держать сына.
- Береги себя, мальчик, - повторяла она. - Ох, и зачем
все это нужно...
Володя заглянул в ее глаза, полные тревоги.
- Мама, а если бы я испугался, если бы отказался лететь -
ты была бы довольна?
И мать ничего не ответила...
Взревели ракетные двигатели, и мощная машина послушно
легла на курс. Через час она будет в Москве. Но Володе каза-
лось, что он находится на борту космического корабля, что
полет к Луне уже начался...
Старт в небо
- Как самочувствие, товарищ журналист? - спросил Костров.
- Жив?
Володя через силу улыбнулся.
- Кажется, жив.
Он все еще не мог прийти в себя. Вот когда ему в полной
мере пришлось почувствовать разницу между теорией и практи-
кой! Кажется, он до мелочей знал обо всем, что произойдет.
Сорок секунд на вертикальный взлет, тройная перегрузка. По-
том пятиминутный разгон по криволинейной траектории - и дви-
гатель выключается. А дальше будет состояние невесомости, о
котором он столько мечтал...
Но когда Никитин лег в плотно облегающее кресло, когда в
наушниках застучал метроном, отсчитывая последние секунды
перед стартом, мгновенно исчезли и знания, и способность
рассуждать. Такое чувство бывает иногда перед трудным экза-
меном, когда переступаешь порог кабины электронного "профес-
сора" - из всех книжных премудростей остается одна класси-
ческая цитата: "Я знаю только то, что я ничего не знаю..."
Правда, на экзамене спокойствие возвращается быстро. Зажига-
ется на экране первый вопрос, и все становится на место.
Пальцы привычно бегут по клавишам, и нет никакого сомнения,
что увидишь зеленый огонек, знак верного ответа. А сейчас
все было гораздо сложнее...
Бесстрастный голос Чумака привычно ответил: "Естъ пуск!"
Все нарастающая тяжесть властно вдавила в кресло, и сознание
Володи заполнила одна мысль: он летит! А потом не стало и
этой мысли. Перед глазами заплясали радужные круги, зыбко
закачалась черная пелена. Володе показалось, что он теряет
сознание. Не было никакого сравнения с тренировками ьяа
центрифуге, на роторе, на вибростендах. Пусть тогда перег-
рузжи было гораздо больше - зато отсутствовал самый важный,
психологический фактор...
Гул двигателей внизу усиливался, превратился в отчаянный
раздирающий треск и смолк. Ракета перешла звуковой барьер.
Неожиданно Володю словно сдавила ледяная лапа. Стало до от-
чаяния страшно. На какое-то мгновение он почувствовал себя
неумелым пловцом, которого неудержимо тянет в черную глубину
- еще немного, и он захлебнется... В этот момент раздался
спокойный, по-домашнему насмешливый голос Кострова. Володя с
усилием перевел дыхание. Секунда паникш бесследно прошла. Он
снова почувствовал себя не случайным пассажиром, а равноп-
равным членом экипажа. И скоро Володя мысленно начал свой
первый космический репортаж...
В ракетоплане их было трое. Дроздов и Соколов находились
уже на борту межпланетной станции. Они вылетели раньше, что-
бы присутствовать на последних предстартовых испытаниях "Ци-
олковского". Там же находились и члены Государственной ко-
миссии.
Володя почувствовал, как отделилась последняя ступень ра-
кеты-носителя. Вибрация прекратилась. Наступил момент, кото-
рого он ждал с таким нетерпением. Начался свободный полет.
Такое чувство Володя прежде испытывал только во сне. Сры-
ваешься в бездонную пропасть, падаешь с замиранием сердца, и
нет конца пустоте. Тело сделалось чужим, в ушах тонко зашу-
мело. Тяжесть исчезла!
Володя закрыл глаза и опять почувствовал, что неудержимо
падает. С легкой завистью подумал он прэ своих спутников -
им что, летят уже не в первый раз. А для него все в диковин-
ку, ко всему надо привыкать...
Но потом стало лучше. И скоро Володя, с удовольствием вы-
тянув ноги, наслаждался необыкновенной легкостью.
- Попробуй подняться, - сказал Костров. - Смелее!
- Подожди, - улыбнулся Володя. - Не все сразу.
Он знал, что на протяжении всего полета к Луне невесомос-
ти на "Циолковском" не будет. Непрерывно работающий двига-
тель обеспечит нормальное ускорение силы тяжести. На станции
тоже создана искусственная тяжесть. Поэтому сейчас, во время
кратковременного полета в ракете, следовало испытать все чу-
деса жизни в мире без веса. Но он не спешил.
Придерживая блокнот, чтобы тот не уплыл в сторону, Володя
медленно вывел одно слово: "Циолковский". Название их кораб-
ля, название кратера, к которому полетит этот корабль. Но
прежде всего - имя человека, чья мысль заглянула на десятки
лет вперед, чья неукротимая фантазия приблизила день первого
полета в Космос. Человека, который умел верить в будущее,
как никто другой...
- Вставай, вставай, - торопил Костров. - А то
смотри, прилетим скоро.
Володя знал, что произойдет после того, как он отстегнет
ремни, удерживающие его в кресле. Ему не очень-то хотелось
выглядеть смешным в глазах товарищей. Конечно, так плавно и
свободно, как Костров, ему не взлететь - об этом и думать
нечего. Но и оставаться на месте тоже нельзя.
Он покосился в сторону Чумака, лениво лежащего в своем
кресле. Показалось, что в темных глазах Алексея мелькнула
насмешка. Конечно, небось, любопытно посмотреть со стороны,
каким неуклюжим был сам во время первого полета!
- Держись за мою руку, - предложил Чумак.
Нет, никто и не думал смеяться. И Володя, устыдившись
своих мыслей, покачал головой, отказываясь от помощи, и ре-
шительно отбросил ремни.
Ничего особенного не произошло. Осталась та же удивитель-
ная легкость, то же ни с чем не сравнимое чувство парения.
Только кресло вдруг стремительно перевернулось и повисло над
головой. А голос Кострова раздавался теперь откуда-то снизу
и сбоку:
- Спокойней, спокойней. Попробуй делать движения руками.
Только не торопись.
Но руки слушались плохо. Володя опять закувыркался в воз-
духе. Просторная кабина не мешала такой акробатике.
Чумак больше не предлагал свою помощь, и Володя в душе
был благодарен за это. Ребята дают ему возможность освоить-
ся, самому научиться владеть своим телом. Даже Костров пе-
рестал обращать на него внимание. Но Володя знал, что если
бы он вдруг почувствовал себя плохо, оба моментально броси-
лись бы к нему на помощь...
Наконец, ему удалось добраться до иллюминатора, уцепиться
за поручень. Перед ним открылась картина, которую он не раз
уже видел в кино и которая тем не менее все равно не могла
не волновать. Черное, плоское и необъятное небо, густо усе-
янное острыми неподвижными звездами. А рядом с ними - ка-
кое-то чужое, яростное солнце. В дымчатом стекле иллюминато-
ра оно выглядит особенно зловеще. Землю не видно - она по
другую сторону кабины.
- Успеешь еще насмотреться, - сказал Костров. - Подожди,
будем испытывать скафандры на станции - такие пейзажи откро-
ются, что только ахнешь! Так что советую не портить впечат-
ления...
- А вот, кстати, и наша "Дружба", - заметил Чумак.
Володя обернулся к центральному стереоэкрану. Из плотной
тьмы, пронизанной звездами, надвигалась серебряная округлая
искорка. Рядом с ней поблескивало еще несколько, поменьше.
Ракетоплан приближался к межпланетной научной станции "Друж-
ба".
Эта станция была построена в Советском Союзе около семи
лет назад. В свое время ее снимки и чертежи обошли страницы
газет всего мира. О ней были сняты кинофильмы, написаны сот-
ни страниц - от бойких репортажей до строгих научных тракта-
тов. И сейчас Володя вспоминал все, что он знал о космичес-
ком острове...
Еще Циолковский, впервые предложивший идею создания
"эфирных городов", предсказывал им большое будущее. В своих
мечтах калужский мудрец видел удивительные сооружения, паря-
щие в околоземном пространстве. И он писал, что межпланетные
станции помогут людям решить тысячи задач - в науке, техни-
ке, народном хозяйстве.
Продолжатели дела Циолковского осуществили его замыслы.
Сначала вокруг Земли стали появляться все более сложные ав-
томатические спутники. Потом их сменили управляемые станции
с двумя-тремя космонавтами на борту. И, наконец, решено было
соорудить целый космический городок, устроить на нем своеоб-
разный международный научночисследовательокий центр. Однов-
ременно межпланетная станция должна была служить промежуточ-
ным космодромом для ракет, улетающих на Луну, Марс, Венеру.
До мелочей запомнился Володе фильм о строительстве стан-
ции. Сотни специальных грузовых ракет одна за другой отправ-
лялись к месту заатмосферной стройки. Обратно они не возвра-
щались - их части использовались как строительный материал.
Первые ракеты были беспилотными, и основные работы по монта-
жу выполняли кибернетические устройства. Когда же костяк
станции был собран, стали прибывать и люди. Их было немного
- каждого правительственная комиссия выбирала из десятков
тысяч добровольцев. Письма в управления "Космосстроя" тогда
приходили изо всех стран земного шара, и в любом из них со-
держалась одинаковая просьба: хочу принять участие в строи-
тельстве, согласен на все условия. Володя, который кончал в
то время школу, тоже не устоял, написал заявление. Но он по-
лучил отказ - вежливый, ободряющий, но все же самый реши-
тельный. Оставалось одно - завидовать счастливцам, которые
проскочили сквозь игольное ушко конкурса...
Строители жили сначала в "космических палатках" - послед-
них ступенях грузовых ракет, переоборудованных для жилья.
Поселок находился неподалеку от места стройки, работа на ко-
торой не прекращалась круглые сутки. Монтажники, облаченные
в свои громоздкие скафандры, передвигались по поверхности
будущей станции, как громадные мухи, с трудом передвигая
липкие магнитные подошвы. Повсюду вспыхивали молнии гелиос-
варки. И прямо на глазах росло причудливое сооружение - ис-
полинский бублик, опоясывающий шар, раскинутые крылья сол-
нечных установок, длинный тоннель оранжереи...
Оранжерея являлась предметом особых забот строителей. Она
должна была снабжать жителей "малой Земли" не только плодами
и овощами, но и самым необходимым - кислородом для дыхания.
Когда в Советском Союзе стали запускаться первые кораб-
ли-спутники, на борту у них помещались не только подопытные
животные, но и микроскопическая водоросль - хлорелла. Не
случайно проявили ученые такой интерес к этому крохотному
растению, не видимому простым глазом. Исследования показали,
что хлорелла способна выделять рекордное количество кислоро-
да, поглощая взамен углекислоту. Всего 2,3 килограмма водо-
росли достаточно для того, чтобы обеспечить одного космонав-
та воздухом для дыхания. Надо еще учесть, что из хлореллы
можно получать вкусные, питательные продукты. Трудно приду-
мать более удачное для путешественников в космосе сочетание
- сразу и фабрика кислорода, и установка для поглощения уг-
лекислоты, и продовольственный склад!
И вот Никитин видит станцию уже не в кино, а в непосредс-
твенной близости. Она медленно увеличивается, заполняет весь
стереоэкран.
- Внимание! - сказал Чумак. - По местам!
Перекувырнувшись в последний раз, Володя сел в свое крес-
ло. Снова вернулась тяжесть - включились корректирующие дви-
гатели. Ракета медленно подплыла к станции. Чумак артисти-
чески подвел огромную машину к выступающему вперед шлюзу, и
тотчас в кабине вспыхнули синие сигнальные огни. Это означа-
ло, что электромагнитные двери телескопичеокого тамбура
плотно прилипли к борту ракеты.
- Станция Березайка, кому надо - вылезай-ка, - сказал
Костров, выбираясь из кресла. - Можешь прощаться с этой ра-
кетой. Сюда мы не вернемся... Давай, помогу раздеться.
Володя снял с помощью Сергея комбинезон, неуверенно шаг-
нул вперед. Он знал, что можно без скафандра пройти прямо
внутрь станции, что система герметизации тамбура совершенно
надежна и исключает любую случайность. Но все же страшновато
было переступить порог, за которым еще несколько минут назад
была ледяная пустота космического пространства...
Створки двери мягко поползли в стороны. Открылся узкий
коридор, залитый мягким светом. Три космонавта вышли из ка-
бины, и дверь тотчас бесшумно вернулась на место.
- Пять минут постоим, - напомнил Чумак. - Необходимая
процедура.
В коридорчике словно дул сухой и горячий ветер. Володя
чувствовал, что у него по телу пробегают мурашки. В эти ми-
нуты потоки невидимых лучей со всех сторон пронизывали его,
уничтожая последние микроорганизмы, "зайцами" прибывшие с
Земли. На межпланетной станции микробы были нежелательными
гостями...
- Сейчас наш вес составляет примерно три четверти земно-
го, - говорил Костров. - Чувствуешь, как легко? Мне лично
такой режим больше всего нравится. А когда я был здесь пос-
ледний раз, система вращения станции не работала. Ее ремон-
тировали - прямое попадание метеорита. И помучились же мы с
этой невесомостью! Ребята рассказывали, много комических
эпизодов было, ьюгда неожиданно исчезла тяжесть. Повар обед
готовил - не успел оглянуться, все бифштексы плавают под по-
толком. А один хлопец душ в это время принимал. Так такая
водяная феерия получилась!
Володя представил, как кружился в воздухе голый человек,
окруженный густым роем шаровых капель воды, и засмеялся.
- Да, не хотел бы я быть на его месте!
- Невесомость и строителям здорово мешала, - продолжал
Костров. - Когда сваривали детали, их приходилось все время
вращать, чтобы обеспечить плотность шва.
- Но, по-моему, сварка применялась здесь мало, - заметил
Володя. - Большинство конструкций - клееные.
- Правильно. Всюду, где можно, здесь использовали спецк-
лей. Это же удобно - перенести клееный шов из тени на солнце
или наоборот, и полное схватывание обеспечено. Момент - и
намертво!
- Выходим, - сказал Чумак.
За дверью тамбура космонавтов ожидали Дроздов, Соколов и
несколько работников станции. Дружеские рукопожатия, обычные
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг