Пока они с Каэтаной выбирались на поверхность, она успела рассказать
им все, что знала сама о народе катхэксинов, о хорхутах и дапаонах.
Тоскливо, отворачивая лицо, чтобы слез не было видно, сообщила об Олоруне.
- Думаю, это он спас вас. И еще, конечно, помогло то, что сила
Мелькарта в этом месте иссякает. Иначе ничего бы у меня не вышло.
- Что-то я не помню случая, чтобы у тебя ничего не вышло. - Траэтаона
наклонился, чтобы поцеловать ее.
Двух коней он вел в поводу. Веретрагна и Вахаган были перекинуты
поперек седел, они все еще находились вне сознания. Видимо, им здорово
досталось, да и пробыли они на нижнем Джемаре гораздо дольше остальных.
Тиермес уже успел послать зов Джоу Лахаталу, а затем Арескои и
га-Мавету. Кто-то из Новых богов должен был явиться на Джемар, чтобы
забрать своих братьев. Так и вышло.
Сам Змеебог поджидал недалеко от Белой скалы, коротая время
разговорами с Аджахаком. К моменту его появления Древний зверь уничтожил
всех хорхутов в округе, и - как результат - эта часть Джемара стала на
самом деле пустынной. Теперь, оглядывая поле битвы, дракон думал, что он
немного перестарался. Мало того, что тела убитых валялись повсюду
живописными грудами, - изменился пейзаж. Вывороченные скалы, разметанные
по всему плато обломки камней - каждый размером с хороший дом, глубокие
борозды, оставленные чудовищными когтями, и множество прочих деталей,
которые были созданы исключительно при вмешательстве грозного сына
Ажи-Дахака.
- Впечатляет, - сказал Джоу Лахатал, озираясь по сторонам.
За своими братьями он явился в колеснице, отлитой из белого золота и
запряженной крылатыми змеями. Алый плащ сверкал и переливался на солнце,
доспехи сияли ослепительной белизной.
- Рад, что тебе понравилось, - отозвался дракон. - Но, по-моему,
чуть-чуть чрезмерно. Чрезмерность же граничит с безвкусицей. А этого я уже
немного боюсь.
- Полно, Аджахак! Они другого и не заслуживали, - рассмеялся Змеебог.
- Не торопись так рассуждать, мальчик мой, - наставительно заметил
дракон. - Художник должен во всем знать меру и оставаться достойным этого
гордого звания.
- Тебе виднее, - с невольным уважением сказал Лахатал. - А теперь,
прости мне мое нетерпение, что здесь произошло? Где Каэтана, где все
остальные?
- На вопрос, что произошло, я тебе отвечать не стану, пусть сами
рассказывают. Тем более что я ничего почти не знаю: я тут хорхутами
занимался, а остальное как-то проскочило мимо. На второй вопрос ответить
проще - внизу, под нами. - И дракон грациозно склонил шею, указывая
головой на камни.
- Что там можно делать?
- Знаешь, Змеебог, мы с тобой разной крови: вот даже твои змеи шипят
и косятся на меня. Но я бы хотел, пока есть время, сказать тебе вот что -
твои братья умудрились провалиться в другое пространство, попав в него во
время Взаимопроникновения двух миров. Эта история очень старая и очень
грустная, а они со своей охотой на хорхутов оказались в центре событий, не
зная ни начала, ни конца. Наша Каэ рискуя жизнью вытащила их оттуда,
заодно еще прихватила Траэтаону и Тиермеса...
- А те что там потеряли?! - ахнул Джоу Лахатал.
- Твоих же братьев... Так вот, не просто будь ей благодарен, а вырази
это действием. Запрети своим братьям охотиться здесь. Эти несчастные
чудовища не заслуживают того, чтобы убивать их, они заслуживают сожаления.
Поверь мне.
- Прости, Аджахак, только я что-то не замечаю, чтобы ты пожалел их. -
Джоу Лахатал еще раз выразительно огляделся.
- У меня не было выхода. Но я здесь в первый и, надеюсь, в последний
раз. И уж тем более не на охоте.
- Это так.
Они бы еще долго обсуждали этот вопрос, но тут земля затрепетала,
выпуская из своих недр странную компанию.
Чумазая, уставшая и страшно веселая Каэтана ехала в одном седле с
божественным Владыкой Ада Хорэ. Тиермес выглядел как обычно, словно это не
он только что побывал на краю гибели - еще более страшной для
бессмертного, нежели для простого и уязвимого существа. Он весь мерцал
серебристо-голубым светом, а драконьи крылья трепетали, сложенные, за его
спиной. Траэтаона возвышался рядом на своем драконоподобном скакуне и то и
дело вытягивал тонкую смуглую руку, чтобы пригладить Каэтане ее спутанные
волосы. Веретрагна и Вахаган все еще не пришли в себя, а потому позы не
изменили.
Джоу Лахатал мигом забыл про свое достоинство и необходимость стоять
в сверкающей колеснице, чтобы произвести выгодное впечатление. Он выскочил
из нее и помчался навстречу Кахатанне, перемахивая через громадные валуны.
И на лице его сияла счастливая улыбка.
- Здравствуй, Каэ, дорогая.
Она обняла его, свесившись с седла. Произнесла жалобным голосом:
- А теперь заметь, какие вы все красивые, и только я похожу на
метелку из перьев, которой обычно вытирают пыль.
- Ты самая прекрасная метелка в мире, - порывисто сообщил Джоу
Лахатал. И тут же призадумался - было ли сказанное комплиментом или сейчас
грозный Жнец решит вопрос престолонаследия в пользу га-Ма-вета?
Но никто не рассердился. Первым захохотал дракон, потом Каэтана, а
потом и остальные присоединились к этому безудержному веселью.
- Ну, забирай своих томных красавцев, - хохотнул Траэтаона.
Веретрагну и Вахагана с предосторожностями погрузили в колесницу.
- Мне нужно покинуть вас, - сказал Змеебог, беря вожжи.
Змеи зашипели, изогнули прекрасные гибкие тела, покрытые яркими
узорами, расправили крылья.
- А позже я явлюсь в Салмакиду. Каэ, я ведь был в Тевере, как ты и
просила, и выяснил много интересного.
- Буду ждать тебя, - помахала она рукой на прощание.
Казалось, раскаленные камни Джемара порядком надоели всем, и
бессмертные торопились покинуть это место. Жара была невыносимая; снова
мучила жажда. Стоял полный штиль.
- Хоть бы немного прохладного ветра, что ли, - пробормотал Траэтаона,
протирая изящной рукой слезящиеся от пыли глаза. - Отсюда явно нужно
исчезать поскорее.
- Так чего же мы ждем? - спросила богиня.
- Наверное, глотка свежего морского воздуха - в меру солоноватого, в
меру прохладного и влажного, а главное - нежного и легкого, - произнес у
нее за спиной шелковый голос.
Все расцвели улыбками. Вечно юный Астерион сидел недалеко от них на
белом пушистом облачке. Он скрестил под собой ноги, будто находился на
уютном диванчике. Голову подпер ладонями и в такой позе рассматривал своих
друзей и родственников веселыми глазами. Плащ и волосы вились над ним. Он
легко дунул в сторону дракона, и тотчас же запах горного луга, снега и
свежей воды окутал Древнего зверя. Тот зажмурился от удовольствия,
подставляя бока налетевшему ветерку:
- Ветер Демавенда!
- Рад доставить тебе удовольствие...
Каэ в это же время жадно глотала свежий, влажный морской воздух, и
соленые брызги летели ей в лицо.
- А вам что, дорогие мои?
- Дождь, - хором ответили оба бога. - Сильный дождь.
Астерион простер руки к небу ладонями вверх, и над головами обоих
бессмертных появилась пухлая темная туча, из которой хлынул теплый ливень.
Подождав, когда все отдохнут от зноя и немного расслабятся, Бог Ветра
снова обратился к Каэтане:
- Что с талисманами, дорогая Каэ?
- Они запечатаны в другом пространстве, Астерион.
- А это можно приравнять к уничтожению?
- В каком-то смысле да. Их никто оттуда не достанет, кроме меня.
- Ты позволишь мне сказать об этом в Сонандане?
- А кому ты хотел бы об этом сообщить в первую очередь? -
заинтересовалась она. Обычно ветреный - что являлось основой его сущности
- Астерион никогда не стремился участвовать во всех делах; он предпочитал
изредка наведываться в разные концы мира, выясняя попутно все, что его
интересовало. Он мог помочь, но на долгую и кропотливую работу его не
хватало. Поэтому поведение бессмертного казалось более чем непривычным.
- Я хотел бы поговорить обо всем с Магнусом. Этот чародей даже меня
заставил прислушаться к своим соображениям. Я бы хотел кое-что проверить.
Ты не против?
- Конечно нет. Отправляйся прямо сейчас.
- Я так и сделаю. Я буду в Сонандане раньше вас всех.
Астерион спрыгнул со своего облака, но не опустился на землю, а попал
в порыв знойного и сухого ветра Джемара, закрутился и растаял в нем. Этот
фокус он проделал явно для того, чтобы позабавить остальных.
- Он всегда умел стремительно передвигаться, - сказал в пустоту
Траэтаона. - Бьюсь об заклад, что он сию секунду уже беседует с Магнусом.
- А тебе нужно больше времени? - заинтересовалась Каэ.
- Немного. Около пяти-шести минут. Мне пространство представляется
плотным и вязким. И я какое-то время трачу на то, чтобы сориентироваться.
- Садись, - сказал дракон. - Я уже готов пересечь океан.
Когда Аджахак был готов подняться в воздух, Каэ обратилась к Тиермесу:
- А вы как же?
- Траэтаона возьмет моего скакуна и отправится прямиком в Сонандан
отсыпаться и отдыхать. А я, если ты не против, провожу вас с Аджахаком.
- Как это? - мило удивилась она.
- Очень просто. Я подумал, ты ведь очень давно не видела летящего
бога, так давно, что могла даже позабыть. Вот я и хочу доставить тебе
удовольствие.
Если бы кто-то в это время посмотрел на безоблачное небо, то увидел
бы удивительную картину.
Над безбрежным пространством океана Локоджа огромной птицей парит
золотистый дракон. На его шее едва можно различить крохотную фигурку. А
рядом, мерно взмахивая мерцающими перепончатыми крыльями, летит
ослепительный Тиермес, прозванный Жнецом.
И его серебристо-голубое тело почти сливается с небесным сводом.
***
Магнус сидит над своим чертежом в дальней комнате огромной
библиотеки. Он не вылезает отсюда вот уже двое суток подряд, и только
добросердечные слуги, приносящие ему еду и питье, не дают магу упасть без
сил. Спать он решительно отказывается, только иногда, когда глаза устают,
нетерпеливо прищелкивает пальцами, наспех творя заклинание. Оно-то и
помогает ему продолжать работу.
Астерион появляется в комнате внезапно. За окном уже ночь, хотя на
Джемаре солнце светит вовсю.
- Ну как? - спрашивает Бог Ветров нетерпеливо.
- Все зависит от того, что ты сейчас скажешь.
- Что я скажу? Вот тут, но это весьма приблизительно, потому что
находится - как бы это объяснить? - этажом ниже. В другом пространстве.
Они не уничтожены, но заперты в нем, и Каэ говорит, что никто, кроме нее,
их оттуда не достанет через тысячу лет.
- Почему именно через тысячу?
- Потому что проникнуть в это пространство можно только раз в тысячу
с лишним лет.
Магнус серьезно занимается своим чертежом. Астерион с интересом
наблюдает за работой мага. Полностью поглощенный своим занятием, молодой
чародей вынимает недостающие предметы из воздуха, как это обычно делают
бессмертные, раскладывает по полочкам, видным только ему, а потом по мере
надобности снимает оттуда.
- Потрясающе, - говорит бог. - Ты давно так умеешь?
- Как? - не поднимая головы, спрашивает Магнус. - А-а, так...
Конечно, это же совсем просто.
- Интересно, что ты еще считаешь совсем простым, - бормочет Астерион
негромко.
Пока он пытается понять, каким образом Магнусу удается управляться с
пространством - ведь заклинаний, как его коллеги, он не читает и даже не
похоже, чтобы он произносил их про себя, - молодой чародей находит искомую
точку.
- Ну и ну! - произносит он, откидываясь на спинку стула. - Я и сам не
ожидал. Она все-таки сделала это, Астерион. Вот он - знак Лавара. И теперь
остается решить всего один вопрос - что с этим делать?
- Как это что? - Бог Ветров смотрит на мага с безграничным
изумлением. - Немедленно открыть проход тем, кто до сих пор не может
выбраться из западни. Ведь моим братьям только этого знака и не хватает...
Ну, может, не только его, но попробовать стоит. Неизвестно, правда, где и
как. И скажи правду, твои учителя никогда не рассказывали тебе о сущности
этого знака?
- Весьма приблизительно, - говорит Магнус. - Насколько я представляю
себе, он может снять любую печать. То есть абсолютно любую. И потому можно
выпустить на волю как добро, так и зло.
- Дорогой мой! - восклицает Астерион. - Так не читай же его над чем
попало. Или используй свою волю, чтобы при наложении знака Лавара вызвать
именно то, что тебе необходимо. Или того, кто тебе необходим. Ты не будешь
против, если в первый раз это попробую я?
- Кто я такой, Астерион, чтобы быть против?
- Ты, - серьезно говорит Бог Ветров, - самый сильный чародей, который
когда-либо рождался под этим небом, даже если это небо еще ни о чем не
подозревает...
Внезапно бессмертный прерывает себя на полуслове, прислушивается.
- Извини, Магнус, - бросает через плечо. - По-моему, я нужен на Охе...
В темной библиотеке смертельно уставший чародей роняет голову на
стол. Стол, конечно, твердый, но он этого не чувствует. Он уже спит.
***
Лурды выглядели более чем странно, и на какой-то краткий миг
Теконг-Бессар усомнился в правильности своего выбора. Но отступать было
поздно, да и некуда.
Люди с Гобира прибыли на трех кораблях; была их всего тысяча,
разбитая на сотни; все десять сотников беспрекословно подчинялись Баяндаю,
из чего Золотой шеид сделал вывод, что его гость является персоной еще
более важной, нежели он считал. Сотни выстраивались во дворе замка,
распаковывали тюки, в которые были уложены их вещи и оружие. Командиры
лурдов отправились в конюшню, где заранее предупрежденные конюхи делали
все, чтобы угодить этим статным, сильным людям с лицами каменных изваяний.
Правда, иногда сотники вежливо улыбались, но под их улыбками подданные
Тиладуматти терялись, смущались и испытывали безотчетный ужас.
Приблизительно так и должны чувствовать себя обычные люди, когда
палач, занося топор над их головой, решает вдруг по-дружески улыбнуться.
Стражники скептически рассматривали прибывших, вполголоса споря, как
обернется дело: в пользу унгараттов или на руку шеиду.
- Нет, они, правда, люди сильные и ловкие, это сразу видно, -
втолковывал один из охранников своим товарищам. - Но ведь без доспехов их
просто раздавят. Конница налетит и затопчет - унгаратты сплошь в броне их
так сразу не достанешь. А эти ну ровно червяк земляной - мягкие, гибкие,
тощие и податливые.
- Авось знают, что делают, - неуверенно возражал другой. - Не могут
лурды эти ничего не знать о доспехах. Да ты сам посуди - ты их клинки
заметил?
Воцарилось почтительное, чуть ли не торжественное молчание. Охрана
мельком увидала мечи прибывших воинов и надолго потеряла дар речи. Недавно
вся Кортегана гудела от страсти к мечам Гоффаннона... Так вот, мечей
Гоффаннона охранники шеида не видели, но зато видели лурдские клинки.
- Клинки и впрямь драгоценные, - согласился не колеблясь спорщик. -
Но одним клинком жив не будешь. Господа рыцари недаром придумали полное
вооружение и доспехи. Ты ж погляди - клинки тоненькие, ежели топором
против них, то от мечей лурдских ничего не останется.
- А я говорю - останется! - не выдержал первый охранник.
Они бы еще долго спорили, но тут один из лурдов, несильно
размахнувшись, перерубил бревно с человека толщиной. Он вовсе не
красовался, и на застывших с открытыми ртами охранников внимания не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг