Рыжий странник горько усмехнулся:
- Угадал, не угадал... зачем душу-то терзать? Я всё равно не смогу вернуть
ни свое имя, ни былую силу слов. Не получается.
- Мне думается, оно само придет. Правда, не знаю, когда. Как вино
выдерживают в бочках, прежде чем пить, так и ты оставил свою силу.
- Она не для меня! Я не могу с нею совладать!
Отшельник поднял голову:
- Зачем ты ищешь в ненависти то, что не нашёл в любви? - спросил вдруг он.
Травник опешил.
- Как это понимать?
- А вот так и понимай. Ты больше ненавидишь зло, чем любишь добро. Ты
словно говоришь: "Примите, оцените, дайте мне ответ, не в доброте, так в
злобе", а вся загвоздка в том, что за добро не требуют награды.
- А разве я... требовал награды?
- Не мне судить об этом, - монах пожал плечами.
Странник долго молчал, прежде чем опять заговорить.
- Так значит, тот вопрос - кто враг моего врага...
- То не вопрос, друг мой. Там, на поляне ты нашёл ответ.
- Мой бог... - тот запустил пятерню в свои густые волосы и собрал их в
горсть. - Ведь сразу можно было догадаться!
Некоторое время они молчали. Забытый за беседой котелок напомнил о себе
сердитым бульканьем. Вода, шипя, закапала в огонь. Брат Леонард поспешно встал,
сдвинул дрова в сторонку и отсыпал в котелок овсянки из мешка. Задумался вдруг,
что-то вспоминая, и снова повернулся к травнику.
- Тот крест... Позволь-ка мне взглянуть на него.
Он наклонился над столом, рассматривая с неподдельным интересом маленький
Т-образный крестик прозрачного желтого камня.
- Солнечный Крест... - пробормотал брат Леонард. - Хм...
- Что он означает? - спросил травник.
- Пока слуги святой церкви не пришли на эти земли, здесь поклонялись
многим богам, но все эти люди почитали Солнце. Кто-то, сразу ли, после, но -
принял новую веру. Кто-то так и умер в старой. Но были и такие, кто не смог
решить, за кем идти, из дня или ночи выбирая утро, из чёрного или белого -
серое... Церковь этого не одобряет, хотя раньше относилась спокойно. Да...
многое меняется, - он задумался. - Сила, богатство... Мне кажется, в последнее
время церковь тоже обрела немеряную силу, и кто знает, чем всё это обернется...
- А что вы сами на это скажете?
Тот пожал плечами:
- Нелепо отрицать, что бог есть свет, и остановимся на этом.
- А янтарь? Почему - янтарь?
- Хм, янтарь... В этом я тоже вижу некий символ. Янтарь - ни камень, ни
смола. Если бросить его в огонь, он потечёт и сгорит, но останется камнем в
любом другом месте. Не могу объяснить, но наверное, в этом всё дело.
- Грань... - пробормотал странник. - Опять грань. Лезвие ножа...
Он замолчал, и брат Леонард не стал его тревожить.
Снаружи незаметно начало темнеть. Поспела каша. Залив дымящую овсянку
молоком, брат Леонард и рыжий странник сели за обед.
- Что за деревни здесь поблизости? - спросил травник, отодвинув пустую
миску.
- Ближе всех Надэш. Зарад и Хунендар подальше, а та, что ещё дальше на
север - Местякэн.
- Там где-то есть кузнец?
- У Хунендара кузница недавно задымила... А зачем тебе?
Не ответив, странник встал и натянул кафтан. Взял посох.
- Пойду я, пожалуй, - сказал он. - Спасибо вам за все.
Брат Леонард молча смотрел на него.
- Пропадёшь, - сказал он наконец. - Дважды из графских подземелий не
сбегают.
Глаза травника блеснули в свете костра.
- И всё таки, мне надо туда, - упрямо сказал он. - Теперь я должен
разобраться во всем этом сам.
- Ну что ж... - монах вздохнул. - Всё повторяется. Не допусти зла к себе в
сердце, Лис. А теперь - иди с богом.
- Прощайте, брат Леонард.
Откинув козью шкуру, странник шагнул в темноту и растворился в ночи.
* * *
Все раны зажили к утру. Мозоли на ногах, следы от оков, кровавые царапины
расчесов - всё затянулось, оставив чуть заметные следы. Будто некий тайный
знак, и травнику вдруг подумалось, что Сила, брошенная им на каменной поляне,
напомнила о себе. Отчасти он был рад такому повороту дела, отчасти же, наоборот
- обеспокоен старыми сомнениями. Уходя от брата Леонарда, он выпросил у него
кус груботканого полотна, соорудил себе пару обмоток и теперь сапоги были если
и не впору, то во всяком случае не велики. Ногам, вдобавок, стало не только
удобнее, но и теплее.
Оставив в стороне Зарад и Надэш, он выбрал Хунендар и шёл всю ночь, сперва
через поля, проваливаясь в снег почти по колено, затем набрел на санную дорогу
и дальше шёл уже по ней. Лишь раз, заметив в отдаленьи с полдесятка верховых,
углубился в лес и сделал крюк, пока их топот, злые голоса и звяканье сбруи не
замерли вдали.
К рассвету травник вышел к Хунендару.
Село дорога обходила стороной. Приметив кузницу на косогоре, травник
отыскал ведущую туда тропку и двинулся вверх по ней. Похоже, в кузнице
только-только начали работу - дымок вился из трубы струйкой неуверенной и
тонкой. Слышался легкий перезвон молотка - видно, что-то чинили или налаживали
инструмент. Травник потоптался у порога, обивая снег с сапог, и потянул за
ручку. Дверь заскрипела, открываясь. "Все повторяется, - подумалось ему. - Вот
так же, два месяца назад, я подходил к одной очень похожей кузнице..."
Заслышав скрип, кузнец обернулся, и странник замер на пороге, будто
вкопанный.
- Збых! - ошарашенно выдохнул он.
Тот чуть не уронил молоток себе на ногу.
- Не может быть... - пробормотал он. Шагнул навстречу. - Ты?
- Я...
- Откуда? как? Какими судьбами? Да впрочем, что это я... - Он вдруг
засуетился, стянул передник и повесил его на гвоздь. - Пошли в дом.
- Ты погоди, - остановил его тот. - Может, не надо...
Кузнец насторожился:
- Ты что, опять куда-то влез? - спросил он.
- Есть такое дело, - признался тот. - Ружена что, дома?
- Замуж вышла сестрёнка моя, - усмехнулся Збых. - С того дня, как мы сюда
переехали, как будто и впрямь проклятие какое с нас сошло. Помнится, Юхас уж
давно на нее заглядывался - всякий раз, когда мы к тетке наезжали, а тут, вишь,
посватался... Да что мы всё обо мне! Ты-то как? Где пропадал всё это время?
- Где только я ни пропадал, - усмехнулся тот. - Долго рассказывать.
- Тогда тем более - пошли ко мне. Работа подождет.
Странник поколебался.
- А ты что, по-прежнему один?
- Да всё как-то не завяжется, - усмехнулся тот невесело. - Да и девки
нынче хрупкие... трещат... Ну что, идем?
Через час, потягивая чай с мёдом, он выслушал травников рассказ и долго
молчал после. Поставил чашку на стол, поскрёб в затылке.
- Ну и дела... - сказал он наконец. - И что ты вечно лезешь черту в зубы?
Граф, он, конечно, мироед, да ведь и его понять можно. Люди поговаривают, что
пока жена его не померла, так он не шибко и лютовал. Это уж потом началось. Вот
прихвостень его, Кришан этот, тот - да-а... Была б моя воля, я бы сам его здесь
придушил. Ну, и что ж ты теперь делать надумал? Или опять за киркою пришёл?
- Нет, - травник усмехнулся, - не за киркой я. За верёвкой.
- Иисус Мария! Верёвка-то зачем?!
- Надо, - уклончиво ответил тот. - И вот ещё что... - Он потянул из-под
лавки свой посох. - Надо бы вот эту штуку малость переделать - тут и тут. - Он
показал, где. - И ещё вот этак...
Збых взял посох, с уважением взвесил его на ладони.
- Сделать-то можно, - кивнул он. - И верёвку искать не надо - вон, в сенях
лежит. Да только зря ты за это взялся. Уходить тебе надо, вот что я скажу. Не
ровен час нарвешься на графских холуев, а там - пиши пропало: не на кол
посадят, так плетьми засекут, а то и ещё чего похуже.
- Куда уж хуже-то, - хмыкнул тот.
- У Кришана выдумки хватит, он догадистый... Ты вот что - поживи с денек у
меня, а завтра уходи на юг, в Лидуш или лучше - сразу в Копшу-Микэ.
- Нет уж, - травник покачал головой. - Я у тебя не задержусь. Если меня
схватят - это ладно. Но если и тебя в чем обвинят...
- Да я скажу - откуда ж мне было знать... - Он вдруг осёкся и посмотрел на
странника. - О господи... Жуга, ты только не подумай, что я...
- Да я и не думаю, - хмуро буркнул тот. - А только вижу, что и ты, как
собака, уже приучился хозяйскую плетку любить. Уйду я, не бойся. Скажи только -
сделаешь посох? Успеешь до вечера?
- Конечно! Конечно успею! - Кузнец встал и шагнул к двери, да замешкался
на пороге. Обернулся. - Слышь, Жуга... - Он помедлил. - А ведь парень-то
вернулся тогда...
- Я знаю, - кивнул тот.
- Так значит, те волки...
- А вот это тебе знать ни к чему, - сказал тот, как отрезал. - И не зови
меня Жугой.
- Почему?
- Потому что я и сам себя так не зову.
* * *
К исходу дня рыжий странник добрался до замка. Он долго рассматривал
издали внушительную серую громаду, вспоминая и прикидывая так и этак, где могут
находиться графские покои, пока наконец не остановил свой выбор на одной из
двух западных башен.
Стемнело. Спрятав под кустами посох и мешок, он скинул кафтан, отрезал
изрядный кусок верёвки, обмотал его вокруг пояса и двинулся вперед.
Башня была велика. Круглая, сложенная из дикого камня, она почти отвесно
уходила вверх локтей на двести, и два самых нижних её окна, ведущих, как
помнилось страннику, на лестницу, находились чуть ли не посередине. К тому
времени, когда он достиг подножия, стемнело уже совсем. Сверху вряд ли что
теперь можно было разглядеть. Странник же, похоже, видел в темноте не хуже
совы, а может, даже лучше. Он пересек застывший ров по просевшему, в темных
трещинах льду, с минуту постоял, разглядывая грубую кладку стен и прикидывая,
что и как, сунул за пояс рукавицы, взял в зубы нож и полез наверх.
Торопиться не стоило. Он вырос в горах и по опыту знал, что такое отвесные
стены. Спешка сейчас означала бы смерть. Мир для него сузился до серого куска
стены перед глазами. Цепкие сильные пальцы горца, казалось, сами отыскивали в
ней трещины, выступы, разломы - любой изъян, за который можно было ухватиться,
глаза привычно запоминали, куда поставить ногу и куда потом ставить вторую. Раз
или два он останавливался, не найдя зацепки, брал нож и ковырял в стене, кроша
неровными кусками ставший от времени рыхлым раствор между камнями. Тёмный
провал высокого окна медленно приближался. Страник знал, что теперь он долезет.
Он не спешил.
* * *
Кришан шёл до графа, раздосадованный неудачной погоней, усталостью и
потерянным днём. Всадники целые сутки носились взад и вперед, но выискать
травника оказалось не так-то просто. То же и в лесу. Следов там было немного, и
все их быстро заметало поздним снегом - февральские метели давно уже вошли в
поговорку. Собаки оказались бесполезны. Кришан в ярости вытянул ловчего плетью
и с небольшим отрядом всадников до темноты обследовал звериные тропы, никуда,
как правило, не ведущие. Не оказалось странника и на реке. Что и говорить,
велики были графские владения. Здесь было где спрятаться.
Он двинулся вверх по лестнице и тут вдруг обнаружил, что браслет на его
запястье ведет себя как-то странно. Колотье под ним усилилось, а камень так и
полыхал неистово-красным. Кришан остановился в недоумении, соображая, что бы
это значило, и в этот миг сверху на него обрушилось что-то большое, живое и
яростное. Мощный удар сбил оруженосца с ног, и два сплетенных тела покатились
вниз по ступенькам.
Кришан был опытным бойцом, но внезапность сделала свое дело, и лишь на
лестничной площадке ему удалось вырваться из цепкого захвата и отпрыгнуть к
стене.
Трепещущее пламя факела высветило нескладную фигуру ведуна.
- А, ты! - вскричал в ярости Кришан, быстрым движением выхватив стилет. -
Вот славно-то. Ты сбережешь мне кучу времени. Ну, давай, иди сюда!
- Отдай браслет, - глухо сказал тот. Глаза его блеснули.
- А если не отдам?
- Отдашь. Или умрёшь.
Кришан вскинул руку и бросился вперед.
На полпути его стилет со скрежетом столкнулся со сталью - в руках у
травника был нож. Они сцепились, яростно дыша, отпрянули и закружили по
площадке, нацелив клинки друг на друга. Факел освещал лицо ведуна неверным
багровым светом, и Кришану стало не по себе.
Откуда он тут взялся?
Мелькнуло лезвие ножа. Рука оруженосца отработанным движением отбила удар,
хоть несколько и запоздала. Он метнулся в сторону обманным шагом и ударил сам,
перехватывая его руку с оружием. Лезвие стилета крутилось перед ним, как
заведенное, отбрасывая тонкие блики. Казалось, что оно уже в крови. Удар -
ответ. Удар, ещё удар... Кришан поймал ладонь противника в захват и принялся
выкручивать ее, уже торжествуя победу, как вдруг ведун извернулся и ударил
ногой, хотя казалось, что и рукой тут не очень-то размахнешься. Окажись Кришан
чуть менее проворен, этот удар наверняка сломал бы ему челюсть, а так - всего
лишь навсего разбил губу. Он прянул назад и снова оказался у стены.
На лестнице послышался топот ног и перезвон железа - стража спешила на
помощь, заслышав шум. Кришан осклабился в усмешке.
- Бросай нож, смерд! - процедил он сквозь зубы. - Брось, и может, граф
простит тебя.
- Не нужно мне прощенья, - угрюмо сказал тот, тяжело дыша. - Отдай
браслет. Ты сам не знаешь, какие силы вы спустили с цепи.
- Не смей мне указывать, падаль!
Лицо травника исказилось яростью.
- Ну и сволочь же ты! - сказал он в сердцах. - Кровопийца поганый...
Сдохни вместе со своим графом!
Он плюнул и коротко выкрикнул что-то, как будто ругаясь.
Кришан взревел и ударил.
Клинок ушёл в пустоту и звякнул, стукнувшись о камень - травник бросился в
сторону и помчался вниз, прыгая через три ступеньки. Оруженосец издал
торжествующий клич и бросился вдогон.
Двор был ловушкой, прочной и надежной; травник это знал. Ещё днём он
приметил, что ворота теперь постоянно закрыты, а мост поднят. Он бежал к окну,
на ходу надевая рукавицы. Протиснулся наружу, нащупал в темноте верёвку и
скользнул вниз по ней, ударяясь о стену. Рукавицы его задымились.
- Ко мне! - кричал Кришан кому-то наверху. - Держите его, не дайте ему
уйти!
Кто-то высунулся в окно, ругаясь в темноту. Блеснул сабельный клинок,
перерубая верёвку, и травник рухнул с высоты, по уши зарывшись в сугроб.
- Ублюдки! - взревел оруженосец, - что вы натворили! Теперь нам его не
достать! Скорее за ним! Опускайте мост! Скорее!
К тому времени, когда конный отряд бросился в погоню, травник был уже
далеко.
* * *
- Не верю!!!
Граф метался в комнате, будто зверь в загоне. Все, что попадалось ему под
горячую руку, летело на пол, звеня и разбиваясь.
- Не верю, не могу поверить! - рявкнул он, в который уже раз
останавливаясь перед Кришаном. - Чтобы какой-то сопляк, смерд, паршивый
букашник, колдунишка водил вас за нос двое суток! Как он здесь оказался?! Он
что, теперь ещё и невидимка? Кто сбросил ему верёвку? Почему вы упустили его?
Кришан угрюмо тронул вспухшую губу.
- Шёл снег, мой граф, - сказал он. - Собаки не смогли взять след. Я думаю,
он вскорости объявится в какой-нибудь деревне - должен же он что-то есть! Мои
люди узнают, не видел ли кто его. С такой приметной волосней ему не удастся
скрываться долго.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг