- Впечатляет, а? - крикнул он откуда-то из полумрака. - Нет-нет,
батенька, это не гранит. Пластик! Обычная надувная игрушка...
Он был явно доволен эффектом.
- Тоже давненько не брали. А жаль. Колоритная штучка, и недорого. Не
желаете, кстати? В саду недурно смотрится, хе-хе-хе-с... Впрочем, шучу,
шучу. Я знаю, что вам нужно.
"Откуда он знает, что мне нужно, если я сам этого не знаю, - с
некоторым раздражением подумал я. - Старый хрен!"
- Нет уж, пусть лучше в подвале торчит, чем в саду. А бревно для
чего?
- Это сноп, - пояснил мой лукавый проводник, возясь со связкой ключей
у очередной дверки. - Злаки, знаете ли. В те времена обожали выращивать
разные растения, причем в тех местах, где они плохо растут. Овощи там,
фрукты, картошку... Чем меньше подходил климат, тем настойчивее велись
работы. Затем свозили выращенное в установленные места и сваливали в кучи.
- Копили?
- Трудно сказать, - замялся хранитель. - Давно это было. Доподлинно
известно одно: через определенное время плоды земли, натурально, начинали
портиться. Ну, во избежание заразы их закапывали обратно в матушку-землю.
- Это тоже напоминает обряд, - заметил я, щелкая истукана по сапогу.
Сапог был шершавый и упругий. - А потом что?
- Потом? Что же потом... Ждали следующего урожая и снова все шло по
кругу. По всей вероятности, скульптор запечатлел миг, когда землевладелец
несет собранный урожай к месту уничтожения. Потому и сноп.
Хранитель кончил возиться с замком и жестом пригласил меня подойти.
- Погодите, неужели кому-то был нужен надувной великан? Да еще без
лица!
- В том-то и фокус, что лицо можно сделать любое, по желанию клиента.
Наши ребята прямо с паспорта и делали. Представьте, выходите вы в сад - в
треуголке, сюртуке, трубочка в зубах дымится, - а в саду ваша статуя
стоит. Многим льстило. Ну, поспешите, дружок, я вас жду.
Он открыл дверь. Потоки света ударили сверху. Мы поднялись по
лестнице и вышли на обширный монастырский двор. Посреди возвышалась
окрашенная все в тот же тускло-коричневый цвет колокольня. Надпись
извещала, что именно здесь обретается Н-ский народный хор им. братьев
Заволокиных. В подтверждение этому из-за решетчатых окон доносились свежие
девичьи голоса и отрывистые музыкальные фразы - баянист пробовал лады.
У забора, лихо покосившись набок и упираясь колченогими подпорками в
рыжий асфальт, стоял межпланетный корабль. Он был привязан бечевкой к
роскошной старой липе и в целом неотразимо напоминал Пизанскую башню -
только не ту, красивую, итальянскую, а так... скорее водонапорную, в
каком-нибудь заштатном районном городишке, где летом, кажется, никто,
кроме курей, не живет.
Хранитель бодренько побежал к ветерану космоса, хлопнул его ладошкой
по стабилизатору (отчего в корабле что-то ржаво скрежетнуло) и произнес,
опять впадая в театральный тон:
- Друг мой! Вот то, что вам нужно! Нет-нет, молчите! Одного взгляда
на ваше измученное чело было достаточно, чтобы понять: вам нужен покой,
одиночество и отдохновение! Вы умчитесь в звездные дали, и некому будет
отвлекать вас от дум возвышенных и вдохновенных. Дерзайте, друг мой! Тем
более, что безопасность гарантируется, и возьмем мы недорого, - прибавил
он нормальным голосом.
- Господи, - вырвалось у меня. - На этой развалюхе? Вы что мне
навяливаете, Петр Евсеич?
- "Дредноут-14", - гордо провозгласил хранитель.
Я указал пальцем на выведенную корявыми масляными буквами надпись:
- А тут написано: "Драндулёт".
- Где? - пискнул хранитель и засуетился. Увидел, всплеснул руками и,
по-мальчишечьи вскарабкавшись на липу, принялся остервенело стирать
рукавом позорное название. Буквы размазались. Петр Евсеевич прилип рукавом
к букве "ё", с трудом отодрался и гневно погрозил в сторону колокольни:
- Заволокинцы шалят, дьяволы! Мстят, что надувную статую для
карнавала не отдал. А я не могу бесплатно, она казенная!..
Он спустился по стволу вниз, присел в тени Дредноута-Драндулёта. И
враз как-то обмяк, сморщился. Стало видно, что лет ему все же немало и что
как ни хорохорься, а здоровьишко шалит, и старость берет свое...
- Верное дело, - грустно прошептал хранитель, переводя дыхание. -
Полетите себе тихочко, спокойночко...
Мне стало жаль старика. Сидит в темном подвале среди пыльных
сокровищ, не ходит к нему никто. А с другой стороны, отчего бы и в самом
деле?..
- Программа рассчитана на две недели полета, - устало бубнил старик.
- Все на автопилоте, высадки по желанию клиента. Расчет после приземления.
- В кредит отдаю! - выкрикнул он почти со слезами.
Я еще раз вспомнил свою отвергнутую статью о буржуазном псевдосветиле
Ньютоне, представил перекошенное от злости лицо завлаба, подумал о
двадцати четырех рабочих днях, которые предстояло провести в городе...
- А, была не была, Петр Евсеевич! Программа, говорите? Черт с ними со
всеми, лечу!
Двери колокольни широко распахнулись, и на двор выбежали девушки в
сарафанах и кокошниках, парни в расшитых рубахах; следом солидно выступил
хор. Заволокинцы приступили к репетиции на свежем воздухе.
Я сидел в единственном кресле маленькой тесной рубки и смотрел вниз.
Хоровод то сходился вокруг корабля, то расступался во всю ширь двора.
Парни отчаянно чесали вприсядку. Девушки помахивали платочками и плыли
лебедью. Баянист бушевал.
Выждав момент, я нажал на "старт". Плотные клубы дыма окутали корабль
и мгновенно скрыли монастырский двор, хоровод, колокольню, Петра Евсеича,
машущего руками у входа в свой подвал... Из-под белых клубов хор отчаянно
грянул:
- Я на горку шла,
Тяжело несла,
Уморилась, уморилась,
Уморилася-а-а-а!!
Драндулет газанул, я покинул грешную Землю.
Глава 4
Тихочко, спокойночко
Мне доводилось раза два кататься на прогулочных космолетах. По-моему,
главное желание их создателей заключалось в том, чтобы прижать туриста к
ногтю. По их мнению (и мнение это обоснованно), идиоты-туристы только и
дожидаются случая, чтобы залезть в самую начинку корабля и вывести из
строя систему жизнеобеспечения на возможно более длительный срок. Турист,
считают создатели, попав на новенький с иголочки корабль, неприкаянно
слоняется по помещениям, пробует наудачу подряд все кнопки, рукоятки и
заглушки, пока не доберется до Главного компьютера, который после этого
ремонту уже не поддается. Первым делом на корабле гаснет свет и
отключаются вода и отопление. Еще через пару дней полностью потерявший ход
и ориентацию корабль подбирают спасатели. Затем туристов отправляют в
госпиталь, а звездолет - на переплавку. Деньги за путешествие не
возвращаются.
Впрочем, на этом эпопея не заканчивается. Пройдя полугодовой курс
лечения, турист выходит на волю со счастливым лицом первооткрывателя и
пускается на поиски олуха, который доверил бы ему новый корабль. Турист
полон сил. Его пересаженная кожа (ибо он тогда еще и обгорел) излучает
сияние, по лицу блуждает улыбка. Именно на таких путешественниках
спасатели наживают гроздья медалей "За спасение погибающих", благодарности
в приказе по Космофлоту и ранние инфаркты.
Ничто не может спасти прогулочный корабль, если на него сел
любознательный, упитанный и энергичный турист, жаждущий приключений в
далеких просторах Вселенной...
Мой Драндулет спасать было уже не нужно. Такого заезженного,
разболтанного, раскулаченного корабля мир еще не видал и, надеюсь, никогда
не увидит. Началось с того, что не пожелал включиться генератор
искусственной тяжести. Точнее сказать, он включился, но потом как-то
подустал, решил передохнуть - уж не знаю, что и думать. К сожалению, свой
скверный характер он обнаружил не сразу, а лишь тогда, когда я,
насидевшись в рубке и вдоволь наглядевшись на грозную и величественную
(это опять же из газет) панораму звездного неба, решил пару часиков
вздремнуть в спальной каюте. В самом деле, день был несколько перенасыщен
событиями. Тянуло поваляться на откидной койке и прийти в себя.
Спальные каюты на одноместных звездолетах почему-то всегда находятся
в дальнем конце корабля. Толкнув дверь, я понял, что не все так просто.
Дверь была заперта. "Может, есть там кто-нибудь?" - мелькнула дикая мысль.
...Прекрасная незнакомка, раскинув иссиня-черные локоны по
белоснежной подушке, смотрит мерцающими глазами на дверь и ждет, когда я
войду...
Такие случаи бывали. Но не со мной. Присмотревшись, я понял, что
дверь в каюту просто заклинило. Я хорошенько потряс и подергал ручку.
Дверь не шелохнулась.
Я отступил на шаг, затем долбанул по ней плечом, сначала левым, потом
правым. Ноль эффекта. Спать, между тем, тянуло все сильней.
Тогда я повернулся к проклятой двери спиной (чуть не сказал: задом) и
лягнул изо всех сил каблуком в область замка. И конечно, в этот самый
момент наступила невесомость!
Вернее будет сказать, что отключилась система искусственного
тяготения. Вырубилась она буквально на несколько секунд, но их вполне
хватило, чтобы в очередной раз доказать справедливость утверждения
великого Ньютона. "Действие встречает равное противодействие!" - сказал
он. А так как великие физики (а равно химики, политики и т. п.) никогда и
ни в чем не ошибаются - вплоть до появления новых великих физиков,
химиков, политиков и др., - то в полном соответствии с классическим
законом дверь долбанула по моему каблуку ровно с той же силой, каковую я
смог вложить в удар. Разница между нами заключалась лишь в том, что сама
дверь вполне индифферентно осталась стоять на месте, а я, напротив, улетел
головой вперед туда, откуда пришел, с первой (а может и со второй, я не
считал) космической скоростью.
Интересно, в какой житейской ситуации великий физик открыл свой
великий закон? Если в аналогичной, я ему ни капли не завидую.
Пронесшись через коридор наподобие некоей сонной ракеты, я прибыл
обратно в рубку и врезался лбом непосредственно в пульт управления, отчего
звезды на экране вздрогнули и начали двигаться несколько быстрее.
Просто удивительно, как пребольно можно трахнуться лбом о тумблеры в
условиях полной невесомости! То ли от удара, то ли по другой неизвестной
причине генератор тяготения заурчал, застрекотал, возобновил работу;
нормальная земная тяжесть пронизала мои члены, и я рухнул бесформенной
кучей в щель между пилотским креслом и пультом управления, завлекательно
мигавшим немногими оставшимися в целости разноцветными лампочками.
- Уважаемый товарищ! - раздался сверху очаровательный женский голос
на фоне струнной музыки. - Мы рады приветствовать вас на нашем корабле. К
вашим услугам прекрасная автоматизированная кухня, салон, спальное
помещение. Любые справки можно получить у робота-информатора. Желаем
счастливого путешествия среди звезд! - И вновь зазвучали струны.
Лежа в чрезвычайно замысловатой позе на полу, я прислушался к узнал
балалайку. Очевидно, неутомимый Петр Евсеевич нанял для фонограммы
соседей-заволокинцев, сэкономив таким образом казенные суммы. "Интересно,
что он им дал взамен напрокат?" - думал я, остервенело выдирая ногу из-под
кресла.
Звуки струн действовали умиротворяюще, и я принялся размышлять, не
прикорнуть ли прямо здесь на полу рубки. Но врожденное чувство
собственного достоинства не дало уснуть. Я поднялся, сел в кресло и окинул
хозяйским взором обилие кнопок, переключателей, индикаторов - словом, все
богатство пульта управления прогулочным звездолетом типа "Дредноут".
Надо заметить, что богатство это составляет один из главных
аттракционов путешественников, особенно на семейных кораблях.
Отец семейства, облаченный в серебристо-белый скафандр, восседает в
кресле пилота практически безотлучно. Сюда домашние приносят ему еду на
подносе и с волнением следят, как он пощелкивает тумблерами, время от
времени властно запрашивает у робота курс, - тысячу раз проверенный и
утвержденный в двадцати трех инстанциях.
Жена и дети кружком стоят вокруг и, затаив дыхание, смотрят на
могучего папу-космонавта, чья тоненькая итээровская шея болтается в
воротнике списанного скафандра, как ложечка в стакане. Кстати, такие
скафандры носят обычно сотрудники санитарно-эпидемической службы - те
самые, что перед полетами опрыскивают пассажирские каюты средством от
тараканов.
Домочадцы этого не знают, а папа-космонавт, вглядываясь в экран,
устало бросает через плечо:
- Шли бы вы, в самом деле, в каюту, что ли... У меня шаровое
скопление на дороге. Мария, немедленно уведи детей из ходовой рубки!
Займитесь делом в конце концов!..
Руки могучего папы возлежат на штурвале ручного управления,
прикрепленного к шарниру с изнанки панели управления (и больше ни к чему).
Картина эта по-своему значительна и величава, а посему незамедлительно
фиксируется на пленку младшим сыночком, очкастым подобием папы, будущим
итээровцем и туристом...
Итак, я обозрел пульт управления, ткнул пальцем в кнопку
"робот-информатор" и строго поинтересовался:
- Почему не открывается дверь в спальную каюту?
Молчание было мне ответом. Мигали жульнические лампочки, попискивали
и пощелкивали многочисленные приборы (спрашивается, зачем попискивать
исправному прибору? Если он работает нормально, попискивать и пощелкивать
совершенно" незачем. Тоже одни фокусы и обман доверчивых туристов).
Корабль летел сквозь просторы Галактики, и звезды медленно перемещались по
экрану, равнодушно глядя на "Драндулёт-14".
Я требовательно нажал кнопку еще раз.
- Повторяю вопрос. Почему спальня закрыта? Эй, чего вы там молчите?
Робот-информатор, ответьте на вызов!
На прокатном прогулочном корабле все может быть. Поэтому я не
удивился бы, если робот-информатор внезапно заговорил бы со мной голосом
Петра Евсеевича и произнес что-то вроде: "Э, батюшка, где же закрыто,
нигде и не закрыто, вы ключиком в скважине-то поворочайте, она и отойдет
себе..." Но молчание продолжалось. Я уже собрался прибегнуть к древнему
средству, помогшему профессору-историку в его путешествии за смыслом
жизни, то есть к методу кулачной расправы над оборудованием. В это время в
динамике что-то щелкнуло (все у них щелкает, ужас какой-то!) и голос
информатора произнес как бы спросонья:
- Н-ну?..
Этот коротенький вопрос прозвучал сухо и, мне показалось, с оттенком
неприязни. Я также не нашел оснований рассыпаться в любезностях перед
железкой и столь же сухо предъявил свои претензии:
- Спать негде, вот вам и ну! Дверь откройте! Вообще, что за штучки?
Головой трахнулся...
Робот отреагировал несколько неожиданно.
- "Здрасьте" надо сказать? - спросил он. - Поздороваться, говорю,
надо - нет?
Я осекся на полуслове.
- Простите, э-э-э... в самом деле. Добрый вечер!
- То-то, - сказал информатор. - Без гонора-то оно лучше.
- Мне, видите ли, необходимо выспаться, - неуверенно продолжал я. -
А, видите ли, дверь...
- Во-во, - безжалостно продолжал робот. - Сразу дрыхнуть. А ручное
управление? А курс? Как бы это нам во время сна с курса не сбиться... -
добавил он ядовито.
Я уже оправился от неожиданности и в корректной форме объявил, что на
ручное управление переходить не желаю, ибо знаю, что это липа, и за курс
опасений не испытываю. Единственная проблема - сон...
Последнее слово я произнес унизительно тоненьким голосом. Не знаю,
какие были на то причины. Наверное, сработал рефлекс, выработанный у людей
во многовековой борьбе со сферой обслуживания, - борьбе, в которой сначала
покупатель, а затем человек как таковой потерпели полное поражение. Роботы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг