Могу я и город разрушить,
Могу я и замок построить, -
И все для тебя для одной... -
А женщина так отвечала:
- Твой голос звучит как сирена,
Из стали и руки и сердце,
Объятья смертельны твои.
Не нужен мне город и замок,
Любви я желаю горячей,
Вот если б ты стал человеком,
Тебя полюбила бы я...
Робот спел песню и оставался коленопреклоненным до тех пор, пока Аля не
разрешила ему встать. Она подозревала, что Юра загодя приготовил ей сюрприз
- сам сочинил песню и приказал роботу разучить ее.
Несколько дней она ходила под впечатлением этого вечера. Люди вокруг нее
словно отодвигались на задний план, становились безликим фоном, а на
переднем плане был Юрий. Ее немного обижало, что он не пожертвовал ради нее
туристской поездкой, и они не были вместе целых два дня, но, с другой
стороны, это задело самолюбие и раззадорило ее.
Будто случайно она пришла встретить его. Он понял и оценил эту
"случайность". На следующий день он отправился провожать ее до остановки
рейсовых автобусов.
- Пойдем на стоянку такси, - сказала она. Юрий загадочно улыбнулся. Аля
оглянулась и увидела робота.
- А что, если я сам сейчас отвезу тебя, - сказал Юрий.
Не дожидаясь ответа, он приказал роботу лечь, вывинтил из его тела
несколько блоков и поменял их местами... В спине робота образовалась
небольшая кабина. Юрий первым сел в нее и пригласил Алю.
Земля стала плавно удаляться. Синие живые волны моря бились в каменные
застывшие волны гор. У Али заложило уши. Юрий развернул принесенную
прозрачную пленку, натянул над головой, как крышу кабины. Они летели
невысоко, не пробивая облачного слоя. Внизу распростерлось знакомое поле
аэродрома. Аля ожидала, что они начнут снижаться, но Юрий накрыл своей
ладонью ее руку.
- Я отвезу вас домой.
- Стоит ли? Пропустите лучшие часы для купания, - сказала она.
- Не имеет значения.
Вверху проносились белые космы облаков. Небо становилось молочным. Аля
попросила, чтобы робот повторил песню. Она сидела молча, прижавшись к своему
необычному спутнику, и начинала верить в сказку. Вот только... И она
спросила о том, что ее давно беспокоило:
- Вы женаты?
- Нет, - сказал Юрий и повертел рукой. - У меня ведь нет обручального
кольца. "Нет кольца - не скованы мы цепью Гименея..."
Аля улыбнулась, но все же повторила свой вопрос.
- Я ведь уже сказал, - удивился Юрий.
- Я думала: вы шутите, - растерялась Аля. - О кольце, например...
- Но в книгах пишут... - начал Юрий. Что-то на миг изменилось в его лице.
Какое-то выражение, будто тень, мелькнуло и исчезло.
"Притворяется сверхнаивным. Но зачем?" - думала она. Ее доверие к своему
спутнику поколебалось.
- Снижаюсь, - предупредил робот, - По карте до Орла осталось шестьдесят
километров.
Снижались медленно. Над городом робот сделал несколько кругов прежде, чем
они нашли ее дом.
- Если вы не спешите, может быть, зайдете в гости, - робко предложила Аля.
- Извините, спешу.
В голосе Юры вдруг зазвучали металлические нотки. И тут же исчезли,
растворились. И уже мягко он закончил:
- Я обязательно прилечу к вам. А вы ждите. И верьте в сказку. Чтобы
сказка пришла, в нее надо верить.
В синеве неба уменьшалась диковинная птица. Аля долго провожала ее
взглядом...
СОСЕД ПО НОМЕРУ
Василию Фокину везло на соседей по номерам в гостиницах. Обычно ими
оказывались степенные терпеливые люди, которым можно излить настрадавшуюся
душу, а они станут поддакивать да сочувствовать. Иногда попадались и такие
оригиналы, которые решались давать советы. Поэтому Василий, даже когда ему
предлагали отдельные номера, всегда просил номер с соседом.
Вот и на этот раз администратор - молодая женщина с серебряным значком
теннисного клуба на лацкане фирменного жакета - сказала Василию:
- Хороший сосед у вас будет в триста сорок втором. Номер, правда,
неважный, тесный. Но зато из окон видно старую крепость. Красиво...
- Ладно, - согласился Василий. - Люблю побеседовать с хорошим соседом.
- Ну, говорить-то будете в основном вы, - улыбнулась администратор. -
Сосед ваш - человек молчаливый. Он уже давненько у нас живет. Больше месяца.
Трое соседей сменилось. Все его хвалили... Он каждого с таким вниманием
выслушивает, что у них - слезы на глазах.
- А он не глухонемой? - засомневался Василий.
- Исключено, - заверила его бывшая теннисистка. - Сама с ним
разговаривала. Он еще благодарил за соседей. Как это он выразился?
"Благодатный человеческий материал..." Да, так и сказал!
- Материал? - не понял Василий.
- Так говорят иногда ученые люди - "человеческий материал..."
- А он того... не писатель? А то ведь потом так изобразит, что сам себя
не узнаешь!
- Насчет этого не тревожьтесь, - поспешила успокоить его администратор. -
Он - биолог, кажется, физиолог, можем сейчас уточнить...
- Биолог меня устраивает, - приободрился Василий и загадал: "О жизни
пофилософствуем, о болезнях. Главное - выговориться этак на месячишко
вперед. Где же еще такое удовольствие испытаешь, как не в командировке?"
Лифт поднял его на третий этаж. Дежурная по этажу оказалась весьма
любезной, проводила до самого номера.
Василий вежливо постучал.
За дверью послышалось приглушенное:
- Войдите.
Василий вошел в прихожую, поставил свой объемистый портфель в шкаф.
Из спальни вышел сосед. Он понравился с первого взгляда. Ничем он не
выделялся, чуть повыше Василия, темные волосы гладко причесаны по обе
стороны от безукоризненного пробора. Улыбается радушно, белозубо. Глаза
смотрят внимательно, дружелюбно. Василию даже показалось, что он уже где-то
видел этого человека, но где именно, вспомнить не мог.
- Давайте знакомиться, - предложил Василий, протягивая руку, и по старой
привычке назвал себя, город, из которого прибыл, и свою профессию.
- Очень приятно, - ответил сосед. - Меня зовут Юрием.
Если он думал, что от Василия можно отделаться столь скупыми
биографическими сведениями, то явно ошибся.
- Разрешите поинтересоваться, откуда вы приехали? - солидно спросил
Василий. - Я бы определил, что из средней полосы. Из Курска, например, или
из Калуги.
- Из Орла, - сказал Юрий и обворожительно улыбнулся. - "Вы попали, хотя и
не в самое яблочко", как любил говорить герой известного романа Каюмова.
- Куда же вы прибыли, в какое учреждение? - продолжал допрос Василий. -
Вот было бы здорово, если бы в объединенный медицинский центр!
- Почему "здорово"?
- Да ведь я туда командирован по ремонту аппаратуры. Наш завод недавно
освоил выпуск новой медицинской техники. Новейшей...
Он загадочно подмигнул и помолчал несколько секунд в надежде услышать
вопросы. Прождав напрасно, добавил:
- О ней еще и в газетах не было сообщений... Еще через секунду:
- Все меня расспрашивают об этом, а я - ни гугу...
Наконец Василий решил, что и так уже проявил достаточно выдержки, и
выпалил:
- А вам расскажу, хотите? Вы мне симпатичны.
Спустя пятнадцать минут сосед по номеру узнал не только наименование
новейшей медицинской аппаратуры, но и ее краткие характеристики. Ему
пришлось бы выслушать еще немало разнообразных сведений, если бы он не
догадался вовремя сообщить Василию, что пока никуда не собирается уходить, а
значит, тот может сначала умыться.
Василий выполнил его совет по-своему: он принял душ и одновременно,
напрягая голос, чтобы заглушить плеск воды, продолжал рассказывать.
Он вышел из душа освеженным и просветленным, ибо не терял времени даром,
а посвятил соседа в свои производственные и семейные отношения. После такого
доверия, конечно, можно было перейти и на "ты".
- Ты понимаешь, начальник мой, Артем Сидорович, человек
невозмутимо-мудрый, - с новым энтузиазмом принялся рассказывать он. - Дает
он мне такие указания. Главное - не спорь с заказчиком. Жалуются, например,
хирурги, что операционный стол плохо поворачивается, ты ответствуй: все
верно, точно подметили, молодцы, век благодарны будем за критические
замечания и дефекты постараемся исправить; тут же добавляй: зато уж
аппаратура "сердце - легкие" удалась на славу: и подключается очень удобно,
и работает без перебоев. Если возразят, что "сердце - легкие" сбиваются с
ритма, ты опять же не возражай. Так, мол, и так, есть еще, конечно,
недостатки, но зато "почки" функционируют лучше естественных...
- Ну да, и настроение у врачей и больных сразу резко меняется, -
поддакнул сосед.
Василий мигом вскинул голову, ожидая увидеть насмешливую улыбку на лице
Юрия. Улыбки не было. Лицо соседа оставалось внимательным и сосредоточенным.
Это несколько сбило Василия с толку. На всякий случай он решил подыграть
соседу:
- Больной готов и помереть, лишь бы фильтры искусственной почки работали
бесперебойно.
Он ожидал услышать хотя бы смех Юрия, но в ответ прозвучало:
- А фильтры - из многослойного синтезола?
- Да, - растерянно ответил Василий, удивляясь тому, что его сосед знает
характеристику фильтров новейшей конструкции. - Но разве дело в этом?
- Все зависит от того, как понимать значение науки для человечества.
Писатель Горький, например, утверждал: "У людей нет силы более мощной и
победоносной, чем наука". А в одной из древнейших книг "Хитопадеша" сказано:
"Наука есть разрешение многих сомнений; она есть видение сокрытого; она есть
око для всего..."
Брови Юрия сошлись на переносице в одну сплошную линию. В глазах
светилось глубокое раздумье.
"Во играет! Настоящий артист!" - с восхищением подумал Василий и
подхватил:
- Верно заметил. Вот и больные ради торжества науки так и лезут
самопожертвоваться. Докторов умоляют: возьмите меня для опыта, пусть науке
польза будет от моей болезни...
- Вот как? - с неподдельным изумлением произнес Юрий. Затем бросил
быстрый взгляд на Василия, от которого тому стало неуютно, и добавил, - Ну
что ж, этого и следовало ожидать, люди меняются, проявляются новые черты
характера. Недаром сказано: "Человек - это звучит гордо!"
Василию теперь было не до шуток, обожгла мысль:
"Сумасшедший! И я с ним здесь наедине". Стало жарко, мелко задрожали
руки... К счастью, вспомнились слова администратора о том, что соседи Юрия
остались им довольны.
"А если администратор сказала это нарочно? Если она в сговоре с
сумасшедшим?.. Не зря Эдита Гелиевна твердила: "Твой язык, зятек, против
часовой стрелки работает, жизнь тебе укорачивает". Как в воду смотрела! Она
всегда так. Уж если выдаст прогноз, так он и сбудется. Но что делать сейчас?
Надо думать в темпе. А пока не подавать и вида, что заподозрил неладное..."
Стараясь, чтобы голос звучал спокойнее, Василий решил поддакнуть:
- Эти качества у людей долго воспитывали...
- И воспитали наконец!
Брови Юрия подпрыгнули вверх, каждая сломалась посредине, почти под
острым углом. Теперь они казались наклеенными, как у клоуна.
"Он шутит, разыгрывает", - с облегчением подумал Василий и сказал:
- Здорово у тебя это получается.
- Что?
- Ну, розыгрыш. И не поймешь, серьезно ты или шутишь.
- Шут бежит впереди короля, шутка - впереди истины.
- Разыгрываешь?
- А ты как думаешь?
Опять неприятно засосало под ложечкой от пронзительного взгляда.
- Да чего же тут думать. Не будешь же ты всерьез говорить все это...
- Не буду, - согласился Юрий и улыбнулся. Но улыбка у него теперь была
неестественной, словно он только что вспомнил о ней и набросил на лицо
поспешно, чтобы придать ему иное выражение.
- Впрочем, никто не знает, какая шутка припрятана у каждого под конец. Ты
ведь, в сущности, не знаешь, что думают больные, не так уж часто ты их
наблюдал.
- И не так уж редко! - взыграло упрямство в Василии. - Когда аппаратуру
проверяешь, нет-нет да и подслушаешь их разговоры с врачами. Да и сам когда
заболеешь... А ты часто болел?
Вопрос вырвался сам собой, случайно. Но на Юрия он произвел неожиданное
впечатление. Лицо мгновенно окаменело, став лицом статуи, зато глаза
засверкали нестерпимо и словно слились в одну стальную полоску.
- Стараюсь не болеть, - ответил Юрий тоном, исключающим дальнейшие
вопросы.
"Наверное, вызвал у него неприятные воспоминания, - подумал Василий. -
Может быть, он серьезно болен и приехал в медцентр лечиться, а я неосторожно
брякнул..." Он понимал, что следовало бы перевести разговор на другую тему,
но вместо этого сказала
- Если у тебя что-то болит, то я запросто могу устроить лечение в
медцентре. В один момент, без проволочек...
- Лады! - воскликнул Юрий. - Мне как раз надо к хирургам!
...На территории медцентра автобус доставил их к многоэтажным корпусам
хирургического отделения. На нижних этажах размещались различные служебные
помещения, на верхних - столовые, палаты, операционные.
Больные только что закончили завтракать, группами выходили из столовых,
переговаривались. Василий заметил, что Юрий прислушивается к разговорам
больных и на его лице проступает выражение недоумения. Он даже проговорил,
не глядя на Василия:
- Все они заняты своими болезнями.
Тон у него был многозначительный, будто он совершил открытие. Это
рассмешило Василия, и он откликнулся:
- У, кого что болит, тот о том и говорит.
- Это ты придумал?
- Чудак. Старинная пословица.
- Что значит старинная? Сколько ей лет? Василий был уверен, что Юрий
шутит.
- Пять тысяч восемьсот сорок один. Достаточно?
- Выходит, за пять тысяч восемьсот сорок один год люди нисколько не
изменились?
Василий не знал, как продолжать разговор, но на всякий случай
поинтересовался:
- А как ты считаешь, о чем больные должны были бы говорить?
- Ну, допустим, об изучении атмосферы Земли, об успехах химии
полимеров... Особенно - о потоках лио.
- Никогда не слышал о таких потоках, - сказал окончательно сбитый с толку
Василий.
- Их открыл я! - гордо произнес Юрий.
- Что же это за потоки?
- Они образуются вследствие взаимодействия человека с единым полем.
- О них уже было в печати?
- Нет.
- Но как же больные могут говорить о том, чего они не знают?
- Они ведь хотят вылечиться...
В это время навстречу им попались две женщины. Молодая поддерживала
старуху. Лицо старухи изрезали глубокие морщины, глаза запали, худые тонкие
руки неподвижно висели вдоль туловища. Молодая женщина находилась рядом
словно для контраста. Дерзкие, с искринками смеха глаза, ямочки на жарких
щеках, вздрагивающие полные губы.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг