оннде намерен тайно
покинуть Федерацию нынче вечером. Также удалось установить, что армия
Шантира, за исключением небольшого гарнизона в Шантре получила тайное
предписание послезавтра выступить в западном направлении.
- Война, - недовольно пробормотал Бревин. - Ну что же, вот и всё. Пора
собираться.
- Погоди, - Коллаис обратилась к седовласому археологу, - куда
направляется армия?
- В сторону Киншиара, - пояснил тот. - Киншиар разорвал договор о
военном союзе с Лереем пять часов тому назад.
Все переглянулись, но каждый подумал о своём.
- У меня к вам одно небольшое предупреждение, - добавил Рамдарон тоном
ниже. - Тайное оружие - уж не знаю, что именно - недавно стало поступать на
вооружение в Шантире. Судя по всему, его попытаются испытать против
взбунтовавшегося герцогства. Соблюдайте крайнюю осторожность - тут мы уже не
можем вам помочь.
Монах обменялся взглядами с археологом и многозначительно подмигнул
тому.
- Если вы не возражаете, - Рамдарон опустился на стул, на котором не
так давно сидел пленник, - я посижу у вас до утра. За эту неделю мне не
досталось ни минуты покоя.
- Ну что же, - Унэн хлопнул в ладоши, - возможно, мы не скоро сможем
так вот собраться... Давайте уж отпразднуем это событие. Первый тост будет
за успех вашей затеи, Бревин. Берегите себя - меня с вами не будет.
...Улучив минутку, Коллаис отвела гостя в сторону.
- А где же кот? - спросила она. - Я уже как-то привыкла к нему...
- Ах, он - удивлённо протянул археолог. - Он оставил меня. Видимо,
нашёл себе более неотложное дело. Мне кажется, что он ещё вернётся - он
всегда возвращается.
* * *
- Ну хорошо, - монах указал рукой в сторону холмов. - Я там подыскал
одно местечко. На холме, всё вокруг хорошо просматривается, сравнительно
недалеко от города. Мы отправимся туда сейчас же и разобъём лагерь. Весь
день отдыхайте. Если что-то нужно в городе, я схожу. На следующее утро
отправитесь по своему плану - я останусь ждать вас в лагере. Что бы ни
случилось, возвращайтесь туда. Слышишь, Риви? Не изображай из себя героя без
крайней необходимости.
- Знаю, Унэн, - отозвался тот, но без всякой обиды. - Ну что, всё
собрали?
Ользан и Коллаис заглянули в свои "кошельки" и кивнули. Походная одежда
лежала, свёрнутая, в их поклаже; они оденут её завтра. Хоть она и создавала
относительно хорошую маскировку и была прочной, долго носить её было
неудобно. Вопреки ожиданиям монаха, никто не явился по их душу ни ночью, ни
рано утром, когда Рамдарон, проснувшийся раньше всех, не покинул их
общество.
Солнце только-только приподнялось над сточенными зубьями далёкой башни,
когда путники, на сей раз пешком (монах рассудил, что заряды жезла, сколько
бы их там ни было, не вредно поберечь), побрели в сторону холмов. Три часа
спустя, когда лагерь был разбит (город был виден отсюда весь - и даже часть
руин, по ту сторону сильно вытянутого озера), всех сморил сон. Монах
спокойно уселся поодаль, откуда никто не смог бы подобраться к ним
незамеченным, и занялся медитацией.
* * *
После полудня Бревин уговорил монаха пойти с ним в город, оставив
сестру с Ользаном. Коллаис внешне выглядела спокойно, разговаривала о всякой
всячине и иногда листала книжки, но Ользан заметил, что морщины то и дело
ложились на её лоб. Не надо было быть искусным наблюдателем, чтобы увидеть,
что её не отпускает напряжение - напротив, оно становилось всё заметнее.
Солнце клонилось к закату, а Бревина с монахом всё ещё не было. Коллаис
и Ользан успели обойти лагерь (поодиночке, не отдаляясь) и убедиться, что
снаружи его действительно не заметно. Всё было собрано, ужин был приготовлен
и успел остыть, а на дороге из города так никто и не показывался.
- Я знаю, где он, - Коллаис сжала кулаки. - Там, где Унэн занимается
своими "научными исследованиями". Этих заведений в этом городишке больше,
чем жителей. Ну ладно, пусть только вернётся...
Ользан промолчал. Спорить с Коллаис, когда она была в подобном
настроении, было небезопасно.
* * *
Закат надвигался стремительно. Коллаис нервничала и то и дело подходила
к спуску, откуда лучше всего было видно дорогу в город. Там, внизу, один за
другим зажигались огоньки. Прекратился лёгкий ветер, что весь день рассеивал
зной, и листва замерла неподвижно на деревьях.
- Где же они? - то и дело спрашивала девушка; постепенно и самому
Ользану стало не по себе. Он не стал зажигать костра - это была бы прямая
указка в их сторону. А ведь они даже не знали, кто, собственно, за ними
охотится. Люди? Животные? У многих богов были особые животные - или похожие
на обычных животных существа - которые выполняли их приговоры.
...Ользан присел на небольшой валун, что был рядом со входом в его
шатёр. Коллаис забралась в свой и там, при свете крохотной походной лампы,
что-то читала. Художник то и дело оглядывался... никого. Звёзды одна за
другой выступили на небосводе; Ользан поднял голову и, время от времени
прислушиваясь к шорохам и поглядывая в сторону города, принялся
рассматривать созвездия.
...Странная сонливость нахлынула на него. Ользан вскочил. Прошло не
менее получаса; обе луны уже выкатились на небо - все вещи отбрасывали
двойные зыбкие тени и неподвижность ночной сцены наводила тревогу. Юноша
тревожно озирался. В его ушах ещё звучало странное, убаюкивающее бормотание
незнакомого ему голоса.
Кто-то был поблизости.
- Лаис! - позвал он шёпотом и не получил ответа. Слабый свет пробивался
сквозь ткань. Заснула?
Он отважился заглянуть вниз и увидел, что девушка замерла с книгой в
руках - глаза были открыты, но ничего не видели. От прикосновения руки она
вздрогнула и заморгала, непонимающе глядя на юношу.
- Выходи, - позвал тот шёпотом. - У нас, похоже, гости.
- Где эти двое? - Коллаис проворно пристегнула меч к поясу и Ользан
вылез наружу, помогая ей выбраться по возможности бесшумно. - Не вернулись?
Ользан покачал головой.
Держась поблизости друг от друга, они осторожно двигались по
неподвижному, совсем не приветливому лагерю. Холм жил своей ночной жизнью;
стрекотали насекомые (что было и хорошо, и совсем не вовремя), проносились
летучие мыши. Кто бы это ни был, живность он не распугивает. И это плохо.
Как узнать, где притаился пришелец?
- Смотри, - Коллаис указала на примятую траву ниже по склону. - Кто-то
только что прошёл здесь. Давай...
Фразу она не закончила. Ользан обернулся и увидел, как девушка медленно
оседает наземь. Он кинулся, подхватил её и осторожно опустил на землю. На
лице шантирки застыла улыбка - блаженная, довольная; улыбка человека,
который всё исполнил в этой жизни. Вид её лица окончательно пробудил
Ользана. Улыбка была жуткой и неуместной.
- Кто здесь? - крикнул он, держа в одной руке обнажённый меч, а другой
сжимая запястье Коллаис. Ему нужна доля секунды, чтобы коснуться висящего на
поясе жезла и, вместе с потерявшей сознание Коллаис, оказаться за много
километров отсюда. Однако мысль о бегстве была совершенно вытеснена гневом.
Что-то шевельнулось совсем рядом - шагах в пятнадцати, за камнем слева.
Словно ветер, тёплый и ароматный, шевельнул его волосы. И ноги, и руки
теряли силу; немыслимо хотелось спать. Тут же в голове у Ользана мгновенно
пронеслась картина - как они, сонные и беспомощные, укладываются рядом, а
кто-то спокойно выходит из тьмы и перерезает им горло...
Сон немедленно схлынул. Ользан осознал, что стоит, держа клинок прямо
перед лицом. Слева и справа от клинка горело по большому желтоватому огню.
Глаза?
Это действительно были глаза. Из обладатель поднялся во весь рост -
чуть более метра - и глаза его полыхнули белым огнём. Вновь дремота
одуряющей волной накатила на художника и схлынула, оставив его совершенно не
изменившимся - разъярённым и готовым к бою.
- Вон ты как, - шепнул он и занёс меч, в то же время краем глаза следя
за окружением - неровностями почвы, препятствиями, тенями - чтобы в любом
случае не остаться неожиданно беззащитным, споткнувшись или не вовремя
оглянувшись. Уроки Унэна не прошли даром.
Существо недоумённо зашипело. Человек не поддавался внушению. Более
того, человек намеревался снести ему голову. Впрочем, было велено брать
пленных только при возможности... к тому же оно оголодало, выслеживая свои
жертвы пятые сутки.
Глаза изменили цвет, непроницаемо-чёрный саван на миг собрался вокруг
крохотного охотника. Ользан не успел пошевелиться, зато в его голове вихрем
потекли картины: Ользан, оборачивающийся камнем; растекающейся
отвратительной лужей; сгорающий заживо или обращающийся в кусок льда;
погружающийся в неожиданно расступившуюся землю. Десятки жутких картин
собственной кончины увидел он в одно долгое мгновенье. И открыл глаза.
Бросил на себя быстрый взгляд. Заметил, что трава под ногами и вокруг
пожухла, почернела, рассыпалась прахом.
Всё остальное было прежним, только глаза существа не светились - чёрные
угольки на сером силуэте. Ользан взмахнул клинком и молча ринулся на врага.
Тот замяукал от боли, когда клинок вспорол его тело наискось. Тут же,
однако, раны затянулись. Существо подняло руки, выставив чёрные когти и
угрожающе зарычало.
Ользан мгновенно взмок. Удар за ударом обрушивал он на тщедушного
противника, но тому всё было нипочём. Так не могло долго продолжаться -
срубить ему голову никак не удавалось: бестия была слишком подвижна, а он не
мог далеко отходить от Коллаис. Ользан заметил, как конвульсивно сжимается в
кулак левая кисть чудовища при каждом ранении и вспомнил, как из ладони
прорицателя выкатился прозрачный камушек...
В конце концов он смог отрубить ему левую руку. Получив при этом
несколько болезненных царапин. Оставалось надеяться, что яда на когтях не
было. Существо тут же потеряло агрессивность и ворочалось в траве, издавая
совершенно человеческий стон и неразборчиво причитая. Клинок опустился на
тонкую шею и крики оборвались.
Впрочем, не всё ещё кончилось. Отрубленная рука медленно ползла к
останкам - с какой-то пугающей решительностью. Ользан наступил на неё и, не
обращая внимания на когти, терзающие его сапог, со второго удара отрубил
палец, на котором было крохотное кольцо с уже знакомым каплевидным камнем.
- Гадина, - прошептал Ользан, положив кольцо на камень и с силой
опуская сверху другой. Послышался треск и отвратительное шипение. Художник
оглянулся - с разрубленными останками неудачливого охотника произошла та же
метаморфоза, что и с телом прорицателя. Он поморщился и двинулся наверх.
Коллаис села, недоумённо глядя на уставшего и исцарапанного Ользана с
мечом в руках. Клинок был перепачкан чёрной кровью. Опустившись на траву,
Ользан принялся молча чистить своё оружие. Отчего-то его не покидала
уверенность, что противников больше нет.
- Что случилось? - спросила Коллаис, прижимая ладони к вискам. - Я
шла... споткнулась... наверное, ударилась головой...
Ользан коротко рассказал ей. Девушка не стала подходить близко - даже
при слабом лунном свете всё было ясно видно. Она обняла Ользана и некоторое
время молча сидела, прижавшись к нему; затем, не обращая внимания на его
протестующие возгласы, стала обрабатывать царапины.
Яда в ранах, хвала богам, не было.
Когда с царапинами было покончено, со стороны дороги послышались
оживлённые голоса. Бревин был явно навеселе - монаха не было слышно, но они,
без всякого сомнения, шли вдвоём. Коллаис отпустила руку Ользана и сделала
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг