- Ты уверен в этом, Торвальд?
- Я когда-нибудь не держал своего слова?
- Нет, - покачал головой Ллевелин. - К тому же за тебя говорят пять
взятых крепостей Горры. Ладно, - он хлопнул ладонью по столу, - если ты
гарантируешь, что всё будет сделано быстро и с малыми потерями, я
поддерживаю твой план, каков бы он ни был. Что тебе нужно для его
исполнения?
- Отряд лучников, - задумчиво произнёс я, прокручивая в голове детали.
- И, пожалуй, десятка три копейщиков, имевших дело со штурмом крепостей.
- Позвольте мне, - донёсся знакомый голос от дальней стенки шатра. Сэр
Кархейн, как подобало одному из младших офицеров личного резерва полководца,
дожидавшихся распоряжений на скамье вдали от стола военачальников, поднялся
со своего места и гордо расправил плечи.
- Ступай, - милостиво позволил Страж Севера, окидывая внимательным
взглядом фигуру молодого рыцаря.
* * *
Виверна взмыла круто вверх, легла на крыло и, развернувшись на полном
ходу, сорвалась в пике, заходя на штурмовку с искусством прирождённого
воздушного аса. Лучники, занимавшие позиции на крепостной стене и до этого
сосредоточенно перестреливающиеся с валлийскими стрелками Кархейна, прыснули
в разные стороны, не желая проверять на себе правдивость рассказов о
кровожадности злобных тварей.
- Заваливай! - приказал я последним подручным, всё ещё находящимся у
выхода из пещеры.
Подведённые под стрелами противника высоченные деревянные
щиты-мантелеты один за другим начали ложиться на кариесную дырку в скальной
толще.
- Оставьте отверстие! Не здесь, чуть повыше! Отлично! Теперь камни и
фашинник.
Солдаты споро управлялись с поставленной перед ними задачей, опасливо
глядя, как раз за разом пикирует на стену виверна, невольно зажимая носы и
отворачиваясь, чтоб хоть как-то укрыться от непередаваемого зловония,
сочившегося из каменных недр. Уж кому, как не мне, было понимать их! Я
работал с ними наравне, стараясь всемерно ускорить процесс подготовки к
взрыву. Однако в отличие от всех остальных, исключая Лиса, я знал, что
происходит.
Пещера была полна сероводорода, концентрированного настолько, что ещё
немного, и он мог выпадать росой на холодные камни грота, сероводорода,
являвшегося продуктом жизнедеятельности виверны, производимого ею в
результате переработки пищи. Труднее всего было уговорить Карантока
согласиться с моим планом. Лишь только довод о том, что в противном случае
цитадель будут штурмовать, и с обеих сторон погибнут тысячи не то чтобы ни в
чём не повинных, но всё же людей, смог пробиться к рассудку святого. И вот
теперь виверна, раз за разом атакуя место будущего прорыва, отгоняла от него
обороняющихся, чтобы максимально сократить количество возможных жертв.
Когда Каранток, тяжело вздохнув, дал согласие на проведение диверсии,
его крылатую спутницу ждал пир, какого она, должно быть, не видела с момента
своей христианизации. А дальше... Наверное, весьма занятно было бы
наблюдать, как благочестивая тварь, пятясь к выходу, выдыхает свой
невероятный смрад, быть может, впервые в жизни ощущая на себе все те
невыразимые муки, которые испытывает обычный человек, поражённый её ядовитым
дыханием. Во всяком случае, из пещеры она стартовала точь-в-точь как
баллистическая ракета из пусковой шахты.
- Всё, закончили? - командовал я. - Отлично, а теперь убегаем! Быстрее,
быстрее!
Лис ждал меня на стрелковой позиции валлийцев.
- Ну что, попадёшь? - я указал на отверстие под сводом пещеры.
- Постараюсь, - не спеша проговорил Лис, слюнявя палец и ловя им ветер.
- Темнеет уже. Так, - Рейнар вытащил из колчана стрелу с примотанной под
наконечник помасленной тряпкой, - если хотите жить, - он повернулся к
валлийцам, - как только я пускаю стрелу, падайте на живот ногами к пещере и
закрывайте головы руками. Всем понятно? Это не шутка, и здесь не до
геройства. - Слова его были резки и точны, а такое с моим велеречивым другом
случалось нечасто. Он чиркнул огнивом и из-под тряпицы выскочил радостный
язычок пламени. - Так, я всех предупредил. Раз, два, три... - на счёт
"четыре" и "пять" стрела уже летела к цели. На счёт "шесть"... Невероятный
грохот, никогда до этого часа не слышанный в Британии, потряс побережье, и
если бы был здесь кто-то, хоть раз в своей жизни видевший извержение
вулкана, вероятно, он бы принял случившееся именно за такое стихийное
бедствие. В мгновение ока округа меняла свой вид.
Восемнадцатиярдовая стена из крепчайшего римского бетона толщиной пять
ярдов взлетела вверх, рассыпаясь на куски, точно пенопластовая декорация.
Две высоченные башни, которые она соединяла, накренились, словно потеряв
опору, и в считанные секунды рухнули в образовавшийся провал, разваливаясь
на лету. Пламя и дым, взметнувшиеся к небесам, на какой-то миг, казалось,
залили весь горизонт, точно горел не только Кордуэл, но и сам залив. То там,
то здесь сквозь грохот слышались стоны раненых, и мне очень хотелось верить,
что их значительно меньше, чем было бы при штурме. Во всяком случае, мы
сделали всё, чтобы сократить их число.
- Невероятно! - Ллевелин, державшийся всё время наших работ поодаль,
под прикрытием ближайших холмов, в окружении обескураженной когорты
военачальников, не сводивших глаз с зарева, подъехал к нам. - Просто
невероятно! Не знаю, что и сказать. Надеюсь, это адское оружие никогда более
не будет применено. Никогда и нигде. Невероятно! - он развёл руками, не
находя слов, и затряс головой, стараясь выйти из оцепенения. - Ладно, к
делу! Как только рассеется дым, я отдам приказ к атаке. Полагаю, вы согласны
со мной, милорды?
Вероятно, милорды были согласны, но в отличие от своего предводителя к
ним ещё не вернулся дар речи.
Иссиня-голубые молнии вспороли вечерний полумрак, с треском врезаясь во
вкопанные на позициях лучников мантелеты, разнося их в щепы.
- Это тоже ваши? - поинтересовался Страж Севера.
- Нет, это с той стороны, - покачал головой я.
- Понятно. Значит, Моргана.
- Когда Господь не хранит стены, напрасно бодрствует стража, -
высокопарно процитировал сопровождавший главнокомандующего архиепископ
Кентерберийский, явно чувствующий себя не в своей тарелке и оттого, видимо,
желающий доказать состоятельность в новом амплуа.
- Эти пока ещё держатся, - заметил Ллевелин.
- Эй! Благородный герцог Ллевелин, предавший Артура каледонцам!
Благородный король Ланселот, предавший Артура Арморике и соблазнивший его
жену! Благородный герцог Торвальд, предавший своего короля Мордреда и нынче
метящий на его трон! Вы, короли, герцоги и принцы! Вы, доблестные бароны и
рыцари! Слушайте меня! К вам обращаюсь я, леди Моргана, сестра доброго
короля Артура!
Вы пришли сюда, чтобы силою мечей отнять то, что принадлежит моему сыну
по праву. Но есть ли он тут? Или, может быть, ваше грозное воинство воюет
лишь с женщиной, преданной вами в угоду своим корыстным помыслам? Можете ли
вы сказать об этом наверняка, или же для этого будет необходимо обагрить
клинок кровью моей и моих служанок, чтобы потом каждый встречный указывал на
вас пальцем, говоря: "Вот он идёт, грозный победитель дам, юнцов и
стариков". Придите же и самолично убедитесь в истинности моих слов! Придите
же, но знайте, пока есть у меня силы, я буду поражать вас безо всякого
сожаления и пощады. Ибо каждый миг этой обороны венчает славой нас и клеймит
несмываемой грязью вечного позора вас, собравшихся у Кордуэла. Придите, и мы
умрём с вами вместе, оставив времени рассудить, кто из нас прав, кто
виноват. Я вижу, вы не торопитесь? - она сделала паузу и продолжила
насмешливо: - Хорошо, я отдам крепость, раз уж она вам так нужна. С первым
лучом солнца я велю сложить оружие и открыть ворота в обмен на твоё слово,
Ллевелин, сохранить жизнь всем, кого вы найдёте в городе.
- Я даю тебе слово, Моргана, - крикнул в ответ ярой обвинительнице
Страж Севера. - Но если с рассветом ты не откроешь ворота, к обедне в
Кордуэле не останется даже живой кошки.
- Ах как это благородно! Я никогда не обманываю, Ллевелин. Ты мог бы
знать это.
- Мордреда, вероятно, уже давным-давно нет в Кордуэле, - тихо произнёс
ехавший рядом с Ллевелином Ланселот. - Скорее всего он уже по ту сторону
залива, на полпути к Камелоту. Моргана просто тянет время.
- А если нет, - резко повернулся к нему Страж Севера. - А если он
по-прежнему в цитадели? А этим ходом она добивается, чтобы мы сняли осаду и
пустились в погоню за призраком? Вновь разделять армию неразумно и
небезопасно, Мордред всё ещё силён. Будем ждать утра.
Ночь выдалась на редкость туманная. Такая туманная, что пальцы на руке
можно было пересчитать только на ощупь. Добрая треть армии стояла в
охранении, опасаясь, как бы, воспользовавшись таким везением, противник не
решил просочиться через линию постов. Треть армии едва ли не плечом к плечу
стояла настороже, две трети спали вполглаза, ожидая, казалось, неминуемого в
эту ночь сигнала тревоги.
Ближе к полуночи туман начал рассеиваться, но взамен его ударил такой
мороз, что можно было подумать, будто на дворе не сентябрь, а как минимум
январь, причём не здесь, а где-нибудь в нашей Оркнее. Ночная стража клацала
зубами, не имея сил отойти от костров, а в крепости, как назло, что-то
стучало, громыхало, скрипели колёса, ржали кони, словом, происходило НЕЧТО,
мало совместимое с подготовкой к капитуляции. "Что же они там удумали?" -
размышлял я, да, похоже, и все остальные, пытаясь, сколько возможно,
согреться в эту странную ночь. Однако замысел Морганы, как обычно, был
непроницаем.
Ближе к утру, однако, потеплело. Едва первые лучи солнца, подобно
требовательным пальцам кредитора, ударили в ворота крепости, те открылись с
недобрым скрипом, пуская победителей в город.
На площади перед королевским дворцом красовалась аккуратно сложенная
куча изломанного оружия, старых доспехов, украшенная цветочными гирляндами.
Армии Мордреда в городе не было. Она исчезла, словно растворилась в воздухе,
оставив на память о себе несколько десятков раненых и негодующих местных
жителей, требующих от новой власти возместить потерю крыш, сорванных этой
ночью по приказу феи Морганы.
ГЛАВА 29
Мир принадлежит тому, кто может его взять, или тому, кто не позволит
отнять его у себя.
Макс Штирнер
Зелёные волны Бристольского залива плескались о камни у подножия
утёсов. Мы с Лисом стояли над колышущейся водой, глядя туда, где в сероватой
туманной дымке виднелся противоположный берег. Вне всякого сомнения, армия
Мордреда была уже там. Я готов был держать пари, что знаю, как ей это
удалось. Конечно же, она не растаяла в воздухе и не растворилась в ночном
тумане. И хотя дело не обошлось без магического искусства дорогой тётушки,
никакими фокусами с шапками-невидимками здесь и не пахло.
Я стоял на крепостной стене, глядя, как плавают на волнах пучки соломы
и доски, ещё недавно служившие крышами домов разгневанных горожан, и
невольно радовался торжеству человеческой мысли.
- Капитан, я по глазам вижу, что ты уже разобрался с этой пропажей, -
начал Лис.
- Конечно. Всё очень просто и почти что в рамках школьного курса
физики.
- Рассказывай, не томи!
- Серёжа, как ты помнишь, вода бывает в трёх состояниях: в жидком, - я
указал на морские волны, равнодушные к людским заботам, с флегматичным
упорством бьющие в скалистый берег, - газообразном, частный случай такого
явления - туман.
- Я помню: и твёрдом - это лёд. Погоди! - он выразительно посмотрел на
меня. - Ты что же, хочешь сказать, что армия перешла Бристольский залив по
льду, как дедушка Ленин, возвращаясь из Финляндии в Россию?
- Именно так. Как великий князь Кирилл Александрович в Финляндию.
- Обалдеть! Ничего себе Моргана сморозила! Воистину, по воде, аки
посуху.
- Возможно, не по воде, вернее, не по заливу. Всё-таки спускаться в
нижнюю крепость после того, что там устроили Борс с Богартом и Баном, было
совсем небезопасно. Должно быть, Моргана использовала туман для того, чтобы
поднять жидкость на высоту стен. А здесь уже, как ты выражаешься, сморозила
мост. Впрочем, сейчас это уже не важно. Как мы имеем возможность убедиться,
мост получился капитальный, - я кивнул на полосу плавающих стройматериалов,
всё ещё сохраняющих некое подобие линии, - даже соломку подстелила, чтоб
люди и кони не скользили. Теперь, как ни крути, время они выиграли, и
сегодня, в крайнем случае завтра утром будут в Камелоте.
Моргана обвела нас вокруг пальца, как детей. Теперь придётся идти в
обход. Это если сегодня воскресенье, то у Камелота окажемся только в среду.
А в четверг мы все дружною толпой уже должны стоять у Круглого Стола с
пергаментами в руках. Теперь, когда Мордред займёт Камелот, полагаю, с этим
могут возникнуть трудности. Хорошо было бы переправить на тот берег хотя бы
тысячи три-четыре воинов, чтобы задержать продвижение врага арьергардным
боем. Да вот беда, после вчерашнего налёта Борса на гавань мы можем разве
что попробовать перебежать залив по соломе, как шаолиньские монахи.
- Ну, один корабль, положим, есть, - глядя вдаль, урезонил меня Рейнар.
- Вон, парус на горизонте. Приближается к гавани.
- Один корабль не слишком исправит наше положение. Хотя, - я пожал
плечами, - пошли, посмотрим, кого там принесло попутным ветром. Делать-то
всё равно нечего, в поход выступаем только к полудню.
В нижней крепости толпился народ, встречая судно, входящее в гавань.
Судя по флагу, оно было константинопольским. Судя же по корабельной
архитектуре, куда более северной постройки. Появление в здешних водах купца
из столь отдалённой страны уже само по себе было случаем нечастым. Сейчас же
толпа зевак заполняла весь берег, надеясь разжиться заморскими диковинами,
послушать завиральные морские байки, да и просто поглядеть на чужаков,
поохать над их нелепо длинными парадными одеяниями из невероятно дорогих
тканей и эдак небрежно узнать, как дела в далёкой Империи, которую многие из
собравшихся здесь лордов, невзирая на весь британский патриотизм, втайне
считали своей прародиной. Их нисколько не смущала та сущая мелочь, что
Византия была лишь обломком Римской Империи, почти таким же, как и Альбион.
В их головах Константинополь находился если и не на берегу Тибра, то уж, во
всяком случае, не далее дневного перехода от него.
Войдя в гавань, корабль бросил посреди неё два каменных якоря и спустил
на воду маленькую разъездную шлюпку, способную вместить не более
трёх-четырёх человек. Разумная предосторожность. Из-за затонувших кораблей и
обгоревших устоев пирса стоянка у берега была весьма небезопасна. Мы с
Лисом, немного потолкавшись среди зевак и убедившись, что от пришедшего
византийца особой пользы быть не может, направились в лагерь, чтобы
проконтролировать подготовку к очередному походу и пообщаться со святым, всё
ещё приходившим в чувство после вчерашнего взрыва. Он был немногословен и на
все наши заверения о гуманном применении метода отвечал односложно, печально
вздыхая и отводя глаза. Едва успели мы дойти до холма с пятёркой ясеней у
вершины, как нас догнал Кархейн, запыхавшийся от быстрого бега.
- Милорд Торвальд, там вам... это... ну, в общем, привезли.
- Что привезли? - переспросил я, кладя ему руку на плечо.
Мне искренне импонировал этот молодой человек, в котором я воочию видел
новый росток истинного рыцарства и в чьей отваге лишь вчера имел возможность
лишний раз убедиться во время смертоносной дуэли под стенами Кордуэла.
Однако он, похоже, в моём присутствии продолжал робеть, словно чувствуя себя
виноватым за бунт в бастиде и тренировку Годвина в Кэрфортине.
- Толком говори!
- Там вам подарок от императора Константинополя, - отчего-то заливаясь
краской, пробормотал рыцарь.
- Какой подарок? Почему от императора? - тряся головой, переспросил я.
- Не знаю, - пристыженно выдавил Кархейн. - Возможно, это награда за
какой-то ваш подвиг.
- Точно, - поспешил вставить Лис. - Помнишь, когда вы с братцем Илаем
под Киевом медовухи облились, а потом сдуру на византийскую когорту
наехали...
- Лис! - гневно оборвал его я.
- Вон, вон несут, - радостно крикнул молодой рыцарь, указывая на
полуразваленную воротную башню нижней крепости.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг