- Только что разъяснять, если сами ни черта не знаем?
- Надо подумать... Не хочешь заняться?
- Ну нет. Баюкать свихнувшихся монстров - не мой профиль.
Донской помолчал некоторое время, разглядывая Гришу.
- А ведь я серьезно, - проговорил он наконец. - Тебе бы этим заняться.
-Да чем?
- Реабилитацией пациента.
- Ты издеваешься?
- Ни капли. Ты в этой конторе единственный, кто еще не спился и не
свихнулся. Спокойный добродушный человечище, внушаешь доверие, умеешь говорить
просто и убедительно. Ну? Что еще надо?
- Ты хочешь, чтоб я вошел к нему в загон и прочитал проповедь?
- Войдя в загон, Гриша, ты войдешь в историю. И не надо проповедей. Просто
поговори по-человечески.
- Хм... По-человечески...
Гриша мысленно нарисовал, как садится в кресло перед рогатым дьяволом:
"Здравствуйте, Иван Сергеевич! Как поживаете? Кофейку или водочки?"
- Да, по-человечески, - упрямо повторил Донской. - Понимаю - трудно, но
необходимо. Возьмись за хорошее дело. Помоги нам.
- Знаешь, - тихо сказал Григорий, - у меня сейчас такое чувство, будто это
происходит не со мной.
- Успокойся, тут у всех такое чувство. Будь моя воля, я бы впрыснул этой
образине мышьяк в кровь, а затем повторил репродукцию.
- Не боишься, что он тебя сейчас слышит?
- Я тут уже ничего не боюсь. И, между прочим, я ему же добра желаю. Ну,
скажи на милость, что нам с ним делать? Даже если разберемся по-хорошему с
заказчиком, куда его после этого девать? Держать в подвале, пока не сдохнет?
Или выпустить в лес, в зоопарк, на вольные хлеба? А может, оформить на него
паспорт, вклеить фотографию этой жуткой рожи и - отпустить с миром.
- Только не мешало бы инвалидность ему выбить, хотя бы вторую группу, чтоб
пенсию получал. А то ведь на работу с такой рожей сложно устроиться.
- Шуточки хреновые, между прочим. Мне действительно придется насчет него
что-то решать. Ладно, хватит об этом. Говори - берешься? Только без лирики и
вздохов. Говори, да или нет. Если согласен - официально прикрепляем тебя к
пациенту и, само собой, доплачиваем.
Гриша все еще колебался. Донской вдруг развернулся к нему и проговорил
сквозь зубы с неожиданной злостью:
- Да что ты стоишь, как столб? Понимаю, это, конечно, не твоя проблема, а
моя. Но я прошу тебя - помоги. Мне помоги. Знаю, трудно. Было бы легко - сам бы
сделал...
Григорий удивился этой вспышке, за которой, видимо, крылось что-то ему
неизвестное.
- Берусь, - обреченно кивнул Григорий. - Конечно, берусь. Хотя все это и
напоминает страшный сон, но... Придется в него поверить.
- Вот и хорошо, - Донской сразу успокоился. - Недели через две, думаю,
начнем его помаленьку будить. Первые дни он, конечно, в любом случае под легким
кайфом будет - чтоб не прыгал и стены не царапал. Вот тогда спокойно с ним
побеседуешь. Может, и у него к тому времени голос прорежется.
- Что же я ему расскажу?
- Для начала напусти туману, да побольше. Нагороди терминов, описаний.
Скажи, что будут еще исследования, много исследований. И пусть он их не
пугается. Он, конечно, не поверит сразу. Но убедить его, что Сатана тут ни при
чем, - в наших интересах. Ну кто лучше тебя сможет это сделать?
- Я все сделаю, Андрей.
- Тем более уже есть кое-какие соображения насчет его чудесного
превращения, - добавил Донской, многозначительно посмотрев на Григория.
- Уже что-то выяснили?
- Еще не выяснили, но, кажется, напали на след. А пойдем, я тебе все
покажу.
Они поднялись в коридор флигеля и вошли в помещение без окон, заставленное
большими картонными коробками.
- Вот здесь держали животных, пока был карантин и дезинфекция, - сообщил
Донской, обведя полукруг рукой. Затем шагнул на середину комнаты. - А вот
здесь, как утверждал помощник ветеринара, неизменно паслась Софи. Та самая, что
вынашивала нашу образину.
- И что?
- Сейчас поймешь, что. Я пойду в коридор и включу компрессор. А ты приложи
к стене руку.
Донской вышел, и через некоторое время из-за. стены донесся мерный гул.
Гриша коснулся ладонью шершавой поверхности стены и ощутил, как она вибрирует.
- Чувствуешь? - спросил вернувшийся в комнату Донской.
- Стена дрожит, - безразлично пожал плечами Григорий. - Это естественно.
- Она не только дрожит, Гриша! Тут, конечно, все облазили со счетчиком
радиации и ничего, естественно, не нашли. И только недавно кто-то догадался
проверить место магнитометром.
- Ну, и?..
- У компрессора какой-то суперкомпактный двигатель с высокими оборотами.
Не знаю тонкостей, японская штучка. Так вот, он не только дрожит и греется, но
и дает сумасшедшее электромагнитное излучение. При установке электрик не
заземлил экран.
- И ты думаешь, что из-за магнитного поля...
- Подожди. Вспомни, я рассказывал тебе, что нам училка поведала.
- Я помню. У женщин, попавших в ненормально тяжелые условия, рождались
ненормальные дети - змеи, обезьяны. Очень занимательная теория. Получается,
что, если на компрессор посадить беременную девку, она воспроизведет нам такую
же особь.
- Не торопись, Гриша. Софи оказалась здесь на четвертый день после
имплантации. Плод только формировался, он состоял всего из нескольких клеток. И
разве не могли вибрация и излучение подействовать на синтез белка?
- Но не таким же образом!
- Таким или не таким - это другой разговор. Однако в качестве рабочей
версии наше предположение вполне годится.
- Версий я могу наговорить на целый доклад. Первая - произошло смешение
человеческого и кабаньего генного материала. Вторая - японцы по ошибке прислали
нам вместо компрессора аппарат для перепрограммирования генотипа. Третья -
пациент на самом деле пришелец, одетый в человеческую оболочку...
- Хватит, Гриша, хватит. Ни рассмешить, ни удивить меня ты уже не сможешь.
Я свое уже отсмеялся, да и поудивлялся вволю. От нас требуется работа. Главный
будет держать меня за глотку, пока мы не дадим ответа. Но это не твоя проблема.
Ты должен самую малость - установи контакт с этим пришельцем из ада. Без этого
мы влипнем в такие неприятности, что... - Донской только рукой махнул.
- А разве еще не влипли?
- Ну, что ты! - Донской тихо рассмеялся. - Самое интересное еще впереди.
* * *
Паровоз показался из-за желтого домика станции, лязгая и вздрагивая. За
ним тащилась только одна тележка, которая тоже грохотала и подпрыгивала, словно
собиралась соскочить с рельсов. До переезда со шлагбаумом оставались считанные
секунды пути, как вдруг на рельсах оказался грузовик с ярко-красной кабиной и
зеленым кузовом. Паровоз поддал его передком, сбив набок, а затем и сам
завалился рядом, беспомощно жужжа и вертя колесами.
- Служба спасения! - воскликнул Пашка, приземляя рядом большой вертолет с
уже обломанными лопастями и отодранными наклейками.
- И "Скорая помощь", - поддержал его Гриша, подкатывая к месту аварии
пластмассовую машинку с красным крестиком на боку.
Они сидели посреди комнаты, а вокруг жил целый мир - и железная дорога, и
крепость с монстрами, и гараж, и аэродром, и боевые позиции с полусотней
крошечных зеленых солдатиков. И оба царствовали над этим миром - посылали в
атаки солдатиков, определяли время взлетов и посадок, перевозили игрушечных
зверюшек друг другу в гости.
- А сейчас нападают люкозавры! - закричал Пашка, и из крепости повалили
свирепые существа с топорами и кривыми саблями. В этот момент в квартиру вошла
его мама.
- Кати еще нет? - спросила Светлана, переводя дыхание. - Ну, вы тут
устроили, - добавила она, заглянув в комнату.
- Мама, на нас напали люкозавры!
- Я просила не говорить этого глупого слова.
- Почему глупого? - удивился Гриша.
-- Да так... Наслушался ерунды на улице.
- И не на улице! - насупился мальчик. - Меня дядя Валера научил.
Светлана смутилась и ушла на кухню, ничего не сказав.
- Я сейчас! - сообщила она. - Только переоденусь.
У Светы сегодня выдался нелегкий день, и она попросила Григория побыть
немного папой. То есть забрать из садика Пашку и посидеть с ним часок-другой.
Гриша все выполнил, как образцовый глава семейства, и роль ему даже
понравилась. Сегодня они со Светланой собирались поехать на водохранилище и
взять лодку напрокат.
Пашка нехотя сгребал игрушки, а Григорий перекладывал из холодильника в
сумку лимонад и печенье, когда в прихожей тренькнул телефон. Через минуту в
дверях показалась расстроенная Светлана.
- Это Катя. Она не сможет сегодня взять Пашку.
- Ну, ладно, - пожал плечами Григорий. - Возьмем его с собой.
- Нет. Ты же знаешь, он только после ангины, ему нельзя долго у воды.
- Почему?
- Врач сказал.
- А я - не врач? - улыбнулся Григорий.
- Нет, с собой нельзя, - вздохнула Светлана. - Может, просто пойдем
погуляем?
- У меня другое предложение. При нашей гостинице есть детская комната.
Специально для посетителей с детьми. Там и присмотрят, и даже накормят.
- Ему там без нас скучно будет.
- Обещаю, как только он увидит, какие там игрушки, он про нас с тобой и не
вспомнит. Сейчас все устроим, я только позвоню и вызову машину.
Через несколько минут они стояли втроем на остановке и ждали, когда
подкатит дежурный автомобиль. Пашка, уже прознавший, что его ждет полная новых
игрушек комната, беспокойно переминался с ноги на ногу.
Гриша вдруг заметил, что невзрачный светлый "жигуленок", местами
забрызганный грязью, мигнул поворотником и уверенно остановился рядом.
- Какие люди! - раздался знакомый голос. - Почетный член-корреспондент
медицинских наук - и без охраны!
Это оказался Валек Толстопятов, про которого Гриша давным-давно уже не
вспоминал. Ритка была с ним - она выглянула в окно и стала так беззастенчиво
оглядывать Светлану, словно приценивалась к пальто на рынке.
- Ну, привет! - Валек вышел из машины и пожал Григорию руку. Затем окинул
его взглядом с головы до ног. - Ты все такой же.
Было не очень ясно, что он имеет в виду. Возможно, отметил "пляжный" наряд
Григория - не слишком новые джинсы и футболку.
- Ты все в больнице в своей? - поинтересовался Валек, искоса поглядывая на
Светлану.
- В больнице, - кивнул Григорий.
- Ну, ясно... А мы с Риткой решили сегодня проветриться - едем в бильярд
играть. А вы?
- Ну, и мы проветриться.
- Как живешь-то? Грызешь гранит? В смысле, науки. Давай ко мне. Я еще три
места на рынке открываю - малярными красками будем торговать. Не хочешь?
- Не хочу, - чистосердечно ответил Гриша.
- А зря. У меня ребята нормально получают. Чего, всю жизнь в больнице
просидеть хочешь?
- Каждому свое, - развел руками Гриша, и тут появилась дежурная машина.
Темно-серый, только что вымытый "Лексус" бесшумно притормозил у кромки
тротуара, водитель в форменном пиджаке и фуражке вышел и открыл перед Светланой
дверь.
- Ну, пока, - Гриша пожал приятелю руку и закрыл за собой дверцу.
У того слова застряли в горле. Он стал похож на парашютиста, уже в воздухе
обнаружившего, что вместо ранца надел чей-то рюкзак с картошкой.
С выпученными глазами и пунцовыми ушами Валек проводил взглядом
отъезжающий автомобиль и лишь затем плюхнулся за руль своей машины.
- Кто это? - спросила Светлана.
- Один мой горячий почитатель, - пробормотал Гриша.
Он предложил доверить Пашку водителю, но Светлана настояла ехать с ним до
конца.
- Я должна видеть, где оставляю ребенка, - сказала она.
У крыльца клиники Гриша увидел Карину. На ней был потрясающий кремовый
костюм, в руках она держала огромный букет. Гриша помахал ей рукой и улыбнулся,
но вдруг заметил, что Карина чуть не плачет.
- Гриша, ну ты посмотри, что они со мной сделали! - воскликнула она и
потрясла головой.
- Кто? - не сообразил Гриша. - Постой, ты прическу, что ли, сменила?
- Собралась к подруге на годовщину свадьбы, заехала в салон, а там... -
Карина со злостью щелкнула каблучком об асфальт. - На компьютере все красиво
смотрелось, а как сделали - плеваться хочется. И что теперь - в другой салон
ехать, переделывать?
- А по-моему, у тебя все хорошо, - ответил Гриша, не понимая причины
гнева.
- Хватит надо мной издеваться, я сейчас выкину этот букет и никуда не
поеду! Не могу я в таком виде...
- Нормальный вид, -- проговорил Гриша вполголоса.
- А вы не пробовали распустить вот здесь, - деликатно поинтересовалась
Светлана.
- Что? - Карина уставилась на незнакомку. - Нет, ничего я не пробовала. Я
вообще боюсь это трогать, чтоб еще хуже не сделать. Хоть парик надевай!
- Ну, зачем парик? Разрешите? - Светлана подошла и неуловимым движением
поменяла что-то в прическе Карины. - Вот так ничего?
Та взглянула на свое отражение в стекле машины.
- Кажется, ничего... - пробормотала она.
- А теперь так, - продолжала Светлана. - И здесь отпустим. Можно я
заколочку уберу? У вас нет с собой расчески?
- Девушка, а вы... вы кто? - пробормотала Карина и перевела взгляд на
Григория.
- Не волнуйтесь, я профессиональный парикмахер.
- Гриша, ты; должен был меня с ней раньше познакомить!
- Как насчет расчески? - напомнила Светлана.
- Конечно, конечно, есть, сейчас... Ой, девушка, пойдемте лучше ко мне,
только быстрее, я вас умоляю, за мной сейчас уже приедут...
Света вернулась через несколько минут, при этом она смущенно улыбалась.
- Вот, - сказала она и показала на ладони несколько смятых купюр. - Учти,
я не хотела брать, она силой дала.
- Ну, возьми, - рассмеялся Григорий. - Заработала ведь.
-Все равно я не собиралась брать с нее деньги. Она сказала, что будет
приводить ко мне подруг.
- Ну, вот! У нее все подруги богатые. Сдирай с них деньги, а работу
бросай.
* * *
Очень скоро они были вдвоем на берегу и медленно шли к лодочной станции.
Стояла хорошая погода, дул теплый ветерок, вода чуть слышно плескалась у самых
ног.
- Почему людям так нравится бывать у воды? - задумчиво произнесла
Светлана. - Ты не замечал, что можно долго-долго смотреть, как течет река или
волнуется море, и не надоест?
- Потому что река и море постоянно меняются. Наверно, когда стоишь на
твердом и постоянном берегу, вечно движущаяся вода имеет особый смысл. Вода
утекает - берег остается. Человеческая жизнь - как вода, она тоже утекает, а
эти берега еще долго будут такими же. Это трудно постигнуть сердцем, ведь
человеку кажется, что с его смертью исчезает весь мир.
- Посмотри, как красиво, - Светлана остановилась между двух старых ракит и
повернулась к глади озера. Стволы деревьев, словно рама картины, выделяли
простой законченный пейзаж - солнечные блики на воде, лодка, дальний берег,
чуть затуманенный вечерней дымкой.
- Ну, вот опять, - сказала она через минуту. - Стоим и смотрим. А знаешь,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг