классов позволяют себе иметь не по чину высокий рост и, соответственно,
глядят на аудиторов высших, первых классов сверху вниз, что противоречит
всем предыдущим Установлениям и нарушает существующий распорядок_.
Второй герольд. _Дабы покончить с этим, постановлено: С нынешнего числа
и во веки веков всем аудиторам надлежит иметь рост согласно присвоенному
классу, но ни в коем случае не ниже и не выше оного_.
Первый герольд. _Ежели же какой-либо аудитор не растянется до
соответствующего размера, разорвется и тем проявит неуважение к высшим
видам, отчислить оного, как несоответствующего и похоронить за собственный
счет_.
Второй герольд. _И ежели какой-либо аудитор не сожмется до
предписанного размера и лопнет при сжимании, отчислить оного, как
несоответствующего, и похоронить за собственный счет_.
Стон ужаса проносится по шеренге и обрывается.
Герольды сворачивают свитки.
Старинная мелодия, нечто вроде менуэта. Служители Департамента
Соразмерностей занимают свои места.
Двое поднимаются по лестнице.
- _Мы измеряем_,
- _Сопоставляем_, - напевает первый.
- _Лишнее мы отрезаем_, - сводя и разводя ножницы, заканчивает второй.
- _Мы измеряем, сопоставляем и отрезаем_, - поют они оба.
Выскакивают членики прокрустатора.
- Один... Два... Три... Четыре... Десять... - считает служитель.
Теперь прокрустатор касается притолоки.
- _Аудитор первого класса_, - вызывает герольд.
Под торжественную музыку от правого фланга шеренги отделяется нечто до
крайности крошечное, почти целиком закрытое лентой с надписью "Аудитор
первого класса".
"Нечто" четко печатает строевой шаг и тут же на ходу начинает расти.
Шея словно вывинчивается из воротника.
Еще на один виток, еще на один.
Череп удлиняется.
Спина растягивается.
Ноги вырастают из ботфорт.
Аудиторы, которые в первый момент позволили себе злорадно взглянуть на
начальника, теперь изображают на своих лицах восхищение. "Сколько же
пришлось упражняться, сгибаться, тянуться, чтобы достигнуть такой
величественной гибкости членов".
А аудитор тем временем вытягивается, вывинчивается и вывинчивается.
Голова вращается, пока шея совершает равномерно винтообразные движения,
и видно, как в глазах аудитора страх сменяется торжеством.
Выше и выше поднимается голова. Все в шеренге невольно повторяют
движения начальника.
Только у двух аудиторов совсем плачевный вид: у аудитора второго класса
- он еще меньше, чем его непосредственный начальник, - и у не по чину
высокого аудитора девятого класса. Последний незаметно пытается сжаться;
это у него плохо получается.
А аудитор первого класса между тем уже стоит на платформе и все растет,
удлиняется, вытягивается, вывинчивается. Вот он достиг макушкой верхнего
членика прокрустатора и от избытка усердия чуть перемахнул через эту
границу.
Служитель ловко щелкнул огромными ножницами и отстриг завиток парика.
Под торжественную музыку аудитор возвращается на место.
- Аудитор второго класса! - выкликает герольд.
Он пытается ступать, как его начальник, четко отбивая строевой шаг,
крошечный аудитор второго класса. Но как же это плохо получается у него,
совершающего, быть может, свой последний путь.
Он вращает шеей, как начальник, и шея вывинчивается, потому что
организм его ведь построен по тому же принципу. Но как медленно
вывинчивается, как слабо вытягивается череп, покрытый чахлыми волосиками,
как неуверенно растягивается спина, гибкая, но все же недостаточно гибкая.
Вот он уже стоит на платформе и тянется, изо всех сил тянется вверх -
спиной, головой, шеей.
Он дотянулся до четвертого, пятого, шестого членика, но ножки его,
выглядывающие из ботфорт, утончились и дрожат. Талия превратилась совсем в
осиную. Еще мгновение, последнее усилие, и аудитор с легким треском
разрывается на две половинки, которые падают на платформу.
- Убрать! - командует герольд.
По очереди подходят к _прокрустатору_ аудиторы третьего, четвертого,
пятого, шестого и последующих классов.
По очереди они растягиваются или сжимаются, свинчиваются до необходимых
размеров и снова занимают свои места в шеренге, приобретающей все более
стройный вид.
Теперь уже самому последнему аудиторишке понятна мудрость
предначертаний Верховного Аудитора.
Только с девятым аудитором получается неладно.
Поначалу он сжимается вполне успешно. Вот аудиторская голова втянулась
в шею, эта последняя ввинтилась в плечи.
Вот уже туловище расплющилось, ноги вросли в ботфорты. Еще одно усилие.
Но, видно, не суждено аудитору продолжать свое существование. Негромкий
звук и... совсем, совсем ничего не остается на платформе. Так, какие-то
тряпки, ошметки и лента, на которой начертано "Аудитор девятого класса".
Был аудитор, и не стало его.
- Аудитор десятого класса! - выкликает герольд.
Питониус молодцевато подходит к прокрустатору и сокращается вполне
успешно, только слегка замедленно.
Нетерпеливо сведя ножницы, служитель Департамента Соразмерностей
отстригает парик и верхнюю часть головы Питониуса. Теперь он как раз
достигает границы самого нижнего членика прокрустатора.
- Прикрыть! - глухим голосом командует аудитор первого класса.
Второй служитель берет с полу крышку от кастрюли и прикрывает голову
Питониусу.
Снова появляются герольды.
Первый герольд. Слушайте! Слушайте! Слушайте!
Второй герольд. Внимайте! Внимайте! Внимайте!
Первый герольд. Внимайте новому Главному Установлению Верховного
Аудитора!
Второй герольд (разворачивает свиток и читает). Постановляю: аудиторов
второго и девятого класса, как несоответствующих нашим видам, отчислить и
незамедлительно похоронить за собственный счет.
Первый герольд (берет свиток и продолжает чтение). _Приказываю всем
аудиторам: усердствуйте, усердствуйте и еще раз усердствуйте, чтобы занять
освободившиеся места аудиторов второго и девятого класса_.
Питониус (в сторону). Усердствовать?! Ну, за этим дело не станет.
Усердствовать, усердствовать и еще раз усердствовать!
ПРОИСШЕСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Сводчатый подвал. Из черного провала вырываются языки пламени. Над
провалом надпись: "УПРАВЛЕНИЕ ИЗЯЩЕСТВА И ПРОГРЕССА", пониже: "ДЕПАРТАМЕНТ
СЛЕДСТВЕННО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ".
Стоят наготове секретари в длинных мантиях с гусиным пером за ухом и
мелом в руке. За низким столом - Питониус.
Аудитор хлопает в ладоши.
Дверь распахивается и, приплясывая, появляются три группы чертей -
черные, оранжевые и фиолетовые. Каждая группа держит по длинной кочерге.
- Начнем! - приказывает Питониус.
Черти помешивают кочергами в провале. Пламя усиливается.
- Немного терпенья, - напевают черные черти.
- Оставив сомненья, - отзываются оранжевые.
- Получим признанье, - низкими голосами заканчивают фиолетовые.
- Испанские сапоги... Дыбу... Клещи... - отрывисто командует аудитор.
Служители с требуемыми орудиями исчезают в провале.
- Признавайся, кто с кем связан? - спрашивает аудитор.
Доносится слабый голос магистра:
- Синус косинуса, помноженный на тангенс гипотенузы, получается два
мышиных хвостика и птичий клюв в остатке. Синус связан с косинусом и
тангенс связан с котангенсом.
- Он признался! - кричат черти.
"_Синус связан с косинусом и тангенс связан с котангенсом_", -
огромными буквами, скрипя мелом, записывают секретари на черной грифельной
доске.
- Синус с косинусом и тангенс с котангенсом, - приглушенно, разными
голосами, наклоняясь друг к другу, повторяют все: черные, оранжевые и
фиолетовые черти, часовые с алебардами, секретари.
Когда шепот смолкает, Питониус вскакивает на стол и пронзительным
голосом кричит:
- Синус _связан_ с косинусом и тангенс _связан_ с котангенсом. Что и
требовалось доказать! Что и требовалось доказать!
В дверях появляется аудитор первого класса.
- Кого допрашивали?
- Магистра, изобретателя "Машины времени".
- В чем признался?
- Признался, что связан с синусом и тангенсом. А синус связан с
косинусом. И тангенс связан с котангенсом.
- Отлично. Казнить магистра!
Протягивает герольду свиток. Тот читает: - "Постановили: Карла Фридриха
Питониуса, аудитора десятого класса, в ознаменование проявленного усердия
произвести в аудиторы девятого класса, если означенный аудитор представит
к утру по установленной форме в соответствующий департамент
удовлетворительные сведения о сорока двух поколениях своих предков.
_Если же в назначенное время вышеназванный чиновник не представит
требуемых сведений в соответствующий департамент, казнить означенного
чиновника_".
ПРОИСШЕСТВИЕ ПЯТОЕ
Тот же сводчатый подвал. Но теперь здесь тихо и пустынно. Только
Питониус бродит из угла в угол и громко разговаривает сам с собой:
- Итак, я почти аудитор девятого класса... или почти покойник. Гм... не
исключено ни то, ни другое. Что может быть прекраснее и изумительнее, чем
стать аудитором девятого класса! Какая музыка в этих словах!
Словно эхо звучит своеобразная мелодия, в которой можно уловить
скрипение перьев, шелест бумаги, заглушенные крики.
- До сих пор я мог топтать только всех неаудиторов, - под эту все
усиливающуюся музыку продолжает Питониус. Он не просто говорит, а
декламирует, почти поет. - Конечно, очень приятно топтать неаудиторов. Но
что они такое? Что они такое в сравнении со мной? Теперь я получу право
топтать и всех аудиторов десятого класса. Всех без исключения. Всех моих
вчерашних сослуживцев. Даже собственную тень. Собственных детей, потому
что это дети, рожденные, в конце концов, только ничтожнейшим чиновником
десятого класса. Даже свою жену, потому что эта тварь делила ложе с жалким
аудиторишкой последнего класса.
Музыка усиливается, почти заглушает слова и вдруг обрывается сильным
барабанным боем.
- Гм... А возможно, я потеряю голову. И это не исключено.
Удар гонга, и, закрывая всю стену, возникает огромная папка с надписью
Ahnenpab [в дословном переводе с немецкого - "паспорт предков"; так как в
русском языке подобного понятия не существует, в дальнейшем мы переводим
"Ahnenpab" весьма условно и неточно, как "личное дело"] Карла Фридриха
Питониуса.
Папка, раскрывшись, опускается на пол.
- Предки! Явитесь! - возглашает Питониус. - Предки, явитесь. Вас
вызывает аудитор десятого класса, ваш потомок Карл Питониус. Сорок два
поколения предков, встаньте из гробов и явитесь сюда, в
Следственно-Аналитический Департамент Управления Изящества и Прогресса,
помня, что в противном случае вы будете отвечать по закону. Предки,
встаньте из гробов и явитесь!
ПРОИСШЕСТВИЕ ШЕСТОЕ
Откуда-то льется слабый синеватый свет. Слышится шум падающей земли,
лязг костей.
- Предки, явитесь! Явитесь!
Лязг костей и шум шагов усиливаются. В фосфоресцирующем синеватом
свечении постепенно проступают и приближаются фигуры в саванах самых
различных покроев, с гробами за спиной.
Мертвецы выстраиваются. Питониус обходит строй, подает команду:
- Смирно! Ррравняйсь! Не лязгать костями!
Мертвецы вскидывают головы и подтягиваются.
Питониус. Здравствуйте, господа!
Мертвецы (вразнобой). Здравия желаем, господин аудитор!
Питониус. Не могу сказать, что я доволен вашей выправкой и, так
сказать, внешним видом... Я уж не касаюсь формы. В вашем положении следить
за инструкциями, регулирующими изменение формы, представляет известные...
гм... известные затруднения. Но содержать форму, то есть саваны, так
сказать, в порядке, это прямой ваш долг, господа. Пока вы состояли
предками аудитора последнего разряда, подобные упущения были более или
менее допустимы. Но я думаю, сейчас своевременно обнародовать, что в самое
ближайшее время вам предстоит превратиться в предков аудитора девятого
класса.
Среди мертвецов раздается шелест и почтительный скрип костей. Когда шум
затих, Питониус продолжает:
- Да, именно в самое ближайшее время. И в некотором смысле изменение
моего... нашего положения зависит от вас, господа. Итак, не будем терять
времени. - Командует: - Гробы к но-ги!
Гробы опускаются.
- По порядку номеров рассчитайсь!
Голоса мертвецов: Первый... второй... тридцать девятый... сороковой...
Питониус. Сорок? Я же вызывал сорок двух предков. Где же сорок первый и
сорок второй? Опаздывают? Не могу одобрить такую распущенность.
Предупреждаю, что в будущем буду принимать суровые дисциплинарные меры.
Однако приступим, не ожидая опоздавших. Номер первый!
Номер первый выходит из строя.
Питониус. Здравствуйте, папаша.
Питониус раскрывает "Личное дело". Видна страница с надписью: ПРЕДОК
НОМЕР ОДИН.
"Номер один" укладывается на странице.
- Устраивайтесь поудобнее, - с сыновней нежностью аудитор поправляет
складки на саване. - Вот так, очень хорошо. Смею думать, что вы никогда не
выглядели лучше. Попросил бы вас улыбнуться.
Достает из несгораемого шкафа электрический утюг и печать. Проглаживает
фигуру. Потом наискосок на ней пишет: ПАЛАЧ, подписывается и скрепляет
подпись печатью.
Уже приобщен к делу предок номер два - тюремщик, номер три - палач,
номер четыре - палач...
Мелькают страницы личного дела, тает шеренга предков.
Питониус. Номер десять!
Номер десять выходит из строя.
Питониус. Где изволили проходить службу в до... так сказать, в
дозагробный период?
Номер десять. Я изобретатель!
Тишина. Со стороны предков, постепенно усиливаясь, доносится сперва
недоуменный, а потом негодующий шум.
Наиболее нервные и тонко организованные скелеты угрожающе размахивают
руками.
Питониус. Тише, господа. Я понимаю, поверьте мне, я вполне понимаю ваше
удивление и, так сказать, справедливый гнев. В нашей среде и вдруг...
Поверьте, и мне нелегко в эту минуту. Но дадим возможность объясниться
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг