Инстинкт заставил меня бежать без оглядки. Волна грохота следовала за
мной. Казалось, металлическая палуба кричит мне вслед: "Держи его!"
К счастью, никто не повстречался на этом бесславном пути...
Я решил не посвящать Асду в свои переживания, но она сразу же
догадалась, что произошло неладное.
- Какие от меня могут быть тайны?! - настаивала она.
Пришлось рассказать обо всем.
- Знаешь, что меня больше всего поразило? - признался я на-последок. -
Этот несчастный был словно мой двойник, в полутьме ты бы не различила нас.
Даже одет, как я!
При этих словах Асда вздрогнула.
- Ты ничего не понял! Ты так ничего и не понял...
- Что я должен был понять?
- Его убили по ошибке, вместо тебя!
- С чего ты взяла?
- Какой ужас... Какой ужас... - шептала она и гладила ме-ня по лицу
мокрыми от слез руками.
И я понял, что Асда права. Кто же надумал со мной распра-виться?
Только два человека могли желать моей смерти: Реут и Урм. Обоим я встал
поперек дороги. Так кто же из них?
- Это сделал Урм, - сказал я, поразмыслив. - Я пришел к не-му
посоветоваться насчет Реута, но, оказалось, он совсем не тот, за кого себя
выдавал. Мы крупно поссорились. Я выложил все, что о нем думаю. И вот
результат...
- Как ты мог такое предположить! - отстранилась Асда. - Урм не
способен на убийство из-за угла! Ты так много хорошего о нем рассказывал!
- Сама же уверяла, что я наивен и доверчив. Вот и поддался обаянию
Урма.
- И все же не он пытался уничтожить тебя. Вспомни о Реуте! Убеждена,
убийство твоего двойника - его рук дело!
- Ха-ха! Реут трус и увалень. А вот Урм силен и ловок. Су-мел
выследить меня и...
- Да нет же! Поверь моему сердцу! Ты недооцениваешь Реута! Я боюсь за
тебя, Фан!
- Постараюсь быть осмотрительным, - пообещал я.
10. Эмбриональное человечество
Ясное дело, Асда ошиблась. С момента ссоры отношение Реута ко мне
резко изменилось. Иногда я задаю себе вопрос: тот ли это Реут? Приветливый,
предупредительный. Исчезли брюзгливые нотки в голосе, и, несмотря на
преотвратную внешность, он даже стал казаться довольно симпатичным парнем.
Вот что значит поставить наглеца на место! До сих пор Реуту все
сходило с рук, но я сумел постоять за себя, и какая поразитель-ная
метаморфоза!
Невольно сравниваю Реута с Урмом. Урм умен, расчетлив, умеет
обворожить. В его устах ложь принимает облик правды. Я и не заметил, как
подпал под его влияние. И до чего же хитро он уклонялся от прямого,
откровенного разговора: мол, всему свое время!
Но вот я узнал его истинную цель... Впрочем, истинную ли? Он предстал
передо мной в роли идейного борца с лооризмом. А на самом деле? Не кроется
ли под этим все та же борьба за власть? Не мечтает ли он, подобно Тису,
стать новым "вождем и учителем"?
Тис действовал слишком прямолинейно, открыто. Ему не хва-тило ума
затаить ненависть к Лоору, чтобы не вызвать подозрений.
Урм, безусловно, учел промах Тиса, надежно скрыл свое истин-ное лицо
под маской преданного советника, поддакивает Лоору, льстит ему... Тьфу!
А вот Реут таков, каков есть на самом деле. Льстец и подха-лим? Но
разве это можно поставить ему в вину? Разве я сам не славословил вождя?
Делал это искренно, но и Реут по-своему искренен. Не скрывает карьеристских
устремлений. Будь поумнее, сказал бы мне тогда:
"А сам-то? Аплодировал Тису, зная, что он враг! Говоришь, не знал? Так
почему должен был знать я?"
И мне нечем было бы крыть.
Реут - продут общества, в нем сфокусировались наши пороки. Он -
зеркало, в котором я мог бы разглядеть и собственные черты. Но если не
нравится отражение, то надо ли разбивать зеркало?
А вот убийцей Реута не представляю. Кабинетный юноша, рыхлый толстяк с
застывшим лицом, суетливыми движениями коротких ручек и шаркающей походкой,
к тому же отъявленный трус. Что общего у него с ловким и быстрым
невидимкой?
Асда думает, что он подговорил кого-то расправиться со мной. Но, право
же, для Реута это было бы слишком рискованно: он попал бы в зависимость от
невидимки. Нет, версия о наемном убийце не выдерживает критики!
Вот Урм и ловок, и смел, и силен. Я имел возможность убедиться в его
молниеносной реакции: как-то, протягивая "верняку" опоз-навательный жетон,
он уронил его, но поймал налету. Такому не-зачем обращаться к наемным
убийцам...
Есть ли ему резон убрать меня? Боюсь, да... Урм не может не опасаться,
что я выдам его "вернякам". Оснований для этого пре-достаточно... Будет ли
он в такой ситуации полагаться на мое благородство? Конечно же, нет! Вольно
или невольно я оказался у него на пути, и самое благоразумное - без лишнего
шума устра-нить препятствие. А деструкция идеально подходит для этой цели.
Самое тихое из убийств!
Словом, плохи твои дела, Фан! Жаль Асду, а так... Надо ли цепляться за
жизнь, если она такая мерзкая! Чем хороша деструк-ция? Все происходит почти
мгновенно, вероятно, и боль не успева-ешь почувствовать, и гибель не
осознаешь... Нет, не буду трястись, оглядываться, прислушиваться к шорохам!
Не боюсь тебя, неви-димка, кто бы ты ни был!
Удивительно... Вот сейчас я не испытываю страха, а не так давно
пугливо затыкал уши, стоило Асде завести крамольные речи. И с каким ужасом
представлял себя на месте Тиса, когда его тащили, словно мешок, к люку
катапульты.
Что же, был трусом, стал героем? Вовсе нет. Страх улетучился, вот и
все. Так бывает, когда на смену опасности воображаемой приходит реальная...
Впрочем, хватит об этом!
На днях меня пригласил к себе Реут. Не вызвал, как бывало прежде, а
именно пригласил.
- Тэ-эк... Рад тебя видеть, Фан. Хочу сообщить приятную но-вость...
- Ну?
- На тебя пал выбор. В числе самых достойных космольцев ты будешь
представлять нашу ячейку на встрече с великим Лоором.
Я был поражен. Насколько помню, Лоор ни с кем, кроме при-ближенных, не
общался лицом к лицу. Он вещал с экранов всесвязи, представал перед нами в
виде портретов и монументов, но чтобы встречаться с кем-нибудь... Собрания
и митинги проводили его сподвижники, "малые вожди", как их называли
заглазно. Самого же Лоора окружал ореол недоступности, некоей
потусторонности, приличествующей живому Богу.
Как я мечтал когда-то увидеть Лоора, припасть к его ногам, поведать
мучившие меня мысли, получить отеческое благословение. И вот сейчас, когда
ничего этого не нужно, мечте суждено па-радоксальным образом
осуществиться...
- Кто меня рекомендовал?
- Я, - ответил Реут.
- Чем я заслужил такую честь?
- Тем уважением, которое я к тебе испытываю. Ты отчаянный парень,
Фан. Такие в моем вкусе. Хочешь дружить со мной?
Я замешкался с ответом. Молчание затянулось. Реут криво ус-мехнулся.
- Тэ-эк? Не желаешь? Ну-ну...
- Больно уж мы разные. Не сойдемся, пожалуй.
- Урму ты этого не говорил.
- У меня нет ничего общего с Урмом! - отрезал я.
- Тэ-эк... Давно ли?
Я почувствовал раздражение. Уж лучше бы он не упоминал об Урме!
- А какое тебе, собственно, дело?
Реут развел руками.
- В общем, никакого. Просто удивлен: такая трогательная была дружба.
- И Урм, и ты - слишком важные персоны, чтобы с вами дру-жить
простому парню вроде меня!
- Тэ-эк... Как знаешь, - сухо проговорил Реут и добавил уже
официальным тоном: - Потрудись изучить инструкцию. Вот твой мандат,
распишись в получении. Сбор завтра, в десять утра, у главного входа в Базу.
Никаких лишних предметов. Ничего не за-писывать. И не вздумай нахвататься
тоников!
- Не употребляю! - буркнул я с неприязнью.
Почему все в Реуте мне претит? Убеждаю себя, что он симпатич-ный
парень, даже начинаю верить в это. Но стоит увидеть его са-модовольное
неподвижное лицо, услышать напыщенный голос, дурацкое "тэ-эк", и охватывает
бешенство. Психологическая не-совместимость? Пожалуй...
С Урмом было все иначе, да что толку!
"Так не годится, - внушал я себе, расставшись с Реутом. - Что он
сделал плохого? Поручился за тебя, как за одного из до-стойных, предложил
дружбу. А ты? Стыдись, Фан!"
У входа в центральный тамбур стоял знакомый мне "верняк". Сколько раз
я проходил мимо него бок о бок с Урмом. Ярко-красный, как всегда, парадный
комбинезон скульптурно облегал могу-чее тело "верняка". Не с него ли ваяли
монументы Лоора?
Огромная пятерня похлопывала по футляру, не деструктора, - отметил я
машинально, - а обычного боевого излучателя.
"Верняк" перехватил мой взгляд, но не подал вида, что узнает меня. Да
и кто я для него? Не человек, не личность, - предмет.
Послышался звонок. "Верняк" приложил к уху раковину переговорного
устройства, односложно ответил и распахнул дверь в тамбур.
Мы проходили по одному, а "верняк" сверлил каждого глаами. Вдобавок
нас наверняка скрытно просвечивали, чтобы убедиться в отсутствии "лишних
предметов".
Дорога в Мемориальный отсек была мне знакома, но на сей раз нас повели
не напрямик, а через карантинную камеру, где каждому вкатили дозу
ионизирующего облучения.
Вскоре мы расселись в амфитеатре Мемориального отсека впе-ремежку с
переодетыми "верняками". Хотя ни на одном из них не было формы, все они
выглядели уменьшенными копиями их крас-ного собрата. И так же буравили нас
глазами.
Из боковой двери на трибуну взошли вожди и советники. Все, в том числе
и "верняки", вскочили с сидений-жердочек и начали бурно рукоплескать.
Послышались крики:
- Да здравствует великий Лоор!
- Слава лиге!
А я искал Лоора... и не находил. Несколько раз скользнул взглядом по
сморщенному лицу тщедушного старца, сидевшего в центре, прежде чем
сообразил, что это и есть Лоор, великий Лоор, вождь и учитель!
Нелегко было уловить сходство между ним и воздвигнутыми в его честь
колоссами...
Мне стало смешно и горько. Так вот каков на самом деле ку-мир моей
юности!
Я подавился смешком, и сосед-"верняк" взглянул на меня в упор, то ли с
угрозой, то ли с недоумением. Его рука, засунутая, как и у других
"верняков", в карман, шевельнулась.
Согнав с лица насмешливое выражение, я закричал во весь голос:
- Великому Лоору ура!
А сам подумал:
"Прав был Урм, я снова покривил душой... И это уже не просто пассивная
ложь!"
Мой крик подхватили, да так, что стены Мемориального отсека начали
вибрировать.
Встал Той, "малый вождь" по идеологии, занявший этот пост после
"изгнания" Тиса (я уже встречался с ним, прежде он курировал питание и пару
раз появлялся у нас на заводе синтетической пищи).
- Здесь собрался цвет молодых космополитян, начал он напы-щенно, -
наша надежда и гордость. Это историческая встреча, она знаменует собой
начало новой великой революции, совершае-мой по инициативе и под мудрым
водительством нашего вождя и учителя - гениального Лоора.
Голос Тоя перешел в пронзительный фальцет, который вот-вот оборвался
бы, не выдержав напряжения, если бы не потонул в реве аудитории.
Слушая "малого вождя", я продолжал пытливо рассматривать покрытое
старческими морщинами лицо человека, которого боль-шую часть жизни почитал
за живого Бога. Сейчас на этом измож-денном лице нельзя было прочитать
ничего, кроме безразличия и нескрываемой скуки:
"До чего же вы все мне надоели!" - казалось, безмолвно ответ-ствовал
Лоор на крики верноподданического восторга.
Какой же я легковерный дурак! Знать, меня не зря преследуют
разочарования. И жесточайшее из них - Урм...
Вот он сидит за спиной Лоора, возвышаясь над ним этакой са-модовольной
глыбой, и вполслуха внимает Тою. А сам, наверное, думает:
"Болтайте, болтайте! Придет мое время, и тогда..."
Что тогда? Смена декораций? Новые монументы на прежних местах? И "да
здравствует великий Урм!"?
Интересно, разглядел меня Урм в имитирующей восторг массе? А если да,
то как воспринял мое присутствие? Удивился, испугался? Нет, он не таков.
Хотя, конечно же, видеть меня здесь ему непри-ятно...
- Было бы непростительной ошибкой считать, - продолжал тем временем
Той, - что лооризм, величайшее учение всех времен и народов, исчерпал свои
возможности и подвергается ревизии. Неправы те, кто сводит его к набору
обветшалых догм...
"Ого, - подумал я, - да за такие слова прямая дорога в отсек
катапульты!"
Очевидно, не мне одному пришла в голову эта мысль, потому что вмиг
воцарилась тишина и стали слышны серводвигатели...
- Ближе к делу, - перекрыл их гудение скрипучий голос.
До меня не сразу дошло, что вмешался Лоор: он говорил, не ше-веля
губами (вот кому, оказывается, подражает Реут!).
- Хотя в основе лооризма... - продолжал Той, косноязыча от волнения,
- неизменная стержневая идея замкнутой системы... единственной... э-э...
системы, в которой возможно.... по-строение... идеального стабильного
общества, не подверженного кризисам... ее... э-э... надо рассматривать...
рассматривать... в ди-намическом контексте... понимая под замкнутостью...
не состо-яние, а процесс. И таким образом... э-э...
Ожидая подсказки минисуфлера, он вытер взмокший лоб, еще раз выдавил
из себя "таким образом" и, окончательно запутав-шись, истошно крикнул:
- Слава горячо любимому... великому... мудрому... Жизни не
пожалеем... Ура-а!
Несколько минут под сводами Мемориального отсека гремела овация.
А старец морщился как от боли. У меня шевельнулась мысль:
"Неужели ему неприятны изъявления преданности и любви? Или он знает
цену их искренности?"
Но вот вождь привстал и поднял руку. Овация стихла, затем
возобновилась с новой силой.
- То, что я скажу, - заговорил Лоор, мгновенно восстановив
напряженную тишину, - вызовет шок. Но вы преодолеете его и поможете
преодолеть остальным. Потому что верите мне. Потому что преданы
Космополису. Потому что хотите приблизить счастливое будущее.
Слова Лоора, очень простые, без намека на красивость, произ-носимые
буднично, без ораторских приемов, тем не менее, гипно-тизировали нас. Я
поймал себя на мысли, что слушаю с возраста-ющим вниманием и даже с
надеждой: уж теперь-то все изменится и сама наша жизнь станет чище,
правильней.
- Космополис обречен. Это говорю вам я, его создатель. Наше
жизненное пространство слишком мало, чтобы в его пределах можно было
осуществить великий замысел. Теоретически замкну-тая система способна
существовать сколь угодно долго. Но реаль-ность не всегда вписывается в
рамки теории. Медленно, постепен-но, от поколения к поколению, мы будем
неуклонно деградиро-вать. Если только не совершим качественного скачка в
развитии.
Лоор сделал несколько глотков из стоявшего перед ним стакана, обвел
нас тяжелым пристальным взглядом, словно хотел удо-стовериться в эффекте
своих слов, и продолжил все так же скрипу-че, без интонаций:
- Наше спасение в Геме.
Если бы рухнули своды Мемориального отсека, это произвело бы на нас
меньшее впечатление. Многократно повторяющееся эхо пронеслось по рядам:
- Наше спасение... наше спасение... наше спасение... В Ге-ме... в
Геме... в Геме...
Я был готов услышать что угодно, только не это. Много лет нам внушали
ненависть к прародине, и вдруг такой крутой поворот! Наше спасение в
Геме!!!
Неужели я ошибся, вслед за Асдой и Урмом обвинив Лоора в тяжких
преступлениях?! Или, может быть, он прозрел, и у меня на глазах начинается
самоочищение лооризма, его нравственное воз-рождение?
Увы, уже следующая фраза вождя разрушила эти пустые иллю-зии...
- Мы должны освободить Гему и дать начало новому человечеству! Наша
прародина во власти "призраков". И не люди ее населяют, а человекообразные
существа, лишенные собственного разума. Они хуже животных, потому что
животные подчиняются природным инстинктам, у них есть воля. Гемяне же
подчинены так называемому "коллективному разуму". А он не что иное, как
ма-шинная программа, навязанная этим полулюдям-полуроботам "призраками"!
Полуроботы вредны и опасны. Уничтожим их!
В это мгновение лицо Урма вышло из тени. Выражение нескры-ваемой
гневной брезгливости было на нем. Помимо воли я испытал острый
сочувственный отклик.
"Берегись, Урм! - со всей страстью подумал я, словно мог пе-редать ему
мысленное предупреждение. - На тебя смотрят "вер-няки". Поспеши же надеть
маску!"
Я продолжал слушать Лоора уже не с надеждой, а с закипав-шей
ненавистью, и проклинал в душе свою неистребимую наивность.
- Но нас слишком мало, - скрипел тем временем злобный старец, -
чтобы, уничтожив гемян вместе с "призраками", самим стать человечеством.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг