- Вот так бы сразу, - кивнула княжна, покидая комнату.
На следующий день правитель встречал вернувшийся из Провинции флот.
Выслушав жалобы Назии на нехватку людей, Найл в очередной раз отправился к
острову детей и тут впервые услышал заветное: "Все готово". Новое
пополнение ждали. Пауки с драгоценной ношей могли возвращаться домой.
Дважды за день он сталкивался на улицах с княжной. Слуга, на лице которого
была написана полная покорность судьбе, водил ее по улицам и показывал
дома.
- Да это же развалины! Развалины! - возмущалась девушка и они отправлялись
дальше.
Найл понял, что Ямисса поселилась у него над головой очень надолго. Что он
мог поделать, если город пауков состоял из развалин целиком?
Детей начали приносить с самого утра. Назия поставила семь кораблей
поперек протоки борт о борт, и смертоносцы могли бежать прямо на остров,
разнося малюток по комнатам многоэтажки. Восьмилапые возвращались с
совершенно обвисшими брюшками, с исчезнувшим со спин рисунком. Это
означало уже самую крайнюю степень истощения. Найл сам, лично, ходил между
своими уставшими соратниками и просил сделать последнее усилие - дойти до
Черной башни и ждать на площади ночи.
После полудня весь город знал, что эта ночь станет запретной для людей.
Смертоносцы, не участвовавшие в переносе детей, занимали позиции на улицах
и стенах в городе, вставали в круг оцепления около Башни.
А дети все прибывали и прибывали, предрекая стране Смертоносца-Повелителя
великое будущее. Поток иссяк только к сумеркам. Найлу едва хватило
времени, чтобы вместе с последними пауками дойти до мощеной площади до
того часа, как начнет бить ритуальный барабан.
- Что тут происходит?! - ворвалась разъяренная княжна в покои Посланника.
- Всю ночь у моих дверей стояли два вооруженных до зубов бугая и не
выпускали меня из комнаты!
- Разве ты не знала? - как можно спокойнее ответил Найл. - Это была ночь
праздника мертвых. В эту ночь люди не имеют права выходить из дома.
- Но я посол!
- Ты двуногая.
- Я посол, фигура неприкосновенная! А меня держали под замком, как беглого
вора!
- Охранники спасали твою "фигуру" от возможных неприятностей.
- Но я посол!
- Послушай, Ямисса, природе совершенно наплевать на дипломатические игры
человечества и красивые бумажки. Для нее ты всего лишь мягкое и вкусное
двуногое существо. Поэтому в ночь праздника ты должна сидеть в четырех
стенах. Иначе - смерть.
- И что, ночью кто-нибудь умер?
- Около трехсот человек.
Княжна осеклась и наконец-то перестала бегать и кричать.
- Это правда?
- Разве я похож на обманщика, Ямисса?
Девушка села в кресло.
- И что с ними случилось?
- Ночью был праздник единения. Их просто не стало.
- И часто у вас случается... такое?
- По разному. Все зависит от обстоятельств.
- Как же вы здесь живете?
- Выставляем охрану у дверей излишне любопытных людей.
- Но как же... - Ямисса не заметила шутки. - Что с ними случается, почему?
- Тебе не нужно этого знать.
- Нет! - потребовала она. - Если уж начал, то рассказывай до конца!
- Ты узнала вполне достаточно, княжна, чтобы в следующий раз не попытаться
обмануть охранника или вылезти в окно. Запомни: любой двуногий, который
окажется на улице в ночь единения, умирает. Остальное неважно.
- Нет, я должна знать, - она схватила кувшин, налила себе вина, но, сделав
пару глотков, поморщилась и отставила бокал. - Вдруг он начнется
неожиданно? Вдруг я буду на улице и ничего не пойму?
- Этого не может быть, - покачал Найл головой.
- Почему?
- Потому, что ничего подобного быть не может. Ты всегда будешь в
безопасности, тебя заранее предупредят.
- Почему ты так уверен?
- Этого тебе тоже лучше не знать.
- А я хочу! - она требовательно стукнула ногой.
Найл пожал плечами и развел руки.
- Я знаю! - внезапно осенило девушку. - Вы убили детей! Их привезли как
раз вчера...
- Все дети живы и здоровы. Ты можешь сходить на остров и убедиться.
Княжна вскочила, но тут же остановилась. Она поняла, что столь нагло ее
обманывать не станут - слишком легко проверить.
- Подожди. Месяц назад вы забирали еще триста детей из домов призрения.
Где они?
- Работают в ткацких мастерских.
- Там, за площадью? - указала она. - Я вчера осматривала там дома. В
мастерских работают только взрослые люди, я не слепая.
- А ты спроси их, кто они, откуда. Знаешь, избавившись от вашей опеки, они
стали чувствовать себя куда лучше, и многие даже начали говорить.
В новый ответ Ямисса поверила куда меньше, чем в первый. Но и здесь
проверить правоту Найла особого труда не составляло. Некоторое время
девушка размышляла. В конце концов сомнения пересилили, княжна кивнула и
ушла.
Вернулась она ближе к вечеру. Душу ее продолжали терзать сомнения, хотя
разум, похоже, уже начал поддаваться перед неопровержимыми фактами.
- Как ты это сделал?
- А вот этого тебе знать не нужно, - покачал головой Найл.
- Не нужно, не нужно, - раздраженно мотнула головой девушка. - О чем тебя
не спросишь, все знать не нужно.
- Не совсем, - поправил Найл. - О детях тебе знать не нужно, потому, что
это тайна моей страны. А про праздник тебе лучше не знать, потому, что
некоторые тайны не так приятны, как можно подумать.
- А ведь ты был на празднике, - прищурилась Ямисса. - Был, и остался жив.
- Ты забываешь, княжна, что я не совсем человек. Я -
Смертоносец-Повелитель.
- Вот как? - девушка придвинулась и неожиданно просунула руку в разрез
туники сбоку. - А казался самым настоящим человеком.
- Перестань, - оттолкнул Найл ее руку.
- Не смей меня трогать! - отчитала его княжна. - Я посол! Ты не имеешь на
это права.
- Тогда веди себя прилично!
- Вот как, - хмыкнула девушка. - Тебе стали неприятны мои прикосновения.
Ой смотри, а что это?
Она шагнула в спальню, к подоконнику.
- Надо же, платок. Интересно чей? Похож на мой, - она поднесла его к носу.
- А пахнет мужчиной.
- Можешь забрать его назад, - шагнул правитель следом за ней.
- Да? А хочешь я поменяю его на свежий? - она произнесла это шепотом,
почти прикоснувшись губами к его лицу, и Найл ощутил соблазнительный запах
свежих яблок.
- Нет? Ты уверен? - она провела платком по его лицу. - И не смей меня
трогать...
Опять вместо ткани Найл ощутил прикосновение теплых нежных пальчиков. Они
скользнули по подбородку, по губам, по шее.
- Надо же, а ведь совсем как человек!
Княжна рванула завязки его пояса, скинула на пол. Найл попытался схватить
ее ладони, но девушка тут же холодно предупредила:
- Убери руки! Ты не имеешь права меня трогать, ты в этом поклялся. Я -
посол!
И, воспользовавшись заминкой, она скинула с него тунику.
Найл растерялся - в тех общих сведениях, которые он получил от Белой
Башни, правила действий в подобной дипломатической коллизии не освещались.
- Не смей меня трогать, - приговаривала Ямисса, лаская ему грудь, живот,
бедра. - Даже и не думай. Иначе против тебя ополчится весь мир! Все
правители ближних стран, все вольные дворяне и вассалы. Ты будешь смят и
раздавлен, стерт в порошок, втоптан в грязь, развеян по ветру... Ах, какой
крепенький малыш, какой красивый, как он рвется в бой. А ведь ничего ему
сегодня, просто совершенно ничего не достанется...
Любое терпение имеет предел - Найл подхватил ее, кинул на постель, сорвал
шаровары, и позволил "крепенькому малышу" сделать то, чего ему так сильно
хотелось. Девушка закрыла глаза, раскинула руки и тихонько постанывала в
такт, не переставая мять скомканный кружевной платочек в левой руке.
- Какой же ты бываешь дурной, если тебя немножко раззадорить, - прошептала
Ямисса, когда выдохшийся, но удовлетворенный правитель вытянулся на
постели рядом с ней. Княжна погладила ладонью его по щеке и добавила: - А
на паука ты ничуть не похож.
- Я не снаружи, я внутри паук, - тяжело отшутился Найл.
- Теперь это все равно, - наставительно сообщила она. - Слушай
внимательно, Посланник Богини, и запоминай. Только что ты нарушил закон о
личной неприкосновенности посла, надругался над беззащитной девушкой,
оскорбил особу королевской крови. Поэтому ты немедленно расскажешь мне,
что это еще за праздник единения, или я останусь тут лежать в таком виде,
пока меня не увидят все на свете, и о твоем гнусном поступке не узнают все
дворяне ойкумены.
- Вот значит как? - Найл поднялся, вышел в большую комнату, приоткрыл
дверь в коридор: - Эй, кто-нибудь! Принесите кувшин с питьевой водой и еще
одно одеяло. Княжна Ямисса отныне будет жить в мой спальне!
Найл, ожидая, пока приказание исполнят, вернулся и встал в дверях.
Девушка, услышав громкие распоряжения, предпочла спрятаться под одеяло.
- Ты что задумал? - спросила она.
- Все очень просто. Кажется, ты хотела приручить меня с помощью постели?
Так вот, теперь мы будем заниматься постелью до тех пор, пока ты не
добьешься своей цели.
Посланник Богини сдержал свое слово, и ни клочка одежды княжна Ямисса не
получила. Она вставала с постели только для того, чтобы поесть или
заглянуть на мягкие листья чашеобразной кроны падальщика. Сам Найл
большинство вопросов решал у себя в покоях, в большой комнате. Отдавал
распоряжения об отправке кораблей за новыми деревьями, о распределении
подрастающих слуг и надсмотрщиц, о выделении нескольких судов пленным
северянам для добычи и перевозки камня, а потом уходил в спальню и жадно
впивался ртом в пахнущие свежими яблоками губы Ямиссы.
Угроза правителя о том, что добиваться своей цели пленница станет
постелью, внезапно оказались пророческими. Прислушиваясь к разговорам за
стеной, княжна все чаще начинала задавать вполне конкретные вопросы: где
находится роща деревьев-падальщиков? Почему Найл берет на себя охрану
жучих, если квартал бомбардиров не подчиняется его законам? Почему в
войсках несут службу и мужчины, и женщины, а во всех других областях жизни
власть и право на оружие принадлежит только слабому полу?
Иногда она давала советы, причем порою совершенно неожиданные. Например,
выдавать лучшему работнику особую, красивую тунику с вышивкой. Благодаря
подобному пустяку работа чесальщиков стала заметно производительнее, и
правитель дал распоряжение ввести подобные туники во всех других
производствах. Или о том, что братьям по плоти помимо отваги и силы,
неплохо бы иметь еще и навыки фехтования.
На вопросы девушки Найл иногда отвечал, иногда молча улыбался и
отрицательно качал головой. Тогда уже Ямисса тянула его к себе, покрывала
тело поцелуями, разжигала огонь, а после очередной вспышки страсти
повторяла вопросы сраженному блаженной истомой правителю. Иногда он
сдавался, и отвечал.
Единственным, кому не нравилось сложившееся положение дел, оставался
Тройлек.
- Эта женщина лишит вас головы, правитель, - предупреждал он.
- Перестань, - улыбался Найл. - Это просто девушка.
Однако вскоре опасения паука начали принимать вполне конкретные формы.
- Торговцы из посольства исчезли.
- Как исчезли?
- Двое ушли через ущелье, а третий просто пропал. Мои слуги последний раз
видели его около Черной Башни.
Найл пригасил свои мысли. О памяти предков в глубоких подземельях Тройлеку
по сей день не было известно ничего. Слишком большую ценность представляла
эта тайна для смертоносцев Южных песков, чтобы поделиться ею с
северянином, пусть даже добившимся звания советника. О том, что могло
случиться в тамошних местах со слишком любопытным двуногим, правитель имел
вполне ясное представление.
- Ты хоть договорился с купцами о продаже соли?
- Да. Цену, правда, они дали ниже, чем хотелось, но зато все хлопоты с
перевозками и продажей взяли на себя.
- Тогда о чем ты волнуешься?
- Они сбежали, даже не поговорив о еще очень многих вопросах.
- Значит, другие темы их не интересовали.
- Нет, Посланник Богини, купца не может не интересовать тема, связанная с
расходами или прибылью. Если они не договорили, значит произошло нечто
важное.
- Что?
- Важнее золота для купца может быть только собственная жизнь. Во всем
цивилизованном мире война начинается с того, что властители отрубают
головы торговцам врага, оказавшимся в его владениях.
- Хорошо, иди.
Настроение Посланника стало не таким радужным.
Из спальни выглянула княжна.
- Ну как, Найл? О чем рассказал тебе твой восьмилапый сенешаль?
- Ты осталась без посольства, Ямисса.
- Ну и что? - улыбнулась она. - Ведь посол-то остается здесь!
Однако Найл успел уловить огонек злорадства в ее мыслях.
Посланник Богини закрыл глаза и как можно более сильным импульсом вызвал
Шабра.
- Я слышу тебя, Посланник, - немедленно отозвался паук.
- Все боевые пауки должны покинуть свои посты в городе и отправиться в
Приозерье, оборонять ущелье от возможного вторжения. Отправь туда же детей
братьев по плоти.
- Будет выполнено, Посланник.
- Что с тобой, Найл? - девушка тихонько толкнула его в плечо.
- Так, задумался.
- У тебя такое выражение лица, словно ты присутствуешь на похоронах.
- Пообещай мне одну вещь, Ямисса, - повернулся к девушке правитель. -
Никогда не приближайся к Черной Башне. Обходи ее за полкилометра. А то
может случиться так, что даже я ничем не смогу тебе помочь.
- Не буду, - тут же кивнула княжна. - И близко не подойду. Зачем ты так
нервничаешь из-за того, чего никогда не случиться? Лучше иди ко мне.
Злорадства в ее мыслях больше не проявлялось, на некоторое время Найл
успокоился. Но утром, убрав посуду после завтрака, слуга с поклоном
передал просьбу советника Тройлека выйти в тронный зал для принятия дара
от общины Приозерья. Правитель кивнул, надел парадную тунику, опоясался
мечом, поцеловал свою пленницу и отправился исполнять долг властителя.
Рыбаки Серебряного озера преподнесли Посланнику Богини огромную корзину
копченой рыбы. Никаких слов, кроме громкого выражения любви к милостивому
властителю, при этом не говорилось, но Найл намек понял - рыцарь Синего
флага сообщал про поставки улова пехотинцам князя Граничного.
- Про рыбу торговцы перед отъездом спрашивали? - поинтересовался правитель
у Тройлека.
- Нет, - ответил смертоносец. - Но я получил сообщение, что вчера князь
Граничный вызывал к себе вашу представительницу в столице, Райю.
- Продолжай, - похолодел Найл
- Он сказал, что собирается объявить вам войну, господин. Он дал ей сутки
времени, чтобы закончить дела представительства, поскольку сегодня отрубит
ей голову.
- Что с нею?!
- Сегодня днем она явилась к князю. Он был зол, сказал что слишком занят и
прогнал.
- Ага, - облегченно перевел дух Посланник. Он тут же вспомнил, как прогнал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг