Медленным жестом старик предложил мне следовать за ним. И
мгновенно появились, точно из-под земли, еще четверо носиль-
щиков. Меня довольно бесцеремонно усадили на мягкий помост и
понесли. Сопротивляться я не стал. Во-первых, бесполезно, а
во-вторых, разбирало любопытство. Чего они все-таки хотят от
меня? Может быть, заболел какой-нибудь местный царек и я
должен его излечить? Или от бога потребуют помощь в войне с
враждебным племенем? Хотя вряд ли-они успели убедиться, что
я далеко не всемогущ.
Занятый такими мыслями, я не заметил, как мы очутились в
густых зарослях. По напряженной осторожности, с которой ста-
ли двигаться носильщики, я понял, что дорога полна опаснос-
тей. Потом нам удалось узнать: именно в этих местах погибли
те трое, что решили проникнуть в тайны Племени. Сработала
какая-то из многочисленных ловушек, которые расставлены на
всем пути в Долину Счастья.
Наверное, с полчаса пробирались мы в гору. Наконец зарос-
ли кончились, и перед моими глазами открылся райский уголок:
веселые рощи, поляны с шелковистой травой, звонкий ручей.
Идиллия! И чем дальше мы шли, тем живописнее становился пей-
заж. Навевал он праздные мысли, желание прилечь, отдохнуть
от всех забот. И я как-то не особенно удивился, когда уви-
дел, что среди кустов лениво бродят пары, откуда-то со сто-
роны доносится визгливый смех.
Мы остановились, и меня-опять-таки не очень любезно -
попросили слезть. Старик тоже встал на ноги, и носильщики
мигом исчезли. Стражи с копьями отстали еще раньше, едва мы
попали в долину. Наверное, решил я, это место предназначено
для аристократов. И поэтому с особым любопытством принялся
разглядывать тех, кто мало-помалу стал собираться вокруг
нас.
Не могу сказать, что я человек робкого десятка. Профессия
космонавта приучила меня к опасности, к всевозможным неожи-
данностям. Но, когда я присмотрелся к этим туземцам, честное
слово, мне стало страшно. Нет, дело не в том, что они пока-
зались мне безобразными. Критерии красоты не универсальны, и
то, что нам кажется уродливым, у иных существ может считать-
ся верхом изящества. Вполне вероятно, что местные ценители
прекрасного испытывают благоговейный трепет при виде го-.
лых меднокожих тел, что им нравятся собственные длинные во-
лосатые руки и жесткая щетина на загривке. Но меня поразили
выражения их лиц, в которых было так много человеческого. И
человеческого в самом худшем смысле слова. Казалось, на этих
физиономиях лежит печать всех мыслимых и немыслимых пороков.
И если бы мне вдруг захотелось изобразить на бумаге символы
низменных страстей, натура была перед глазами. Пещерные жи-
тели на берегу по сравнению с ними выглядели красавцами. Я
вдруг вспомнил постановку "Фауста" в Нью-Йоркском театре: в
сцене Вальпургиевой ночи участвовали подобные страшилища.
Пожалуй, они были даже посимпатичнее...
У большинства окружающих не было и подобия одежды. У всех
- жирные, упитанные тела, и у каждого на груди красовалась
татуировка - большой черный кружок. Позднее я узнал, что эта
категория аммов именовалась Отмеченные. А еще были Стражи и
Рабы. Но я потом вернусь к порядкам в этом удивительном пле-
мени. А пока продолжу рассказ о событиях того дня.
Осторожно тесня любопытных, к нам приблизились двое. От
остальных они отличались поджарыми, мускулистыми телами и
татуировкой - кроме черного круга у каждого на груди был
одинаковый сложный узор из синих и белых линий. Со стариком
держались как равные, впрочем и все другие. Отмеченные не
очень-то раболепствовали перед ним. Забегая вперед, скажу,
что эти двое тоже оказались жрецами, и таких, как они, нас-
читывалось в многотысячном племени всего десятка два. И
только они имели доступ к Великой Тайне...
Жрецы окружили меня с трех сторон и дали понять: следуй
за нами. Что еще оставалось делать - пошел. И даже с удо-
вольствием. Чувствовал, что разгадка близка, и ноги сами
спешили к ней.
Несколько раз старик, который шел впереди, сворачивал на
обочину, и мы тогда ждали на месте. А он опускался на коле-
ни, долго копошился в колючих зарослях. Думаю, отключал раз-
ные коварные устройства, подстерегающие тех, кому не полага-
лось ходить здесь.
Широкая, плотно утоптанная тропинка вела к самой вершине
горы. Но, когда до черных камней оставалась всего сотня мет-
ров, дорожка круто свернула и уперлась в гладкую скалу. Ста-
рик снова склонился в кустах. Послышался тихий скрип, и гро-
мадный камень стал медленно поворачиваться. Открылся ход в
просторный коридор.
Мы вошли в подземелье, и камень снова встал на свое мес-
то. Но фонарик, который я приготовил, включать не пришлось.
В тоннеле царил голубоватый сумрак. И чем дальше мы продви-
гались, тем делалось светлее.
Наконец коридор кончился, и я очутился на ярко освещенном
месте. Спутники будто забыли о моем существовании, и никто
не мешал мне осмотреться. Мы находились в круглом помещении
без крыши, - очевидно, это был просто неглубокий колодец,
прорытый на вершине горы. Гладкие, совершенно отвесные стены
поднимались метра на три, и над ними белело ослепительное
небо Авроры. А в самом центре высилась блестящая голубоватая
колонна. Ее округлая вершина чуть высовывалась над верхним
краем колодца. И заканчивалась она тонким шестом с непропор-
ционально массивным шаром на конце. Казалось, он вот-вот об-
ломится и рухнет под собственной тяжестью. Поверхность шара
была усеяна множеством крошечных отверстий наподобие пчели-
ных сотов.
Жрецы вдруг протяжно заголосили и принялись прыгать вок-
руг колонны. И я, глядя на их кривлянье, пришел к твердому
убеждению: не может быть, чтобы колонка оказалась делом их
рук. Или других, им подобных. Тут что-то иное. Уж очень не
походило это место на языческий храм, а сверкающее сооруже-
ние в центрена изваяние, созданное первобытным человеком.
Наверное, такую вещь мог изготовить только подлинный Ра-
зум...
Наконец мои провожатые угомонились, упали ничком на ка-
менный пол и замерли. Меня разбирала злость. Не потому, что
сам недавно попался на удочку такого же ритуала. О случив-
шемся я почти не жалел - Настоящее Приключение, о котором
думал какой-то час назад, развертывалось во всей своей не-
повторимой прелести. Но нудная молитва жрецов вынуждала меня
стоять без дела, и это просто выводило из себя.
Старик поднялся, за ним встали и остальные. Он сделал мне
знак приблизиться к колонне, и мы медленно обошли ее кругом.
Я увидел, что позади к гладкой стенке прикреплен небольшой
ящичек из такого же голубоватого материала, а прямо под ним
- широкое овальное блюдо, сияющее, как зеркало. Небольшое
черное отверстие в торце ящика вело куда-то в глубину колон-
ны. Заглянул внутрь - там было темно и пусто.
По знаку старика один из жрецов нырнул в боковой ход и
через минуту вернулся. В руках он нес крепкий, как жесть,
бурый сухой лист неизвестного мне растения. А на этом подно-
се лежали три аккуратных разноцветных брусочка, похожие на
брикеты мороженого. Старик взял один из них, положил на блю-
до у колонны, протолкнул в черное отверстие. Я насторожился:
сейчас что-то произойдет. Но ничего не случилось. Старик вы-
тащил брикет назад и быстро залопотал по-своему вроде бы
обиженно. Потом опять сунул руку в отверстие, выждал немного
и показал ее мне - пустую. И снова заговорил, указывая то на
брикеты, то на небо, то на свой рот.
Я никак не мог понять, что он мне пытается втолковать.
Взял один брусок, повертел его в руках, понюхал. Запах пон-
равился - нежный и приятный. Старик забормотал еще горячей.
Он схватил с подноса другой брикет, откусил от него кусочек
и зачавкал, загримасничал. Трудно было понять, что выражает
его подвижная рожа - не то крайнюю степень удовольствия, не
то отвращения. Затем он предложил отведать и мне.
Инструкции по поведению на других планетах строжайшим об-
разом запрещают принимать какую бы то ни было местную пищу
без предварительного тщательного анализа и целой серии опы-
тов на земных животных. И ортодоксы из Международного Коми-
тета по освоению космоса пришли бы в ужас, если бы увидели
меня в ту минуту. Но я храбро сунул в рот розовый брусочек.
Не отравить же они меня решили - ради этого не стоило та-
щиться в такую даль. А процессы обмена у нас должны прохо-
дить одинаково, и вряд ли мне не подойдет то, что им на
пользу. Короче говоря, рискнул.
Древние греки описывали амброзию, пищу богов. Не знаю,
каков был на вкус мифический продукт, но он наверняка усту-
пил бы этому. Нет в человеческом лексиконе слов, которые мо-
гут описать мои ощущения в тот момент, когда у меня на языке
медленно таяло розовое чудо. Казалось, здесь сконцентрирова-
ны лучшие лакомства, тончайшие ароматы французской кухни...
Вот она, волшебная мечта гурманов всех времен!
И вдруг меня осенило. Ну, конечно, как я сразу не дога-
дался! Эта колонна - нечто вроде автоматической печи, кото-
рая выпекла такие вкусные штучки. Досталась она в наследство
моим несимпатичным хозяевам от более цивилизованных предков,
которые погибли в пламени истребительной войны. Уцелевшее
здешнее человечество деградировало, и чудо-печка, наверное,
последняя их радость. На мгновение мне даже стало жаль ту-
земцев. Не их вина, что стали такими уродливыми: мутация
после атомного пожара-естественная штука. Конечно, и сообра-
жают они туго. И теперь, когда в печке что-то испортилось,
они призвали на помощь пришельца со звезд. Сами-то починить
не в состоянии...
Впрочем, можно классифицировать и поточнее. Печка - явно
неудачное слово. Синтезатор - вот что это такое. Нечто по-
добное уже есть и у нас. Правда, до такого качества нам да-
леко, синтетическую стряпню можно есть лишь в самом крайнем
случае, уже на грани голодной смерти. Но со временем и мы
научимся...
Я подумал, что появился хороший шанс вернуться на ко-
рабль. Надо только втолковать им, что мне нужныинструменты
для работы. Меня доставят обратно, я встречусь с Бобом и
тогда... Тогда еще посмотрим, кто у кого будет в плену!
Но попытка объясниться не удалась. Меня не понимали. Я
рисовал пальцами на стене и на полу, жестикулировал, как
знаменитый когда-то мим Марсель Марсо. А жрецы лишь равно-
душно хлопали глазами. Я вышел из себя, обозвал их безмозг-
лыми ослами и демонстративно отвернулся от колонны. И тут же
почувствовал, что меня грубо толкают в спину. Жрецы выпрово-
дили меня из помещения, и тем же путем я вернулся в долину.
Не знаю, да и не узнаю никогда, что было тогда у них на
уме. Во всяком случае, на вершину горы меня больше не води-
ли. Но и обратно не пускали. Когда я попытался пройти к вы-
ходу из долины, мрачный страж с копьем вырос словно из-под
земли, зазубренное острие уперлось мне в грудь. Пришлось
вернуться. Однако в пределах самой долины я мог бродить где
угодно и был полностью предоставлен сам себе. Удивительно,
что все три дня, что я провел среди аммов, голода не ощущал.
О еде даже и думать не хотелось. Наверное, пища, которой
угостили жрецы, обладала замечательным свойством насыщать
надолго. Есть мне впервые захотелось лишь здесь, в вашем го-
роде.
Отмеченные даже не пытались установить со мной какой-то
контакт. Большинство из них лениво проходили мимо, словно
перед ним был давно знакомый пень или камень. Но и сам я вел
себя далеко не так, как полагалось бы исследователю. Сторо-
нился аммов, словно зачумленных. И вы должны понять меня:
жить среди них выше сил человеческих. Уже через несколько
часов я с трудом мог переносить этих отвратительных скотов.
Язык не поворачивается описывать все, что я там увидел.
Словно в натуре развертывались передо мной худшие сцены худ-
ших голливудских фильмов: то ужасная варварская казнь специ-
ально доставленного в долину раба, то дикая оргия, то...
Словом, насмотрелся достаточно. И честное слово, после зна-
комства с Отмеченными моя мизантропия заметно поубавилась.
Я мог бы говорить еще долго, но лучше передам слово Рею.
С ним мы встретились вчера, и мне пришлось пережить примерно
то же, что и Борису. Наверное, мои ощущения были все-таки
сильнее - я ведь уже успел познакомиться с аммами, и можете
представить, что почувствовал, когда понял, что вижу настоя-
щего земляка, в буквальном смысле слова прилетевшего из
завтрашнего дня... Но это уже относится к области эмоций, а
вас интересуют более конкретные вещи. И мне лучше помол-
чать...
11. Изгнание из рая
(Рассказ Рея Лапина)
- Нет, это не хроника. Но и не вымысел, потому что выводы
основаны на фактах и даже на документах. Назову свой рассказ
рабочей гипотезой, а жизнь внесет в нее необходимые поправ-
ки.
Сначала речь пойдет об очень далеких временах. Думаю, за-
вязка произошла две-три тысячи лет назад. Но наберитесь тер-
пения. События, с которых я начну, имеют самую непосредс-
твенную связь с сегодняшним днем и с рассказом нашего нового
друга.
Итак, представьте Аврору, какой она была два тысячелетия
назад. Очевидно, почти такой же, как и сейчас: молодая жизнь
не торопится, и существенные изменения на сравнительно юных
планетах накапливаются медленно. Тогда не менее буйно цвели
очень похожие джунгли, порхали очень похожие на нынешних зу-
бастые ящеры и бесшумно скользили в зарослях совершенно ана-
логичные рокки. И в грязных, дымных пещерах ютились гонимые,
забитые человекообразные существа. Такие, каких можно уви-
деть и сегодня в большинстве уголков планеты.
И вот в один прекрасный день в небе появился Черный Шар.
Один он был или несколько - не так важно. Важно то, что при-
летели высокоразвитые разумные существа, обладающие удиви-
тельной техникой, разгадавшие сокровенные тайны природы. Ко-
нечно, их привели сюда не корыстные цели. Больше того: при
всем желании они не могли воспользоваться богатствами Авро-
ры, подчинить себе ее жителей, поселиться на планете. Сам
животворный воздух таил для них в себе страшную опасность. И
если бы вдруг хоть на мгновение исчезло мощное защитное по-
ле, окружающее Шары, произошел бы взрыв, по сравнению с ко-
торым термоядерные бомбы, наводившие ужас на людей двадцато-
го века, покажутся детской хлопушкой. Пришельцы прибыли из
Антимира, где все соткано из частиц, противоположных нашим.
Но они смело пошли в чужой, смертельно опасный для них мир,
потому что влекло их самое прекрасное на свете - жажда новых
знаний.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг