Хансен всё ещё улыбался, хотя глаза его посерьёзнели. - Что-то я не припомню,
чтобы ты раньше бегал от мышей. В последнее время ты вообще принимаешь всё
слишком близко к сердцу. Здесь север, Жуга. Все чувства обостряются, а ничего
не происходит. Любое, даже самое малое событие становится как гром, как вспышка
света. А ты и без того дымишься, как вулкан. Смотри, не взорвись.
- Легко тебе говорить! - неожиданно резко огрызнулся тот, вскочил и
зашагал по хижине, сутулясь, чтоб не стукнуться о потолок. - А с меня как будто
кожу ободрали: я без этого меча как будто голый. Олле этот ещё... Чёрт! - Жуга
остановился, нервно отгрыз заусеницу. Топнул ногой, развернулся к Хансену
лицом. - И ведь что самое смешное - Ашедук же сам меня тогда предупреждал, что
"проколет бурдюки"!
- Проколет бурдюки? - удивлённо переспросил Хансен. Нахмурился. - Так. С
этого момента давай поподробнее. Во-первых: когда предупреждал? А во-вторых,
что это значит: "проколет бурдюки"?
Сосредоточенно моргая от плавающего в воздухе дыма, Хансен выслушал
рассказ травника и задумался.
- Чего молчишь? - спросил Жуга.
- Постой, не торопи. А знаешь, интересная получается история. Как ни
крути, везде один конец: хочешь остаться в живых, хочешь, чтоб тебя не
предавали - не имей друзей. Так что ли, получается?
- Получается, что так. Не взял бы я его с собой, сидел бы сейчас спокойно.
- Знал бы прикуп, пил бы пиво... Ведь сразу можно было догадаться, кто
стрелял!
- Догадаешься тут, как же, - буркнул травник. - Мы же лысого искали.
- А Ашедук какой был?
- Кто знает! Он же колпака при нас ни разу не снимал... Хитрый, зараза,
слов нет.
- Да, запутались, - признал Хансен. - Так значит, говоришь, он как бы их
король?
Жуга поднял голову. Впервые за весь день в его глазах проглянул интерес.
- Почему это "как бы"?
- Насколько я знаю свободных гномах, вряд ли ими может кто-то править. Что
же он задумал?..
Травник пожал плечами. Ничего не ответил. Вместо этого потянул к себе
сумку и вытряхнул оставшуюся провизию на одеяло. Поворошил рукою твёрдые
лепёшки сухарей, кручёные двойным жгутом полоски вяленого мяса и сушёную рыбу,
отложил в сторонку толстый брус копчёного сала. В другом мешке была крупа и
ягоды, Жуга не стал их распаковывать, а просто взвесил на руке. Гора провизии
на первый взгляд выглядела внушительно, но было ясно, что даже при самом
экономном расходе на троих её должно было хватить едва ли на неделю. Последние
два дня двараг не ел - лишь иногда Хансену удавалось накормить его похлёбкой с
ложечки.
- По берегам треска валяется, - сказал Жуга, ероша волосы рукой. - Волною
набросало после шторма, она и замёрзла. Надо бы пойти собрать, пока птицы не
склевали. Да и птиц неплохо бы пристукнуть парочку-другую. Смерть как
свежатинки охота.
- Чем пристукнуть? Это тебе не пингвины. А арбалет гномы упёрли.
- Стрелы-то при мне, - Жуга показал колчан. - Короткие, конечно, но сойдут
и эти. Найти бы деревяшку, лук соорудить. Дратва есть. Стреляю я, правда,
плохо, но вдруг повезёт? Ведь всё равно особо делать нечего.
- Постой, постой, - вдруг встрепенулся Хансен. - Зачем тебе ещё еда?
Яльмар же с остальными вот-вот вернётся, и обратно двинемся, а не сегодня -
завтра Вильям подойдёт...
Он помолчал.
- Ты что задумал?
- Я не собираюсь возвращаться, - угрюмо бросил травник, собирая всё
обратно в два мешка. - По меньшей мере до тех пор, пока не рассчитаюсь с
Ашедуком. Если всё сложится так, как напророчил Олле, и Рик полетит, я больше
здесь не нужен. Управитесь одни. Я ухожу.
- Какого чёрта! - Хансен соскочил с лежанки и оказался перед травником. -
Мы же уже говорили об этом! Ты ничего не знаешь здесь, ты заблудишься и
пропадёшь. Да и где ты собираешься его искать?
- Не знаю, - травник упрямо мотнул головой, стараясь не глядеть Хансену в
глаза, и завязал горловину мешка. - Где-нибудь найду.
Хансен замер, кусая губу. Беспомощно оглянулся на лежащего Орге.
- Ты не можешь бросить нас одних. Что, если нам понадобится помощь?
Подожди, пока не вернутся Яльмар с остальными. Арне может рассказать тебе о
здешних местах... Да ты вообще слушаешь меня, нет?
- Хансен, - устало проговорил Жуга, - ты слишком многого не знаешь. Ты и
понятия не имеешь, как для меня важен этот меч и эта доска. Я бы мог тебе об
этом рассказать, но у меня нет времени - Ашедук уходит всё дальше, понимаешь?
Всё меньше надежды, что я смогу его догнать.
- Гномы - неважные ходоки.
- У него лошадь.
- И верхом скакать не в их привычках. Он ведёт её на поводу.
- Ну всё равно, - упорствовал Жуга. - Ашедук упёр треть наших запасов, оба
топора, твой арбалет, мой меч и мой мешок. И он торопится, потому что боится
погони: он же не знает, что Орге остался жив. Ты их недооцениваешь. Двараги
могут идти весь день и тащить груз в половину себя, они выносливые, как ослы...
- Полегче со сравнениями, Лис! - внезапно раздалось со стороны лежанки.
Жуга и Хансен вздрогнули и обернулись.
Маленький гном приподнялся на локтях и теперь буравил их обоих мрачным
взглядом из-под съехавших на нос грязноватых бинтов. Вид у него был до ужаса
серьёзный и вместе с тем - какой-то нелепый и комичный.
- Яд и пламя, - пробормотал Жуга. - Чтоб мне лопнуть, Герта, посмотри - да
он сидит!
- Не только сидит, но и ругается, - поддакнул Хансен.
- Не только сижу и ругаюсь, но и выйти хочу по нужде, - огрызнулся гном,
яростно выпутываясь из одеяла. - Клянусь Имиром, меня давно так здорово не били
по башке... Ах, Ашедук, Ашедук... Ну, чего уставились?
Травник бросил быстрый взгляд на костёр, где закипало варево.
- У нас всего один котёл, - сказал он. - И мне, честно говоря, не очень
хочется, чтоб ты использовал его как ночную посудину. Но если по-другому не
получится, уж лучше так, чем прямо на кровати...
- Не нужно, - Орге сделал ему знак остановиться. - До угла, пожалуй, я
дойду. Ну-ка, помоги мне встать.
Поддерживая гнома с двух сторон, Жуга и Хансен вывели его наружу и
тактично отвернулись, пока тот занимался своими делами. Струя журчала по камням
минуты две, Жуга невольно поразился, как двараг вообще не лопнул от такого
воздержания. Немудрено, что он сегодня пришёл в себя, хотя человека этакая рана
продержала бы без памяти недели две.
- Нам есть о чём поговорить, Жуга, - сказал двараг, застёгивая штаны и
глядя снизу вверх на травника.
- У меня к тебе тоже есть пара вопросов, - нетерпеливо теребя себя за ухо,
хмуро отозвался тот. - Во-первых объясни, зачем вы украли мой меч и доску.
Затем скажи, кто и зачем стрелял в меня? И наконец - куда ушёл и что задумал
Ашедук?
- Ты говорить кончил? - подождав, осведомился гном. Жуга кивнул. - Я
теперь скажу. Сейчас мы в дом идём, я буду есть и пить. Большая миска мне
нужна, желаю много съесть еды. А после отвечать мы будем на вопросы.
Похоже, что удар секирой не прошёл для гнома даром - он как-то странно
строил фразы и весьма нетвёрдо держался на ногах. И всё же травник не смог
побороть искушения.
- Ответь пока хотя бы на один.
- Отвечу разом на все три. Скафены, Лис, Колено Хиши. Ашедук думает об
основании царства. И это он стрелял в тебя, хоть я был против.
Хансен присвистнул. Видно было, что он потрясён.
- "Aut Caesar, aut nihil" - пробормотал он.
Жуга обернулся:
- Чего-чего?
- "Или государь, или никто". Так, Орге?
Гном лишь устало отмахнулся. Лицо его сделалось совсем серым.
- Пойдёмте в дом. Я всё вам расскажу.
* * *
Едва три путника успели выйти из-за камней, покрытых влажным мхом и
пятнами селитры, едва успели двинуться вперёд вдоль осыпей и длинного пологого
откоса, дракошка бросился в галоп. Он мчался меж нагромождений валунов, подушек
мха и грязевых вулканчиков, сверкая золотом блестящей чешуи и совершенно не
глядя под ноги. Складки кожистых крыльев то топорщились от возбуждения, то
опадали, то топорщились опять. Галоп был дикий, сумасшедший и ужасно быстрый.
Телли на мгновение остолбенел, но тут же сбросил с плеч мешок и припустил
за Риком.
- Ихэр! - вскричал он. - Рик, ихэр! Айвэнгилэ! Рик, греч!
Но всё было бесполезно: измученный ходьбой и холодами, маленький дракон
что было сил мчался к тёплому, маячившему в глубине неровной котловины озерку,
над которым колыхались облака пара. Голубоватая прозрачная вода неясно отражала
эту белизну, на дне проглядывали камни.
- Куда он мчится? - изумлённо вскрикнул Арне. - Это ж Гейзер! Сварится ж
дурак!
Но Яльмар его уже не слушал и тоже бежал вниз по склону, скользя и
оступаясь на окатышах. Он уже всё понял, и теперь оставалось только ругаться
сквозь бессильно стиснутые зубы.
Купаться дракошка любил больше жизни.
Весь предыдущий день все трое чувствовали, как теплеет воздух. Долина, где
подземное тепло сочилось на поверхность, по мере приближенья к ней напоминала о
себе всё резче и отчётливей. Камни вокруг были чёрными от отливавшей радугой на
солнце плёнки окислов. Над мокрой и оттаявшей землёй скользил туман -
клокастый, желтоватый, с отвратительным запахом тухлых яиц. Лёгкие, но хорошо
заметные в холодном воздухе струйки пара то здесь, то там вырывались из трещин
в сером камне. Слезились глаза. Со всех сторон то и дело слышались свист,
шипение, негромкое побулькивание горячих луж и дымовых вонючек, чавканье и
хлюпанье, а маленькие грязевые фонтанчики издавали звуки и вовсе неприличные.
Рик долго топтался около каждой такой проталины, нервно принюхивался и
возмущённо фыркал, если капельки горячей грязи брызгали ему на морду. Наконец,
когда уже спускались сумерки, впереди замаячила двойная седловина перевала.
- Лонг Ёкуль, - объявил Арне. Остановился, вытер пот со лба. - Мы почти
пришли.
- Почти? - Тил поднял бровь.
- Ага. Долина гейзеров за этим перевалом. Пойдём вперёд или отложим всё на
завтра? Устроиться удобней будет здесь.
Однако Тил не колебался ни секунды.
- Сейчас, - сказал он, неотрывно глядя вверх, на перевал. - Пойдём сейчас.
Закатное солнце окрашивало его волосы в красный цвет.
- Как скажешь.
Подъём был утомителен и долог. Беспорядочный хаос наваленных повсюду
огромных валунов всё время заставлял глядеть под ноги и соизмерять свои шаги,
иначе можно было запросто попасть ногою в каменную щель и что-нибудь себе
сломать. От тряски и прыжков болела голова. Изъеденные солнцем, льдом и ветром
окрестные скалы имели формы самые причудливые и фантастические, однако
любоваться ими у Яльмара не было совершенно никакого желания. Когда же наконец
подъём закончился и перевал остался позади, а долина гейзеров открылась с
высоты во всей своей красе, Рик, ошалев от этакого зрелища, присвистнул и
помчался вниз.
"Проклятье, - думал Яльмар, громко топая по узенькой тропе и глядя на
мелькающую впереди спину Телли. - Куда мы так спешим? Ведь всё равно не догоню.
Да и чего ему сделается? Побарахтается в озерке и вылезет... Проклятье!"
Мешок за его спиной подпрыгивал, гравий громко хрустел под ногами. Варяг
ругался про себя, но всё же чувствовал, что Телли прав. Неясная тревога
усугублялась криками Арне, который, безнадёжно отстав, пытался их о чём-то
неразборчиво предупредить.
Рик мчался словно бешеная лошадь. Телли и варяг бежали следом.
Арне кричал.
На протяжении веков гранитная нашлёпка маленького острова в Атлантике
подогревалась снизу, словно сковородка на огне. На глубину почти трёхсот
локтей, под сердце скал, ветвясь, змеились тоненькие трещины разлома. Снег, лёд
растапливались в воду и просачивались вглубь. Вода в течение веков растачивала
камень, с каждым днём - всё больше и сильней. Тепло земли ворочалось, дремало,
тонкая кора не сдерживала жар. Вода всё время нагревалась. Десять, двадцать,
сто - бесчисленное множество источников, минута за минутой медленно копили
горное тепло; копили, чтобы каждый час и двадцать семь минут вскипеть фырчащим,
диким, брызжущим фонтаном, вырваться в одно большое каменное горло и взлететь
наружу, к небесам.
Раз в один час и двадцать семь минут великий Гейзер извергал наверх на сто
и двадцать пять локтей струю крутого кипятка.
Рик радостно зашлёпал по воде, с разбегу плюхнулся на глубину и
забарахтался, повизгивая от восторга. Тёплая вода доходила ему до колен,
дракошка прыгал и брыкался, брызги летели во все стороны. Телли чувствовал, как
еле ощутимо содрогается земля, и понимал, что уже не успеет. Понимал, и всё
равно бежал.
- Назад! - кричал Арне, вертя руками словно мельница. - Назад! Он вас
ошпарит!
Тил не добежал. Ударил жар. Сотрясение земли взорвало воздух, невероятной
силы свист, шипенье пара резанули по ушам, заставив Яльмара присесть. Рик
взвизгнул, на мгновение завис в фонтане разлетающихся брызг, заверещал, забил
ногами и... взлетел!
Крыла расправились с хлопком, забили, загребая воздух. А Гейзер продолжал
хлестать. Броня драконьей чешуи дымилась паром, порывом воздуха сорвало шапку с
Яльмаровой головы. А ещё через мгновенье Рик вдруг выскочил из тени скал и
вспыхнул золотом в закатном солнце. Тил, разинув рот, смотрел, как неумелыми,
но мощными ударами дракошка поднимается в вышину.
Яльмар вдруг захохотал и что было силы хлопнул Телли по плечу.
- Зашиби меня Мьёлнир, парень, а ведь он летит! - вскричал он. - Летит! Он
всё-таки летит!
Варяг набрал побольше воздуху и закричал что было сил:
- Лееети-и-ит!
Подоспевший наконец к горячему источнику Арне насилу отдышался, некоторое
время молча наблюдал, как Рик выписывает гордые и вместе с тем - какие-то
растерянные долгие круги в вечернем небе, и как-то вдруг некстати произнёс:
- А вода-то горячая...
Как раз в этот момент дракон неловко заложил свой первый крутой вираж,
чуть не сорвался на крыло, но тут же выровнял полёт и со второго захода
приземлился на вершину огромной каменной глыбы. Уцепился всеми четырьмя ногами,
потоптался, подвигал неуверенно крылами и сложил их. Посмотрел наверх, затем
обратно - вниз, нашарил взглядом Телли, напружинился и гордо пискнул:
- Вот!!!
Тил и Яльмар посмотрели друг на друга и вдруг расхохотались. Они смеялись
всё громче и громче, не в силах остановиться, а Арне лишь непонимающе косился
то на одного, то на другого и растерянно всё время повторял:
- Чего смеётесь? Ведь горячая вода же... В самом деле же горячая...
Яльмар подошёл поближе к озерцу, присел и тронул пальцем воду. Поскрёб под
рубашкой широкую волосатую грудь. Обернулся.
- Как насчёт того, чтоб выкупаться самим?
* * *
Дракончик долго никого не подпускал к себе. То ли кожа у него всё ещё
болела, то ли он попросту боялся. Подпрыгивая и перелетая с место на место, он
изводил их больше часа, прежде чем угомонился и дал таки себя осмотреть. Ко
всеобщей радости все опасенья Телли развеялись как дым - дракончику невероятно
повезло: его золотистая шкура уже успела затвердеть настолько, что кипяток не
причинил ему вреда. И в то же время Рику вряд ли удалось бы полететь, а может,
и вообще - расправить крылья, если б он их не распарил перед тем в горячей
ванне. Пока они гонялись друг за другом, Гейзер снова выбросил струю кипящей
воды.
- Ты, Рик, наверное, родился не в рубашке, а в кафтане, - заявил Яльмар, с
кряхтеньем выбираясь из-под драконьего брюха. - Или даже в шубе.
- В своей, драконьей шкуре он родился, - усмехнулся Тил. Он растянул одно
крыло и оглядел на свет тугую кожистую перепонку. Чешуйчатая кожа, несмотря на
свою прочность, была на ощупь удивительно мягкой и шелковистой, и только
складки, малость затвердевшие, бугрились словно жилки у листа. Телли покусал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг