на волосатой груди. Росту в нём было никак не меньше двух метров. На фоне
такого великолепия слегка даже терялся второй незнакомец - совсем не
мелкий мужчина в плаще и интеллигентных очках. Он улыбался и был до
невозможности похож на покойного Листьева.
- Это Антон Григорьевич Панаморев, о котором так долго говорили
большевики, - представил Панаму Смирнов.
- Плещеев,- пожал ему руку интеллигент.
- Сергей Петрович Плещеев, начальник охранного агентства "Эгида-плюс",
- пояснил Боря.
- Семён Фаульгабер,- протянул лапищу великан.
Тут Смирнов увидел в руках у Антона три метра белой бумаги и смешливо
прокомментировал:
- Это в качестве носового платка?..
- Ребята, вы уж извините... Я, наверное, всю ленту у вас в аппарате
извёл,- тоже улыбнулся Панама.
- Ни за что не простим, - серьёзно последовало в ответ.
Антон поднял глаза и стал ждать продолжения. Смирнов хитро ухмыльнулся
в усы:
- У нас такса: метр - литр. Особенно с разных там командировочных,
которые по приезде проставиться не хотят. Кстати, можно и пивом... в том
же объёме. Так что ты бумагу мотай, мотай, нам не жалко...
- Милый пьёт одеколон.
Говорит, что вкусный он.
Что мужик, как ни смотри, Должен пахнуть изнутри...[42] - поддержал
Фаульгабер.
На смирновском столе красовалась пепельница: бронзовая свинья
устроилась отдыхать посреди "миргородской" лужи. Лукавый скульптор,
создавший шедевр, был несомненный талант. Свинья определённо залегла в
лужу не просто так, а предварительно выхлебав упомянутый литр...
С самого начала нынешней своей поездки Панама по делу и без дела
вспоминал невысказанное предупреждение Ларионова: "второй раз заступиться
за тебя я уже не смогу..." Лезла в голову даже дурацкая придирка
непосредственного начальства, изволившего озаботиться из-за бутылки
"Брынцаловки". Сколько он себе ни внушал, что будет здесь, в Питере,
вкалывать как обычно, а всё лишнее пропустит мимо ушей,- да, видно, не
смог... И уже понимал, что вчерашняя вечеринка с ребятами была этакой
фрондой. Фигой в кармане, от которой вроде бы никому ни жарко ни холодно,
а случись что - ведь и это лыко в строку пойдёт...
- Боря, - сказал он. - Ты ,ж понимаешь - я на работе...
- А мы что? Дурака тут валяем? Тоже мне, благородный следователь
Шарапов.
Мы здесь, между прочим, тоже хулиганов изредка ловим. И немножко даже
бандитов.
Слышал анекдот? Специально для тебя. Двенадцать часов ночи, звонок в
отделение:
"Это м-милиция?" - "Да, это милиция". - "Т-тут н-на у-улице л-лежит
д-дохлая л-лошадь и в-в-воня-ет. Уб-берите, п-пожалуйста..."
Борис заикался очень правдоподобно. Видимо, сказывалась практика.
- Да, слышал... - утрачивая настороженность, рассмеялся Антон. -
Хорошо, пиво с меня. Только, не обессудьте, ребята, попозже. Сам видишь...
- Понятно. Проблемы?
- Да нет... все пока о'кей. Информацию перевариваю...
- Смотри, запора не наживи. А про литр-метр забудь. Шутка, - отмахнулся
Борис. Его гости отступили в коридор, видимо, куда-то спешили. - Всё, что
в этом кабинете, эксплуатируй как своё собственное. Я на часок улетел.
Если вопросы возникнут - не стесняйся, в любую дверь стукнись - помогут.
Или к начальнику... Ну, бывай...
- А я про пиво серьёзно! - крикнул уже ему вдогонку Антон.
- Целовал меня милёнок Восемь раз в затылочек, - донеслось из коридора.
Ничего не может больше После трёх бутылочек!..[43] Быстрые шаги
удалились по гулкому коридору. Панама снова уткнулся в бумажную ленту.
Дочитал, пробурчал что-то себе под нос и, усевшись за стол, снял
телефонную трубку.
- Аня? Ань, доброе утро. Это Антон. Да, благополучно... Слушай, Анечка,
я тебе сейчас прочитаю два описания... Ага, из Сайска прислали... Ты же
небось всех ваших лошадников знаешь? Может, уловишь с кем сходство?..
И Антон начал медленно, внятно читать принятые по факсу описания двух
подозрительных личностей, могущих иметь отношение к пропаже коня. Анна
внимательно слушала, сидя на кухне в репатриированном махровом халатике с
васильками. Серёжа глядел через стол в её сосредоточенное лицо и нервно
покусывал губы. Аня всё собиралась купить второй аппарат, да так и не
собралась...
В это же время пропитанный влагой эфир над Санкт-Петербургом стал
свидетелем совсем другого телефонного разговора. Сидя за рулём вздымающей
брызги "девятки", русоволосый коренастый парень приложил к уху плоскую
трубку "Нокии":
- Херр Нильхеден? Гуннар?
Услышав ответ, поплотнее прижал трубку к уху. Тут ему пришлось
перехватить руль, он притиснул тедефончик плечом, и во рту стали видны
золотые передние зубы. Еще пару секунд он молча слушал, затем бросил в
микрофон короткое:
- О'кей! - и выключил аппарат.
Машина развернулась на ближайшем перекрёстке (очень по-хамски, едва не
попав на рога гружёной "Ниве" с прицепом: с дороги, чёрная кость! барин
едет!..) и помчалась в сторону Васильевского острова. Пронеслась по
набережной мимо Кунсткамеры, затем по Большому к Наличной...
Она остановилась возле скромного небольшого кафе у гостиницы
"Прибалтийская". Херр Нильхеден сидел за столом и хмуро ковырял вилкой
яичницу с ветчиной. Коренастый, появившись в дверях, приветствовал его
кивком головы.
Швед молча указал ему на стул напротив. И пододвинул русскому
остывающую чашечку кофе.
Разговор между ними шёл по-английски:
- Не нравится мне это, Андрей! Зря мы всё же его сюда, на эти
соревнования... Да, я тоже думал, что это замечательная идея, но теперь
мне начинает казаться, что она слишком опасна. Я очень рискую...
- Вот уж не согласен. Ты сам-то подумай: что, я ворованного коня должен
был у себя на конюшне держать? - Владелец "девятки" энергично подчеркнул
голосом "я", ткнув себя при этом в грудь пальцем. - Меня ж в городе знают!
Стоило бы ему у меня появиться, народ тут же пронюхал бы. Люди кругом
завистливые, а лошадники ещё и любопытны, как черти... Тут же примчались
бы "конечку посмотреть"... Нет, у тебя он как у Христа за пазухой! Частная
собственность иностранца - руками не трогать! А лучше и близко не
подходить!..
Зря, в общем, психуешь.
- Всё так... Но больно уж много вокруг него суеты...
- Что ты имеешь в виду?
- Расковываю вчера его... Специально время поспокойнее выбрал - у
боксов почти никого, все перед стартами на разминочное поле ушли... И тут,
Откуда ни возьмись, к нашему коню в денник лезет парень! Загорелый такой,
ростом мне вот посюда,- крупный швед коснулся ключицы. - На груди "VIP"...
- Ну и что? - не понял его тревоги Андрей. - Забрёл какой-нибудь... Сам
знаешь, кому виповские пропуска у нас раздают. Наверняка сынок чей-то...
лоботряс великовозрастный. Надоело на трибунах зевать, он и шляется. Не
нервничай, говорю!
Лицо Гуннара Нильхедена выглядело обманчиво-инфантильным из-за гладкой
кожи, мелких черт и мальчишеского румянца. Его выражение по-прежнему
соответствовало погоде на улице.
- Я бы не нервничал, если бы не видел, как он гладил других лошадей! Я
уверен - он конник. Его знают! С ним разговаривал грум военного
шоу-джампера[44] из российской команды! Они встретились как друзья, чуть
ли не целовались!..
- Да? - Русский забарабанил пальцами по столу. Потом отхлебнул чуть
тёплого кофе: - Я думаю, это всё же случайность. Мало ли кто у нас кого
знает...
Однако прежней уверенности в его голосе не было. Глаза шведа за
стёклами очков стали колючими:
- А что вечером у коня брали кровь - тебе тоже случайность?
Настал черёд Андрея не на шутку встревожиться:
- Кто брал? Почему?.. И какого беса ты разрешил?
- А что я мог сделать?..- Сдержанный швед отложил вилку и только
передёрнул плечами, но вид у него был - задушить бы кого-нибудь! - Мне
предъявили жёсткое требование администрации соревнований и ветеринарного
комитета мэрии. Лошадь привезли, так почему она не выступает? И выглядит,
как варёная?.. Врачи боятся инфекции...
Андрей выдохнул, успокаиваясь:
- Это похоже на правду. У нас с этим действительно строго... - И
поскрёб ложечкой кофейную гущу, словно собираясь гадать: - Нет, Гуннар, ты
всё же зря паникуешь. Осталось-то всего ничего! Завтра последний день...
Как у нас в России говорят, ночь простоять да день продержаться... - Он
довольно неуклюже перевёл народное выражение на английский и продолжал: -
А парня, что в денник лез, ты на всякий случай мне покажи. Я близко
подходить не буду, сам понимаешь, нам вместе светиться совершенно не
обязательно, но около боксов покручусь. Ты мне знак какой-нибудь подай,
если заметишь его. Ну там, за ухом почеши... и на него глазами. Лады? Если
он... мои кому хочешь мозги вправят... И ещё... я тут придумал кое-чего...
Их разговор, и в целом-то не предназначенный для посторонних ушей,
сделался совершенно секретным. Андрей наклонился через стол и долго шептал
шведу на ухо. Тот вначале сморщился, как от внезапной мигрени. Однако
потом напряжение отпустило, он закивал головой и с облегчением улыбнулся:
- Прекрасно, Андрей. Мне кажется, это вполне реально... Я выясню всё,
что нужно...
- Ну, тогда bye![45] - Россиянин встал и пошёл к выходу, беспечно
засунув руки в карманы. Удачливый, преуспевающий молодой коммерсант.
Храните, Господа, деньги в сберегательных баксах. Это надёжно!
Остывшая яичница сразу сделалась вкусной. Херр Нильхеден быстро и с
удовольствием расправился с ней, большими глотками допил кофе и тоже
поднялся из-за стола.
Панама, влетевший в уютное кафе "Юбилейного" прямым ходом с улицы,
отряхивал с волос капли воды. Кожаная куртка (по мнению Ани, очень ему
шедшая)
от сырости приобрела матовый блеск. Промокнуть она не промокла, но и от
насморка не спасала: пришлось-таки по дороге сюда завернуть в магазин за
носовыми платками. Не шмыгать же.
- Ну у вас,- сказал он,- и погодка...
Серёжка крепко встряхнул его руку:
- Я-то тоже думал, и чего это они среди лета соревнования под крышей
устроили... Добрый день, Антон Григорьевич. Кофейку?
- Спасибо. Сейчас сам возьму. - Панама поставил портфель на стул и
направился к стойке бара, чтобы вскоре вернуться с тарелкой пирожных и
тремя чашками кофе.
- Напиток богов! - Он отхлебнул крохотный глоток и блаженно зажмурился.
- Ради одного этого в Питер стоило ехать. Анечка, что у нас насчёт
описаний?
Аня вертела в руках кофейную ложечку, не торопясь отвечать.
- Я вот всё думаю, - тихо проговорила она наконец. - Про одного,
другого, третьего... И всё хорошие люди... что же это я - наговаривать
буду?.. Не представляю... Темноволосый - так вообще... Их столько... да
вот, например...
В кафе вошёл высокий темноголовый парень. Осмотрелся и, заметив сидящую
за столиком Аню, приветливо помахал ей рукой. Девушка выдавила улыбку и
ответила тем же.
- Это кто? - поинтересовался Панама.
- Владелец лошади. Частник, как мы говорим. У меня на конюшне свою
зверюшку держит... Отличный парень! - И пристально посмотрела Антону в
глаза: - Это не он, честное слово! Он все эти дни, ну, когда Заказа... на
моей конюшне бывал. И вообще почти каждый день...
- Аннушка, - рассмеялся Панама, - чрезмерная подозрительность - это
детская болезнь начинающих следователей. Я уже ею переболел. И
поправился...
Аня, никак не ждавшая подобной реакции, даже моргнула. Антон был совсем
не таким, как вчера в кабинете Александра Владимировича, когда и вид его,
и манера говорить, и осанка полностью соответствовали имиджу
следователя-важняка. А теперь он выглядел точно как у Марины на вечеринке
- весёлый, симпатичный мужчина, которого не заподозришь в обладании столь
грозными полномочиями. Какой же был настоящим?.. Она читала в книжках о
хитроумных следователях, ловко входивших в доверие к людям. Может быть,
те, к кому они входили в доверие, тоже что-то читали... Аня посмотрела
Антону в глаза и попробовала улыбнуться.
- Что касается коренастых и русоголовых... Их тоже несколько, и я ни о
ком не хочу... Денис Грачёв, например. Андрей Поляков... ну ещё кое-кто,
если подумать... Все держат своих лошадей. Все ими торгуют. У всех за
границей партнёры. Любой из них мог в "Свободу" за лошадьми съездить... не
говоря уж про Сайск. Все стараются где получше и подешевле найти. Вот и
колесят...
- В данный момент мне русый менее интересен. Не он коня уводил... - И
Панама оглянулся на Аниного знакомого, сидевшего за соседним столом. -
Ребята, а мог, ну, скажем, лошадь присмотреть один, а вывезти кто-то
другой?
- Да сколько угодно, - пожал плечами Сергей,- Каждый ведь информацией,
впечатлениями делится. Я, например, очень даже хорошо знаю, где какой
молодняк растёт! Земля, она слухами полнится... Так что запросто: хозяин
отобрал, а наездник, который у него работает, с коневозом приехал... Коня
погрузить - много умения не надо... Да и наши помогали...
- А это мысль, - поддержала Аня. - У каждого владельца опытные конники
работают. Вот фотографию бы...
- Сейчас в Сайске фоторобот как раз делают. Завтра, наверное, получу.
- Антон, завтра поздно будет! - Сергей возбуждённо заёрзал на стуле. -
Завтра Заказа в Швецию увезут! Надо сегодня что-то делать!.. Не знаю,
может, в карантин коня объявить... Задержать... ну, время чтоб выиграть...
- В карантин?.. - Аня повернулась к нему, забыв про облюбованное
пирожное.
- Легче нас с тобой в карантин закатать. По документам швед ввёз сюда
совершенно здоровую лошадь. Он по ним запросто может её и вывезти. Они ещё
действительны. Если его спугнуть, в одночасье отгрузится... А что с
кровью, Антон?
Антон вытащил из кармана платок и страдальчески высморкался.
- Извините... А что с ней... В городскую лабораторию отправили... В
Москву с моей сопроводиловкой... - Панама посмотрел на часы: - В шесть
утра должна была долететь. Я справлялся - насчёт ответа велели завтра
звонить...
- Опять завтра! - Сергей крутанулся на стуле, словно тот его жёг. - А
сегодня-то что?!.
- А сегодня соревнования будем смотреть, - спокойно ответил Панама. -
Мне вчера понравилось. Честно скажу, не ожидал, что это так захватывает.
Красиво...
Сергей вскочил и, не говоря ни слова, зашагал к выходу из кафе. Его
чашечка так и осталась нетронутой. Не говоря уже о пирожных...
Ноги сами принесли его к боксам. Не глядя ни вправо, ни влево, он
миновал посты бдительного ОМОНа и наконец очутился в привычной конюшенной
суете.
Поблизости от Заказа, которому он по-прежнему ничем не мог помочь, но
всё-таки... Слева и справа из денников торчали любопытные,
доброжелательные носы, и Сергей тотчас ощутил, как отпускает беспросветная
обречённость, стиснувшая было сердце. Он почти пожалел, что ушёл из кафе.
Хоть извиняйся теперь.
У денников цеэсковцев он разглядел Вовчика, хлопотавшего у открытого
бокса, и не раздумывая направился прямо к нему. Увидев его, Вовчик расцвёл:
- Привет, земеля! Как отпуск?
- Зашибись, - не кривя душой, ответил Сергей. Вовчик его интонаций не
понял и продолжал по-прежнему беззаботно:
- Отпуск, это всегда дело хорошее... Как у нас говорят: "Пузо греть, не
дрова тюк-тюк". Завидую я тебе, Серёга... Ничего, Василий Иваныч и меня
скоро в отпуск... Обещал!.. Махну вот на пару неделек домой... в
Пятигорск... Эх, гульнём!.. Поскакать-то дашь?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг