А так хотелось хоть немного пожить спокойно...
Он вздохнул и одним глотком опрокинул самогон в пересохшее горло.
* * *
Суета в доме старьёвщика наконец утихла. Страж ворот ушел домой. После
ужина (забытая капуста разварилась в нитки), Жуга отправил Телли вместе с
безобразником драконом спать наверх. Перебинтованного вдоль и поперек
лудильщика ещё раньше уложили в комнате Рудольфа - тот ради такого дела
предоставил свою кровать. Старик вообще вёл себя сегодня на редкость странно,
был хмур, рассеян, а на вопросы отвечал коротко и невпопад.
- У него хоть родичи-то есть? - спросил он травника.
Тот лишь пожал плечами; он был занят - варил на последней воде для
раненого сонное питьё. Дрова в камине громко потрескивали, в трубе порывами
завывал ветер. Надвигалось ненастье. Подбросив дров, Жуга убрал котелок с огня
и уселся на коврик. Рудольфу стало не по себе от позы травника - точь-в-точь
так же днем сидел мальчишка. Травник долго молчал, раскрасневшийся от водки и
огня, ерошил пятернёй всклокоченные рыжие вихры. После всей недавней суматохи в
доме было необычно тихо и тепло. Бесновался ветер за окном. Наконец Рудольф не
выдержал молчания и первым начал разговор.
- О чём ты меня хотел спросить?
- Вот и я думаю - о чём, - хмыкнул Жуга. - Обо всем сразу нельзя, а
выбрать что-то одно не получается.
- Раз так, давай уж просто хоть поговорим. Обо всём сразу.
- Ну что ж. Давай.
- Что за зверюга парня покусала?
- Собака, - помолчав, ответил травник. - Здоровенная такая псина. Чёрт
знает, откуда взялась... - он с хрустом потёр небритый подбородок. - Проскочила
в ворота, только мы её и видели. А парень этот, видно, там паял чего на улице,
а как увидел этакую тварь, вскочил, перепугался. Она на него и кинулась.
Паяльником тут не отмашешься... Мы, когда подоспели, только одного его там и
нашли. У вас кто-нибудь тут таких собак держит? А впрочем, что я спрашиваю -
откуда ж тебе знать...
- Вообще-то, знаешь ли, не держат, - отозвался старик. Голос его чуть
заметно дрожал. - На кой сдалась собака в городе! Бродячая, быть может. Их тут
полно по осени. А сам ты что об этом думаешь?
- Есть одна мыслишка, - нехотя сказал Жуга. - Но чувствую - не то. Не там
ищу. А объяснить тебе как надо не сумею, даже не проси: всю ночь пришлось бы
говорить, а всё равно не поймёшь.
- Ну, если ты так считаешь...
- Рудольф.
- Что?
- Как умерли твоя жена и дочь?
Старьёвщик дёрнулся, как будто его ударили. Синие, слегка посоловевшие
глаза Жуги смотрели на старьёвщика в упор, не мигая, и тогда Рудольф сам отвёл
взгляд.
- Дознался всё-таки, - пробормотал он. - Откуда? Впрочем, ясно. Людвиг
разболтал? Лю-юдвиг... - покивал Рудольф и закусил губу. - Что ж, верно. К
стенке ты меня припёр, рыжий. Отпираться я не стану. Загрызли их. Вот так же,
как сейчас вот этого. Никто не видел и не знает, кто и как.
Травник не ответил.
Холодный ветер налетал упругими порывами, дождём стучал в оконное стекло,
царапал черепицу. Огонь в камине дёргался, плясал, дым из трубы короткими
клубами вышибало в комнату. Жуга ругнулся про себя. Задвижки, как у деревенских
печек, над камином не было. Открытый огонь очень быстро согревал помещение, но
чтобы долго, на всю ночь сохранять тепло - такого за камином не водилось.
- Надо ставни закрыть, - сказал он, вставая. - Как бы стёкла не
повышибало...
Его слова прервал донёсшийся снаружи громкий треск, и в следующий миг дом
старьёвщика сотряс чудовищный удар, как будто некий великан с размаху саданул
дубиной в крышу, словно в барабан. Что-то с шумом рухнуло на мостовую, окошко,
выбитое толстой веткой, заблестело зубьями осколков, с подоконника закапала
вода. Рудольф и Жуга переглянулись и опрометью бросились к двери.
Выл ветер. Мокрой пеленой хлестал косой осенний дождь. Старое дерево, ещё
недавно росшее у дома, рухнуло, разворотив корнями мостовую и едва не порушив
при этом сам дом.
- Это был самый старый тополь в Лиссе, - сказал Рудольф.
Жуга, помедлил, отступил от дома и привстал на цыпочки, пытаясь бросить
взгляд на крышу. Памятуя, какой силы был удар, травник рассчитывал обнаружить
там по меньшей мере дыру, но к его удивленью таковой не оказалось. И вообще вся
черепица выглядела целой и лежала, где ей полагается лежать, блестела под
дождём, как новая. Стены тоже, вроде бы, не пострадали. Единственным
произведённым в доме разрушением оказалось разбитое окно.
- Умели же строить раньше... - покачав головой, пробормотал он и, слегка
пошатываясь, направился обратно в дом. Рудольф, вооружившись топором, уже отсёк
злосчастную ветку и теперь закрывал ставни. - Завтра стекольщику скажу.
- На хрена деньги тратить? - возразил Рудольф. - Досками забьём.
- Всё лучше, чем лишние свечи жечь.
Телли был внизу.
- Что стряслось? - буркнул он. - Я чуть со страху не загнулся. Что это
было?
- Дерево упало.
- Крышу не пробило?
- Нет. Иди спать.
Жуга посмотрел мальчишке вслед, опустил глаза. Взгляд его упал на черепки
цветочного горшка и травник помрачнел лицом.
- Везёт нам на поломанные деревья, - как будто прочтя его мысли, сказал
подошедший Рудольф. - Вот, может, потому я вас в дом к себе пускать и не хотел,
боялся - вдруг опять всё повторится. Не зря, выходит, боялся.
Травник медленно кивнул:
- Выходит, что не зря.
СОЛОМЕННЫЙ ЛИС
"Выдернул бы ты у себя один волосок, если бы это могло помочь миру?"
Циньцзы
Утром следующего дня Бликса пришёл в себя, и Телли, который принёс ему
питье, сразу позвал Жугу.
- А, это ты, - лудильщик слабо улыбнулся, завидев травника. - Здорово, Лис
соломенный. А я-то думаю, кто меня так мастерски заштопал... Где я? У Рудольфа?
- Привет, Бликса, - Жуга кивнул, присел на край кровати, бесцеремонно
задрал одеяло и осмотрел повязки на его ногах. Бликса тоже потянулся было
глянуть, но травник жестом остановил его: - Смотреть не советую. И вставать
пока тоже не надо.
- Ну, ты даёшь! - возмутился тот. - А если по делу?
- Придумаем что-нибудь, не дёргайся. Что ты, в горшок не попадёшь, что ли?
Бликса хмыкнул, потёр подбородок и только теперь заметил, что рука его
тоже в бинтах. Несколько мгновений он молча разглядывал плотный белый кокон,
затем поднял взгляд на травника.
- Она меня... сильно погрызла? - голос его дрогнул.
- Суховязки целы, остальное заживёт. Вот, выпей лучше.
Бликса послушно глотнул из кружки, поморщился.
- Фу, гадость какая... Неужто нет чего получше?
- Пока не поправишься, я буду решать, чего тебе пить, - оборвал его
травник, и Бликса, давясь, осушил кружку до дна. Откинулся на подушку.
- Я, наверно, всю кровать кровью заляпал, - он вновь неловко заглянул под
одеяло. - Чёрт-те что... Это ты меня подобрал на улице?
- Я и Людвиг. Стражник, у ворот который.
- А, знаю его. Дочка его как-то раз мне кастрюлю вынесла лудить, а я
возьми, да ущипни её за это самое... В смысле, дочку, а не кастрюлю. А тут и он
идет. Как хрясь меня 'лебардой по хребту...
- Собаку ты хорошо разглядел?
- Куда уж лучше-то! - раненого передернуло. - Эй, полегче! Моя нога-то,
всё-таки... Разглядел, а как же. Вот такенная скотина, - Бликса показал рукой
от пола. - Чёрная, мокрая, зенки - во! - как блюдца чайные. Набросилась, глаза
горят, ужасть! Только и успел ей в харю ткнуть паяльником; подмяла и ну рвать.
Больше ни хрена не помню. Думал, всё - капут пришёл, ан нет. Это что ж
получается, как ни крути, а я твой должник теперь. Слышь, Лис?
- Слышу, - травник сосредоточенно ощупывал правую ногу лудильщика ниже
колена. - С долгами как-нибудь потом разберёмся. Так тоже больно?
- Терпимо...
- Так значит, говоришь, просто так набросилась?
- Собака-то? Ну, да. Сижу я, значит, никого не трогаю, а тут она как
выскочит, жаровню опрокинула... Слышь, Лис, а струмент-то, струмент-то мой где?
- Бросили. Не до того было.
- Как не до того? Как это не до того? А, чёрт... - Бликса суматошно
подскочил на кровати и, сражённый болью, повалился на подушки. Закусил губу. -
Куда ж я без него-то?
- Что-нибудь придумаем, - сказал Жуга и встал. - Короче, так. Лежи смирно,
если что - кричи, я накажу, чтоб мальчишка поблизости был. Тил его звать. Он же
тебе и ноги перевяжет. Руку не трогай - сжёг ты руку. Ею я потом займусь.
И с этими словами травник вышел вон, ибо на улице уже скрипели колёса
Марковской бочки.
- Эй, вы! Алхимики чёртовы! Отравители посиневшие! - вопил в своей обычной
манере водовоз, катя на них бочку меж разобранных завалов. - Воду брать сегодня
будете, или как? Ой, мать! Это чего тут у вас?
Упавший тополь перекрыл почти что весь проезд, дверь дома едва
открывалась. Лошадь Марка с меланхолическим спокойствием остановилась у
поверженного дерева и дальше идти не намеревалась. Травник мимоходом сделал в
памяти пометку нанять кого-нибудь, чтоб разрубили тополь на дрова или хотя бы
оттащили прочь. Пока Марк, ругаясь и пыхтя, таскал воду в дом, Жуга наставлял
Телли, как ухаживать в его отсутствие за раненым.
- Возьмёшь свежих бинтов и тысячелистника - вон ту зелёную кашу в банке,
видишь? Смажешь ею раны, перевяжешь наново. Смотри, чтобы узлом не закрутило.
Туго тоже не завязывай - не бегать, не слетит... Так. Что ещё? А, да. Старые
бинты - в бадью и замочи. Только воду в ней не грей, а то кровь не отстирается.
Всё понял?
- Всё, - кивнул тот. Помедлил, и всё-таки задал вопрос, который, похоже,
не давал ему покоя всю ночь. - Слышь, Жуга, а этот парень что, так и будет
теперь с нитками в ноге ходить?
- Выдернем потом.
- А ловко ты вчера его! Научишь меня одной рукой узлы вязать?
- Научу.
- А ты куда?
- А у меня дела. Я вечером вернусь. Дверь никому не открывай. И Рудольфу
скажи, чтоб не открывал.
- А дверь-то чего?
- На всякий случай.
* * *
В надежде узнать хоть что-то о событиях вчерашней ночи, Жуга вознамерился
пройтись по кабакам. Начать решил с "Сухого вяза", о чём вскоре пожалел -
публика там собиралась важная, богатая и большей частью не из местных. Кто и
кого задрал на улице, их интересовало меньше всего. Разговоры промеж них шли
всё больше про рыбу, про цены на рынке, про мародеров на дорогах и домашние
дела. На рыжего нескладного парня в простецком кожухе и мятых штанах,
заляпанных, вдобавок, чем-то подозрительно бурым, посматривали косо. Без толку
просидев пять менок, травник направился в "Синего дракона", а оттуда - в
"Башмаки".
- А, здорово, рыжий! - Томас улыбнулся. На Жугу повеяло чесночным
перегаром. - Давно тебя не видно было. Как делишки?
- Помаленьку.
- Выпьешь?
- Маленькую кружку.
Корчмарь склонился над бочонком.
- Слыхал я, будто лавку ты держишь теперь?
- Угу.
- И то, - одобрил Томас. - А чем торгуешь?
- Травами лечу.
- Эва! А случаем, не у Рудольфа?
- У него.
Кабатчик звонко шлёпнул себя по лысине:
- Так стал'быть, ты и есть тот соломенный Лис! А я-то гадал, кто такой...
- Какой ещё, к чёрту, соломенный Лис? - ответил травник раздражённо. -
Жуга меня зовут!
- А, это да, оно, конечно, - закивал согласно Томас. - Да только если люди
так зовут, чего с меня-то взять...
Жуга помедлил и наконец решился.
- Слышь, Томас, может, ты слыхал краем уха... Что за псина бегает по
городу? Большая, чёрная. Парня одного вчера погрызла ночью, ко мне его
принесли.
- Это Бликсу-то? - насторожился кабатчик. - Как же, слыхал. А что он, жив?
- Жуга кивнул. - Ну, стал'быть, повезло. - Он помедлил. Сгрёб со стойки пустую
кружку. - Вот что, рыжий, знаешь, что... Я в эти, ваши с Рудольфом игры не
играю. Сами натворили делов, так теперь свой зад и подставляйте, а меня не
трожь, моё дело честное, я пивом торгую. Ещё налить?
- Не надо, - Жуга помолчал и полез в кошель. - Сколько я тебе должен?
- Свои люди, сочтёмся...
Как назло, у травника остался только талер. Томас высыпал на стойку горку
медной мелочи, которую Жуга, не пересчитывая, скопом сгрёб в кошель и двинулся
к двери.
- Спасибо за пиво.
- Не за что. Поосторожней там с собаками своими.
Жуга остановился, будто ему вдруг выстрелили в спину. Обернулся медленно.
- Их... Не одна?
- Не притворяйся дурачком, рыжий.
- Я не вызывал этих тварей, Томас.
Кабатчик криво усмехнулся. Поднял взгляд.
- А кто?
* * *
К тому часу, когда Жуга добрался в своих поисках до "Красного петуха", уже
начинало темнеть. Сегодня на постоялом дворе было людно. В кабаке,
соответственно, тоже кучковался народ. Травник уже в который раз за день
заказал пива, подождал, пока парень за стойкой не наполнил кружку и достал из
кармана монетку покрупней. Покрутил её в пальцах.
- Лудильщика Бликсу знаешь? - спросил он. Парень кивнул. - Вчера его
собака задрала. Не насмерть, правда...
Судя по тому, как равнодушно тот пожал плечами, Жуга решил, что для него
это уже не новость. Он помедлил.
- Ты что-нибудь слыхал об этом?
Парень, не ответив, бросил на травника сердитый взгляд и хмуро принялся
протирать кружки грязноватым полотенцем.
- Может быть, ты что-нибудь ещё слышал о собаках? - опять не получив
ответа, травник подтолкнул к нему монетку. - Это очень важно для меня. Я мог бы
заплатить...
Парень отставил кружку, повесил полотенце на плечо и щелчком отбросил
монетку обратно.
- Отстань от него, - чья-то широкая ладонь легла травнику на плечо. Жуга
обернулся. За спиной стоял Вальтер - хозяин "Красного петуха".
- Оставь Пауля в покое, - повторил кабатчик, - он ничего тебе не скажет.
Он немой. Всё слышит, но не говорит.
Травник невольно растерялся и замешкался с ответом.
- Что ж он не сказал... - неловко начал он и сбился. - А, чёрт... Ну, всё
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг