- Ловушка?! - Матвей с яростью врезал по подлокотнику.
Борисов впервые оторвался от панели и оценивающе оглядел лейтенанта.
- Надо быть скромнее, - промолвил он. - Кому придет в голову строить
целую планету, чтобы заловить в нее какого-то гм-гм... отдельно взятого
индивидуума. Вероятно, объект создан для единственного экипажа, который
не должен вернуться.
- То есть... это как же?! - возмутилась Дарья. - Этот гроб сделали
специально для трех смертников?
- Для кого еще делать гробы? - резонно заметил Борисов. - Наверное,
для группы пилотов, которые выполнят... какую-нибудь простую задачу.
Очень простую. Например, запустят двигатели, и... И все.
- Вот почему здесь нет туалета! - догадалась она. - Никто не
планировал, что экипаж будет тут жить...
- А зачем тогда нужен этот фильм? - спросил Матвей. - Тот фильм, что
мы посмотрели. Про войну и все такое...
- Не исключено, фильм призван поднять боевой дух... ну и напомнить
героям, ради чего они собираются погибнуть.
- Я не собираюсь! - мгновенно отозвалась Дарья. - И, кстати, ради
чего?! Ради чужой войны? Какое мне до нее дело? Да она давно уж
закончилась!
- Постарайся объяснить это автоматике, - проговорил Борисов. -
Желательно на ее языке.
- А труба? - спохватился Матвей. - Сначала был фильм про черную
трубу. Зачем она?.. Что, мы и за трубу должны погибать?
- Вы мне надоели, - раздраженно сказал мастер. - Столько вопросов
задаете, как будто наш гроб строил, налаживал и выводил на орбиту лично
я. Вместо того чтоб меня отвлекать, лучше бы занялись чем-нибудь.
- Н-да?.. - удивленно произнес Матвей и, выбравшись из кресла,
медленно направился к Дарье.
- Чем это мы должны заниматься? - спросила она тревожно.
Борисов оглянулся на Матвея и расхохотался.
- Тоже неплохой вариант. Ценю самообладание. Встретить смерть таким
образом... Да, в этом есть что-то величественное.
- Ты другое имел в виду?.. - Матвей растерянно остановился. - А что
именно? Тыкать в кнопки? "Ладонь", "колбаса", "квадратик"... Лучше уж
так умереть, чем нажимая на эти значки.
- Ну-у... в принципе... - протянула Дарья, формально еще не
согласившись, но всем своим существом намекая, что корпеть над пультом до
последней секунды тоже не собирается.
- Как хотите, - сказал Борисов. - Там слева по коридору есть комнатка
- кладовка или что-то еще... Вот туда и отваливайте, а мне не мешайте.
Да! - добавил он, будто случайно о чем-то вспомнив. - Если я придумаю,
как нам выкрутиться, на халяву не рассчитывайте.
- Плачу тысячу, - объявил Матвей.
- За тысячу я даже твой ботинок спасать не стану.
- Зачем ботинок? Я босиком согласен.
- Не знаю, на что ты там согласен, - покачал головой Шуберт. - Я пока
ничего тебе не предлагал. Сто тысяч.
- Ладно, сто, - легко согласился Матвей.
- А они у тебя есть?
- Ты сначала спаси, а потом спрашивай! - насупился он.
- А у меня нету, - призналась Дарья. - Зато я могла бы...
- Ты о чем это? - ревниво прошипел Матвей.
- Отработать... - Она потупилась. - Посудомойкой...
- Где я тебе столько посуды возьму? - удивился Борисов. - Разве
открыть сеть ресторанов... А что, это идея! Ну да, посудомойка у меня уже
есть. Оборудования на сто тысяч можно накупить как раз для трех-четырех
забегаловок, а если брать бывшее в употреблении, то и на рекламу деньжата
останутся...
- Разве ты не видишь, что он блефует?! - взорвался Матвей. - Стал бы
он тут сидеть, если б знал, как затормозить эту проклятую планету!
Нормальные люди перед смертью о чем-то светлом думают, э-э... как
говорится, умри тяжело, но достойно... А некоторым вон чего надо, над
ближними поиздеваться!
Мастер загадочно улыбнулся и скосил глаза на крупную треугольную
кнопку с тремя крестиками.
- Ты что это, Шуберт?.. - заволновалась Дарья. - Ты что-то нашел?
- Он что-то придумал! - восторженно прошептал Матвей. - Сеть
ресторанов! Гениально! В юности мне приходилось работать барменом... со
мной, Шуберт, не прогадаешь! Ну показывай, показывай, не томи!
- А как же насчет блефа?
- Беру свои слова обратно!
- Я тоже! - звонко поддержала Дарья. - Беру, и все такое... Давай же,
давай, Шуберт! А то сквозь нас уже, по-моему, что-то проникает... Только
я не пойму пока - альфа или бета.
Борисов улыбнулся и с достоинством оглядел двоих дежурных.
Прикасаться к кнопке он, кажется, не торопился. Матвей заподозрил, что
мастеру разведки стало недостаточно его ста тысяч и Дашиного рабства.
Строго говоря, ста тысяч у Матвея никогда не было, да и свою напарницу он
знал как девушку своенравную - такая больше двух тарелок за раз не
вымоет, - однако его возмутил сам подход. Похоже, коварный Шуберт зря
времени не терял, и за те полчаса, что он провел вне стен кинозала, ему
удалось что-то разнюхать. Теперь же, вместо того чтобы честно поделиться
жизнью с двумя военнослужащими, он сидел в позе пикового короля и
бесстыдно торговался. Неизвестно, какие еще условия выдвинул бы
ненасытный Борисов, если бы Матвей не понял, что подошло время
решительных действий.
Именно так, крайне решительно, он подошел к креслу Шуберта. Борисов
встрепенулся, но было поздно - рука Матвея уже приблизилась к "шляпке"
пульта. Единственное, что успел сделать Шуберт, - это перехватить его
запястье, однако у дежурного была еще и вторая рука, левая, до которой
мастер дотянуться не мог.
Матвей процедил что-то оскорбительное и хлопнул свободной ладонью по
пульту, придавив одним махом кнопок пять.
- Еще неизвестно, кто кому заплатит и кто у кого стаканы полоскать
будет, - заявил он победно.
Дарья, не скрывая восхищения, смотрела на Матвея. Шуберт тоже
смотрел, но иначе - как-то приниженно. Его подбородок задирался все выше
и выше, словно Матвей медленно взлетал под потолок. Матвей, однако,
никуда не взлетал. Напротив, это Борисов постепенно опускался: стальная
труба, на которой вертелось кресло, становилась все короче, сокращаясь,
как гидравлический поршень. Пара свободных кресел двигалась синхронно с
борисовским, и вскоре все три сиденья уже достигли пола. Шуберт уткнулся
коленями в нос и лишь после этого додумался вскочить и отпрыгнуть в
сторону.
Под креслами раздвинулись три лепестковых люка и, поглотив сиденья,
тут же сошлись обратно. Диафрагмы захлопнулись так быстро и так плотно,
что на полу не осталось ни щелочки. Кресел точно и не было.
Следом за ними вниз двинулась тонкая ножка "гриба" управления,
одновременно повернулись, прячась в потолке, объективы. Затем начал
скрываться экран: слева в углу открылся узкий паз, и из него, противно
жужжа, выехала шторка, состоящая из длинных стальных реек. Последней
исчезла широкая стенная панель со схемами и графиками, при этом две
изображенные емкости, в которых условно плескалось что-то
условно-голубое, начали стремительно опорожняться. Все в комнате
сворачивалось, пропадало и втягивалось само в себя. Когда исследователи
опомнились, помещение уже превратилось в пустую металлическую коробку.
Шуберт молчал, испуганно озираясь, а лейтенанты угрюмо сопели, не в силах
спросить у мастера, знал ли он заранее о загадочных способностях здешней
автоматики. Угадать, был ли предусмотрен какой-то вариант спасения из
корабля-камикадзе на самом деле, теперь не смог бы никто. Но Борисов
молчал, и неведение становилось для дежурных невыносимым.
- Мотя, ты что там нажал? - проронила Дарья.
- Х-х, х-х, х-х! - объявил голос вокруг, и все трое почувствовали
легкий толчок.
- Мы остановились! - воскликнул Матвей. - Да, это было торможение, не
иначе! Ты видела схему? Резкий выброс топлива! Мы получили обратный
импульс!
- Мотя!.. - Дарья снова улыбнулась. С момента проникновения на
планету-корабль печаль и радость сменялись на ее лице так часто, что
успели превратиться в две маски, которые она переключала сообразно
обстоятельствам. - Мотя, мы спасены! Да?.. Ведь это правда?!
- Х-х... х-х!.. - отозвались стены и вдруг заговорили голосом
Страшного. - Эй, на борту! Обормоты!.. Прием! Х-х... х-х... Не слышу вас!
Прием!
Звук доносился не откуда-нибудь, а со стороны экрана, закрытого
железными пластинами.
Матвей подбежал к жалюзи и, подцепив одну планку ногтем, проорал в
щель:
- Да, господин маршал! Докладываю! Задание выполнено! С полным
блеском!
- Чего?! - прорычал Страшный. - С чем оно у тебя выполнено? С
блеском?! С треском, осел!! С полным треском, ясно тебе, мясо? Да ты уже
не мясо, ты почти жаркое! Шашлык! Азу! Бифштекс! Баранина на ребрышках!..
- Маршал нервно рассмеялся. - Вы что там натворили, жуки вашу майские?!
- А что?.. Мы ее остановили... то есть его... ихний... этот... Мы
ощутили толчок, господин маршал, - сообщил Матвей, собрав в кучу все свои
ораторские способности.
- Как, говоришь?.. Толчок ты ощутил? Да лучше б это он тебя ощутил,
чертова коровка! Вы разогнались еще сильней!
- Все двигатели направлены в одну сторону, - запоздало сказал
Борисов. - Если был второй импульс, то он, как и первый, разгонный.
- Это кто у вас такой умный? - сварливо произнес из-за планок маршал.
- А, привет от Корпорации! Почему я вас не вижу?
- Мы вас тоже не видим, господин маршал, - пожаловался Матвей.
- К счастью, - вполголоса добавила Дарья.
- Эй, не хамите там! - прикрикнул Страшный. - Акустика у вас
чудесная... Значит, вот что, мои поджаристые... Даю вам еще две... ладно,
две с половиной минуты, ясно? И чтобы все это безобразие немедленно
прекратить! Вернуть объект на место! Слышите? А иначе... иначе... Сами
знаете что!
- Знаем, знаем, - крякнул Шуберт.
- Невыполнение приказа, да еще в боевых условиях!.. - предупредил
Страшный.
- У нас топлива больше нет, - заныл Матвей.
- Какого еще топлива?
- Голубого, - пояснил он. - Мы на схеме видели.
- У вас и схемы имеются? Срочно передать по закрытому каналу!
Матвей беспомощно оглянулся.
- У нас даже открытых нет, - сказал он, стараясь протиснуть губы в
плотно подогнанные пластины жалюзи. - И схемы уже нет. И ничего нет.
- Как это ничего? - возмутился маршал. - Что же вы там делаете?
- Ничего, - повторил Матвей. - Стоим, разговариваем...
- Отставить разговорчики! - приказал Страшный. - Нашли время!
Приказываю развернуться и занять положенное место в строю!
- А где оно, это место? - осведомился через плечо Матвея Борисов.
- В пространстве, - недовольно ответил маршал.
Под пластинами что-то затрещало, все надеялись - включился механизм,
открывающий ставни, но защитные рейки были неподвижны, лишь голос
абонента изменился.
- Шуман, мальчик мой... - озабоченно произнес экран.
- Пардон, это меня. - Борисов подошел к стене и отодвинул Матвея в
сторону. - Господин Даун?.. Я слушаю.
- Почему я тебя не вижу, Шуман?
- Я вас тоже не вижу, господин Даун. Такая уж связь.
- Тебе пора уволить своего провайдера, Борисов. Не забывай, ты
представляешь Корпорацию. Постарайся не ударить лицом в грязь.
- Не волнуйтесь, тут все стерильно, - заверил Борисов. - Ни грязи
днем с огнем не сыщешь, ни чего другого.
- Это я образно...
- Я тоже, - отозвался Шуберт.
Гец Даун замолчал - то ли прикуривал, то ли сморкался, то ли силился
понять, что же Борисов имеет в виду.
- Про грязь - это просто поговорка, - сказал наконец он.
- Про огонь, который днем, - тоже поговорка, - ответствовал Шуберт. -
А про все остальное - почти правда.
Новая пауза свидетельствовала о том, что Даун запутался еще больше.
Он прекрасно помнил, как подчиненные допекали Страшного своими
иносказаниями, и вовсе не хотел оказаться на месте маршала. Однако, по
всей видимости, уже оказался.
- Огонь... гм... это понятно, но что там еще искать? У этого...
объекта есть какие-то особые секреты? Что ты там разведал, мой мальчик? -
сказал он, просто чтобы не молчать.
- Все, как и требует устав Корпорации, - торжественно заверил Шуберт.
- Я всегда ношу в своем сердце наш лозунг: "Пусть каждый, кто хочет
вырваться вперед, помнит - впереди МОСКВА!"
- Похвально... - Голос корпреза чуть дрогнул, словно Даун собрался
прослезиться. - Только... что же ты там обнаружил?
- Здесь посторонние... - Мастер небрежно махнул в сторону
лейтенантов.
- Они никому не расскажут, - терпеливо заверил Гец.
- Вы думаете? - засомневался Борисов.
- Знаю, болван! - не выдержал глава Корпорации. - Докладывай
немедленно, пустой пневмотормоз!
- Днем с огнем! - испуганно пробормотал мастер. - Туда, где раки
зимуют, загнал Макар двух телят восточной наружности! И спрятал... Но тут
пришел добрый молодец...
Он утер со лба холодный пот и нервно сглотнул. Борисов, конечно же,
не собирался скатываться на дурацкие иносказания, но его охватила жуткая
оторопь перед начальством, и теперь вместо него говорило неизвестное
второе "я" - отупевшее от приключений и ставшее таким же никчемным и
пустым, как личность "сказочника" Калашникова или его подчиненных. Дурное
влияние корифеев военно-прикладной науки грозило испортить мастеру всю
карьеру.
- Стоп! - рявкнул корпрез. - Какой Макар, каких телят?! Почему
восточной наружности?!
- Так ведь глазки у них узенькие, - ответил Шуберт, страдая от
собственной неполноценности, - как у корейцев...
- У корейцев и у... китайцев? - обрадовался корпрез.
- И у тех тварей с хоботками! - добавила сзади Дарья, хотя ее никто
не спрашивал.
- Что еще за твари? - Даун смутился. - Там еще что-то есть? Другие
телята?
- Других пока не нашел, - доложил Борисов. - Только два. Корейского я
и так знаю как облупленного, а китайского...
- У него на лбу должно быть написано...
- Совершенно верно. На лбу и на щеках. И лобовой номер стоит... И
щековой... Или как его... щечный?.. Сейчас!.. - Шуберт напряг память. -
А! Шестьдесят один-ЕТ-ноль ноль два.
- Все правильно, это наш разведывательный теленок... тьфу ты...
корабль! Ты сможешь его вернуть?
- Это пока неизвестно. - Борисов, пользуясь тем, что начальство его
не видит, слепил кукиш, но сначала на всякий случай сунул руку в карман.
Там, в кармане, и слепил.
На Дауна заявление Борисова, кажется, не произвело никакого
впечатления.
- Да бог с ними, с телятами узкоглазыми, - сказал корпрез. - Прижмет
- оба заведешь и выведешь из коровника этого. Насколько я знаю, кроме
двух этих керогазов, тебе там и готовить не на чем? Как бы не отощать без
горячей пищи...
Борисов нервно переступил с ноги на ногу. Если Даун так легко
бросался двумя исследовательскими кораблями, значит, плоскость его
интересов лежала в совсем иной... э-э...
"...совсем иной плоскости", - закончил про себя Шуберт.
- Пусть эти желтолицые станут вашими сувенирами, сейчас речь не о
них, - продолжал Даун, словно отзываясь на мысли мастера. - Куда больше
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг