будто раз навсегда приняла решение и смирилась с положением дел. Легче, однако,
не становилось, и думать о белом медведе - или не думать о нём - было одинаково
невыносимо. Тётя Фира огляделась по сторонам и, не выдержав, нагнулась и
шёпотом собралась поведать Ваське страшную тайну:
- Наш Алёша, он... он...
Выговорить "киллер" или, ещё хуже того, "наёмный убийца" оказалось, как
всегда, невозможно. Зато по спине забегал мороз. Тётя Фира всякий раз ожидала,
что кот обо всём догадается и ответит ей человеческим голосом. А потом, чего
доброго, примется шантажировать.
Но Васька ничего не сказал. Выпростал, потягиваясь, из-под платка передние
лапы и легонько коснулся ими тёти-Фириных щёк. Старая женщина умилилась и
заново (но уже сквозь улыбку) припомнила полоумные сальто выкупанного в
аквариуме кота. И как он мокрой кометой летал по всей комнате, не разбирая
дороги... что и закончилось погублением баночек.
Баночки!..
Приступ слабости и трезвомыслия миновал так же быстро, как накатил. Эсфирь
Самуиловна подхватилась из кресла, устремляясь на кухню.
Что, если Алёша, столь скептически относящийся к её маленькому
предприятию, доведёт кастрюлю с водой не до полного кипячения, а только до
пузырей? С него станется сделать именно так и потом заявить - он, мол,
пастеризовал. Страшно даже подумать...
При жизни это был очень неплохой карабин, хотя и устаревшей модели. Увы,
годы и невзгоды оставили его без глушителя, без оптического прицела и ещё кое
без каких очень важных деталей. Заржавленный громовой обещал развалиться после
первого выстрела, но ничего лучшего кочевники мавади раздобыть не смогли. Что
ж... сделаем так, чтобы второго выстрела не понадобилось...
Ожидание приближалось к концу. Неподвижно замерший человек был таким же
калекой, как его карабин, и очень хорошо знал, что у него в любом случае нет
шанса спастись. Это было даже и к лучшему.
Солнце навсегда застряло в зените, воздух над выгоревшей равниной плыл и
плавился волнами нестерпимого жара. Густое раскалённое пламя стекало вниз
сквозь слои травы и навоза, и пот, выступавший на коже, превращался в ядовитый
рассол, от которого горели и воспалялись гноящиеся рубцы. Часом раньше
президентские охранники прошли с собаками так близко, что до них можно было
дотянуться рукой. Но не забеспокоились ни собаки, ни люди. А теперь потомок
каннибальских царьков стоял под раскрашенным в национальные цвета тентом и
говорил программную речь, и рослые телохранители безмятежно высились по
сторонам, уверенные в своей тренированной мощи. И никто не видел, как
изуродованные пальцы миллиметр за миллиметром смещали прицел, в основном по
наитию чертя в воздухе путь единственной пуле. Никто не видел и того, как
ржавый ствол наконец занял безошибочное положение, и глаза, когда-то серые, а
теперь напрочь утратившие цвет, начали смыкаться в узкие щёлки. Если бы
президенту Йоханнесу Лепето довелось в них заглянуть, он узнал бы глаза
человека, которого не так давно лично пытал. Но ему не довелось.
...ББББАХХ! - коротко высказался карабин, непочтительно перебив очень
важную мысль, которую развивал перед слушателями глава государства, и на этом
речь прервалась. Потому что мозги оратора разлетелись во всех направлениях и
залепили телохранителям чёрные толстогубые рожи. А слушатели, приехавшие из
своих деревень в запряжённых горбатыми быками повозках, панически бросились
наутёк. Ибо даже песчаному ёжику было понятно, что виноватыми окажутся все, кто
не успеет вовремя унести ноги. Митинг был посвящён радостному единению Партии
народного процветания с собственно процветавшим народом. Поэтому всех, кого
удалось согнать к маленькому оазису на плато, тщательно обыскали и вообще
убедились, что на пушечный выстрел кругом ничего сколько-нибудь подозрительного
не наблюдается. И уж само собой, охранников повсюду было как тараканов. Но
толпа действовала рефлекторно - и ринулась на прорыв мгновением раньше, чем
успело очухаться оцепление.
В одной повозке, влекомой мощным быком, сидели два негра мавади, очень
хорошо знавшие, что в действительности произошло. Во всей толпе лишь они
держали курс не "абы куда, только бы подальше", а на вполне конкретный клочок
пожухлой травы, ничем не выделявшийся среди других таких же клочков. Повозка
пролетела над ним, не сбавляя хода. Но жилистые руки воинов успели выдернуть
снайпера класса "мастер" из ямы, куда он с их же помощью лёг трое суток назад.
Его втащили в повозку и прикрыли полосатой накидкой. Ветхий карабин
действительно развалился от выстрела, а снайпер был без сознания и похож больше
на мёртвого, чем на живого. Ему ещё предстояло учиться без посторонней помощи
вставать и ходить...
- Ну? Всё скушала? Теперь давай погуля-а-а-аем... Оля Борисова взяла на
руки дочь Женечку и стала прохаживаться от окна до двери и назад. Благо кухня в
коммунальной квартире позволяла не то что с ребёнком гулять - дискотеку по
полной программе гонять. С использованием в качестве эстрады доисторической
дровяной плиты, расположенной посередине.
- А папа наш пускай занима-а-ается... Ему к лекции готовиться надо...
Пусть он кни-и-ижечку почитает... Мы вот вырастем и тоже будем книжки читать...
Котище Пантрик вдвоём с подругой что-то вынюхивали под плитой. Наружу
торчали лишь кончики двух хвостов, один вульгарно-рыжий, другой пышный,
белоснежный. Снегирёв сидел на краешке тёти-Фириного столика и наблюдал, как
размешивает суп новая квартирная соседка. Эта соседка сменила "на боевом посту"
Таню Дергункову, убравшуюся с Богом по обмену. Злые языки утверждали, будто
Дергунковой невмоготу стало выдерживать кое-чьё общество. Врали, конечно.
Новая соседка была съехавшей по всем статьям не чета. И фамилия у неё, в
отличие от Таниной, была красивая и знаменитая (хотя начиналась на ту же самую
букву): Досталь. По имени Генриэтта. Отчества как бы не полагалось вообще.
"Просто Генриэтта", - представилась она, кокетливо всхохатывая и выделяя
голосом "э".
Про себя Снегирёв был уверен, что её фамилия происходила от слова
"доставать".
Женщина без возраста ходила в бордовом халате, расшитом китайскими
бархатными драконами, мазалась кремами от морщин, выщипывала брови и красила
волосы хной, оставляя в углу лба розетку седых волос. Наверное, в течение
ближайших двадцати лет ей неизменно будет "около шестидесяти". У неё имелась
собачка, жутко избалованный той-пудель. И ещё муж, полностью терявшийся на фоне
супруги. Видимо, он ничего ей не дал, кроме звучной фамилии.
Тёти-Фирина кастрюля бормотала, собираясь кипеть.
- А мы немножко поспи-и-им,- тихо приговаривала Оля Борисова. - Мы ведь
сегодня днём не поспали... Вот только что мы ночью будем делать, не очень
понятно...
Женечка смотрела ясные детские сны, уткнувшись кудрявой головёнкой маме в
плечо. Снегирёв косился на Олю Борисову и думал совсем о другой женщине,
которая тоже когда-то ходила туда и обратно по комнате, баюкая спящую девочку.
Его дочь Стаську. А у него было отнято самое святое право мужчины - быть своему
ребёнку отцом. И если припомнить, где он был и чем занимался, когда Стаська
была нынешней малышке ровесницей...
Торопливые шаги в коридоре вернули его в сегодняшний день. Тётя Фира
влетела на кухню с таким видом, словно собиралась предотвратить злодеяние. Или
как минимум спасти убегающее молоко.
- Тётя Фира, вы прямо таймер ходячий, - шёпотом, чтобы не разбудить
Женечку, сказал Алексей. И кивнул на кастрюлю: - Можете убедиться. Кипит...
Эсфирь Самуиловна с большим облегчением посмотрела на пар, вырывавшийся
из-под крышки. Снегирёв слез со столика, выключил газ и приготовил суконки.
Доверять тёте Фире транспортировку десяти литров крутого кипятка было чревато.
Он взял кастрюлю и без лишних слов понёс её в коридор. Тётя Фира чуть
отстала от него, умилившись разоспавшейся Женечкой:
- Ишь ты, маленькая, как славно посапывает... Чем её невинное замечание
возмутило "просто Генриэтту", так и осталось неведомо никому. Но - возмутило до
самых глубин, до гневного румянца:
- Вы, Эсфирь Самуиловна, лучше бы помолчали!.. Сами так храпите, что у
меня каждую ночь все стенки трясутся!..
Тётя Фира, в жизни своей никогда не храпевшая, натурально остолбенела, а
Оля Борисова незаметно поморщилась. Изысканные манеры новой соседки не впервые
раскрывались во всей полноте. Женечка проснулась и заморгала. Снегирёв, уже
миновавший дверь, нехотя обернулся.
- Генриэтта Харитоновна, - сказал он участливо. - Я в одном журнале читал,
будто повышенно чуткий сон и такие вот слуховые явления, если вам семьдесят
пять, могут означать серьезные неприятности с селезёнкой. Американские врачи,
знаете ли, исследовали...
Отчество мадам Досталь, так плохо гармонировавшее с бархатными драконами и
поэтому не афишируемое, он узнал совершенно случайно. А вот возраст вычислил
вполне сознательно. Как и разрушительный эффект от своих слов. В обоих случаях
попадание было стопроцентное. Генриэтта замерла с открытым ртом, позабыв
предмет разговора и с явной тревогой прислушиваясь к своим внутренним
ощущениям. Зато тётя Фира вернулась к жизни и побежала открывать Снегирёву
дверь в комнату. Оленька Борисова шепнула на ухо дочке волшебное слово, от
которого та снова закрыла глаза, и тоже удалилась к себе.
Во всемирной паутине "Интернета" можно найти всё, что угодно. Надо только
знать, где искать.
"Здравствуйте, дорогой друг!"
"Здравствуйте, Аналитик. Ну, чем порадуете на сей раз?"
Пальцы привычно сновали по крохотной клавиатуре. Малютка-компьютер,
подключённый к сотовому телефону, выстреливал в электронную сеть краткие
сообщения, "запечатанные" персональным, не поддающимся расшифровке ключом.
"Ох, мой дорогой друг..."
"А кому сейчас легко, Аналитик?.. Ладно. Начинайте с плохого".
"К сожалению, скорректированная вами цифра вызвала недовольство..."
"Жаба задушила?"
"Я им объяснил, что вы торговаться не будете".
"Правильно".
Послания, адресованные из Питера в ближний пригород и назад, огибали
земной шар, прихотливо кочуя с одного сервера на другой. Причём исходящие
письма, как правило, ничем не напоминали входящие. Прибывал библиографический
список, секундой позже отбывал кадр из мультфильма. А довесочек в полсотни байт
был, по всей вероятности, частью служебной информации программы. Обычная
электронная почта. Компьютерная переписка, которой в наше просвещённое время не
занимается только самый ленивый. По физически тем же кабелям и эфирным каналам
отправляли в издательство тексты только что написанных книг, делились
программным обеспечением, поздравляли с днём ангела, рассылали фотографии
породистых рысаков проводили законные и незаконные денежные операции
обменивались выкройками, проповедовали Евангелие, смаковали забойное порно...
"Мне очень перед вами неловко, но предложение в итоге было отозвано..."
"Никаких обид, Аналитик. Ну а хорошие новости какие-нибудь есть?"
"Я тут раздобыл кое-что по вашему списку. Правда, не всё..."
"Товарищ ген"
- Стопори! - На углу Кирочной и Литейного Тарас Кораблёв сделал грозное
лицо и, покосившись на сидевшего за рулём Валю, коротко приказал: - Отползай. В
темпе!
Пришлось Вале тормозить в неположенном месте и, соответственно,
выслушивать яростные гудки за кормой. Тем не менее он безропотно дождался, пока
Тарас покинет машину, и только тогда рванул с перекрёстка - подобру-поздорову,
пока чёрт не принёс неумеренно бдительного гаишника.
Тарас же обождал, пока он скроется, потом глянул по сторонам и направился
к зелёной, уже не первой молодости, но всё-таки "Бээмвухе". При дневном свете
она выглядела не очень, зато в тёмное время суток - весьма даже внушительно.
- Здорово, брат! - Тарас устроился на сиденье и дружески подмигнул
Игорёшке Сморчку. - Махнём, значит, до Разъезжей, разберёмся, добро? Три косых
повесили и ещё в бубен дали, это ж беспредел. А по замазкам не пацаны, так,
фураги кровавые...
Последнее время Тарас изо всех сил занимался тем, что определяется
понятием "наблатыкаться". То есть всячески впитывал специфический язык и манеру
вести себя, принятые у бандитов.
- Отмазывать будем как, за полдоли? - Сморчок по-молодецки сорвался с
места и до пола придавил акселератор. - Сосед-то твой чем дышит?
- Не будь душным, брат, за уважуху отмажем,- Таоас широко улыбнулся. -
Сосед у меня не простой, на Француза пашет, а меня попросил по старой дружбе.
Дело-то плёвое.
- Не, задарма кататься не стоит, - наморщил лоб Игорёк. - Устроим-ка
оборотку! Загрузим этих козлов на полторы косых, вот тебе и полдоли...
За разговорами доехали быстро. Легко нашли дом. Поставили машину - и
окунулись в полумрак старинного обшарпанного подъезда. В воздухе висели запахи
мочи, кошек и пролетевших десятилетий. Стены украшали всякие надписи, в
которых, если как следует присмотреться, можно было обнаружить "яти" и твёрдые
знаки. Казалось, время здесь остановилось и загнило...
- Ну, гадюшник...- сплюнув сквозь зубы, Тарас включил фонарик, осмотрелся
и, обогнув мерзкого вида лужу, тронул Сморчка за рукав: - Не вляпайся, братан.
Он помнил, что Игорёшка когда-то бегал в очках. Поднялись по скользким
ступеням, отыскали нужную квартиру и, убедившись, что Паша "ещё не пришел, но
скоро будет", вежливо отклонили предложение зайти и стали загибаться от скуки
на подоконнике. Ждать пришлось недолго. Минут через десять кто-то вошёл в
подъезд, послышалось фальшивое насвистывание, и к двери, за которой был
прописан Паша Пискунов, приблизился невысокий молодой человек. Тарас
пригляделся: парень полностью соответствовал сделанному Валей описанию водителя
"Цхрыслера".
- Паша! Ты Морозов или Корчагин? - замогильным голосом спросил Сморчок.
Пискунов вздрогнул и обернулся.
Его физические габариты особого почтения не внушали, однако нос Вале
Новомосковских разбил именно он. Он и тут обернулся к двоим мстителям в полной
готовности к бою, но было поздно. Пудовый Тарасов кулак на некоторое время
вышиб из него дух. Подскочивший Игорёшка добавил апперкотом в нос, несильно,
стараясь ничего не сломать, а только пустить кровянку - чтоб чувствовал. И,
завершив "первичную обработку" ударом колена в пах, кивнул Кораблёву:
- Клиент дозрел, можно кантовать...
Тарасу повторять не потребовалось. Пискунов ловил ртом воздух и мешком
обвисал в его могучих руках.
Пленника загрузили в "Бээмвуху" и повезли в неизвестном направлении, а
когда, несколько прочухавшись, тот начал издавать невнятные стоны, его
приласкали локтем в ухо и сказали:
- Нехорошо, Паша, себя ведёшь, нехорошо. Сперва тачку бьёшь, затем водиле
харю... припомнил? Или помочь?.. Ага... после вешаешь на него три тонны, да ещё
и счётчик включаешь. А ведь тачка-то общаковая выходит, падла, ты на нас хвост
поднял!
И чтобы Паша осознал всю тяжесть содеянного, ему так двинули по зубам, что
в голове потемнело и из прокушенного языка обильно заструилась кровь. Допрос
вёл более опытный Игорёк, а Тарас переместился за руль, и такое распределение
ролей его очень устраивало. Драться - это да, это пожалуйста, это сколько
угодно. Но лупцевать почём зря, когда бывший противник даже сдачи дать не
пытается, а только хнычет и заслоняет руками лицо?.. К доблестям подобного рода
Тарас ещё не был готов...
- Это не я, не я... - Пискунов был совсем не дурак и вмиг понял, что
наступило время для покаяния. - Это всё Жорка Храбров, это он, он мне пятьсот
баксов пообещал...
- Храбров? - Сморчок сделал зверское лицо и наотмашь хлестнул пленника по
щеке. - Ты, Паша, стрелки-то не переводи. Не крути жопой, все равно пидера из
тебя сделаем...
- Он, он это, не я... Храбров... Жора... Георгий Иваныч... вместе с замом
своим, Федей... - Становиться педерастом Пискунову до ужаса не хотелось, и,
содрогнувшись, бедняга залился искренними слезами.- Он директор "Интеллекта"...
издательство такое... а я что, я у него на разъездах... За триста баксов в
хвост и в гриву... на бензине кроит, и теперь это ещё...
Игорёк, дожимая, плотно ухватил Пискунова за ухо и заставил приподнять
голову:
- Где его найти можно, ну?
- Он в "Менуэте" каждый вечер зависает... на Васильевском...- По Пашиному
лицу обильно струились кровь, сопли и слезы. - С Федей и тёлками... Я покажу,
только не надо педерастом, не надо...
- Да ну тебя, ещё пачкаться. Спи давай, - Сморчок ловко оглушил пленника
и, довольный, обратился к Тарасу: - Ну что, на Съездовскую его?
Он имел в виду заброшенный расселённый дом на Съездовской линии, который
из-за устоявшейся дурной пепутации обходили даже бомжи. Там имелось множество
укромных уголков - если что, и с собаками Фиг кого-то найдёшь. Готовая КПЗ, и,
главное, под боком.
Сказано - сделано! Пискунова привезли на Васильевский и отволокли в
грандиозную и запутанную, как катакомбы, необитаемую коммуналку. Неделю назад
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг