ход, быстро подрывая край ямы. Самое главное - из такого положения он не
мог стрелять назад. Стрелки, успевшие разобраться, откуда им грозит
основная опасность, в полном соответствии с заветами Посланника Богини,
подбегали сзади и набрасывали на него всякие тряпки - выворотки,
покрывала, снятые с себя куртки, стремясь закрыть смотровые щели и
приборы. Еще четверо торопливо несли два толстых длинных кола, видимо
заготовленных для частокола.
Имея возможность наблюдать за всем полем боя, правитель заметил, что почти
две сотни уцелевших после первой атаки дикарей выбегают из лагеря и,
потрясая копьями, устремляются на траншеи, на выручку своим железным
покровителям. Стрелки, занятые усмирением "железных жуков", почти не
обратили на это внимание. Лишь считанные единицы опять схватились за
арбалеты - но что могло значить десять-пятнадцать стрел, когда нужно
остановить двести разъяренных бойцов? Однако дикари снизили скорость
наступления - часть атакующих вытащила из-за спин луки и начала выпускать
ответные стрелы.
Вездеход высшей защиты ожесточенно крутил башней, наугад паля во все
стороны, но сектор обстрела сузился до узкой щели справа и слева, да и
набросанные на броню тряпки достигли своей цели, не давая водителю
разглядеть, где находятся враги.
Подбежавшие стрелки с ходу вогнали кол под катки одной из гусениц. Бревно
резко дернулось, и от сильного рывка люди отлетели на несколько метров в
сторону. Похоже, их изрядно покалечило. Однако печальный пример не испугал
двух других стрелков и они вогнали в катки заклинившей гусеницы еще один
кол. На этот раз все обошлось благополучно - но дикари приближались и в
любую секунду могли смять стрелком и освободить вездеходы из западни.
Со стороны дороги перед самыми глазами промелькнули тени. Когда они
отдалились на несколько десятков метров, Найл увидел спины шестерки
всадников - отряд Синего флага пошел в самоубийственную атаку.
Дикари увидели нового врага, остановились, развернулись, кое-кто попытался
даже выпустить стрелу - но движение шестилапых коней оказалось слишком
стремительным. Спустя пару секунд длинные шипастые копья вошли в
человеческую плоть, нанизывая по два-три человека на каждое копье. Инерция
первого удара раскидала дикарей в разные стороны, конница пробилась сквозь
их строй практически насквозь, но все-таки завязла и остановилась. Забыв
про все на свете, дикари принялись ожесточенно добивать отважных рыцарей.
- Дравиг, пора! - отдал приказ Посланник. Это было единственное возможное
мгновение для атаки: никто из дикарей не смотрел на лес, никто не
натягивал луки, обстреливая склон холма.
Картина битвы стремительно накатилась на правителя - восьмилапые выскочили
из леса и помчались вперед через траншеи. Найл успел увидеть, как тяжелый
вездеход дернулся пару раз, пытаясь хоть чего-то добиться единственной
рабочей гусеницей, его окончательно заклинило поперек ямы и он затих.
Потом траншеи остались позади. Теперь можно было наносить щедрый удар
парализующей волей, не боясь зацепить стрелков - и смертоносцы это
сделали.
Движения дикарей замедлились, а у большинства - и вовсе прекратились.
Восьмилапые воины накатывались сплошной серой лавиной и втыкали хелицеры в
шею, плечи, обнаженные ноги обездвиженных врагов. Затем смертоносцы
принялись закатывать свои жертвы в паутиновые коконы. Все они были
смертельно голодны, и никто из двуногих не имел права попытаться отнять у
них их законную добычу. Битва заканчивалась.
Вездеход высшей защиты прочно сидел в яме и уже не делал попыток
вырваться, хотя башенка с излучателем продолжала зловеще вращаться; легкий
вездеход лежал на боку и не подавал вовсе никаких признаков жизни -
непрерывно катящаяся левая гусеница больше напоминала не жизнь, а
предсмертную агонию. Теперь требовалось подумать о том, как извлечь из-под
тонкой скорлупы брони засевших внутри водителей.
Тут Найл обнаружил, что проблему успели разрешить до него: несколько
стрелков волокли из леса охапки хвороста, недоделанные колья и
заготовленные для кашеваров дрова, сваливая все это в яму к легкому
вездеходу. Вскоре над "железным жуком" весело заплясали языки пламени.
Стрелки начали довольно переговариваться - по всей видимости, обсуждали,
насколько вкусным окажется запеченный жук.
Дрова полетели и в яму со вторым вездеходом. Найл не очень надеялся на
успех этого предприятия - степень защиты вездехода обязана гарантировать
безопасную работу экипажа на планетах с любым климатом - но останавливать
людей не стал. Кто знает, вдруг чего-нибудь, да получится? Вдруг системы
искусственного климата не рассчитаны на температуру открытого пламени?
Естественно, существует немало планет, на поверхности которых плавится
металл - Меркурий, например. Но что может понадобиться человеку в таких
адских местах?
По телу опять прокатилось ощущение смертельной опасности. Найл увидел, как
арбалетчики прыгают в свои траншеи, а смертоносцы разбегаются, взвалив на
спины коконы с дикарями. И одновременно - увидел как над далекими темными
кронами в сторону долины мчится ослепительно белый крест.
- Похоже, в воздушном шаре сегодня сидит смертоносец, - мысленно отметил
Найл. Уж очень точная и ясная было картинка.
Глиссер молниеносно промелькнул над долиной и умчался дальше, гася
скорость и совершая широкий разворот. Однако поле недавней битвы уже
опустело. Исчезли восьмилапые воины, унеся почти всех дикарей, попрятались
по траншеям арбалетчики, затаились в траве и зарослях перепуганные
ремесленники. Только два огромных костра, полыхающих под вездеходами, да
разбросанные тут и там мертвые тела свидетельствовали о недавнем
напряженном сражении.
"Костяная птица" промчалась над долиной раз, еще раз, не находя цели для
своего оружия, а потом прицельно ударила излучателями по лесу: с высоты
воздушного шара стало видно, как пожелтела целая полоса от долины и до
открывающегося за перелеском поля.
Глиссер пошел на следующий разворот, но тут лопнуло терпение у
арбалетчиков. Не имея толкового командования, они стали на свой страх и
риск высовываться из траншей и вести беспорядочную стрельбу. При той
скорости, с какой мчалась "костяная птица", Найл глубоко сомневался, что
хотя бы один из ста выпущенных арбалетных болтов достигал цели, однако
подобный обстрел вряд ли прибавлял бодрости пилоту. Особенно, если учесть
то, что отвечать на обстрел он не мог. При его скорости и высоте, глиссер
не мог стрелять со снайперской точностью, а палить наугад в склон, на
котором находились сразу дав вездехода с астронавтами, пилот не рисковал.
Еще один стремительный полет - и глиссер умчался обратно к морю.
Стрелки вылезли из траншей, окружили засевшие в ямах вездеходы. Часть
побежала за свежими дровами. Вот на легком вездеходе открылась боковая
дверца, откинулась в строну. Из раскаленного нутра появились две руки,
голова. Стрелки сбежались поближе, кое-кто поднял арбалеты. Разумеется, у
астронавтов имелись с собой бластеры - но водителю хватило ума понять, что
вылезать из кабины вверх не так удобно, чтобы сразу можно было начать
палить во все стороны. А может, его мозги успели запечься до такой
степени, что о сопротивлении он уже и не помышлял.
Нет, не он - она. Найл увидел, как стрелки валят на землю и связывают за
спиной руки не мужчине, а женщине. Что ж, видать таковы нравы двадцать
второго века, если за штурвал боевой машины попадает представитель слабого
пола. Связав женщине руки, стрелки схватили ее за волосы и поволокли в
сторону от огня.
На некоторое время картинка долины смешалась: Найл почувствовал жуткий
аппетит, и понял, что смертоносцы насыщаются. Когда он снова смог видеть
происходящее, то над вездеходом высшей защиты полыхало пламя метра четыре
высотой, возле истерзанных всадников внизу копошились люди, а рядом с
лагерем разгорались костры кашеваров: война-войной, а человек все равно
должен есть хотя бы пару раз в день.
- Дравиг, постарайся вызвать шерифа Поруза, - попросил Найл. - Я хочу
знать о потерях.
- Он здесь, - откликнулся старый смертоносец, и правитель увидел бегущего
к нему северянина.
- Трое рыцарей живы, Посланник, - сообщил шериф, глядя пауку прямо в
глаза. Порузу за время службы у князя Граничного много раз приходилось
пользоваться паучьей почтой, и он чувствовал себя спокойно и уверено,
отчитываясь перед командующим армией на расстоянии в два десятка
километров. - Только все здорово исколоты. Отважные дворяне. Больше сорока
погибших среди стрелков. Раненых почти нет, жуки попадали только в головы.
Еще десяток ремесленников попали под свист птицы в лесу. Из строевых
копейщиков не уцелело никого.
Найл послал шерифу эмоцию сожаления и напомнил, что в лесу, у него на
руках, тоже имелось изрядное количество раненых.
- Я покормлю ремесленников и пошлю их к тебе, Посланник, - пообещал Поруз.
- Через час я попрошу советника Дравига послать тебе мысленное сообщение.
- Хорошо, - согласился правитель и откинулся на лесную подстилку. Хотя сам
он и не участвовал в сражении, однако чувствовал себя так, словно битый
час махал мечом.
- Раненые просят воды, - подошла к правителю Юлук. - А у нас ни у кого ни
глотка нет.
- Сколько их всего?
Вопрос повис в воздухе. Девушки родились в Великой Дельте, прошли все
побережье, Серые горы, пустыню, Приозерье и северное княжество. Они
сражались с Магом, с людьми-лягушками, с северянами, с князем Граничным, с
жуками, наконец. Они прошли все - голод, холод, гибель друзей, школу охоты
на насекомых и уроки сражений на мечах. Однако по сей день никто не
удосужился научить их ни считать, ни писать.
- Много? - переспросил Найл еще раз.
- Много, - кивнула девушка.
- Понятно, - зачесал в голове правитель. Он никак не рассчитывал на то,
что ему придется застрять в лесу с полусотней беспомощных людей на руках.
- Юлук, если идти отсюда в сторону заболоченных мест, - Найл махнул в
сторону реки, - то там можно найти воду. И еще. Пауки сыты, пусть немного
поохотятся, а добычу отдадут вам. Костры теперь можно разводить, ничего не
опасаясь. Дикари теперь не скоро созреют для очередного нападения.
- Хорошо, Посланник, - девушка отправилась отдавать необходимые
распоряжения. Правда, никаких емкостей для воды братья с собой не брали,
но раз Юлук не задала такого вопроса, значит знала, как поступить.
Возможно, фляги нашлись на телах мертвых дикарей.
Посланник на несколько минут провалился в сон, из которого его вывал
мысленный призыв Дравига.
- Посланник, раненые отказываются уезжать в тыл! - сообщил шериф Поруз,
стоя перед смертоносцем. - Просто отказываются и все! Хотят наступать
вместе с войсками!
- Они хоть легко раненые, - потряс головой, разгоняя дрему, Найл. - Сами
идти смогут?
- Большинство - да. В повозках нуждаются рыцари и всего несколько
стрелков.
- А сколько у тебя повозок?
- Шесть. Три под воздушными шарами, и три от последнего продовольственного
обоза.
- Плохо, - в этот миг правитель подумал не о нежелающих расставаться с
боевыми друзьями стрелках, а о полусотне раненых рядом с тобой. Три телеги
для них все равно что ничего. - Ладно, Поруз, думай сам.
Посланник вспомнил еще об одном месте, где есть заботливые руки, крыша над
головой и почти наверняка имеется пара десятков повозок - о столице
Муравьиного баронства.
- Как там второй "жук"?
- Никак, - откликнулся шериф. - Не вылезают. Может, они предпочли не
сдаваться?
- Ну да, как же, - буркнул Найл. - Этим демократам только на чужие жизни
плевать, а свою они берегут. Похоже, система защиты температуру огня
"гасит". Не проймут их ваши костры.
- А что тогда делать?
- Подожди, дай подумать... - несколько минут Найл размышлял, оценивая
устройство вездехода высшей защиты. Вроде, конструкторы позаботились о
защите от всех мыслимых и немыслимых опасностей. Хотя... Найл усмехнулся:
- Эй, шериф! У тебя там, вроде, пара десятков пращников должна быть?
- Да, есть. Из Северного Хайбада.
- А выведи-ка ты их, и поставь метров со ста по "жуку" пострелять.
- Так не пробьют железо-то, Посланник?
- А ты попробуй.
Шериф ушел. Но спустя полчаса правитель увидел одетых в легкие туники
мужчин, раскручивающих ремни. Вот один выпустил камень - от точного
попадания пошел такой гул, что Найлу показалось, будто эхо донесло звук аж
до его стоянки. Потом послышался звук очередного попадания, потом еще
одного.
- Отлично, - усмехнулся правитель. - Посмотрим, сколько сможет высидеть
водитель внутри громыхающей железной коробки.
Однако тут же стало ясно, что водитель так же успел задуматься над этим
вопросом: дверца вездехода распахнулась, на дно ямы, прямо в пылающий
огонь, вывалилась женщина и тут же, на вскидку, открыла огонь из бластера.
Прежде, чем северяне сообразили, что происходит она успела свалить
четверых человек не краю ямы. Быстро вскарабкалась по бороне наверх,
спрыгнула на землю, резко дернула вперед головой и упала лицом вниз. Из
затылка торчало бумажное оперение арбалетного болта.
- Все, - подвел итог Посланник, - больше вас в долине ничего не
задерживает. Собирайтесь, и двигайтесь в сторону поселка. В поселке ждите
меня.
Ничего не поделаешь, обстоятельства сложились так, что повозки для раненых
правителю придется добывать самому.
- Юлук! - окликнул он.
- Да, Посланник, - как оказалось, девушка оказалось совсем рядом.
- Воду принесли?
- Нет еще, - вздохнула Юлук. - Я послала десять человек, но они еще не
вернулись.
- Тогда сделаем так, - Найл придал своим мыслям безапелляционную
уверенность, которая исключала возможные возражения. - Я возьму с собой
тридцать девушек и тридцать пауков, а ты с остальными останешься здесь, у
раненых, и будешь ждать повозки.
Юлук просто пожала плечами и пошла помогать подругам оттаскивать мертвецов
в сторону, в небольшую, залитую водой котловинку, стремясь избавиться от
тел до того, как они начали гнить.
Сборы оказались недолгими: смертоносцы спустились в деревьев, девушки
подняли оружие и отряд по тропинке двинулся через лес.
Уничтожение ударного отряда дикарей отнюдь не означало, что в захваченных
ими селениях больше нет постов и гарнизонов, поэтому, выйдя к окраине
столицы баронства, Найл дождался темноты и только после этого начал
прощупывание окружающего пространства.
Для начала Посланник мысленно отодвинулся от копошащихся в сознании
вопросов, о том, что хорошо бы найти еды и воды, о том, что для раненых
потребуется как минимум полтора десятка повозок, что из вездеходов
выскочило всего два человека, а в экспедиции Флойда было семеро
участников. Он присел в сторонке, как садится рядом с тропинкой отдыхающий
путник, и наблюдал, как клубящийся сгусток проблем шевелится в сознании и
постепенно тает, не получая необходимого для своего существования интереса
со стороны разума, ментальной поддержки. Тренированный разум Посланника
Богини из равновесия не могло вывести ничто, и суетливые мысли становились
все более и более мелкими и незаметными, пока, наконец, не исчезли совсем.
Разум правителя стал чист и гладок, как Серебряное озеро ранним тихим
утром.
И тогда Посланник разлил свое сознание вокруг себя.
Ничем не сдерживаемое внутри земной оболочки, не скрученное вихрями мыслей
или проблемами тела, не зажатое рамками привычек или необходимостью
действий, сознание расширилось во все стороны на много, много километров,
и Найл увидел окружающий мир таким, каким видят его привыкшие к
ментальному восприятию смертоносцы.
Мертвенный мрак над головой, темная холодная земля и серые силуэты
деревьев. Теплые розовые искорки мелких глупых существ, ухитрившихся
скрыться среди ветвей, красные огоньки домашних животных алые точки от
разумов людей.
Мир ментального плана. Только побывав здесь, становилось понятно, почему
пауки не делят предметы на живые и мертвые. Если человек привык считать
себя, смертоносцев и жуков-бомбардиров существами разумными, прочих
насекомых, рыб и животных глупыми, но обладающими сознанием, растения -
живыми, но не имеющими сознания, а камни, песок, воду - мертвыми
объектами, то пауки признавали имеющим разум все, что только существует
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг