уверенность. Правда, не все мои предположения оправдались. Я полагал, к
примеру, что ты должна испытывать страх перед огнем. Ты ведь умерла от
множественных ожогов. У тебя панцирь прямо сплавился с телом. Есть и некоторые
другие различия... незначительные. И все равно я уверен - Алиена здесь. Внешне
ты не имеешь с ней ничего общего. И все же она - это ты.
Я приподнялась, прислушалась, принюхалась, с шумом втянула в себя воздух.
- Что такое? - Найтли с жадностью следил за выражением моего лица. - Ты
мне по-прежнему не веришь? Либо... потрясение оказалось для тебя слишком
сильным, и разум твой, не выдержав испытания...
- Помолчи уж! Ты что, не чувствуешь? Ветер переменился!
Через несколько часов пожар приблизился к нам вплотную. Кажется, мы бежали
всю ночь, а может, это усталость застилала мне глаза, и казалось темно. Найтли
совсем выбился из сил, и я волокла старика, закинув его руку себе на шею. Все
свои силы, не только телесные, но и душевные, я бросила на то, чтобы уйти в
бег, и это помогало и сносить напряжение, и отодвинуть в сторону тот бред,
которого я наслушалась от Найтли, и не размышлять над коварной усмешкой судьбы
- спастись от костра Святого Трибунала, чтобы погибнуть в лесном пожаре!
Огонь почти наступал на пятки. Голова кружилась от запаха дыма. Найтли не
в силах был указывать направление, он только выдыхал временами что-то вроде:
"Алиена... огонь..." Приходилось следовать за всяческим зверьем, которое лучше
нас знало, куда бежать. Так мы и спасались - белки, лисы, зайцы, ежи и мы с
Найтли. Но у нас всех были ноги, а у огня не было. Такое уж у него
преимущество. И он не уставал. И догонял нас.
Ожог снова обратил меня к действительности. Еще бы! Горящую сухую ветку
ветром снесло вперед. Она задела мое платье, которое не замедлило вспыхнуть. Я
изо всех сил толкнула Найтли вперед и кинулась на землю, катаясь как
бесноватая, чтобы сбить пламя. Спасибо Святому Трибуналу, что обкарнал меня, а
то бы волосы тоже занялись. Как-то мне удалось загасить огонь, и, поднимаясь на
ноги, сквозь дым и туман, застилающий глаза, я увидела...
...что Найтли, кривясь лицом, балансирует на высоком обрыве, а за его
спиной, переливаясь тусклым металлом, медленно несет свои воды пограничная река
Эрд, а в почти неразличимой дали светлеет песчаный северный берег.
- Почему ты не прыгаешь? - просипела я.
- Не умею плавать!
- Зато я умею! - заорала я и покатилась с обрыва, увлекая за собой Найтли.
Плавать-то, конечно, я умела - с младенчества полоскалась в бухте у
пристани. Но плыть, таща одновременно Найтли и оружие, было довольно
затруднительно. Один меч из двух я все же утопила. Да вдобавок нас угораздило
выйти - выбежать - из леса там, где Эрд разливается наиболее широко. Так что на
противоположный берег я выбралась совсем без сил. Судя по тому, что очнулась я
довольно далеко от реки, мы сумели как-то проползти еще некоторое расстояние,
но этого я уже не помню.
Когда я открыла глаза, было тепло и светило солнце. И одежда на мне успела
подсохнуть. Правда, назвать это рваное и обгоревшее рубище одеждой было
затруднительно. Хотя переход через реку возместил экономию воды в тюрьме.
- Да, в таком виде в Эрденон не сунешься, - послышался голос Найтли.
Похоже, он оправился от пережитого быстрее меня. Он сидел, привалившись
спиной к стволу березы. Весь лес кругом оказался березняком, потому он и
виделся издалека таким светлым. Только наши с Найтли фигуры оскорбляли его
чистую прелесть.
- Нам придется позаботиться об еде и одежде. Вполоборота он покосил
взглядом в южном направлении, и мне почудилось, он думает о пожаре и
разрушениях на том берегу. Но, как выяснилось, совсем о другом.
- Эти дураки верят, - сказал он, - что нечистая сила не может пересечь
текучую воду. Ну так пусть верят!
Он снова обернулся и встретился взглядом со мной.
- Да что с тобой?
И взаправду, что со мной? Ничего особенного. Только за последние несколько
дней я побывала в тюрьме, бежала от Святого Трибунала, меня пытались
изнасиловать и зарубить и я едва не сгорела заживо. Проще некуда. Да, и
вдобавок мне сказали, что я была мертва и воскресла и мои душа и тело
принадлежат разным людям.
- Зачем? - тускло спросила я.
- Что значит зачем?
- Это значит, что я шагу отсюда не сделаю, пока ты не ответишь на мои
вопросы. Зачем ты все это сделал со мной? Я получила образование герцогской
дочери впору - но где его применить? У меня множество общих знаний - но каково
с ними существовать практически? В монастырь уходить? Не чувствую призвания. Ты
подталкивал меня к оружию - но с кем и за что я должна сражаться? Какого черта,
Найтли, затеял ты свои игры?
- А тебе недостаточно сознания того, что ты просто живешь на свете?
- Нет.
- Так вот, мне тоже этого недостаточно, Алиена.
Верхняя губа его оттопырилась, обнажая зубы вплоть до десен. Мне
померещилось, что я неправильно истолковала смысл этого оскала, и я
переспросила:
- Того, что ты существуешь?
- Нет, того, что ты существуешь! Почти сорок лет своей жизни я извел на
то, чтобы воссоздать тебя. Я думал обождать, но время поджимает. Я состарился,
а ты еще моложе, чем была в последний раз... Ты всегда подавляла меня своей
уверенностью в собственном превосходстве, непогрешимостью мнений, сатанинской
гордостью своей... Теперь мой черед. Было бы только справедливо воссоздать тебя
заново - но из выбранного мною материала, чтобы ты знала, кто твой хозяин...
знала свое место!
Вот, выходит, в чем дело. Я медленно поднялась на ноги.
- Значит, мой долг, - служить и повиноваться тебе?
- Воистину так! - Глаза его горели тусклым огнем медленного тления.
- Тогда ты выбрал неправильный подход, Найтли. И неверный тон. Если бы ты
сказал: "Неблагодарная девка! Без меня бы ты сейчас таскала кружки в кабаке,
как твоя мать, или стала бы шлюхой и понятия бы не имела о более высокой
участи... А я дал тебе знания, и ты за это обязана ноги мне мыть и воду эту
пить!" - я бы, может, так и сделала. Но раз ты заговорил по-другому, и ответ
будет другой.
- Ты осмеливаешься противостоять мне?
- Осмеливаюсь.
Оскал обратился кривой усмешкой.
- Поэт сказал: "Не превзойти творению творца".
- Верно. Но ты - не мой творец.
- Нет. Я - твой творец! И создатель! Я - твой Бог, Алиена! И не хватайся
за меч, ты не сможешь причинить мне вреда. Я дал тебе душу Алиены, но в моей
воле и отобрать ее. Ты снова станешь Селией, а она уже семнадцать лет как
мертва.
- "Человек - это душонка, обремененная трупом", - не вполне кстати
процитировала я.
- Вот видишь, - сухо сказал он. - Эти слова могла произнести только
Алиена. Селия не читала Эпиктета... Убедившись в моей правоте, согласна ли ты
признать во мне господина и служить мне?
У меня рвалось с языка: "Лучше сдохнуть, чем служить такому, как ты", но
ответила я нечто совсем иное:
- Ты твердил о моей сатанинской гордыне? И о том, что ты мой Бог, верно?
Так вот - non serviam (Не буду служить (лат.).), Найтли.
- Ты сознаешь, к чему это приведет? - спросил он, осклабясь. - Нет, не
осознаешь. Почувствуй, что твоя душа в моей власти... и больше я не стану
ждать!
Тут мне стало так страшно, как не было ни разу в жизни, - даже в последние
дни, полностью заполненные страхом. Все когда-нибудь слышали угрозу "Душу
выну". Но что я почувствую, когда из меня на самом деле станут вынимать душу? И
почувствую ли я хоть что-то? Будет ли мое лишенное души тело что-либо
осознавать? Или на самом деле просто превратится в труп - труп, мертвый уже
семнадцать лет?
Губы мои разжались, чтобы произнести:
- Тебе ведь не впервой отправлять меня на смерть? Так сделай это снова!
И ужас поглотил меня. Я зажмурила глаза, стараясь сдержать тошноту, и как
сквозь толстый слой войлока доносился до меня голос Найтли, произносящий слова,
подобных которым я не слышала и уже никогда не услышу. А потом...
А потом ничего не произошло. Я чувствовала, как по-прежнему пригревает
солнце и как мокра от пота ладонь, стиснувшая рукоять меча. И услышала смех, и
поняла, что смех этот - мой.
Открыв глаза, я глянула в обморочно окаменевшее лицо Найтли.
- Но ведь должно было получиться... - шептал он. - Заклинание обязано
сработать... почему же...
- Объяснить, почему? Никакую душу ты в меня не вселял. Я вовсе не умерла
при рождении, а просто обмерла на время. Бывает такое с новорожденными. И
ничего я не вспоминала, а просто училась заново. А училась быстро, потому что
дар такой... от Бога! Ты не вернул Алиену, Найтли. А я - просто Селия,
незаконная дочь трактирной служанки. Никудышный был из тебя герой, Найтли, и
маг такой же получился. В одном ты прав - нужно позаботиться о жратве и одежде.
- Я перехватила меч поудобнее. Найтли весь сжался. - Сиди здесь, Альберт
Ничтожный, и не путайся под ногами... а я разживусь каким-нибудь добром... на
большой дороге!
Ясным днем у ворот монастыря Святого Геласта, в лесу, позвонили в колокол.
Это была маленькая обитель, и братия жила в вечном страхе перед нападением
вольных отрядов, не получивших вовремя платы имперских солдат, оголодавших
крестьян и просто разбойников. Поэтому у настоятеля появилось нехорошее
предчувствие, особенно когда привратник сообщил, что там - вооруженный всадник.
Поэтому настоятель велел братии собраться во дворе и быть готовыми ко всяческим
неприятностям и только уж потом позволил отворить ворота.
Как выяснилось, всадник был не один. Перед ним в седле было переброшено
тело старика в ветхой хламиде, голову же последнего охватывала полотняная
повязка.
- Прошу помощи и милосердия, святые отцы! - ломким юным голосом произнес
всадник. - Похоже, сей почтенный старец переусердствовал в покаянии. Я застал
его, когда он бился головой о дерево и вопил что-то о смертных грехах, коим нет
прощения. Я перевязал его, но здесь нужны более умелые руки...
Видимо, никакого подвоха не ожидалось. По знаку настоятеля монахи совлекли
с седла бесчувственного старца и понесли в дормиторий. Настоятель смотрел на
всадника все еще с некоторым подозрением. Тот так и не спешился, сидя на
крепкой каурой кобыле. Одет он был просто, но добротно, имел при бедре меч, за
поясом кинжал, а за спиной - арбалет. Сам же был почти мальчик, и на лице его
не читалось никаких пороков, но в наше время всеобщей развращенности, напомнил
себе настоятель, нельзя доверять никому. Дети впадают в грех, едва отлучась от
материнской груди, и дьявол способен являться в ангельском обличье.
- А тебе ничего не нужно от щедрот нашей обители? - спросил он.
- Глоток воды, если можно, - ответил всадник. - Я хочу пить.
Почему-то этот ответ успокоил настоятеля. Поистине достойный выход из
положения. Всадник не отверг предложения участия, что было бы вовсе неучтиво и
подобало бы нечестивцу или иноверцу, но и не попросил ничего такого, что
нанесло бы ущерб и без того скудному состоянию монастыря.
Настоятель зачерпнул воды из колодца и подал ковш всаднику. Вернув его,
тот поблагодарил и добавил:
- И еще одна просьба, святой отец, если не будет вам в тягость. Не
подскажете ли вы, как добраться до Междугорья?
Настоятель только вздохнул:
- Дитя мое, по твоему выговору я слышу, что ты чужой в здешних краях. Мы
находимся сейчас в самой северной провинции нашей империи, некогда области
Эрдского права, теперь герцогстве Эрдском со столицей Эрденон. К югу лежит
Древняя земля - Карниона, источник книжных знаний, богатства и всяческих
соблазнов. В доимперские времена Эрд и Карниона были разделены укреплениями так
называемого Эрдского Вала, насыпанного вплоть до северных гор, за исключением
краев, заключавших в себе естественную границу - цепи малопроходимых долин,
ущелий и пропастей, в просторечии именуемых Междугорьем. С приходом империи
надобность в Эрдском Вале отпала, и он был разрушен, хотя часть укреплений
сохранилась по сию пору. Так что, следуя вдоль остатков Вала, ты, возможно,
достигнешь своей цели. К сожалению, не могу пообещать тебе это наверное, так
как уцелевшие развалины укреплений стали прибежищем всякого рода разбойников и
воров, которые тянутся сюда со всего Тримейна, ибо, да будет тебе известно,
герцог, желая сохранить традиции прежних вольностей Эрда, не выдает имперским
властям беглых преступников, но, к нашему глубочайшему прискорбию не имеет
достаточно сил и средств оных преступников искоренить. Разумеется, попасть в
Междугорье можно и со стороны Карнионы - если направиться в объезд и повернуть
от южного побережья. Этот путь весьма далекий, однако намного более безопасный.
Жители Древней земли превыше всего ценят мирские удобства, и в тех краях
преизобильно хороших дорог, многолюдных городов, богатых ярмарок, а их
монастыри, коих там великое множество, напоминают скорее языческие книжные
сокровищницы.
- Значит, если я правильно понимаю, в Междугорье ведут только эти две
дороги?
- He совсем... Дорогу через Карниону можно и спрямить если не добраться до
побережья... Карниону от моря отделяет обширная область, которую еще язычники
называли Безлюдными землями, а после того, как в те края пришел Святой Крест, -
Заклятыми. Путники избегают там бывать, ибо о том, что творится в тех краях,
рассказывают столько небылиц, что их, по здравому разумению, и повторять-то
небезопасно. Правда, несколько поколений назад прошел слух, что Заклятие с тех
краев снято, и земли эти имперским эдиктом объявлены Открытыми, но, возможно,
слухи эти распускают сами правители, не желающие, чтобы столь обширные
плодородные земли оставались незаселенными...
- От всей души благодарю, святой отец. Я и не надеялся услышать столь
подробные и точные разъяснения. А теперь мне пора в путь.
- А может, задержишься, отдохнешь? - От собственной разговорчивости у
настоятеля пропала всякая подозрительность.
Но всадник уже трогал с места, беспечно крикнув:
- Нет, я тороплюсь, у меня там свидание!
Настоятель хотел было высказаться соответственно, но, решив, что к мирянам
монастырская мораль неприменима, поднял руку.
Когда я, отъезжая, оглянулась, он поднял правую руку, то ли благословляя
меня в путь, то ли отмахиваясь. Задерживаться мне не было никакого резона -
Найтли, вероятно, уже очухался. По пути сюда я, с тех пор как он попытался
удрать, - нож я у него, разумеется, отобрала, - волокла его на веревке, а перед
тем, как подъехать к монастырю, просто двинула рукояткой меча по голове. И
какую бы дорогу я ни избрала, сюда я уже никогда не вернусь. Это я знала точно.
Чтобы не встретиться с Найтли. Все-таки я обошлась с ним по-свински, он же
как-никак научил меня всему, что я знала. Или нет?
Дело в том, что я вовсе не была так уж уверена в том, что возглашала. И
для того, чтобы убедиться в своей правоте или неправоте, должна была
отправиться на поиски Сломанного моста. Передо мной, как в сказке, лежало три
дороги. Расклад такой: на север - бандиты, мародеры, бродяги и прочее хорошо
знакомое отродье. Южнее - древняя культура, монастыри, библиотеки, знания и
прочие хорошо знакомые соблазны. И Безлюдные земли, они же Заклятые, они же
Открытые - черт знает что.
Не важно. В конце концов, я все равно туда попаду. И найду Сломанный мост
над ущельем. Когда настоятель произнес это слово, я вспомнила свой сон и
поняла, что мост был не над рекой, а над ущельем.
Интересно, могла бы Алиена ограбить путника на большой дороге? Или огреть
по голове своего старого учителя?
Наверное, нет. Так что, скорее всего, я действительно Селия, а мои сны и
видения - от оговорок Найтли да от книг. Что же до моих знаний, то разве не
утверждал философ, что все истинные знания, по сути своей, являются
воспоминаниями?
А если Найтли действительно вызвал душу Алиены из небытия и вселил ее в
бездыханное тело? А потом оказался не в состоянии изгнать ее, потому что Алиена
всегда была сильнее Найтли - и в прежнем своем существовании? Тогда, когда
Алиена взяла оружие и вышла вперед из насмерть перепуганной толпы... а кстати,
откуда я вообще об этом знаю? Найтли ничего на этот счет не говорил. И с чего я
так уверена, будто Алиена погибла в бою? Может, ее побили камнями, а тело
бросили в костер?
Найтли вообще много чего не сказал об Алиене. Была ли у нее семья, родные?
Из того, как презрительно отзывался Найтли о моем - Селии - происхождении,
можно заключить, что Алиена принадлежала к знати. И это все. Любила ли она
кого-нибудь? Если да, то, уж верно, не Найтли. Хотя с чувствами вообще-то
сложно. Сколько лет и усилий затратил Найтли, чтобы вернуть Алиену к жизни, - и
все из ненависти и зависти. Сделал ли бы кто-нибудь подобное из любви?
Сомневаюсь.
Единственное, в чем я не сомневалась, - там, за Сломанным мостом, было
очень страшно. Найтли не был трусом, но там он испугался. И всю жизнь пытался
эту трусость оправдать. Но что могло его так испугать? И почему Алиена смела
ступить туда, куда не осмеливались другие?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг