принимать.
- И вообще, нашла умирающего... Подумаешь, пара ушибов! До свадьбы
заживёт...
- До свадьбы, до свадьбы... - недовольно прокудахтал откуда-то со шкафа
Кошмар. Он очень не любил непогоду. И к тому же полагал, что ночью следует
спать, а не бегать туда-сюда, включив по всем комнатам свет.
Аня подозрительно зашмыгала носом:
- Ты давай поправляйся, а там уж...
- А там, - улыбнулся Сергей, - готовься быть настоящей жокейской женой.
Мы, знаешь ли, и в больницу время от времени попадаем...
- Да ну тебя с твоей больницей!.. - Шмыгающий нос откровенно захлюпал,
Аня повернулась и убежала на кухню. Кошмар снялся со шкафа и, хлопая
крыльями, полетел следом за ней. Судя по запаху, вскоре донёсшемуся
оттуда, Аня готовила раненому герою куриный бульон. "Или Кешку сварила", -
подумал Сергей. Эта мысль насмешила и странным образом умиротворила его. А
может, наконец-то подействовали Анины импровизированные примочки... Он
расслабленно вытянулся под тёплым пледом - и постепенно заснул.
Аня заглянула в комнату, чтобы предложить ему подкрепиться, но услышала
ровное сонное дыхание и вышла на цыпочках, плотно притворив за собой
дверь. Это она сделала весьма вовремя, поскольку на кухне заверещал
телефон. Аня бросилась к нему опрометью, чтобы истошные звонки не
разбудили Сергея.
На часах было полвосьмого утра.
- Анечка? Извини, Бога ради, за беспокойство, - раздался в трубке голос
Антона. - Ну как вы там? Как Серёжка?
- Ой... - Будущая жокейская жена еле удержалась, чтобы не всхлипнуть. -
Пластом лежит... А врача - ни в какую... Говорит, и так оклемается...
- А два слова с ним можно? Аня оглянулась на дверь:
- Да он... он уснул только что. А что такое случилось?
- У меня, - похвастался Антон, - кажется, концы с концами стали
сходиться.
Если вкратце, то надо бы в одно местечко сгонять, коня глянуть.
Определить, похож или не похож на Заказа...
- А далеко это?
Панама назвал место и добавил:
- Говорят, где-то под Выборгом...
Аня только охнула в трубку. Она очень хорошо понимала: ради Заказа
Сергей в Выборг не то что на автомобиле поедет - пешком побежит. Что в его
нынешнем состоянии означало - на четвереньках. Антон правильно истолковал
молчание девушки и спросил:
- А если не Сергей, то кто бы со мной мог?..
- Любаша, - ответила Аня, не раздумывая. - Она же была у Заказа в
деннике, видела... И специалист, каких мало... Она сейчас либо дома, - Аня
продиктовала телефон, - либо уже в "Юбилейном". Там ты её точно найдёшь...
- И забеспокоилась: - А нам без тебя что делать?
- Сидеть на... попе ровно, - ответил Антон очень серьёзно. - Если
Серёжа сегодня полежит, так и хорошо. А встанет... ну, соревнования
досматривайте...
Только, ради всего святого, никакой самодеятельности! Хорошо?
Аня растерянно пообещала... Разговоры о свадьбе подействовали на Сергея
вдохновляюще. Часам к одиннадцати он проснулся и без посторонней помощи
сел в постели, а потом встал и потребовал, чтобы Аня обмотала его по
рёбрам эластичным бинтом. За этим делом она рассказала ему о звонке
Панаморева. Сергей сперва страшно возмутился и уже открыл рот, чтобы
отчитать Аню за самоуправство... но резкий вздох мигом вернул его на
грешную землю, и он скрепя сердце был вынужден признать, что поступила она
совершенно правильно. Тем не менее лечь обратно в кровать он отказался
категорически. Накинул Анин махровый халат - тот самый, с васильками под
цвет его глаз - и начал потихонечку ползать по квартире, придерживаясь за
бок правой рукой. Кошмар перелетал с насеста на насест, изумлённо следя за
происходящим. Сперва Сергей еле передвигал ноги, согнувшись в три погибели
и временами кряхтя. Потом начал мало-помалу разминаться, обретать
нормальную человеческую осанку. И наконец поинтересовался:
- А соревнования сегодня во сколько?..
В девять утра Антон был на Исаакиевской. На площадке стояла машина, а
внутри... После ночного разговора с Плещеевым Панама уже не особенно
удивился, увидев за рулём Семёна Фаульгабера. Правда, в отличие от
вчерашнего великан выглядел весьма хмурым. Наверное, из-за того, что
пришлось в воскресенье работать. Как такой громила умудрялся втискиваться
в маленькие белые "Жигули", составляло тайну, покрытую мраком.
Услышав название посёлка, Семён молча кивнул: видимо, шпаргалка в виде
карты ему давно уже не требовалась. Антон оставил его наедине с мировой
скорбью, сам же поднялся в пустой кабинет Смирнова и уселся за телефон. В
машине на приборном щитке торчал сотовый, но переговоры предстояли слишком
масштабные. А время ещё было...
Сначала он позвонил в Сайск - в прокуратуру. Несмотря на воскресное
утро, ему ответил бодрый голос Олежки Березина:
- Антон Григорьевич, приветик! А я фоторобот вам выслал...
Андрей покосился на аппарат. Действительно, на факсе лежал небольшой
рулончик бумаги. Антон оторвал и развернул его. С плосковатого, сделанного
на компьютере портрета смотрел скуластый, в меру длинноволосый парень с
большими, чуть навыкате, глазами. Чернявый предъявитель липовой
доверенности на перевозку имущества по кличке "Заказ"...
- Спасибо, Олежек. Сегодня на ипподром собираетесь?
- А как же... Может, денег выиграю! Совместю... совмещу полезное с
приятным...
- Смотри только, тыщу баксов не выиграй!..- испугался Панама. - А то
грохнут, как того пенсионера...
План похода оперов на ипподром по делу об убийстве был обсуждён и
одобрен, и Антон спросил:
- Что-нибудь по нашему делу ещё? О коне?..
- Мы сообщили Цыбуле, что кровь питерского коня отправляется на
экспертизу в Москву. Ну, как. вы просили... Так теперь в Москве такой дым
коромыслом, что аж душа радуется. Цыбуля всех на ноги поднял! Директору
Росплемобъединения звонил. Директору института, при котором лаборатория...
Самому начальнику лаборатории... То есть люди там и вчера как настёганные
бегали, и сегодня.
Суббота не суббота, воскресенье не воскресенье...
- Лихо,- удивился Антон. Легенды о Цыбуле оборачивались удивительной
правдой. А Олежек продолжал:
- Василий Никифорович вообще, я вам доложу... Сам, даже без их просьбы,
выслал в лабораторию кровь бабки Заказа. И очень даже кстати, как
оказалось.
Мать-то у Заказа при родах погибла, а мать матери, бабка стало быть,
жива...
Одна проблема - с отцом. В лаборатории, в банке данных, не то что
генетического кода - вообще никаких сведений нет, жеребец-то английский.
Так начальник обещал через Интернет с англичанами... В общем, есть
надежда. Если английские коллеги наших не подведут, не сегодня завтра...
- Олежек, а ты телефон лаборатории?.. - Олег тут же продиктовал, и
Панама продолжал: - У меня тоже новости неплохие. Похоже, клиент
нарисовал-ся... - Он услышал, как хмыкнул в трубку Олежек. - Чего доброго,
не сегодня, так завтра всё и закончу. Вот бы сегодня ещё результат из
Москвы... Олег, а по второму описанию вы фоторобот не делаете?
- Колюня сегодня дискетку подвезёт, ну, из "Свободы". Мы её вечером с
анисимовским роботом состыкуем - и к вам... Помните, я рассказывал про
двести баксов? Про жокея Анисимова? Мы с ним тут хорошо-о-о поработали...
- Олежек, а хоть принтерной распечатки анисимовского варианта?..
- Ну... если минут через двадцать вы ещё будете на месте... Или факс
включённый оставьте!
- Добро, высылай... - Антон посмотрел на часы: стрелки бежали с
катастрофической быстротой. Кажется, начиналась гонка со временем...
Его следующий звонок был в лабораторию иммуногенетики. К трубке долго
не подходили. Потом ответил недовольный женский голос. Антон попросил
начальника.
Ему сообщили, что начальник сейчас считывает реакцию (тон подразумевал,
что спрашивающий о тонкостях науки не имеет представления) и к аппарату
подойти просто не в состоянии. Антон представился. В трубке помолчали,
затем послышался вздох:
- Подождите...
Ждать пришлось минут восемь: Антон, топчась на месте от нетерпения,
засекал по часам. Наконец возле уха раздался бодрый мужской голос:
- Слушаю вас. Здравствуйте... Антон ещё раз представился и
поинтересовался промежуточными результатами анализов.
- Вообще-то, мы промежуточных не сообщаем... - замялся было начальник.
Но, похоже, Цыбуля здорово накрутил всем хвосты - после секундной паузы
учёный продолжал как ни в чём не бывало: - ...Но у меня есть чем вас
обрадовать.
Англичане на мой запрос любезно выслали нам генный код названного
Василием Никифоровичем производителя...
Антон отметил, с каким уважением было произнесено имя Цыбули.
- ...Так вот, я только что считал результаты реакции: сходство генных
кодов по отцу... Только представьте себе, девяносто два процента! Я почти
с уверенностью могу сказать, что жеребец, чью кровь мы исследуем, является
сыном указанного производителя...
- А почему только девяносто два? - насторожился Панама. - Почему не сто?
- Ничего себе "только", - засмеялся начальник. - Все сто вам один
Всевышний даст. А мы люди смертные... Мы обычно сразу процентов двадцать
скидываем на погрешность. На особенности условий постановки реакций, на
нестабильность сывороток-реагентов... Хоть и тестируем их постоянно по
международным стандартам, но, сами понимаете... Тут на самом деле целая
теория, так что вы мне лучше просто поверьте: девяносто два - это
высочайший процент...
- Ну спасибо, утешили, - Панама довольно потёр затылок. - А когда можно
будет получить окончательное экспертное заключение?
- Как бы мы ни старались, но раньше чем к вечеру... - Московский учёный
помедлил. - Давайте договоримся: крайний срок к шестнадцати-семнадцати
часам.
Вам его факсом выслать?
- Да, будьте добры... - Антон продиктовал номер. - И заказным в Сайскую
городскую прокуратуру. А если бы получилось к шестнадцати... вы себe
представить не можете, как нас выручите... Но и в любом случае
преогромнейшее вам спасибо. И девочкам вашим... Скажите им, пусть уж не
сердятся. Такого коня спасаем...
Панама поймал себя на том, что заговорил почти как Сергей.
- Да зачем же сердиться. Не в первый раз... улыбнулся в трубку
начальник.
И посетовал: - Жалко крови маловато... Мы бы повторы провели... чтоб с
максимальной достоверностью...
Антон распростился с ним и положил трубку. Было похоже на то, что дело
заканчивалось. В четыре придёт факс результатов экспертизы - и можно к
прокурору за ордером. Соревнования раньше четырёх все равно не
закончатся...
Панама снова посмотрел на часы и пришёл к выводу, что вернётся из
визита к "породистому неустановленной породы" никак не позже двух. Если,
конечно, "Жигуль" не пропорет колесо и не утонет на раскисшей дороге...
Он позвонил Боре Смирнову, попросил подстраховать с ордером - доложить
начальству заранее, - и, быстро заперев дверь, азартно помчался по
лестнице вниз. Запрыгнул к Фаульгаберу в белого "Жигуля", внешне ничем,
кроме номеров, не отличающегося от собратьев... Взвизгнул стартёр,
заработал мотор... машина понеслась по улицам города.
В кабинете из факса поползла бумажная лента. Колючие светлые глаза
человека с портрета, удивительно похожего на Андрея Полякова, скользнули
невидящим взглядом по стенам пустого помещения, по потолку... Лента
свернулась в трубочку, факс пискнул и остановился, и в кабинете воцарилась
прежняя тишина...
Фаульгабер только молча пожал плечами, когда Панама попросил его для
начала завернуть к "Юбилейному" - надо, мол, подхватить с собой человечка.
Антон попытался разговорить его:
- В машине-то курят?..
- В моей?.. - Семён заложил на перекрёстке крутой поворот, и Антон
заметил, что кисти рук с тыльной стороны у него были сплошь в пятнах
недавно отболевших ожогов. - А всё делают, - продолжал Фаульгабер.- Даже
водку пьют...
Только просьба - пепел и хабарики за окошко. Запах этих... потушенных...
терпеть ненавижу!
Антону понравилось колоритное выражение, которого он, если по совести,
от молчуна-водилы никак не ожидал. Он ещё смаковал его про себя, примеряя
к подходящим жизненным ситуациям, когда машина свернула с моста на
подъездные дорожки и остановилась возле служебного входа дворца.
- Я быстро...- Панама бросил на сиденье ремень безопасности, никак не
желавший убираться в гнездо.
- Валяй, - флегматично донеслось сквозь приспущенное окошко. - Лично я
не спешу...
Гигант комфортно откинулся за рулём и сунул лапищи под затылок. Похоже,
ему не привыкать было к долгому ожиданию.
"Терпеть ненавижу", - подумал Антон, показал омоновцу пропуск и побежал
внутрь. Судя по тому, что Любаши дома не оказалось (телефон, во всяком
случае, не отвечал), она была где-то здесь. Но вот где конкретно? В
ветеринарке?..
Панама устремился знакомым путём, заранее прикидывая, что делать, если
её не будет на месте. Искать Александра Владимировича, давать объявление...
К счастью, отыскивать директора-распорядителя и терять драгоценное
время, вдаваясь в объяснения, не пришлось. Дверь веткабинета сама
распахнулась навстречу, и на пороге возникла Любаша. Свежая и цветущая.
Дома она отмылась и даже часок поспала, а теперь двигалась к "Андрюше
Борисычу". Предварительно завернув на минутку к девочкам в "Юбилейный"...
- Антон, какими судьбами? - удивилась она. Она была в джинсиках и
плотном спортивном свитерке, который не очень подходил к пышно взбитой
причёске, зато создавал общую иллюзию бодрости и энергии. Антон взглянул в
искрящиеся глаза девушки и невольно смутился. Она широко улыбну лась, и
он, естественно, не мог ей не ответить. Kaк же она была сейчас хороша...
- Я-то по делам, - пояснила Любаша. - А тебе что с утра пораньше не
спится?
Парик даже с самого близкого расстояния был на ней незаметен.
- А я за тобой. - Панама подхватил её под руку и повлёк в сторону
выхода.- Честное пионерское. Едем за город на машине. В дивное местечко
под Выборг...
Шашлыков, врать не буду, не обещаю, но воздух... воздух...
Это было сказано весьма неуклюже: Любаша сразу вспомнила его
рассуждения о солнце, фруктах и воздухе. Она сразу остановилась и
рассерженно попробовала выдернуть руку:
- А ну пусти!..
- Любочка, милая, спасай, не то пропаду, - Панама заговорил совершенно
серьёзно. - Мне эксперт нужен. Зооветеринарный. А лучше тебя...
Он испытал величайшее облегчение, увидев, как уходит из её взгляда
болезненная настороженность.
- Ну вот, все вы такие, - сказала она наконец. - Как уши бедной девушке
мылить, так быка жареного сулите, а до дела дойдёт, и шашлычка несчастного
не допросишься... Что стряслось-то? Выкладывай уж.
Антон рассказал ей в двух словах о коне-найдёныше и о том, почему
"породистого неустановленной породы" жизненно важно было немедленно
осмотреть.
Любаше не понадобилось ничего объяснять. И уговаривать - тоже:
- Момент, только сумку схвачу...
Когда они вышли к машине, лениво покосившийся Фаульгабер сразу ожил,
оторвал руки от затылка и многозначительно приподнял рыжую бровь. Антон
напустил на себя великолепно-непроницаемый вид и, в душе хохоча,
подчёркнуто галантно захлопнул за девушкой дверцу. Уселся на переднее
сиденье и коротко бросил:
- Вот теперь всё. Повихрили...
Машина мигом завелась и... действительно "повихрила" по мокрым
питерским улицам. То ли Фаульгабер наконец проникся ответственностью
поездки, то ли просто решил блеснуть перед дамой... Он ехал очень
корректно, не нарушая без надобности правила, но при этом всё новые и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг