будут пить, пройдет слишком много времени и наступит холод и смерть.
- Ладно, - разрешил Кварк, - идите с миром, святой отец. Дорогу вы
знаете, если вдруг чего.
Тигр махнул хвостом, и они с братом Аврелием поспешили вперед. Небрит
постоял немного, вздохнул и свернул на тропинку. Хотелось плюшек.
Тропинка производила впечатление хоть и не слишком популярной, но
заросшей как раз настолько, чтобы радовать глаз ярок-зеленой травкой, ни в
коей мере не препятствующей пешему хождению. Было светло, тепло,
благоухали цветочки, в воздухе порхали бабочки, колибри и райские птички,
шелестела листва, - короче, мир был прекрасен, и трудно было поверить, что
где-то впереди обитает таинственный и грозный сивый мерин.
- А что такое мерин? - спросил Кварк.
Небрит задумался.
- Не знаю, - сказал он наконец. - Рыба, наверно, такая. Вроде мурены.
- Какая рыба, дурья твоя башка, если он пасется? И что такое сивый?
- По-моему, - небрит не мог сослаться на более авторитетные источники,
- по-моему, это что-то индийское: Шива там, Вишну. В общем, не знаю, -
честно закончил он.
Да, ситуация становилась сложной, загадочной и даже, пожалуй,
угрожающей.
Попробуй не заговорить с сивым мерином, если не знаешь, что это такое!
А может, напутал тигр, может, мерин этот не сивый, а просто-напросто
красивый? Тогда все было бы ясно и понятно: несчастное создание, допустим,
страдает припадками нарциссизма, во время коих общение с оным
затруднительно. Небрит стал перебирать в памяти медицинскую терминологию,
и это несколько его успокоило.
В сознание он пришел от истошного вопля: "Торпеды!!!"
Небрит вздрогнул и огляделся. Торпед не было и не предвиделось, зато на
суку сидел большой ярко-серый попугай. Попугай был упитанный и
величественный.
- Бронепехота в количестве до полуроты, - четко произнес он.
- Что такое? - шепотом осведомился небрит.
Птица, очевидно, все же услышала.
- Химическая атака! Долой! Подпор-р-ручика ко мне!
- Почем я знаю? Кажется, просто говорящий попугай, - Кварк пожал
плечами.
- А откуда такой лексикон?
- Реактор вразнос! - сообщил попугай. - Командор горит! Катер-р-ра! К
чертовой бабушке!
- Наверное, какой-нибудь командор и потерял, - сказал Кварк и подлетел
к птице.
Небрит попытался сообразить, кто такой командор, но ничего не
получилось. То есть получилось, что командор - это некто, сгоревший из-за
того, что торпеда разнесла реактор и посему нуждающийся сразу в
подпоручике, бронепехоте и чертовой бабушке. Это как раз было понятно, но
если бы это хоть что-нибудь проясняло!
Послышались крик, писк, квохтанье и кудахтанье, а через мгновение
попугай с испугом не то заорал, не то спросил: "Ядерный фугас?" Небрит
посмотрел вперед и увидел Кварка с попугаем в руке.
- Да сиди ты, хороший мой, - приговаривал Кварк, - сиди, скотина, чтоб
тебя разорвало, осколочного снаряда на тебя нет...
Услыхав про осколочный снаряд, попугай успокоился и стал клювом
поправлять эполеты на правом крыле, нежно воркуя: "Фугас, припас,
боезапас..."
- Вот, - Кварк предъявил небриту птичью лапу.
На лапе было широкое массивное кольцо из странного металла. На кольце
было выгравировано: "Кадровый служебный попугай © 712-бис джамп-рейдера
Имперского флота "Превосходительный".
- И что же это значит? - небрит терялся в догадках.
- Ты кто такой? - спросил кварк у попугая.
Тот слегка поправил эполеты и принял относительно солидный вид, что
было нелегко, поскольку Кварк все еще держал его за ногу.
- Кадровый служебный попугай © 712-бис джамп-рейдера Имперского флота
"Превосходительный", - отчеканил он.
- Здравствуйте, - сказал небрит, - я небрит.
- Да погоди ты, - шикнул Кварк. - Род занятий?
- Ксенолингвистика, - попугай сложил крылья по швам.
- Заняте в настоящее время?
Попугай помрачнел.
- Несу службу Его Императорскому Величеству, - ответил он наконец.
- Где экипаж дажмп-рейдера?
- Экипаж изменил Его Императорскому Величеству, - произнес попугай
торжественно-похоронным тоном.
Небриту показалось6 что попугай потрясен этим до глубины души, и
небрит, пожалуй, не стал бы его дальше расспрашивать.
- Местонахождение джамп-рейдера в настоящее время? - продолжал
бессердачный Кварк.
- В дубовой роще.
- Обстоятельства измены экипажа?
Попугай изложил.
История краха Империи и мягкой посадки джамп-рейдера
"Превосходительный", пересказанная небритом Если верить кадровому попугаю,
то Империя некогда не только существовала, но была притом могущественна до
крайности и даже более того. Верить попугаю, возможно, не следует, но
важно, что, во-первых, Империя была космическая и, следовательно, без
межзвездных кораблей обойтись не могла. Во-вторых же, важно, что когда наш
попунай только еще вылупился из яйца (а ему, по его словам, сто пятьдесят
четыре года), этих самых кораблей почти не осталось.
Причин тому было множество. Корабли частью проржавели, частью
взорвались по старости и износу, частью же и вовсе никогда не
существовали. А в основном они, похоже, разлетелись кто куда, а экипажи
тем самым совершили измену, ибо первыше всего им полагалось чтить Его
Императорское Величество. Попугай утверждает, что изменники давно уже
неутешно скорбят и раскаиваются, но доказательств у него нет.
Кораблей почти не было, но Его Императорское Величество еще было, хотя,
похоже, мало кто об этом знал. И всего-то осталось у него два старых
джамп-рейдера - "Неукоснительный" и "Превосходительный", - похожие друг на
друга, как эполеты солдат одного полка. Набрать команды никак не
удавалось: все либо сидели на пенсии, либо лежали в могиле. С грехом
пополам завербовало Его Величество двадцать человек. Двадцать первым стало
Его Величество собственной персоной, но двадцать второго офицера
невозможно было найти никакими силами, посему на должность ксенолингвиста
назначили попугая.
За время сборов первый механик "Превосходительного" умер от старости, и
эскадра стартовала без него. В плане стратегическом она имела очень
простую цель: захват Галактики со всеми ее материальными богатствами и
людскими ресурсами. В плане же тактическом первоочередной задачей
представлялось отыскать какого-нибудь механика.
Отыскали его на третьей обитаемой планете: первые две были настолько
дики и отсталы, что не могли осознать сущность Его Величества. Впрочем, и
на третьей планете нужный индивидуум был обнаружен в баре; своим
собутыльникам он обещал скоро вернуться и заявил, что это, мол, будет
славная потеха. Никто из подданных Величества этой фразы не понял - даже и
попугай, совершивший тем самым, вероятно6 некоторое служебное нарушение.
Новый член экипажа оказался на редкость странным существом. Не имея ни
малейшено понятия о сущности устава и Его Императорского Величества, он
отнюдь не стремился эти сущности познать. Бытсро все исправив и наладив
(чего в Империи не случалось уже столько веков, что и тут, пожалуй, можно
усмотреть недостаток служебного рвения), он тратил все свое время на
песенки под гитару и болтовню с командой.
Пагубное влияние механика не замедлило сказаться: вся команда
"Превосходительного" в совершенстве изучила свои обязанности. Налицо была
полнейшая деморализация и упадок боевого духа. И все же Его Величество
приказало опуститься на четвертую планету - с целью захвата, поскольку
решающих битв с враждебными флотами почему-то все не случалось.
После посадки и произошло самое страшное. В "Неукоснительном" что-то
сломалось, и никто не мог сказать, что же именно. В нарушение всех
уставов, предписаний и наставлений механик проник на корабль и починил
его. Прочие подданные тоже вели себя не лучшим образом, и когда второй
штурман попытался рассказать Его Величеству неприличный бородатый анекдот
про пьяную Мозаичную торпеду, стало ясно: произошло непоправимое. Его
Величество, собрав всех верных ему членов экипажа, приказало стартовать на
следующее утро.
На следующее утро стартовать оказалось уже некому: на планете остались
Величество лично, попугай и темная личность - личный Его Императорского
Величества верховный компилятор (попугай уверяет, что "темная личность" -
это тоже какой-то титул). Никто из них летать не умел, исключая, конечно,
попугая.
Судьба Величества была плачевна: оно долго обитало у водопоя, нападая
на антилоп, пока не околело с голоду, ввиду оных антилоп преступного
нежелания быть пожранными. Верховный компилятор, кажется, разбился, будучи
сброшен с элерона дикого ероплана. А попугай, покинув места, связанные для
него с тяжкими переживаниями, обосновался здесь.
* * *
- Ну-ну, - сказал Кварк.
- Ну и ну, - согласился небрит.
- Образцовая рота, - ответил попугай.
- И что же, - поинтересовался небрит, - вы так тут и пребываете?
Попугай в недоумении замотал головой.
- Я имею в виду, - небрит решил выразиться проще и понятнее, - неужто
намереваетесь вы и впредь влачить подобное существование?
Попугай махнул эполетом.
- Не так надо, - сказал Кварк. - Вот, слушай: не кажется ли тебе, что
твое поведение не может быть признано допустимым с оперативно-тактической
точки зрения?
Попугай нахохлился от стыда, дернулся, крякнул, высвободил ногу и
улетел. Только его и видели.
- Знаешь, - сказал вдруг Кварк, - а что если мерин этот вовсе не сивый
и не красивый, а просто-напросто вшивый?
- Не думаю, - небрит вздрогнул.
Вшей он боялся панически, хотя ни одной живой вши в глаза не видел. И
вообще, проблема мерина волновала его теперь много меньше. В конце концов,
что такое мерин? Особенно если учесть, что мимо мерина надо всего лишь
пройти, чтобы добраться до дубовой рощи. А в роще не только профессор
Перитрихий Триптофанович, но и всеми забытый джамп-рейдер. Небрит ощутил
неудержимый интерес к технике. Короче, вовсе ему не хотелось думать о
сивом мерине.
А зря! Тропинка окончилась, и впереди лежала огромная, словно море,
поляна, вся заросшая какой-то травой. Небрит уставился на растеньице,
пытаясь вспомнить что-нибудь из ботаники. В голову все лезли крахмальные
зерна и какие-то тилакоиды.
- Ты не знаешь, что это такое?
Кварк повертел в руках травку, понюхал и отбросил, словно была она если
не опасная, то по крайней мере противная.
- Белена всего лишь. Мой прародитель, кажется, однажды объелся: ведьма
какая-то подучила.
- Ладно, - сказал небрит, - белена так белена. Не будем ее есть.
И посмотрел вперед. На горизонте маячили две лошади.
- Вот у них и спросим, кто такой этот сивый мерин, - предложил он.
Вблизи выяснилось, что лошади являют собой зрелище плюгавое. Цвету они
были то ли серого, то ли синего, то ли вовсе сизого. На мордах застыло
выражение безоговорочного довольства судьбой. Лошади мирно щипали белену.
- Здравствуйте, - сказал небрит, - я небрит.
Одна из лошадей запрядала ушами, подняла голову и сказала:
- Ну и что? Я вот, может, Пасифая, но я же никому не навязываюсь. И
вообще, исходя из префектуры, конъюкнтуры, макулатуры, - она бормотала так
долго-долго, закончив почему-то эласмотерием, - следует подумать об уровне
эгейской культуры.
- Что это такое? - испуганно спросил небрит.
- Бред какой-то, - ответил Кварк.
А ведь похоже, решил небрит после некоторого раздумья.
- Это ведь бред? - спросил он у второй лошади.
Та тоже попрядала ушами, помахала хвостом и отвечала голосом,
приличествующим даже не орловскому рысаку, а скорее разъезжающему на этом
рысаке гусару:
- Никоим образом, милостивые государи мои: познания мои, не дают мне
оснований предположить в сказанном любезной дамой ни малейших признаков
патологии.
Впрочем, позвольте представиться, - лошадь махнула гривою и
приосанилась. - Карборунд, племенной жеребец из конюшен его
превосходительства подхорунжего Рябого. К превеликому моему сожалению,
милостивые государи, не могу в данный момент представить вам моего
хозяина. Впрочем, располагайтесь в этой зале и будьте как дома, - закончил
жеребец.
- Да, - прошептал небрит, - этот, кажется, тоже...
- Бредит?
- Или просто завирается. От комплекса неполноценности.
Услыхав слово "комплекс", кобыла стала говорить что-то несусветное про
гистерезис, поминутно путая его с климаксом. Теперь лошади являли зрелище
уже не плюгавое, а, пожалуй, скорее жуткое. Небрита вдруг осенило.
- А вдруг это и есть сивый мерин? - сказал он.
Кварк, похоже, не на шутку испугался: во всяком случае, он ни с того ни
с сего вздетел и опустился шагах в двадцати от лошадей. Но жеребец (или то
в самом деле был сивый мерин?!), руководимый оскорбленным самолюбием
гостеприимного хозяина, подбежал к нему и, томно помахивая хвостом,
запротестовал:
- Помилуйте-с, милостивый государь... не имею чести знать вашего
имени... Будьте любезны благоволить почтить скромную нашу обитель
присутствием своим... Не откажите бедным, но благородным дворянам...
Небрит понял, что нормального разговора с этим существом не получится,
а поскольку как-то говорить с ним было все же надо, изрек:
- Простите, милорд, но я не вижу причин для столь непочтительного
обращения с отпрыском древнего рода, ныне волею судеб в столь плачевном и
жалости достойном положении пребывающим. Не правда ли, граф?
- Графология, графомания, география, хронография, графография,
голография, порнография, - забубнили кобыла, а потом вдруг воскликнула:
- О, как это неприлично! Как элегично, эротично и фантастично!
- Как смеете вы так разговаривать с дамою?! - вспылил мерин (или все же
не мерин?) - Я требую сатисфакции!
- Сатисфакции, сатисфикции, садомазохиции? - незамедлительно
откликнулся небрит.
- Секуляризации! - потребовала сивая кобыла.
- Это еще зачем? - изумился Кварк.
- Не знаю, - чистосердечно ответил небрит.
Мерин с кобылою принялись рассуждать в два голоса и договорились в
конце концов до того, что бедная кобыла упала в обморок, оставаясь,
впрочем, на четырех ногах. Мерин суетился вокруг, выкрикивая мудреные
медицинские слова.
И как раз в это время небрит заметил, что к ним приближается, до сих
пор, видимо, не догадываясь об опасности, тощий человек очень большого
роста. Был он бородат, в зубах держал огромную черную трубку. В одной руке
у него было что-то вроде здоровенного плоского чемодана, в другой - нечто,
принятое небритом за свиток. Человек весело насвистывал грустную мелодию,
исторгая из трубки клубы густого дыма.
- Здравствуйте, - сказал небрит, - я небрит.
- Здорово! - сказал большой человек громким басом. - Ну, слава богу,
хоть одна живая морда, а то все прилизанные какие-то... Надоело! -
капризно закончил он.
- Простите, - осведомился Кварк, - с кем имею честь?
Общение с лошадьми явно не пошло ему на пользу.
- Живописец-халтурист. Был портретист-халтурист, а теперь вот
пейзажист-халтурист: морока с этими портретами.
- Искренне рад встрече со служителем муз, - мерин шаркнул передней
ножкой.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг