Никого в денник не пускает... Только эту девочку и ещё тренера... Аня
заинтересовалась:
- А ты у кого занимаешься?
- У Рогожина. Романа Романовича...
- Ага, - кивнула Аня. - А конь небось вороной такой, огромный,
Меченосцем зовут? Знаем-знаем. Наслышаны...
- Кони, они... разные бывают, - поразмыслив, ответил Сергей. - Есть,
которым действительно всё равно. Или жизнь так сложилась, что он из рук в
руки... Всадник за всадником, и каждому угоди... А есть однолюбы. И если
он найдёт СВОЕГО человека, вот тут-то и пошли чудеса...
- О которых потом в книжках пишут, - усмехнулась Аня.
- Я, - сказал Серёжа, - вообще-то жокей. Обычно мы с конём встретились,
проскакали - и до свидания. Хотя исключения, конечно, тоже бывают...
Спортсмены, которые здесь будут прыгать, - у них с лошадью совсем
другое партнёрство. Про Ханса Винклера слышала?
- Нет...
- Он на Олимпийских играх травму получил и совсем почти не мог лошадью
управлять. Только морду ей к препятствию поворачивать, и всё. Так его
Халла, кобыла тракенская, сама всё отпрыгала... На золотую медаль! Стала
бы она из шкуры лезть, если бы своего всадника не любила? Ну а твоя
девочка, видимо, просто себе друга купила. На всю жизнь...
Аня смотрела на юную Серёжину собеседницу и невольно вспоминала себя в
её возрасте. О, конечно, она была совсем не такой. Но радостное
возбуждение "дня приезда" настраивало на неожиданные поступки и Аня, желая
сделать приятное не столько девчонке, сколько Сергею, предложила:
- Ты своему папе скажи, пусть как-нибудь тебя ко мне на конюшню
привозит.
Ехать так: сначала по Петергофскому...
Девочка покраснела и обернулась к мужчине:
- Дядя Лёша...
Тот внимательно выслушал Аню и кивнул, ничего не записывая.
- Спасибо большое!.. - Девочка, видимо, рада была бы задать ещё сорок
вопросов. Но не тогда же, когда простаивает работа!.. Она повернулась
идти...
- Подожди! - окликнул Сергей. - Вот. Возьми-ка! И протянул будущей
наезднице пакет с многокрасочной печатной макулатурой, из которой успел
отобрать две-три профессионально интересные книжицы. Девочка опять
залилась краской, быстро оглянулась на "дядю Лёшу" и, задохнувшись от
счастья, двумя руками прижала к груди пластиковый мешочек с сокровищами:
- Спасибо большое...
Мужчина через её голову посмотрел на Сергея и спокойно кивнул. У него
были светлые глаза, неопределённо-серые, как зола. Они с девочкой взяли
половинку исполинской подковы и понесли её дальше.
Сергей же снова посмотрел вниз, на боксы и коневозы... и настроение
необъяснимо начало портиться. С тяжелым вздохом он взял Аню под руку и
повел её в кафе - развеивать горе...
Остаток "дня приезда" пролетел незаметно. Поздно вечером, дома, Анна
хлопотала по хозяйству, а Серёжа, как положено главе семьи, засел перед
телевизором. Показывали сногсшибательный боевик, но вникнуть в его
немудрёный сюжет почему-то упорно не удавалось.
Какое-то время Сергей тупо смотрел на экран "ящика", где крутые мэны
палили друг в дружку из всех калибров, били морды и зрелищно подрывали
большие американские автомобили... потом, сделав усилие, отвернулся от
"Панасоника" и решительно подтащил к себе телефон. Восьмёрка,
четырёхзначный код номер...
Занято. Экранный герой тыкал кому-то пистолет в брюхо и грозил
проделать дыру в кишках - то есть ежу ясно, что так и не выстрелит. Снова
восьмёрка... На шестой попытке в трубке щёлкнуло, и густой мужской голос
устало ответил:
- Слушаю! Цыбуля...
- Василь Никифорыч, добрый вечер! - Слышно было плоховато, и Сергей,
торопливо приглушив звук телевизора, завопил на всю квартиру, так, что из
кухни отозвалось недовольное бормотание Кошмара. - Путятин беспокоит! Вы
извините, я вам из Сайска звонил, но вас...
- А сейчас где, обормот?..
- В Питере, Василь Никифорыч, - слегка смутился Сергей. - Ну...
помните, договаривались? Если выиграю?... Вы телеграммку-то мою получили?
- Шалопаем был, шалопаем и остался, - пророкотало из трубки. - Что тебе
там, в Питере, мёдом что-то намазано? Сорвался, понимаешь...
- Василь Никифорыч, тут такие соревнования намечаются, - заторопился
Сергей. - Ну... Малая Европа! Команд восемнадцать... Одних российских
четыре-пять, остальные всё западные... Кони у них, я вам скажу...
- Ладно уж... Уговор дороже денег... Обратно-то когда? - снова
построжал голос Деда Цыбули. - Ты учти, длинный отпуск я тебе не обещал.
Так, недельку!..
Не застревай там смотри... А за Дерби спасибо. Порадовал старика... Как
Заказ-то тебе? В чем там дело у них было? Не ладил почему?
- Заказ молодчина, Василь Никифорыч!.. - И Сергей, заводясь на ходу,
стал азартно пересказывать подробности скачки. Судя по довольному
покряхтыванию из трубки, его слова проливались бальзамом на Дедову душу.
- Я знал, Сергуня, что это должен быть суперконь, - проговорил наконец
Цыбуля. - Поволновался я из-за него, злодея... А тебе, повторю, спасибо.
По-Радовал, одно слово порадовал... Теперь бы от Крыма дождаться... Да,
ты вот ещё что!.. Документики-то проездные в Питер и обратно прибереги. И
найди где-нибудь бланочек командировочный; печатку какую в Питере тиснешь
- прибыл-убыл. Я эту твою поездку командировкой оформлю - считай, премия.
Договорились?
Премия была - то, что надо. Довольный Сергей сказал "спасибо большое" и
уже собирался положить трубку, как вдруг вспомнил:
- Василий Никифорович, а как там Заказ? Благополучно доехал?
- Куда доехал? - удивлённо ответила трубка.
- Как куда? К нам в совхоз... Вы ж его в хозяйство забрали...
- Я?.. В какое хозяйство?.. Ты что, Сергуня, выпил там лишку? Как стоял
в Сайске, так и стоит!
Нехорошее предчувствие холодом окатило Сергея...
- Ну... как же,- выговорил он запинаясь,- я когда уезжал, мне Пётр
Иваныч сам сказал, дескать, отгрузили его... по вашему распоряжению...
домой, то есть для племенной работы... Очень печалился по этому поводу,
мечтал ещё на нём повыигрывать...
В трубке было так тихо, что Серёжа испуганно закричал:
- Алё!.. Василь Никифорыч? Алё! Вы меня слышите?.. Василь Никифорыч!
- Так, Сергей...- произнес наконец густой и жёсткий голос Деда. Только
вместо привычной Серёже ласковой строгости в нём звучала незнакомая
надрывная хрипотца. - А теперь спокойненько выкладывай всё по порядку...
Паффи вздохнул. Вечерний воздух был чист и прохладен...
И тут он ощутил, как десятки крошечных иголочек одна за другой начали
впиваться в его кожу!.. Короткая, блестящая гладкая шёрстка - признак
благородного происхождения - не могла защитить от укусов крошечных лесных
вампиров, роившихся и звеневших вокруг. Конь сделал несколько широких
шагов по поляне, словно пытаясь убежать от крылатых преследователей, о
затем, найдя себе местечко с наиболее пушистым покровом, на ходу подогнул
передние ноги и со стоном величайшего удовольствия растянулся в прохладной
влажноватой траве.
Он долго валялся, перекатываясь с боку на бок, - возраст возрастом, а
силы у него ещё были. Паффи то блаженно тёрся головой и шеей о мягкую
зелень травы, то на мгновение замирал. Какое счастье!.. Потом он приподнял
морду и, не торопясь вставать, снова задумался...
Минуло мгновение счастья, и мысли коня опять стали безрадостными. Он
ощутил своё одиночество, точно стену, готовую сомкнуться и запереть его
наедине со всеми страхами ночи...
Захотелось убежать. Конь прислушался... и резко поднялся на ноги.
Отряхнувшись - стоя на полусогнутых и этак по-собачьи, короткими
движениями сбрасывая налипшие обрывки травинок, - конь словно скинул
оцепенение и, решительно раздвинув грудью кусты, скоро вышел на чуть
заметную тропку, ведущую к берегу озера.
...И тут запах дикого зверя заставил его замереть прямо посреди
очередного шага! Сомнений не было - по этой тропинке проходил лось!
Старый конь пугливо осмотрелся в потёмках, напряжённо вбирая воздух и
словно обшаривая окружающее пространство нервными движениями ушей.
Настороженно понюхал россыпь катышков, оставленную лосем на земле, опять
вскинул шею и замер. Затем шумно фыркнул, словно отпугивая невидимого
обитателя леса, сделал короткий шажок вперёд... снова застыл...
След был оставлен дня два-три назад, но страх пробирал всё равно...
Паффи стоял и стоял, прислушиваясь. Очень долго он не делал ни единого
шага, и лишь нервные подрагивания ушей да неожиданно резкие, короткие
повороты головы выдавали внутреннее напряжение...
Нет, все спокойно...
Шёрстку, так славно умытую травой на поляне, снова промочил пот, и на
запах быстро слетелись безжалостные кровососы. Их-то укусы в конце концов
и побудили старого коня двинуться дальше. Робко, коротенькими шагами,
постоянно оглядываясь и принюхиваясь...
Тропинка прямо перед ним исчезала в уплотнившейся темени кустов, а чуть
дальше - он это видел - возникала опять, но уже в виде длинного,
постепенно гаснущего розоватого блика на тихом зеркале воды. Озеро!..
Медленно и бесшумно ступая, раздвигая мордой ветки ольшаника (как
приятно и мягко они скользили затем по его телу!), старый конь двинулся к
розовому небу...
Дойти до неба не удалось. Берег озера оборвался ступенькой - старый
конь сделал ещё шаг и почти по запястья оказался в воде. В тёплой воде,
изрядно нагретой с утра и ласкавшей теперь его усталые ноги...
По зеркалу маленькой заводи, между двумя полумесяцами камышей, побежали
круги. Далеко над водой, часто работая крыльями, прямо сквозь солнечный
блик пролетели две утки...
Паффи потянулся губами к поверхности озера. Закат растекался по ней
слепящим свечением, не давая взгляду проникнуть вглубь, и от этого вода
казалась густой, таинственной, плотной. Конь больше почувствовал, чем
рассмотрел поднявшуюся со дна муть, и сделал несколько осторожных шагов
вперёд - в расширяющийся просвет между зарослями тростника. Вновь побежали
круги.
Стайка рыбьей мелочи в страхе чиркнула по поверхности озера иголочками
спинных плавников и снова исчезла. Конь удивлённо посмотрел вслед
рыбёшкам, опустил шею и, смешно вытянув "трубочкой" мягкие губы, жадно
принялся пить...
Пил он долго и неторопливо. Приподнимал голову, жевал воду,
задержавшуюся во рту, так что она щекотно стекала по морде... и снова
медленно пил.
Напившись, набрал полные лёгкие воздуха, опустил в воду ноздри и шумно
выдохнул. Десяток крохотных окуньков в панике выпрыгнули кверху - и
бросились наутёк в камыши.
Старый конь блаженно замер на месте. Он снова был почти счастлив...
если бы не одиночество. И не страх, подбиравшийся к нему вместе с ночной
темнотой...
Солнце постепенно уходило за чёрные зубцы леса на далёком
противоположном берегу. Какое-то время его отражение было широкой
блестящей дорогой, пролегавшей через всё озеро. Конь долго смотрел на эту
дорогу к солнцу: она начиналась прямо у ног. Он даже сделал по ней шаг,
потом другой... Но блестящий золотой покров не выдержал - лопнул под
ногами большого животного тёмной, маслянистой ночной водой... Огромное
озеро замирало, отходя к ночному покою.
Конь стоял между зарослями камышей, без малого по грудь в тёплой воде,
и в его глазах густела лиловая тьма, поднимавшаяся в небо с востока.
Огненная дорожка постепенно превратилась в узкую тропку, то и дело
терявшуюся в лёгких прядях тумана... а потом и она растворилась, исчезла
куда-то, и на смену ей в небе стали отчётливо видны звёзды. И наконец
из-за деревьев поднялся огромный бледно-золотой диск луны. Старый конь
стоял на границе между двумя небесами: тем, что наверху, и вторым точно
таким же, отражённым в замершем озере...
Паффи изумлённо смотрел на два ярких ночных светила, одно из которых,
чуть заметно покачиваясь, плавало перед ним по воде. А что, если протянуть
к нему губы и выпить?..
Глава пятая
ОТ ЗАКАТА ДО РАССВЕТА
- Это был Сколот, мой сын Сколот! - бормотал Будакен. - Если я мог
ошибиться и принять за него похожего рослого явана, то я никогда не
ошибусь в коне! Ведь он ехал на игреневом жеребце, сыне Буревестника!..
Василии Ян
Дело было лет, наверное, десять назад, точно Андрей Николаевич уже и не
помнил. Он тогда работал ещё заместителем прокурора края, пограничного с
его нынешней областью, и вот в один прекрасный день к ним в прокуратуру
поступил "сигнал": директор зерносовхоза "Свобода" Василий Никифорович
Цыбуля почём зря ворует казённые денежки. Да ещё и предпочитает их
долларовый эквивалент!
"Используя принадлежащие хозяйству крупные средства, - гласило сплошь
утыканное ошибками послание не пожелавшего подписываться правдолюба, - и
скупив на них большую сумму наличных долларов в обменных пунктах города
Москвы, съездил на эти деньги в Англию, представив потом в бухгалтерию
фиктивные отчёты о командировке..."
Это сейчас подобные номера откалывают практически не скрываясь, но по
меркам ещё не выдохшейся Перестройки обвинение получалось достаточно
серьёзное.
В общем, заместитель прокурора края товарищ Ларионов двинулся в
"Свободу" с проверкой.
Служебная "Волга" долго тряслась по ухабам и колдобинам краевых
магистралей. Только к вечеру наконец свернули под арку с названием
Цыбулиного хозяйства, и при виде этой арки Андрей Николаевич, что
называется, только затылок заскрёб. Даже водителя попросил тормознуть...
Больше всего сооружение напоминало небольшие триумфальные ворота. Под
которыми только бы шествовать строителям победившего социализма. В самом
что ни есть плакатном его варианте...
Слово "Свобода" было увито, этак на манер государственного герба,
снопами колосьев. Пониже красовались в пирамидальной последовательности
какие-то рыбки, барашки, хрюшки, коровки, струившиеся из "Свободы", словно
из рога изобилия. И, как бы неся всё прочее на себе, в основании
композиции гордо выгибали шеи два великолепных коня. Изображённых, кстати
говоря, определённо с натуры.
Зампрокурора только успел иронично помянуть незабвенных "Кубанских
казаков", когда обнаружилось, что сразу за аркой ухабы исчезли точно по
волшебству. "Волга", разом перестав дребезжать, мягко зашуршала по
идеально выглаженному асфальту. Дорога прямой линией уходила к горизонту.
"Аме-е-ерика", - недоверчиво усмехнулся про себя Андрей Николаевич. На
первых трёх километрах машину не тряхнуло ни единого разу.
- Красота-то какая, - подал голос водитель.
Его замечание относилось не только к дороге. С обеих сторон проплывали
ровные прямоугольники полей, со всех сторон огороженные от злых ветров
деревьями и кустами. Андрей Николаевич пригляделся и понял, что это были
не просто лесополосы, а небольшие фруктовые сады.
"А серьёзный мужик, похоже, этот Цыбуля, - подумал он, чувствуя, как
даёт трещину его скепсис. - Вот тебе и "Кубанские казаки"..."
Солнце уже клонилось к закату. Машина словно чуяла финишную прямую и во
всю мощь неслась к долгожданному окончанию путешествия.
Но... не говори "гоп"...
Дорога в этом месте делала поворот, устремляясь к вечернему солнцу. И
вот, как раз когда яркие косые лучи ударили водителю и пассажиру прямо в
глаза, что-то вылетело из кустов на обочине. Большой чёрной кистью мазнуло
по лобовому стеклу и тут же исчезло...
Водитель успел только ахнуть, непроизвольно крутанув руль. Этого
оказалось достаточно. Скорость была очень приличная, так что всё произошло
в долю секунды. "Волга" шарахнулась с асфальтовой полосы, пролетела над
мелким гравием обочины и освобождение взревела, торжественно взмывая в
воздух над ирригационной канавой...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг