- Тогда первый - Снегирь, за ним - Март с Молчуном, Книгочей и Ян. Я
замыкаю. Снегирь!
- Да, Симеон! - откликнулся улыбающийся толстячок.
- Больно-то не веселись, и не спеши, поаккуратнее, - предупредил Травник.
- Хорошо, не беспокойся, - ответил Снегирь, но улыбаться не перестал. Он
быстро добрался до люка и, легко отодвинув крышку, встал на лестницу.
Затем шутливо помахал на прощание и быстро исчез внизу.
- Ну, если Казимир поместился, значит, мы точно пролезем, - заключил
Книгочей, и тут же из люка раздались шум и грозное рычание Снегиря. В
мгновение ока все, включая Молчуна, оказались у люка.
- Снегирь, что случилось? - обеспокоенно крикнул вниз Травник.
- Чего? - послышался сдавленный голос из темноты.
- Что там у тебя? - громко спросил друид.
- На лестнице одной перекладины не было, - ответила, тихо чертыхаясь,
темнота.
- Порядок, - заключил Март. - Я пошел?
- Давай, - дружески подтолкнул его в спину Травник. - Поосторожнее только.
Друиды один за другим спустились в подземелье. Шедший последним Травник
закрыл за собой крышку люка, и в шахте колодца наступила темнота.
Внизу была небольшая комната, из нее влево уходил подземный ход, в котором
было посветлее. Ян почувствовал, что камень под ногами скоро кончился,
дальше пошла земля, вся в мелких лужицах, и кое-где попадался жесткий дерн.
Через час ходьбы ход раздвоился. После короткого совета друиды выбрали
правую галерею. Они перестроились, и теперь Книгочей шел последним. Когда
спина идущего перед ним Снегиря скрылась в галерее, Книгочей встал с
большого камня, на котором изучал свою книгу, и, прежде чем последовать за
товарищами, сделал несколько шагов влево и заглянул в другую галерею.
Там было темнее, а из глубины хода чем-то остро и неприятно пахло. Патрик
поморщился, но продолжал щуриться, вглядываясь в темноту. Затем он бросил
туда маленький бумажный комочек, тут же вспыхнувший ослепительно белым и
бездымным пламенем. Свет выхватил кусок боковой стены, уходящей в
непроглядную темень, и все. Книгочей вздохнул, высморкался в темноту и
поспешил в другой ход догонять друидов. Те шли ходко, да и в галерее было
светлее, поэтому Книгочей порядком запыхался, прежде чем увидел
замыкающего отряд Снегиря. Тот начал беспокоиться и уже оглянулся
несколько раз. Книгочей нагнал его, и дальше они пошли рядом, тихо беседуя
и обходя лужи.
Огонек, зажженный искусным ремеслом друида в левой галерее, медленно
тускнел и наконец угас, рассыпавшись напоследок трескучими белыми искрами.
Если бы Патрик бросил огонь чуть-чуть дальше, он обязательно увидел бы на
мягкой глинистой земле широкий след лапы оступившегося здесь два часа
назад Гвинпина. Лисовин никогда не оставлял следов, а Гвинпину, неуклюжему
от природы и врожденной рассеянности души, еще предстояло этому научиться,
как, впрочем, и многому другому.
ГЛАВА 16
СОЛНЦЕ БЕССОННЫХ
Я стою у города государства гордого, где перехлестнулись пути.
И гляжу бесстрастно я на ворота красные, и намереваюсь войти.
Быть ли живу, ранену, знаю все заранее, оттого змея на душе.
Но слова все сказаны, все пути заказаны, я стучусь в ворота уже.
Только неприветные стражи безответные в двери не пускают меня.
Только стражи черные, филины да вороны требуют назваться меня.
Мне б ворота крепкие запалить от зелия, чтобы пали вороны ниц.
Я же злыдням-ворогам дам сметаны-творога с молоком заоблачных птиц.
И откроют вороги двери, что им дороги, а сверчок беду напоет,
И пойду непрошеный, позабывши прошлое, где осталось имя мое.
- Что это за песня? - спросил Яна Март, удивленно прислушиваясь. Друиды
отдыхали, сидя у большой каменной арки, сложенной из массивных гранитных
блоков, непонятным образом пригнанных друг к другу. Что удерживало их в
верхней части - без балок, без креплений, - Ян так и не сумел разобраться,
а спрашивать почему-то не хотелось. Книгочей изредка бросал рассеянные
взоры на изогнутый серый скелет гигантского каменного ящера или змея - так
выглядела арка в бледном, призрачном свете странного места, где они
очутились. Совсем не было видно неба, над головой висело свинцовое марево,
тихо колыхавшееся, как натянутое полотно мягких материй с посверкивающими
серебряными нитями. Травник сидел с закрытыми глазами, то ли задумавшись,
то ли просто отдыхая перед дорогой.
- Это не песня, - смущенно сказал Ян. - Скорее это слова к музыке, которой
нет.
- А откуда ты их знаешь? - Глаза Збышека смотрели на Яна с выражением
живейшего интереса.
- Это случилось само собой, - вздохнул Ян. - Года два назад, когда я еще
воевал, я вышел за ворота города, который наши только что захватили.
Герольды потом трубили, что город был освобожден от черных рыцарей,
союзников проклятого Ордена, а мы взяли его штурмом, да и то с третьей
попытки, после того, как лазутчики сожгли полгорода огненным зельем,
которым, кстати, их снабжали алые и синие друиды. Я не знаю, правильно это
было или нет, ведь если бы город не зажгли, погибло бы втрое, вдесятеро
больше моих товарищей, простых крестьян, ремесленников, ткачей и
сапожников разных. Идя по городу, я видел скрюченные тела сгоревших,
превратившихся в головешки, в уголь таких же сапожников, портных, купцов.
Их вина была только в том, что они предпочли нам других, а кто из них
светлы, кто темны, теперь для них уже никакого значения не имело. Они
просто лежали мертвые, и я шел мимо, а палисадники были обугленные, дома
порушенные, развалившиеся крылечки. Помню, мне вдруг тошно стало от запаха
гари, от смерти вездесущей, и я решил выйти на заставу, туда, где
городские ворота прежде стояли, а теперь валялись, тараном сшиблены.
Вышел, и впрямь полегчало, ветерок свежий от рощ обдувает, птицы меж
деревьев перепархивают, жизнь, в общем. Ну, я пока там отдышивался, вот
эти самые строчки мне словно кто в ухо нашептывал, да так крепко нашептал,
видать, что остались они сидеть во мне, я их даже не записывал.
Они помолчали. Снегирь с Книгочеем о чем-то тихо беседовали, а Молчун
внимательно их слушал, переводя взгляд с одного на другого. Травник,
похоже, задремал. Збышек осторожно пощупал повязку на голове и тихо сказал:
- А я иногда пишу. Слова, мысли всякие. В основном короткие, фразы иногда
хорошие попадаются, над ними потом интересно думать. У меня такая
маленькая тетрадь есть, я ее с собой ношу.
- Ты мне как-нибудь ее покажешь? - спросил Коростель.
- Обязательно покажу, - пообещал Збышек и улыбнулся Яну.
- Пора, - сказал, вставая, Травник. Снегирь и Книгочей, заспорившие под
конец беседы, разом встали, и каждый отрывисто что-то сказал другому,
видимо, оставшись при своем мнении. Друиды надели походные мешки и
запахнулись в плащи - становилось прохладно. Яну показалось, что небо над
головой, этот низкий полог без туч и звезд, стало уходить вверх и
подниматься над путем друидов. Земля же стала уходить вниз, и они скоро
очутились на пологом холме, поросшем мелкой седой травой. Вдали
просверкивало красноватое сияние, и отряд невольно ускорил шаг. Через
несколько минут склон круто ушел вниз, и перед ними открылась удивительная
картина, Ян никогда не видел прежде ничего подобного.
Впереди лежала широкая река, разлившаяся на несколько сливающихся друг с
другом рукавов. Вода была залита мягким желтым закатным светом, а берега,
заросшие ракитами и осокой, казались черными, сплошь скрытыми тенью.
Вдали, над вечерней линией горизонта, в небе протянулись бледно-бирюзовые,
розовые и оранжевые полосы, кое-где яркими кроваво-красными тонами небо
рассветило заходящее солнце. Река разлилась в настоящее половодье, повсюду
чернели островки и песчаные косы с зарослями ивняка; слабые сиреневые тени
обозначали медленное течение воды, огибающей мели. Вода становилась
красноватой ближе к западу, возможно, там темнели холмы или взгорья,
поросшие сосной. Это был какой-то другой мир, и в него нельзя было войти
просто так.
- Надо же, - сказал Травник. - Значит, верные были слухи, что ходили о
Святом.
- Ты о реке? - осведомился Книгочей.
- Да, о нем, - ответил Симеон. - Вот тут, Ян, твои познания в дорожках и
тропинках нам уже не пригодятся.
Коростель, до этого озадаченно оглядывавший окрестности речных берегов,
буркнул в ответ что-то невразумительное.
- Не переживай, старина, - похлопал его по плечу Снегирь, - мы сами здесь
впервые. Забодай меня комар, если я знаю, где мы сейчас находимся. Тут
даже свет солнечный помягче.
- Впервые - не впервые, а кое-что об этих местах известно, - промолвил
Травник.
- Вот и не тяни душу, выкладывай, - потребовал толстячок.
- Ты слышал что-нибудь о Старом Русле, Ян? - спросил Травник.
- Слышать-то слышать, - откликнулся Коростель, - да только все сказки
какие-то или предания. Говорили, что раньше Святой был чуть ли не
подземной рекой, и на его берегах селились совсем иные народы, чем на
поверхности.
- Что за народы такие? Тролли что ли, а может, кобольды? - сердито спросил
Снегирь, не очень любивший загадки и тайны.
- Ты еще гномов вспомни, Казимир! - укоризненно сказал Книгочей. - Ни те,
ни другие, ни третьи реки не уважают и, уж во всяком случае, селиться на
берегах не будут.
- А что, эти маленькие народцы действительно когда-то были? - недоверчиво
спросил Ян. - Я слышал о них много поговорок и присказок, хотя никогда не
видел ни одного сказочного человечка.
- Добавь к своим поговоркам еще одну, самую главную, если хочешь успешно
общаться с друидами, да и с любыми другими Знающими, - посоветовал
Книгочей. - Никогда нет дыма без огня. Запомни, Ян: ничто нигде не говорят
просто так, даже сорока на ветке, не говоря уже о сельских жителях. Но
самое интересное - не то, о чем селяне говорят.
- А что же? - улыбнулся Коростель.
- Самое интересное - о чем они молчат! - поучительно изрек голосом
Книгочея Снегирь, и Патрик укоризненно покачал головой. - Господин
Книгочей больше всего на свете любит тишину, а послушать чье-нибудь
молчание для него просто смысл жизни, отца родного продаст! - продолжал
Казимир, шутовски потрясая толстым и коротким пальцем с аккуратно
обрезанным, отполированным ногтем.
- Смыслом бытия для меня было бы твое молчаливое житие, господин Снегирь,
- ответил на колкость Патрик. - Вот его бы я слушал днями и ночами, твое
благородное молчание.
- Тишина здесь действительно особенная, - нарочито не в тон разговора
вмешался Травник. - Даже течения внизу не слышно.
- Ладно, вы тут наслаждайтесь безмолвиями, а мы с Молчуном делом займемся,
- заявил Снегирь и жестом подозвал к себе немого. Некоторое время он
что-то нашептывал ему в ухо, после чего Молчун несколько раз кивнул, и они
разошлись в разные стороны, согнувшись в три погибели и шаря глазами по
земле. Ян удивился тому, как быстро Снегирь сумел что-то объяснить
Молчуну, и вопросительно взглянул на Травника. Тот, однако, лишь молча
пожал плечами.
- Эко нашего красногрудого-то скрючило! - усмехнулся Патрик. - Казимир! До
Лисовина тебе все равно далеко. Я спущусь с холма, Симеон, а то эти два
друга - как хомут и подпруга, все затопчут.
Книгочей легко поднялся с камня, подсмыкнул штаны и быстрой, пружинистой
походкой стал спускаться вниз. "Они не могут найти следов, но не говорят
об этом при мне", - понял Ян.
- Не переживай, Ян, - дружески молвил Збышек, словно угадав мысли
Коростеля. - Ты нас очень здорово вел от Моста Прощаний. Если я правильно
понял, где мы находимся, здесь обычное искусство проводника и даже
следопыта принесет мало проку. Это Нижние Земли, верно, Симеон?
- Думаю, уже да, - подтвердил друид. Прищурившись, он смотрел на закатные
полосы неба. Там вдали медленно летела темная птица, но на фоне
незаходящего багрового солнца трудно было разглядеть цвет ее оперения.
- Что за земли? - Ян уже начал привыкать к загадкам, которые чуть ли не
каждый день подбрасывала его дорога с друидами.
- Про них Травник лучше моего знает, его и спроси, - развел руками Збышек
и стал наблюдать за двумя товарищами, которые все дальше расходились в
поисках следов тех, кого они поклялись найти еще в Круге - поклялись самим
себе и друг другу. Травник присел рядом с Яном и указал на заходящее
солнце.
- Вот это солнце, Ян, заходит на горизонте. Вот это небо, оно раскинулось
над нами. Пока все ясно, Ян?
Коростель согласно кивнул.
- Неясно здесь только одно, - друид невесело высвистел однообразный
мотивчик, - неясно, откуда они тут.
- Кто? - не понял Ян.
- Да эти... солнце с небом, - усмехнулся Травник. - Понимаешь, дружище,
мы, по всей видимости, сейчас еще под землей. Я немного знаю русло
Святого, и на поверхности река сейчас совсем в другой стороне от нас, а
вот, однако же...
Он указал на разлившееся внизу, отсвечивающее желтым половодье.
- А ты помнишь, Травник, Пилигрим давным-давно рассказывал про солнце
бессонных? - задумчиво спросил Збышек. - Мы ему еще тогда не очень
поверили.
- Пока не попали в Лес, - подтвердил Травник. - Очутившись в Лесу Времени,
осознав себя там, можно поверить еще в добрую сотню невероятных вещей,
которые не могут существовать, потому что на первый взгляд идут вразрез со
здравым смыслом. Думаю, о солнце бессонных больше и лучше знает Патрик,
верно ведь? - Он обернулся к Книгочею, который уже вернулся и теперь был
увлечен своей обязательной во время любого привала книгой.
Патрик открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут как из-под земли перед
ними выросли Молчун со Снегирем. Немой широко улыбался, показывая большим
пальцем за плечо, туда, откуда они только что вернулись. Снегирь тоже явно
был доволен. Книгочей отвернулся и снова уткнулся в коричневый переплет,
скрывающий только ему ведомые таинственные истины и божественные
откровения.
- Мы их нашли, - оживленно начал Снегирь. - Иначе и быть не могло. Зорзы
прошли здесь несколько часов назад.
- Сколько именно? - быстро спросил Травник, и в его голосе впервые за день
прозвучало нескрываемое волнение.
- Не знаю, - пожал плечами Снегирь, - я же не Лисовин, чтобы читать землю,
как волк. Думаю, человек семь или восемь...
Молчун, внимательно прислушивавшийся к разговору, резко замотал головой и
протянул обе руки с четырьмя прижатыми пальцами на каждой к Травнику.
- Значит, восемь? - спросил Симеон, посмотрев немому друиду в глаза. -
Спасибо, Йонас.
Молчун слабо улыбнулся и стал демонстрировать каждому свои кулаки. Каждый
друид по очереди кивнул ему, и кто жестом, кто взглядом, все выразили ему
свое одобрение.
- Они прошли все вместе? - строго спросил Травник Снегиря. Тот пожал
плечами и, оглянувшись на холм, сказал, понизив голос:
- Не знаю, все ли шли из зорзов, но если брать наибольшим числом, то
следов было, пожалуй, на восьмерых.
- Вместе? - напирал Травник.
- Нельзя сказать, чтобы так уж отдельно, - неуверенно пробормотал
толстячок. - Может быть, что семеро шли, а один, восьмой, крался сзади.
Молчун шагнул в круг и что было сил топнул сапогом о землю. Снегирь
задумчиво посмотрел на него, потом на удивленных товарищей и тоже
поковырял каменистую почву носком.
- Вообще-то ты прав, Молчун, - молвил он. - То-то, я думаю, что мне этот
след не понравился.
Книгочей отложил в сторону свою книгу и внимательно слушал, пристально
глядя в лицо Молчуну, который, сидя на мшистом валуне, тихо лопотал что-то
бессвязное на птичьем языке себе под нос.
- То есть в нем ничего особенно отличного нет от остальных, - сказал
Снегирь, - земля там такая, что подошву не прочитаешь. Вот только больно
маленький след-то... Остальные тоже разные, но богатырей нет, во всяком
случае, по ноге не скажешь. А этот их всех гораздо меньше, и правильно
Молчун говорит - отпечаток легче, словно он на цыпочках крался. Я теперь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг