себе, что ты обычный альв.
- А, это долгая история.
- Расскажи.
- Хорошо, но только после того, как мы соберемся в путь.
Они расплатились с хозяином и в первый раз за все время своего
пребывания в харчевенке проявили способности мыслящих существ: с точки
зрения Жихи, таковым являлось любопытство.
- Как быстрее найти нотариуса, почтенный? - спросил воин.
А мохнатый человечек в это время разглядывал золотые шарики на носках
зеленых своих башмачков.
- А вы не слышали? - всплеснул руками трактирщик.
Он был счастлив и полностью отомщен за то, что гости так неприлично
игнорировали его в течение всей трапезы. Но вот она - торжествующая
справедливость. Сами боги вынудили их заговорить на ту тему, которую Жиха
был готов развивать до бесконечности.
Но до бесконечности ему не дали.
- Что случилось? - насторожился мохнатик.
- Беда случилась! Убили нотариуса нынешней ночью какие-то изверги.
Контору его спалили и в доме все бумаги уничтожили. А ведь весь Гатам
знал, что у старика за душой ни грошика. Хоть бы поинтересовались куда
лезть...
Почтенный Жиха внезапно обратил внимание на то, что гости его как бы
и не слушают. А лица у них немного растерянные, оторопевшие и печальные.
- Вы знали нотариуса? - спросил хозяин харчевни.
- Нет, только понаслышке, - ответил Номмо.
Он предпочел не объяснять, что эльф Аэдона имел дело с прадедом
нынешнего нотариуса и оставил свое завещание в расчете на то, что
исполнять его волю будут уже потомки. По той же причине Рогмо не заходил к
родственникам своей матери. Официально они, конечно, считались родней, но
на самом деле встретили бы его уже взрослые внуки, которых он и в глаза не
видел. Полуэльф живет не столько, сколько чистокровка, но тоже надолго
переживает обычных людей.
Несмотря на заведомую безнадежность предприятия, двое друзей решили
побывать в доме старика. Они уже успели убедиться, что враг допускает
иногда очень грубые ошибки (а в том, что смерть нотариуса из Гатама - дело
рук неведомого врага, они не сомневались: слишком уж много случалось
совпадений, чтобы они оставались случайными). И Рогмо, и Номмо надеялись,
что какой-то шанс узнать о судьбе завещания Аэдоны у них все же есть.
Поэтому, разузнав дорогу у словоохотливого трактирщика, они немедленно
отправились прямо в контору. Она находилась на первом этаже дома, в
котором вот уже четыре поколения подряд жили нотариусы Гатама.
Там царила атмосфера скорби и горести, и им было крайне неудобно
беспокоить родственников погибшего в такую минуту, но ведь выхода у них не
было. Ответственность за переговоры принял на себя Рогмо.
- Я глубоко сожалею о случившемся, - подошел он к пожилому уже
мужчине, сыну нотариуса, который по закону Мерроэ принял от отца его
должность. - Приношу свои соболезнования.
Мужчина поднял на него красные и вспухшие от недавних слез глаза.
- Чем могу? - Даже в горе он был предельно вежлив в обращении.
- Мне крайне неприятно беспокоить вас именно сейчас, но я прошу всего
несколько минут. Я Рогмо, сын князя Аэдоны.
- Рогмо?
Нотариус настолько удивился, что даже забыл на время о своей трагедии:
- Вы тот, кто станет наследником Энгурры? Сын князя Аэдоны?
- Не совсем. Я Рогмо, князь Энгурры, Пресветлый Эльф Леса,
коронованный над телом моего отца. Я знаю, что это не утешит вас, но я сам
пережил такое же горе всего два дня тому назад, и я понимаю...
- Спасибо. - Нотариус сжал ему руку. - Значит, князь Аэдона тоже
умер. Мои соболезнования. Но как неожиданно! Князь был еще весьма молод по
меркам своего народа, что же случилось?
- Отец убит. Я опоздал на несколько дней и даже не знаю, чьих рук это
дело.
Элат - сын покойного - был весьма разумным и сообразительным
человеком. Долгие годы он помогал в конторе своему отцу и часто
сталкивался со сложными и запутанными делами, разбор которых развил
природную быстроту и цепкость его ума. Он сразу увидел связь между двумя
трагедиями, происшедшими в последние дни.
- Вам известна причина, по которой было совершено убийство? - спросил
он у Рогмо.
- Да.
- Вы можете ее назвать? - деликатно поинтересовался Элат.
- Нет, к моему глубокому сожалению.
- Это причина не личного свойства, - пояснил молчавший до сих пор
Номмо. И обратился к полуэльфу:
- Представь меня, князь.
- Да, прошу знакомиться, это близкий друг моего отца, согласившийся
сопровождать меня в моем путешествии, Воршуд.
Элат улыбнулся. И, несмотря на то что лицо его было скорбным, щеки
втянулись, а глаза запали после бессонной ночи и нескрываемых слез, улыбка
оказалась ясной и светлой.
- Мне очень приятно, - поклонился он.
- Прошу поверить, - сказал Номмо, - князь пострадал из-за собственной
честности и порядочности.
- В этом я и не сомневаюсь, - загадочно молвил Элат. - Можно узнать,
что я способен сделать для вас?
- Помогите мне. Что вам известно о завещании моего отца?
- Это серьезный вопрос. Подождите минуту.
Нотариус вышел в соседнюю комнату и какое-то время провел там,
раздавая приказы домашним. Затем он предупредил, что отлучится на
неопределенное время, и вышел. Вслед ему неслись всхлипы и стоны.
- Пойдемте.
Быстрым шагом они двинулись к самому центру города, и всю дорогу Элат
рассказывал о последних днях жизни своего отца.
- Князь Аэдона был весьма мудр и предусмотрителен: никто и никогда не
станет искать завещание эльфа в человеческом городе, в конторе у обычного
нотариуса-человека. Это просто немыслимо. Поэтому, с точки зрения
безопасности, ваш отец не мог отыскать более надежного места.
Представьте себе, за два дня до своей нелепой гибели отец вдруг
вспомнил о существовании этой бумаги. А надо вам сказать, что она
переходит по наследству в нашей семье. Всю жизнь отец прожил, так и не
обратившись к ней, а тут заговорил со мной как раз об этом завещании. Ему
приснился странный сон, в котором действовали потусторонние силы. Отец
мой, человек весьма богопослушный, приказал мне позаботиться о судьбе
завещания...
В этот момент они остановились у порога храма Пяти богов.
Гатам был маленьким городом, поэтому у городских властей никогда не
было ни места, ни средств, чтобы воздвигнуть храмы всем богам, особо
почитающимся в этой местности. Из положения вышли просто до гениальности.
Соорудили одно довольно большое здание и посвятили его сразу пятерым
божествам: Джоу Лахаталу, га-Мавету, Арескои, Кодешу и Баал-Хаддаду.
Правда, после недавнего сражения в Сонандане и гибели Кодеша его часть
храма перепосвятили Шуллату. В храме был всего один - старенький, милый и
интеллигентный - жрец, к которому бежали советоваться по любым вопросам.
Он и лечил, когда лекари отступались от больного, и учил, и тяжбы
разбирал, и перед богами заступался. Всеобщая любовь и уважение к нему
выражались и материально - во всякого рода подношениях, что давало
возможность старичку жить безбедно. Вот к нему и привел наших друзей
немного запыхавшийся от быстрой ходьбы нотариус Элат.
- Кеней! - позвал он. - Кеней! Ты здесь?
- Бегу, бегу! - послышался живой и приятный голос, совершенно не
похожий на старческий, и у входа возник невысокий, хрупкий человек с
бледно-восковым лицом, небесно-голубыми глазами, сияющими, как капля росы
на солнце, и длинными белыми волосами и бородой. Волосы были легкие и
мягкие, как пух, и голова старичка напоминала одуванчик.
- Это ты? - удивился он, увидев Элата. - А я собирался к тебе домой,
попрощаться... У тебя дело?
- Да, Кеней.
- А это что за милые молодые люди? - приветливо спросил жрец,
кланяясь в сторону Рогмо и Номмо.
- Это нынешний князь Энгурры, Рогмо, сын эльфа Аэдоны, и его друг и
спутник - Воршуд.
Кеней проницательно посмотрел на Рогмо своими ясными глазами:
- Я должен выражать свою скорбь по поводу непредвиденной и крайне
преждевременной смерти?
- Да.
- Сожалею.
Жрец обратился к Элату:
- Ты по тому самому делу?
- Как видишь...
Обратив внимание на недоумевающий взгляд наследника Энгурры, Элат
поспешил пояснить:
- Я же говорил, что мой бедный отец предвидел не то смерть князя, не
то свою собственную. А может, боги послали ему прозрение, и он знал
наверняка, что вы вскоре появитесь в Гатаме, а он будет не в состоянии
ответить на ваши вопросы. Короче, он приказал мне отнести бумагу эльфов в
храм и попросить Кенея припрятать ее.
- Я поручил ее самому Джоу Лахаталу.
Старик жестом пригласил всех следовать за собой. Внутреннее убранство
храма не вызывало удивления и полностью соответствовало его внешнему виду.
Пять небольших статуй стояли в нишах, размещенных по периметру круглого
зала. Горели несколько светильников, давая свет тусклый, но достаточный
для того, чтобы не спотыкаться и разбирать, кто из богов где находится.
Кеней подвел своих посетителей к центральной статуе, воплощающей
Змеебога в полном боевом вооружении. Мастер немного перестарался,
изображая, каким грозным и могучим является великий Лахатал, и Верховный
бог у него получился квадратным, гориллоподобным существом с насупленными
бровями и свирепым взглядом крохотных крокодильих глазок. Рогмо не
удержался и рассмеялся.
- В первый раз на всех производит неизгладимое впечатление, -
откомментировал жрец. - А потом ничего - привыкают...
- Прости, - сказал полуэльф сквозь слезы, выступившие на глазах.
Кеней оставил его без ответа. Он приподнялся на цыпочки, добыл из-за
щита, который бог сжимал почему-то в правой руке, небольшой свиток и подал
его Элату:
- Вот она, твоя бумага.
- Спасибо, - сказал нотариус. И тут же передал свиток Рогмо.
- Это завещание отца?
Князь Энгурры сломал с детства знакомую печать и поднес бумагу к
глазам - для чтения в храме было немного темно, но выходить на улицу ему
не хотелось. Кеней вынул из крепления светильник и поднес его поближе.
- Это рука Аэдоны, - сказал Номмо, заглянув в свиток.
- Да, это писал отец.
Рогмо быстро пробежал завещание глазами и растерянно замер на месте.
Номмо вытащил свиток из его руки и тоже ознакомился с содержанием.
После этого они тепло и сердечно распрощались с нотариусом и жрецом и
всячески поблагодарили их за оказанную помощь. Причем растерянное
выражение так и не сходило с их лиц.
Завещание Аэдоны было коротко: пара строк, подтверждающих право
наследования для Рогмо, и следующие фразы: "Постарайся сам найти Истину. И
прости меня".
***
Через несколько часов выяснилось, что купить в Гатаме приличных коней
не просто сложная, но и практически неосуществимая задача. То впадая в
неприличный хохот, то переходя к сложнейшим и разнообразнейшим оттенкам
отчаяния, наши друзья наконец решили удовлетвориться тем, что есть, и
умерить свои запросы, чтобы не свихнуться. Ибо последней им предложили
прелестную кобылку, которая была ровесницей легендарного
эльфа-прародителя, хромала на все четыре ноги, отчего хромота ее была
незаметна, и страдала не только глухотой, но и постоянным расстройством
желудка. После этой кандидатуры два коня, выпряженных прямо из телеги, -
тяжелые, крепкие, выносливые и медлительные - показались даром небес.
Полуэльф, не торгуясь, заплатил за обоих и получил скакунов в полное и
безраздельное пользование.
Когда два друга выехали на дорогу, ведшую из Гатама на север, к
столице, Рогмо снова приступил к выяснению неясных моментов:
- Послушай, Номмо, я всегда думал, что ты лесной дух, а на альва
только внешне похож и ничего общего с этим народом не имеешь. Вдруг
оказывается, что ты урожденный альв, - как это понимать? И как ты стал
Хозяином Лесного Огня?
- А я и сам плохо понимаю, как это получилось, - честно ответил
лесной дух. - Но если тебе интересно, я расскажу. Дорога неблизкая, не
грех и языком потрепать.
Он поуютнее устроился в седле и приступил к повествованию:
- Моя семья всегда жила в Аллаэлле. Точнее, на территории герцогства
Эламского - тамошний правитель Марх аб Мейрхион был магом и всегда
привечал в своих владениях любых существ. У него не было предрассудков,
присущих представителям знати, когда любой нечеловек или человек, но не
вельможа просто не принимается в расчет как живое существо. При нем жилось
вполне сносно, и у нашей семьи было небольшое именьице, дававшее вполне
приличный доход. Мы жили очень дружно. Моя мать рано овдовела, поэтому
хозяйство вел дядя. Родственников у нас было много, и в одном доме жили
моя мать, я, брат матери, его жена, ее дети и двое внуков. Вот так. Но все
ладили, были в прекрасных отношениях и всегда друг другу помогали - у
альвов вообще семьи крепче, чем у людей. Наверное, потому, что мы дольше
живем и спутника жизни себе выбираем не на какие-то тридцать - максимум
пятьдесят лет, а на несколько столетий. Тут ошибаться опасно. Впрочем, это
ты и сам знаешь, - покосился Номмо на полуэльфа.
Но тот не обиделся, только разом погрустнел, вспоминая страшную
гибель своих близких. Хозяин Огня спохватился, что причинил боль своему
спутнику, и поспешил продолжить рассказ:
- Самым близким другом мне был мой кузен, Воршуд. Поскольку имена у
нас у всех были одинаковые, то различали нас по прозвищам. Дядя мой звался
Воршуд-Крысолов, за то что однажды выловил всех заведшихся в имении крыс
за одну ночь. Старший из его сыновей был Воршуд-Ухоглот: он откусил
однажды в драке ухо своему сопернику - здоровенному деревенскому парню. Ну
и так далее. Встречались прозвища и грозные, и нелепые, и почетные, и
смешные. Но никто не протестовал - нам даже нравилось. Ну а кузен мой
самый любимый носил прозвище Воршуд-Книгочей. Он все мечтал поступить на
службу к какому-нибудь владетельному сеньору в замок библиотекарем. Он был
уверен, что у знатных нет времени читать за пирами да за турнирами, а
библиотеки они содержат для престижа. И еще мечтал поехать в какой-нибудь
университет, потому что там библиотеки еще больше.
Потом он и меня заразил этой идеей. Я стал много читать, сочинять и
вскоре достиг немалых успехов в искусстве стихосложения. Все должно было
сложиться очень хорошо, но однажды мне в руки попалась книга заклинаний.
Кузен мой ее категорически отказался читать. Герцог-то наш был магом из
самых сильных, и мы воочию видели, как это - быть колдуном. Мне нравилось,
а вот Воршуду-Книгочею - нет.
В те времена на границе с герцогством Элам как раз появились племена
трикстеров - слыхал небось?
Рогмо кивнул. О трикстерах слышали все или почти все на Арнемвенде.
Злобные дикие варвары, ездящие верхом на ящерах, наводили ужас на мирных
жителей, и не только на них, своими постоянными грабежами и резней,
которую они устраивали в приграничных крепостях. Да и судьба Эламского
герцогства была у всех на устах. Ни для кого не являлось секретом, что оно
пало под непрерывными ударами трикстерских племен и теперь практически
полностью ими завоевано.
- Ну вот. Когда эти бандиты совершили один из первых набегов, он был
отражен, но мне не повезло. Меня эти бродяги успели захватить в плен.
Спросишь как? Очень просто - мне, видишь ли, свежих грибов захотелось, и я
не смог найти лучшего места, чем глухой лес за нашим имением. Прямо им под
ноги и выкатился. А они альвов не терпели никогда, ни альвов, ни других
нелюдей. Ты слышал об их боге?
На этот раз Рогмо отвечать не торопился. Он слышал о трикстерских
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг