дрянью, вкус во рту стоял такой, словно он закусывал содержимым непотребного
ведра, желудок то стискивала чья-то невидимая рука, то вновь отпускала. Гвалиор
охнул, мотнул головой... Резкое движение вконец нарушило шаткое равновесие у
него в животе. Край колодца оказался весьма кстати - некоторое время
надсмотрщика мучительно выворачивало наизнанку. Так, что потом между рёбрами
долго болели все мышцы. Судорожно напрягавшееся тело охватил жар, ледяной ветер
не поспевал сушить на лице пот... Гвалиор почувствовал на своём ремне руку,
придерживавшую его, чтобы не свалился.
Внутренности не скоро иссякли и успокоились, но наконец дышать стало
легче. Даже пакля из головы начала исчезать. Зато ощущение жара сменилось
жестоким ознобом. Гвалиор понимал, что сотворил глупость, отправившись умирать
из-за непостоянной девчонки. Однако Смерть ещё не приблизила к нему Своего
Лика, и гордость пока что говорила в полную силу. Гвалиор заскрипел зубами и
пробормотал:
- Я не вернусь...
- И не надо, - легко согласился аррант. - Нам, понимаешь, пообещали
свободу, если мы тебя назад приведём. Но мы слышали от кого-то, что здесь, в
Колодце, есть выход наружу. И говорят также, будто некоторым смелым людям в
прежние времена удавалось его найти. Почему бы нам вместе не поискать его,
Гвалиор?
Скоро они поняли, что подъём по скользкой гладкой дудке, шкуродёр и
подземный пожар были всего лишь предвестниками истинных трудностей. Отвесная
пропасть, как выяснилось, состояла из двух колодцев, связанных наклонным
проходом, загромождённым камнями. У исподничих были с собой две длинные,
прочные верёвки; оба раза их пришлось связывать вместе, и еле-еле хватало.
Ветер, дувший в колодцах, был живым и злонамеренным существом. Он загонял
верёвку в трещины стен, откуда её удавалось извлекать только с величайшим
трудом, и швырял струи падающей воды, стараясь облить медленно ползущих людей.
Вода же была такова, что пальцы в ней тотчас немели и переставали слушаться,
превращаясь в бесполезные деревяшки.
Больше всех, по мнению Тиргея, доставалось Псу. Аррант, с его ногой,
помощник товарищам нынче был никудышный, но худо-бедно спускался вниз сам.
Гвалиор, при его службе надсмотрщика, много времени проводил на ногах и потому
не особенно отяжелел от выпивки и обильной еды... Однако его ладони целых шесть
лет мозолила только рукоятка кнута - а пользовался он им, правду сказать, не
особенно часто... То бишь подземный разыскатель из Гвалиора был, как из венна
поэт. Несколько раз нардарец был очень близок к тому, чтобы сорваться. Однажды
его подхватил Тиргей, а подоспевший Пёс выволок обратно на безопасный карниз.
Другой раз он висел на руке Пса, пытаясь хоть за что-нибудь зацепиться, но
только срывал ногти, пока аррант торопливо обматывал его вокруг пояса верёвкой,
надёжно привязанной к выступу камня...
Когда все трое, измученные и мокрые, но умудрившиеся не потерять
драгоценных налобных фонариков, наконец достигли дна пропасти, - первое, что
они там увидели, был раскинувшийся на камнях человек. Вернее, то, что от
человека осталось. Тело лежало на сухом месте, крысы и даже летучие мыши здесь
не водились; холод и ветер всё туже натягивали кожу на переломанных костях,
пока не создали мумию. Особенно трудиться ради этого стихиям не пришлось, ибо
достался им тощий каторжник. На ссохшейся шее мертвеца виднелся ошейник, на
лодыжках и запястьях остались обручи от кандалов. Человек, нашедший здесь свой
конец, сумел как-то разбить цепи, но железные "браслеты" сбросить так и не
смог.
- Может, из-за них он и сорвался. Или просто сил от голода не хватило, -
задумчиво проговорил аррант и присел на корточки перед мёртвым. Ему, учёному,
ни чуда жизни, ни чуда смерти бояться было негоже. - Смотрите-ка! - воскликнул
он погодя. - А я, кажется, знаю, кто это такой! Доводилось вам слышать про
Рамауру Шесть Пальцев?
Венн молча кивнул, а Гвалиор мрачно сказал:
- Кто же не слышал о нём, самом славном из выбравшихся на волю через
Колодец...
Рамаура, герой рудничных сказаний, был чёрным мономатанцем, наделённым от
Богов своей страны удивительной смекалкой и силой. Он якобы убил надсмотрщика,
что пытался перехватить его у входа в Колодец, отыскал при нём ключ, снял с
себя кандалы - и бежал. Люди передавали даже слова какого-то его соплеменника,
встретившего Рамауру уже на свободе... Это было годы назад.
На самом деле все эти вёсны и зимы он лежал здесь, в недрах Южного Зуба, и
его кровь давным-давно высохла на груде битых, камней. Лишь на черепе
сохранились остатки курчавых волос. А руки были действительно шестипалыми. Он
мог умереть сразу, сорвавшись с большой высоты. А мог долго-долго лежать,
беспомощный и одинокий, вмятый падением в каменные острия, и молиться о смерти,
и Хозяйка Тьма медленно приближалась к нему для последнего поцелуя...
Гвалиор угрюмо подытожил:
- Во имя золы и отгоревших углей! - Одной легенде конец!
Идти дальше оказалось несколько легче. Подземный поток больше не
проваливался в отвесные пропасти, а мчался, падая каскадами, из одного
пещерного зала в другой.
- Правду говорят сведущие люди: в этих горах всё не так, как надлежит быть
по природе вещей! - ворчал Тиргей Рыжий. - Вода течёт вниз, и, если я ещё
что-нибудь понимаю, мы должны быть много глубже двадцать девятого уровня...
замурованного четыре года назад. Я бывал на разных уровнях и хорошо помню, как
становилось чем ниже, тем жарче! А здесь? Посмотрите на эти сосульки! Мы всё
время спускаемся - и делается холодней! Там, где мы нашли Рамауру Шесть
Пальцев, даже не очень шёл пар изо рта!..
- Может, мы приблизились к поверхности? - с надеждой предположил Гвалиор.
- Северный склон Зуба покрыт ледником, и с весны до осени из-под него в самом
деле вытекает река!
- Честно говоря, - нахмурился аррант, - я затрудняюсь точно определить, в
какую сторону мы движемся...
- На восток, - буркнул венн.
- Откуда ты знаешь?..
Серый Пёс молча пожал плечами: дескать, знаю, и всё. Стали бы ещё
допытываться, откуда ему известно, что правая рука - это правая, а левая -
левая.
- Снова твой предок помогает тебе?..
Венну послышался в голосе Тиргея оттенок насмешки, и он не стал отвечать.
Наклонный ход то сужался, то расширялся, вода с грохотом мчалась по
нагромождениям каменных глыб, потом растекалась озерцами. Иногда эти озерца
удавалось обойти, иногда же приходилось одолевать вплавь. Тогда походники в
очередной раз стаскивали одежду, сворачивали её в тугие узлы и старались не
вымочить.
- Во имя гарпуна Морского Хозяина, примёрзшего к скале, где умывалась
снегом Прекраснейшая!.. Я ведь купался в ледяных озёрах, когда лазал по
Карийским горам!.. - лязгая зубами, жаловался Тиргей. - Не иначе, я был тогда
гораздо жирней! Или просто моложе. Я что-то не помню, чтобы холод так меня
донимал...
Они одолели ещё одно озерцо и прыгали на берегу, стараясь по возможности
обсушиться и разогнать кровь. Из двух фонариков теперь горел только один: масло
следовало беречь. Крохотное пламя освещало низкие неровные своды и тугую струю
воды, уходившую из озера вниз. Там, внизу, слышался рёв и смутно белело облако
клокочущей пены, в которую, дробясь о камни, превращался поток. Дальше царила
осязаемо плотная - хоть ножом режь - стылая темнота.
- На-ка, пожуй... - Венн протянул трясущемуся Тиргею ломтик жирной рыбы,
вынутый из мешка. Исподничих собирали в поход люди, очень хорошо знавшие, какая
пища лучше всего восстанавливает иссякающее под кожей тепло.
- А тебе? - забеспокоился аррант. - Поешь сам!
Серый Пёс мотнул головой:
- Я когда-то на всю жизнь рыбы наелся... Гвалиор молча нахмурился. Он-то
знал, о такой рыбе говорил бывший мальчишка-тележник с рудничных отвалов. Ему
вдруг стало совестно своего сытого тела, он подумал, что костлявого Пса холод
наверняка пробирал гораздо сильнее, чем его самого. А венн спросил Тиргея:
- Таркиму дали за тебя цену, поскольку ты много знаешь о горах и каменьях.
Как вышло, что ты оказался здесь?
Аррант, дожёвывая рыбу, влез онемевшими ногами в штаны:
- Как раз в каменьях, друг мой, если ты имеешь в виду самоцветы, я
разбираюсь не особенно хорошо. Я больше посвящал свои занятия измерениям и
счислению, потребному, дабы прокладывать ходы под землёй...
- Я слышал, - сказал Гвалиор, - ты неплохо потрудился, когда били колодец
между шестнадцатым уровнем и восемнадцатым, где протекает река. Его уже
начинали долбить лет десять назад, но дудки, говорят, не сошлись...
- Это была работа, которой я горжусь, - просто ответил Тиргей. - Увы, мне
не позволили довести её до конца. Я предложил Шаркуту устройство, с помощью
которого вода сама себя поднимала бы к мельницам. Он не поверил, что такое
возможно, и сказал, что вполне обойдётся силой рабов...
- Из-за этого тебя в забой и отправили?
- Нет. В своё время я постарался изучить всё связанное с горами... и,
видимо, в определённой степени преуспел... себе на беду. В частности, меня
привлекала тайна чёрного бальзама, отыскиваемого на неприступных утёсах. Это
очень могущественное лекарство. Я сам видел, как смазанная им печень только что
зарезанного барана срасталась, даже будучи извлечённой из тела. А сломанная
нога моего раба...
- Кого-кого?..
- Да. Моего раба. Он сломал ногу в пещере, помогая мне перетаскивать
снаряжение. Я смазал ему ногу чёрным соком горы, и кость зажила много
правильнее и быстрее, чем в обыкновенном лубке.
- А когда тебе самому покалечило ногу, - заметил Пёс, - тебя чуть не
добили.
- Увы, друзья мои, счастье воистину переменчиво... как промолвил
Посланник, ловя свои сандалии, удравшие из-под ложа утех. Так вот, я даже
позволил себе предположить, каким именно образом чудесное вещество зарождается
в недрах земли...
- В наших горах его до сих пор не встречали, - заметил Гвалиор.
- Я это тоже заметил. Шаркут и предложил мне попробовать воссоздать
природный бальзам, заливая самородной смолой тела крепких рабов... живых
рабов... с тем чтобы лекарство восприняло наибольшую силу...
- И что ты?
- Я отказался. Надсмотрщик лишь хмыкнул:
- Если Шаркут пожелает, он сделает это и без тебя. Никто ему не помешает и
не запретит. А то найдётся другой знающий человек, посговорчивей...
- Может, и найдётся. Но перед Небесным Судом я буду чист.
Учёный аррант насчитал двадцать два спуска, происходивших под ударами
ледяных водопадов. О возможном возвращении назад походники не говорили, только
у Гвалиора вырвалось:
- Не хотел бы я, чтобы все эти спуски превратились в подъёмы!
Наконец поток вырвался в очень большой зал. Об истинных его размерах
судить было трудно, потому что пещеру почти сплошь заполнял лёд. Он лежал на
полу, покрывал толстым слоем стены и потолок. Наплывы, наросты, целые колонны
сияли в свете фонариков прозрачной голубизной, а между ними, словно
заблудившаяся душа, угрюмо и жалобно завывал ветер.
- Вот это да!.. - внезапно изумился Тиргей. - Смотрите-ка! Вода не капала
с потолка! ОНА БИЛА СНИЗУ!..
Действительно, ледяная колонна, возле которой он стоял, имела форму
оплывшего огарка. Но огарка перевёрнутого: так, словно на прозрачный столб
постепенно намерзали струи, взлетавшие вверх.
- А это что?.. - тревожно подал голос Гвалиор. Аррант и Пёс поспешили к
нему. Нардарец стоял возле глыбы, имевшей вид почти правильной полусферы.
Внутри неё застыл вихрь густых красных капель. И... висела человеческая голова,
словно острым клинком отсечённая от тела...
- Подземные мечи... - прошептал Пёс. И замер, прислушиваясь: не раздастся
ли вновь еле слышное, но грозное потрескивание камня, предвестник смертоносного
бедствия? Напарник-халисунец, сам вот так потерявший обе ступни, рассказывал
ему о тонких, словно волоски, трещинах, из которых со свистом вылетала
неудержимая смерть...
- Там, где они появляются, всегда появляется и вода, - сказал Гвалиор. -
Этот бедолага, похоже, угодил как раз под удар.
Аррант очень внимательно разглядывал голову, вмороженную в лёд. Лёд был
прозрачнее самого лучшего хрусталя. Он позволял рассмотреть и цвет полузакрытых
глаз, и каждую ресницу погибшего. И длинный шрам, навсегда изуродовавший лицо.
Шрам тянулся сплошной мертвенной линией от виска до виска, вместо кончика носа
круглел бесформенный ком с корявыми отверстиями бывших ноздрей. Гвалиор отвёл
глаза. Такими рубцами награждали каторжников меткие кнуты. Вроде его
собственного.
- Кажется, ещё одной легендой меньше, - невесело проговорил Тиргей. -
Трудно, конечно, с уверенностью утверждать... Но среди людей, якобы сбежавших
на свободу через Колодец, мне называли халисунца Кракелея. По кличке
Безносый...
Ни Пёс, ни Гвалиор не возразили ему.
Надежда на то, что рано или поздно впереди забрезжит дневной свет и
откроется пусть сколь угодно головоломный, но выход - эта надежда постепенно
начала таять. Ко всему прочему, Бездонный Колодец на всём своём протяжении был
не слишком широк. Походники не нашли гигантских подземных залов, где в
нагромождении свалившихся глыб могли бы таиться оставшиеся незамеченными
боковые ходы. Самой обширной была пещера, где они нашли голову Кракелея, но и
её почти всю заполнял лёд... Счёта времени не потерял, кажется, только Пёс. Но
и он не был вполне уверен, сколько суток они путешествовали в Колодце. Много,
наверное. Аррант с тревогой поглядывал на запасы масла для налобных фонариков.
Мысль о возвращении посещала его всё настойчивей. Ещё не хватало, чтобы
где-нибудь посреди отвесной пропасти они лишились последнего света!..
Несколько раз в стенах подземного хода Тиргей замечал бирюзу. Потом стали
попадаться ярко-голубые потёки, и с этого момента аррант отсоветовал товарищам
пить воду из потока, вдоль которого они спускались:
- Если мои знания стоят хоть ломаного гроша, здесь повсюду залежи медных
руд. И вещества, источаемые ими в воду, для человека суть смертельные яды!
Гвалиор проворчал:
- Мы, по-моему, здесь скорее от холода сдохнем, чем от отравы...
Аррант, словно в подтверждение его слов, сипло закашлял и вытер слезящиеся
глаза. У себя дома он слыл опытным исследователем пещер. Он уходил под землю на
полдня, а бывало - и на день. Никто не гнал его в темноту недр, не грозил
наказанием и не манил несбыточными надеждами... И он знал, что снаружи его
ожидает ласковое, тёплое южное солнце-таксе синее, синее небо...
Серый Пёс, ушедший далеко вперёд на разведку, вдруг издал настолько
громкий и неожиданный вопль, что аррант и надсмотрщик вскочили с камней, на
которые только-только присели передохнуть. Обычно Пёс молча уходил осматривать
путь, так же молча возвращался и на все расспросы просто мотал головой: ничего
нового, мол...
- Что там?.. - во всю силу лёгких закричал Гвалиор.
Эхо его голоса ещё гудело в тёмном тоннеле, когда в ответ донеслось очень
внятное:
- ...СВЕТ!!!
Гвалиор и Тиргей сорвались с мест, и как они мчались к Псу по ненадёжным
шатающимся глыбам - не мог позже вспомнить ни один, ни другой. Под землёй, если
хочешь выжить, камень, зашевелившийся под рукой или ногой, надо покидать как
можно быстрее: отступать прочь или прыгать. Наверное, так и происходило. Они до
того стремительно бросались со скалы на скалу, что те просто не успевали
перевернуться и громыхали одна о Другую уже за спиной у исподничих. Ни аррант,
ни нардарец думать не думали, что могут сорваться и переломать себе кости, - и,
вероятно, именно поэтому спустились с последней крутизны целыми и невредимыми.
Они оказались в длинной, вытянутой пещере. Здесь поток клокотал и бурлил,
всасываясь в толщу песка и бесследно в ней исчезая. Весь пол пещеры был устлан
мелким песком, и о том, какова была его толщина, оставалось только гадать. На
поверхности песка виднелась ровная мелкая рябь вроде той, которую можно увидеть
возле берега на морском дне. Её пересекали отпечатки человеческих ног:
Пёс, спрыгнувший с каменной осыпи примерно в том же месте, где Тиргей и
Гвалиор, сломя голову умчался вперёд. Туда, где проточенный водой коридор резко
сворачивал влево. Туда, откуда исходил неяркий голубоватый СВЕТ...
Тиргею показалось, будто он различил в воздухе токи солнечного тепла,
ароматы цветов и свежей травы. Какая хромота, какое беспрестанное онемение в
больной левой ноге?.. Аррант рванул по плотному слежавшемуся песку, словно
бегун-победитель на игрищах в честь Морского Хозяина...
Сворачивая за угол, он запнулся и едва не упал, но выправился и... едва не
налетел на Серого Пса, неподвижно стоявшего посередине прохода. Гвалиор
выскочил из-за поворота мгновением позже и с размаху ткнулся в спину арранту.
Свет, так похожий на голубой утренний, Предвещающий скорый восход,
оказался порождён вовсе не в сферах небес. Узкий проход здесь расширялся
округлым, правильной формы залом, две трети которого занимало подземное озеро.
Оно-то и светилось. Ничем не тревожимая вода испускала ровное, мертвенное
сияние, озарявшее свод и стены пещеры. Казалось, над поверхностью даже
поднимался светящийся призрак тумана...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг