неподвижности в процесс, из бытия в становление, из знания в разделение,
из любви в поглощение, о!.. И... он вспомнил золотой голос Той: свои
солнечные глаза, песчаное плато, города хрусталя, предназначение Вселенной
(о, безнаказанно ли?);.. и тут же перестал быть, став точкой, началом. Это
была тоска, горечь, снова боль; начало, нет ничего... И ценой величайшего
напряжения точка создает в себе непреодолимую, чудовищную жажду расширения
и... Взрыв, возникновение пространства, времени, материи и (о!,
облегчение-то какое!) незнакомого нечто, от чего можно оттолкнуться в
развертывании того, чем он был. Он напрягся, породил изначальное вращение
и потерял осознание себя.
Глава 3.
Три брата. Маленький Стерх.
Неподвижное изначальное вращение мира феноменов; пока еще, по
прошествии миллиарда земных лет, Стерх не осознавал его. Воистину, он был
сыном своего отца и своей матери и достойным братом, как старшего, так и
младшего. Первый заканчивал аспирантуру, готовился к защите кандидатской и
был весьма социально перспективен, умен и практичен, намереваясь сделать
себе имя в фармацевтике, в чем младший брат никак не видел смысла жизни и
деятельности. Маленький буян, он был заводилой всех беспорядков в школе,
равно как и дома, где он бывал столь редко, что спокойствие жилища
в-общем-то не нарушалось, и все знали, что, если он и появится, то
запрется в своей комнате, в лучшем случае бренча там на стянутой с
какого-то концерта электрогитаре; или, лежа на диване, потягивая пиво,
будет строить планы относительно создания нового музыкального коллектива
на смену распавшемуся; и дома он не очень досаждал.
Стерх был средним. Братья не утруждали себя общением друг с другом, а
родители попытками чему-нибудь научить троицу своих сыновей, и уж тем
более Стерха, которого в семье считали серым неудачником, "так себе",
"средней личностью". И ярких эпизодов в его жизни было немного, хотя Стерх
твердо верил в то, что рожден он был не зря. О, эта вера часто
представлялась ему чем-то бессмысленным, не имеющим никакого основания
пребывать в нем; ведь все его предполагаемое будущее было столь далеко от
радужных перспектив старшего и дерзких, заманчивых, разрушительных планов
младшего, столь непонятным, серым, туманным и безрадостным, что это часто
приводило его в отчаяние, и он страстно желал иметь хоть каплю той
жизненной неистовости, которая переполняла его братьев, его умного, но
донельзя невыдержанного отца и его добрую, любящую, но слишком развязную и
подверженную всем порокам и дурным привычкам мать, что не мешало ей,
однако, быть образцовым директором автотранспортного предприятия. Он
считал себя слабым и неспособным, но, видимо, кто-то (или Что-то) лучше
его знал, что такое сила, и к чему предназначался сей человеческий
инструмент.
Нет, свет не снизошел на Стерха, не посетило его ни величайшее
озарение, ни интуитивное откровение, ни глубочайшее видение тайн
мироздания. Просто однажды он понял, что он - не он. Это взволновало его,
но... тому Стерху это было, как всегда, до лампочки. И медленно
происходило распределение всего на круги своя, и каждая вещь, как бы то ни
было, в любом случае входила в свою маленькую вечность, где радость и
краски, каких еще нет, а лишь грядут, и свет, и любовь, и то, чего нет и
найти невозможно, но что приходит, когда все выскальзывает из ваших рук, и
вы тет-а-тет сначала с пустотой, а затем с тем, что правит Игрой и одно во
всех и вся, а затем... О, далее смыкаю уста, ибо эта вещь столь же проста,
сколь непостижима.
* * *
Взгляд изнутри, со дна черных зрачков, видение "над", со стороны, в
полном отрешении; рука весело, игриво, не поспевая за карандашом несет
святой (для меня) бред (для других), и тот, кого изображаю, так или иначе
найдет приют во мне, в мире меня... Ну, как еще сказать?.. Велика роль
восставшего поперек закона, и во все времена такие (редкие) особы (весьма
распространенными) особями либо не замечались, либо уничтожались. Часть
игры? То, что вопрошает, в любом случае не вместит этого... Как Ты
считаешь должным быть, так и будет. Изменить лишь отношение. Затем полная
отдача. И далее будет видно, все яснее, как становится все яснее видна
дальняя перспектива по мере восхождения на холм.
Проникновение.
И вот Маленький Стерх стал странником. Это решение возникло
спонтанно. Оно не зрело в прошлом и ничего не обещало в будущем. Лишь
некое желание неизведанного в груди и стремление идти-идти-идти в ногах
являлись стимулами этого решения. Удушающие заботы, невыносимые разговоры
и весь багаж масок был оставлен ненужной серой грудой на полу его комнаты.
Лунный свет тихо подбирался к этой груде, печально улыбаясь ее
обреченности. Заботы суетились по мере приближения лунного света все
больше, все напряженнее, забираясь вглубь кучи, боясь, что он высветит их
ненужность и иллюзорность; они испуганно перешептывались, хватаясь и
прячась друг за друга. Разговоры вели напыщенные речи о своей нужности,
научности и, вообще, необходимости в обыденной жизни, не подозревая, что
через пару минут будут аннулированы в своей поверхностной важности
потусторонностью белесого блика. Маски испуганно корчились, чувствуя, что
на этот раз им никого не удастся обмануть фальшивыми гримасами и
резиновыми улыбками. Вся куча этого хлама, оставшаяся без хозяина, тихо
трепетала, медленно засыпая, уходя в царство дяди Морфи, - может быть
единственное место, где они могли бы вдруг обрести свою реальность.
А Стерх бесшумно пронесся сквозь пригород, низводя великолепие красы
оливками глаз прямо в гущу своего искрящегося существа. Великолепием была
луна, несущаяся вровень со Стерхом где-то там, за тучами; ее смутный лик,
прозрачной бледностью своею тревоживший сны детей, плохо укрытых одеялами
от этого проникающего голубого света, этот лик заглядывал в глаза Стерха,
не находя там чего-то, тревожась; и он сам, переставая быть Стерхом, не
находил себя в глубине блестящих глаз, где лишь ветер, восторг,
и... смутный страх бились в тревожно-лихорадочном... оцепененьи (да, лишь
луна может так примирять противоположности). Великолепием было живое
молчание поля, обнимающее Стерха серебряными объятиями, безмолвным гулом
заставляющее сознание переместиться из мира домов и машин в мир фантазии и
сказок... или? Реальности?.. "Ну нет, все это игра
воображения!" - стерховы мозги доставали его своей практичностью. - "Ну
чтож, молодой человек. Одним экзотическим бездельником больше.
Ладно-ладно, бегите. Но не промочите ноги..."
Как-то незаметно пронеслась граница пригорода и поля, где
урбанизация, терпя потери, вынуждена была отступить перед натиском
архаичного материнского полевого спокойствия. Ноги успокоились и дали телу
отдых и возможность обрести монолитное созерцание вечно новой ночи. Стерх
осторожно ступал по траве, чувствуя холодок от пропитавшей обувь и
добравшейся до кожи ног росы. Он вздрогнул: неясная тень маячила справа,
метрах в двадцати, выделяясь застывшим пятном или... замершим, готовым к
прыжку, "нечто". Стерх с усилием расслабился и отогнал неприятную дрожь в
теле, ушедшую через ноги в землю. Подошел ближе. Это был сруб колодца,
стоявший посреди луга, как знак человеческой власти, а проще, как признак
пастбища. Он предназначался к тому, чтобы поить в знойный день коров и
лошадей. Стерх прошел мимо. Он задумался о природе ночных страхов,
делающих из человека пугливого зайца, боящегося собственной тени,
оживленной лунным светом, и шума собственных шагов в загадочной тишине.
Вот и сейчас он ощущал этот эффект: шорох его шагов как бы раздваивался,
отражаясь от стены леса впереди, и возникало ощущение, что за ним след в
след кто-то шагает. Стерх знал, что, если оглянется, то увидит лишь
простор поля с кромкой леса вдали, но он не оглядывался, а шел,
наслаждаясь восторгом подкатывавшего к горлу детского страха,
заставляющего детей всех времен и народов искать спасения под одеялом.
Эффект двойных шагов за спиной все усиливался, что было следствием
приближения к периферии леса. Стерх пожалел, что он был один, и не с кем
поделиться переполнявшими его чувствами.
...Негромкий кашель за спиной заставил его ноги стать ватными, а
голову пустой и звенящей от отсутствия каких бы то ни было мыслей, кроме
одного безмолвно вопящего страха, острого желания оказаться как можно
дальше отсюда, с головой под одеялом, с заткнутыми ушами, зажмуренными
глазами и захлебнувшейся во вдохе грудью. Время тягуче загустело. Он с
усилием обернулся, пытаясь сглотнуть ком в горле, и увидел перед собой
фигуру человека в шляпе, в плаще и с посохом:
- Я тут вот иду за вами. Уже давно... Да вы успокойтесь. Вы очень
чувствительны, я знаю. Как и каждый из нас. - голос незнакомца был хрипл,
но просторен, напоен ветрами и ромашковым ароматом. - В конце концов, раз
уж вы видите меня, значит ваше решение стать странником
необратимо. - человек в шляпе оглядел Стерха. - Да, порядочную кучу хлама,
должно быть, оставили вы дома, раз так летите. Прямо, как бумажный змей. У
вас выросли крылья? - человек засмеялся звучно и широко, затем обернулся
по сторонам:
- Ладно, мое дело сделано, начало положено; до следующей встречи!
Он развернулся и быстро зашагал, непостижимо исчезая в пространстве
далей, растворяясь в просторе того, что было настоящим: поля, леса, неба,
луны.
Стерх медленно оттаивал. Первым начал работать ум, наводнив
полупарализованный страхом, но уже начинающий подавать признаки жизни мозг
потоком мыслей и предположений, устроивших в голове дикую пляску, пока
Стерх ударом воли не заставил их вести себя потише. Спазмы в горле, груди
и животе прошли, затем спокойствие спустилось в ноги, заставив их
подогнуться и вытянуться на траве без сил, вопия о хотя бы минутном
отдыхе. Стерх сознавал, что вырос он в аристократической семье
"злобствующих материалистов". Что некоторые вещи он, как и его родители,
скорее приписал бы галлюцинациям и бреду, чем видимой реальности; но это
были смутные, к тому же уже всем известные и скучные доводы, да и ко всему
же... Стерх встал, подошел к месту, где стоял незнакомец, вгляделся: трава
была примята, ясно виднелись две ямки следов от "от чьих-то" ног, а в
росистой серебристой траве - темная дорожка, ведущая к (Стерх вскинул
голову: Полярная звезда чуть спереди и слева) северу. По телу пробежали
волны мурашек, ноги наливались силой, как бы подстегивая, мол: "Встречи
встречами, а мы хотим активности". И Стерх пошел снова. Реальность вокруг
теперь имела совсем другую окраску. Можно сказать, что сейчас в мире его
сознания произошел некий переворот, открыв ему дверь в неведомое; но и,
заодно, открыв неведомому дверь в него. Он не имел деда, могущего
просветить его магическое незнание.
Стерх увидел впереди темную полоску. Он приближался, запахло
камышами. Шелест воды... Река тихо охала, вздыхала, о чем-то устало
нашептывала берегам, - мистически застывшим стражникам, не внемлющим ни
мольбам своей пленницы, ни угрозам своей разрушительницы, размывающей их
зыбкую песочную плоть. Волосы Стерха встали дыбом, он не мог заставить
себя подойти к реке поближе. Страх, тьма, неведомые звуки в тишине: о!,
все это, видно, пришло к нам еще от давних предков, чутко прислушивавшихся
к полной опасностей мрачной ночной неизвестности и в панике убегавших от
жестоких саблезубых тигров и всяческих зубастых дьяволов. О!, напряжение в
груди нарастало, но он заставил себя сделать несколько шагов, еще
несколько... Вот он на берегу. Река шептала, как и века назад, о чьих-то
горестях, печалях; она, словно старушка в чепце, полушепотом перечисляла
имена ушедших во мрак небытия... или бытия другого рода.
Размеренно-спокойно и в то же время чуть суетливо катила она свои черные в
этот час воды в бесконечность (имея в виду именно это), и камыши,
казалось, стремились туда же, вдаль; они не хотели торчать на месте, но им
не хватало силы стремления. Они были гибки, податливы и малость
индифферентны в своем пребывании в теплом речном иле. Они оправдывались
тем, что там, ниже по течению, их никто не ждал...
Пугливой тенью Стерх вошел в воду прямо в одежде и долго стоял, пока
ноги не задубели и дрожь не пошла по всему телу, обычная, "нормальная",
человеческая дрожь: мелкие сокращения мышц от переохлаждения организма,
защитная реакция тела. Он был в большом поле, крохотный Стерх, зачем-то
забравшийся так далеко от дома, да еще и ночью, в эту глушь. Ночью нужно
спать. А днем читать книжки, есть и разговаривать. А не мерзнуть тут, в
глупейшем положении, стоя выше колен в воде... Зубы стучали, руки
тряслись, ну, достаточно...
- Бог помощь, только, сдается мне, не сезон для купания, ведь
осень. - Стерх вздрогнул так сильно, что по реке пошли волны, ему вмиг
стало жарко, лоб взмок от пота, а и без того огромные глаза расширились в
пол-лица. Дом, день, еда, разговоры улетели чайками прочь. На берегу, там,
где он вошел в воду, сидели рядком несколько мужчин... нет, там было даже
две женщины.., и все как один смотрели на него. Он внутренне выругался на
себя, подстегнул, убедил того, кто был Стерхом, не валять дурака, а
выбраться на берег и выяснить все в конце концов... Несколько рук
одновременно протянулись к нему для поддержки, он замер, разжал кулаки,
подумал, вздохнул полной грудью и взялся за них обеими онемевшими от
холода ладонями...
О! Это была вечность в осязаемом касании. Свет в глазах странников
сиял ярче пламени костра, освещавшего их убогие одеяния. Они сидели
кружком вокруг пылающих поленьев, а на шестах висели для просушки стерховы
брюки, кеды и носки. От них валил пар, как и из стоявшего на углях
котелка. Один из новых друзей Стерха взял котелок за ручку и стал
разливать в кружки душистейший, ароматнейший отвар, кто-то достал хлеб,
кто-то распаковал коробку рафинада, протянулась рука с куском масла в
пакете. Ему налили кружку и сунули под нос бутерброд.
- Как там мои? Небось волнуются. - Стерх жевал пищу, вкуснее которой,
казалось, он не пробовал за всю свою жизнь; или просто он был голоден до
такой степени, что обычный хлеб казался амброзией? Крохотный Стерх внутри
все еще пытался убедить его в необходимости общепринятых мерок, рамок,
моралей...
- Да, - говорил он, - если мама увидит, что моя постель пуста, то-то
будет шуму... - На него недоуменно пялились и отворачивались, пряча в
кулаках улыбки. - "И где же таки мой Стерх?" - скажет она. - "Я ведь..."
- А кто такой Стерх? - спросил как бы между прочим кто-то из сидящих;
все замерли, и Стерх почувствовал на себе добрые, но настойчивые взгляды.
Он вдруг как будто вошел в зелень тепла, шелест травы и синеву неба.
Пылало солнце, но не яркий шар над головой, а ослепительнейшая вещь
внутри, а также и снаружи его, вещь пугающе интенсивная и наполненная
вселенским восторгом. Са-а-аа-х-х-х! В честь любви Стерх высвободил свой
закостеневший ум из черепа, во славу Экстаза Стеах взмыл туда, где
бессмысленны понятия верх и низ, в тепло светоносных просторов, в порыве
радости Стаах воздел к небу руки, обнимая мир в счастливом единении, он,
большой Саах, наконец, ощутил монументальное спокойствие, нисшедшее в
него, подобно текучему потоку, водопаду масла, без единого всплеска
заполнившему опустошенный сосуд тела. Спокойствие, еще с рождения царящее
где-то за покровом, в глубине сознания, а теперь пребывающее в полной силе
гигантского штиля на волнах того мира, что звался Стер...? Саа...?
Догорал костер, все сидели молча, в тишине глядя кто в звездное небо,
кто в красные угли, кто в глаза соседа...
- Я видел, как ты прошел в Высшее, что есть Конечное и Бесконечное,
Цель Пути. И...-
Старик в овечьей шапке слева от него выдержал паузу, глядя в огонь:
- ...И, невероятно, ты вдруг исчез выше, там, где не бывал даже я.
Ослепительное поглотило тебя, но я не в силах был следовать за тобой и
поэтому не слышал твое имя. Кто ты теперь?
Паренек был абсолютно спокоен. Так спокоен, как не бывает спокоен дуб
в знойный день, как не бывает спокоен спящий младенец. Это молчание шло из
сути проявления, или из того, что за ним. Он молчал.
Светало. Странники ждали. Саах молчал. Великолепный восход
выплеснулся в поле, в лес, в мир, на город, на дальние холмы и озера. В
очередной раз он пробил саван бледной тени, хлынул живительным светом на
сущее... Саах молчал. Странники вставали один за другим, разбредаясь в
разных направлениях, исчезали в мире, чувствуя, что сегодня они были
свидетелями чего-то совсем удивительного, неповторимого, а чего, они не
знали. Последним ушел старик. Саах сидел один возле горсти золы на берегу
реки. Молчал. Затем встал и пошел; но не в направлении дома, а совсем в
другую сторону.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг