застыло на мгновение противное какое-то лицо с крохотным
пенсне на носу, узкими усиками и бородкой клинышком, с выпу-
ченными черными глазками и змеящейся улыбкой. Глазки сверк-
нули на Сергея... и все пропало, будто и не было.
- Уф-ф! - тяжело выдохнул он.
- Не волнуйтесь, - прогнусавил зеленый, - обычный обрат-
ный всплеск плюс интерференционные процессы.
- Понятно, - сказал Сергей, хотя он ни черта не понял. -
Вы вот что - раз уж такой умник, так говорите, как выбраться
отсюда! А с процессами потом разберемся. Не хрена тут теоре-
тизировать!
Зеленый полностью вытянулся из своей клейкой лужицы, зад-
рожал, затрясся. Длиннющий холодный палец уперся в живот
Сергея. И тому стало сначало зябко, потом и его затрясло
будто в ознобе, так, словно ударил мороз, руки и ноги совсем
закоченели. Но Сергей не понимал, что же происходит, не мог
связать одного с другим, ему показалось, что все это пос-
ледствия пылких и страстных утех.
Зеленый убрал палец. И сказал скушным голосом:
- Я могу вытянуть из вас всю энергию, ясно? - Он помед-
лил, вздохнул. - Но я не стану этого делать... пока не ста-
ну. Вы понимаете?
- Плевать я хотел на вас на всех! - ответил Сергей.
Зеленый не рассердился, наоборот, обрадовался.
- Это прекрасно, - заявил он, приблизившись вплотную, -
просто прекрасно, что вы усекли основное - нас много! Очень
много! А вот вы, уважаемый, один. И все ваши так далеко от-
сюда, что и представить невозможно! Да и какие они ваши,
сброд какой-то!
- Но-но! - возмутился Сергей. Ему стало обидно за зем-
лян. - Без оскорблений!
- Пардон! - самым пошлым образом извинился зеленый. - Но
это все так.
- Откуда вам знать! Вы со мной-то повстречались всего
полдня назад!
- Вы запамятовали, милейший, я ведь не просто болтал с
вами, я вас изучал. И теперь все мы знаем о вас гораздо
больше, чем вы сами, ясно?! Подпространственная корпускула,
в которой заключено биозерно, именуемое вами земной цивили-
зацией, располагается в такой глухомани, почтенный, что мо-
жет заинтересовать лишь узких специалистов, да и то навряд
ли. Это ж уму не представимо - какая глушь, какая дичь! Вы
меня простите, я стараюсь подбирать выражения помягче. Дру-
гие бы с вами и разговаривать не стали, о чем можно говорить
с засохшей былинкой, которую ветром гонит через пустыню, а?
- Ладно уж, так и былинка?! - вяло возмутился Сергей. У
него разболелась десна, та самая, из которой дикарь вырвал
клык, и где сейчас была такая дырища, куда можно весь язык
запихнуть. Боль была слабенькой, ноющей, очень неприятной.
Но приходилось сдерживать себя во всех отношениях. И потому
он пролебезил полакейски: - Ладно, вам виднее, может, и бы-
линка, может, и глухомань. Но посочувствуйте былинке, проя-
вите милосердие, хоть намекните - куда бежать, как выбирать-
ся?!
- Вы все же изрядно тупы! - прогундосил зеленый, выпяли-
вая мутные глазища на Сергея. - Уже давно пора было сообра-
зить, что убежать вы можете в любую минуту! Но смысл?! Какой
во всем этом смысл, милейший, если вы уже самим роком обре-
чены на замкнутый цикл?! Или я до этого неясно выражался?
- Яснее некуда! - согласился Сергей. Ему все опротивело.
И он захотел спать.
Но в этот миг полог приподнялся, и в хижину вползла чер-
ненькая, грудастая дикарочка. Она обожгла пленника таким не-
истово-вожделенным взглядом, что тот чуть было чувств не ли-
шился. Растопырив руки, выставив вперед груди словно стволы
боевых орудий, она медленно пошла на Сергея. Дыхание ее было
тяжело и страстно.
Но мрак хижины сыграл злую шутку. Дикарка натолкнулась на
зеленого, заключила его в свои объятия - по-первобытному
цепко и хватко, с любовной жадностью, даже с алчностью...
Всего секунды ей хватило, чтобы разобраться, что к чему. А
зеленому той же секунды хватило, чтобы влиться в лужу и
мгновенно вытечь через щель из хижины. Но через эту секунду
мрак распорол такой дикий вопль, будто черненькую дикарочку
принялся насиловать саблезубый тигр! У Сергея сразу же зало-
жило уши. От страха и неожиданности он зажмурился.
А когда осторожно приоткрыл глаза, в хижине никого не бы-
ло. Он облегченно вздохнул. Случайность спасла его. Надолго
ли?
Перебарывая сон, он заставил себя сосредоточиться. Ведь
надо же разобраться, понять - где он, что с ним?! Иначе
нельзя, иначе с ума можно спятить! Измерения какие-то, био-
зерна, корпускулы... Непонятно. Но ладно, допустим, он в
ином измерении, допустим! Или в прошлом? Нет! Никаких дика-
рей-телепатов в земном прошлом не было, чушь это! Там было
все по-другому! На какой-то иной планете? Тоже нет! Когда он
мог перенестись? И на какое расстояние? Нет, это все следует
отмести! Он в другом измерении, где-то совсем неподалеку от
своей земной квартирки, совсем рядом - в обычном пространс-
твенном понимании. Это уже ближе! А в другом измерении могут
быть и первобытные дикари, и инопланетяне, и прочая дрянь!
Вроде бы сходится. У Сергея голова разламывалась и ныл зуб.
Не мог он сосредоточиться, и все тут! А почему собственно -
не на другой планете?! Откуда такая уверенность?! Да и в
прошлом могло быть всякое, наверняка Землю посещали инопла-
нетяне, а как же?! И дикари разные бывали, это ж от природы,
наверное, а может, и какое-то тайное позабытое с веками зна-
ние. Все может быть! Вари, башка, соображай! Отметай лишнее,
ненужное... этот, как его, дедуктивный метод, тот самый,
шерлок-холмсовский! Ну! Сергей сразу отмел предположение,
что все это похмельный бред или кошмарный сон - у него была
возможность убедиться в реальности происходящего. Больше он
испытывать себя на прочность не желал. Хватит! Но другого
отмести и отбросить с уверенностью он не мог. Дело застопо-
ривалось. И выхода, лазеечки не было видно.
Ко всем неприятностям прибавилась тянущая, сосущая боль в
паху и животе - измученные, исстрадавшиеся железы давали
знать о себе, напоминали, что им нужна передышка, что всему
мера должна быть. Ах, если бы меру устанавливал сам Сергей!
При одной лишь мысли о дикарочках он вздрагивал, ухайдакают
его любвеобильные дивы! Бежать, только бежать! Иного выхода
нет... Что-то такое говорил зеленый, надо вспомнить... Сер-
гей напрягся. Ага, тот говорил, что убежать он сможет в лю-
бую минуту? Враки! Каким образом?! Все наврал, гнида зеле-
ная! Если б мог смотать удочки, так еще бы из-под бревнышка
деру дал, а как же! Нет, хватит, надо спокойнее! Сергей наб-
рал побольше воздуха в грудь, затаил дыхание.
И явился его мысленному взору белый сугроб с кровавым
пятном поверху. И от оцепенения свело скулы. И дошло до не-
го, что начало там.
- Не-ет! - завопил он. - Не на-адо-о!!!
Приоткрылся полог, и в хижину ударил дневной свет. Но
Сергей не увидал его, какая-то нечеловеческая, сверхъестест-
венная сила выдрала его из пут, отбросила к сырому провали-
вающемуся настилу крыши, а потом ударила оземь.
Но не земля, не трава, не сено, не охапки листьев приняли
безвольное тело, нет, он упал в липкую ледяную грязь. Упал и
тут же вскочил на ноги. В кромешной тьме ничего нельзя было
разобрать, лишь мелькали желтые огоньки, висели в небе ка-
кие-то дурацкие нити, горел где-то вдали тусклый и опять-та-
ки желтый прямоугольник.
Сергей бежал сломя голову, не разбирая дороги, не сообра-
жая, куда бежит. Его вели инстинкты - темные, непонятные,
оберегающие тело своей властью, без помощи разума. И только
когда Сергей в безумном беге ворвался в подворотню, ударился
голым плечем о кирпичную стену, он понял: желтый прямоуголь-
ник - это окошко полуночника, огоньки - далекие фонари, а
нити - троллейбусные провода. И сам он - возле собственного
дома.
Он рванул еще сильнее. Взбежал вверх по лестнице, грудью,
руками, головой ударил в дверь... та поддалась, она не была
запертой. И он упал в прихожей. Упал, сотрясаясь, заходясь в
рыданиях, смешанных с полубезумным смехом, всхлипами, судо-
рожными аханьями, накатившей нервической икотой. Он был гря-
зен, гол, мокр. На полу, прямо под ним растекалось сырое
темное пятно. Но он был дома. Он был спасен!
Минут сорок он лежал в прихожей, приходил в себя. Потом
запер дверь, побрел в ванную, включил горячий душ. Тело
отошло почти сразу, через несколько секунд после того, как
его коснулись упругие струи. Сергей стоял под душем, ковы-
рялся языком в дыре и заклинал сам себя: "Бред! Бред!!
Бред!!!"
Еще через полчаса он устал. Горячая вода размягчила тело,
лишила его гибкости, способности к сопротивлению. Сергей не
выключал душ. Он лишь сделал его немного попрохладнее. И
уселся на дно ванной.
Пора было выходить. Но Сергей не мог себя заставить сде-
лать самого простого движения - протянуть руку, повернуть
кран. Ему было страшно. Все могло привидиться, померещиться.
Все! Спьяну он вполне мог выбраться на улицу голым, может,
он вышел нормально, одетым, а там добавил, раздавил еще пу-
зырек, а то и два - и его понесло, понесло, потом его разде-
ли, ограбили, бросили в снег, в грязь... И зуб выбили! Или
он сам его выбил, упал - и выбил! Сергей опять засунул язык
в дыру. Нет, так не выбьешь! Так просто нельзя выбить, чтоб
с корнями, чтоб... Сумашествие какое-то! Хотя почему бы и
нет? Всякое бывает. Вот с ним и случилось эдакое, что и не
объяснить. Чему удивляться-то?! Да после этого напитка само-
убийц, после наркотически-отравляющего "солнцедара" всего
ждать можно было! А ведь он высосал целую бутыль... Эх! Вот
эта бутыль и пугала Сергея, воспоминание о ней удерживало
его в ванной, не давая выйти. Выйдешь - а она там, на столе.
И сфера! И все прочее!
Сергей крутанул кран. Встал. Перешагнул через край ванны.
Набросил на себя махровый вытертый халат, дотоле тряпкой
болтавшийся на вешалке. Прикрыл дверь.
Бутыль стояла на столе.
А где ж ей еще стоять, подумалось Сергею, только здесь!
Смелее! Он сделал шаг вперед, потом еще. Приподнял посудину.
Он не хотел верить в происходящее, разум не желал признавать
нереального, бредового. Зато рука его словно почувствовала
тяжесть посудины и потому не дрогнула даже, подняла ее - бу-
тыль была полна!
Сергей замер. Его мышцы напряглись настолько, что каза-
лось вот-вот затрещат, захрустят кости. Оцепенение кончилось
вспышкой ярости.
- Мать вашу... - заорал он истошно, - чтоб вам всем...
Вон! Вон!! Сгиньте!!!
Рука с такой силой швырнула бутыль в окно, что та пушеч-
ным ядром пробила двойные стекла, оставляя в них рваный не-
ровный след, и канула во мрак ночи.
Сергей бросился на пол и принялся колотить кулаками по
паркету. Он бился в истерике, рвал на себе халат, в кровь
разбил нос. Он не мог заставить себя поверить, что это прав-
да, он не хотел верить!
- Вы напрасно это, - раздалось из-под потолка гнусавым
голосом зеленого. - Бесполезная затея, милейший. Учтите
простую вещь, это же и ребенок должен понимать, вы вступили
в связь с таким миром, почтенный, которому нет дела до ваших
нервов. Впрочем, как знаете!
Сергей поглядел на потолок. Там никого не было. Он встал,
В целехоньких оконных стеклах отражался свет люстры да и она
сама. Бутыль стояла на столе. Полная, нераспечатанная.
- Ну и хрен с вами! - пробормотал он невнятно.
Повалился на диван. И тут же заснул.
Ему ничего не снилось в эту ночь. Его просто бросило в
черный провал сна, а потом подняло наверх. Ничего в проме-
жутке не было. Открыв глаза, Сергей увидал, что уже светло.
Мелькнула мыслишка - опять опоздал на работу. Ничего, не
привыкать.
Он еле поднялся. Умылся кое-как. Выпил припасенную еще
третьего дня бутылку кефира. Есть не хотелось. Он все пом-
нил. Но прежних страхов почему-то не было. Была лишь разби-
тость, боль в десне, боль в животе, боль в паху и тоска.
Ноги дрожали и голова кружилась. Но он выбрался из дому.
Прошел через несколько дворов, к дальним помойкам, тем, что
располагались возле пустырей. Вытащил из сумки бутыль. И без
раздумий шарахнул ее об асфальт - черная мерзость располз-
лась мазутным пятном, прожгла легкий ледок. Осколки рассыпа-
лись. Но Сергей для надежности разворошил их носком ботинка,
самые крупные расшвырял.
- Во-о! С утрева глушут до беспамяти! - проворчало сзади
старушечьим голосом. - Ироды проклятущие! Сталина на вас не-
ту!
Сергей хотел было напомнить бабке, что именно Сталин-то и
отменил сухой закон в России, что ежели и "глушат", так с
его легкой руки... но все было бесполезно, наверняка у бабки
в голове свой мир, свои порядки, своя история - и не переде-
лать их, нет.
Он подхватил снежку в пригоршню, протер виски. Полегчало.
Надо было идти на работу.
Стая растрепанных, явно кем-то вспугнутых ворон пронес-
лась над головой с оглушительным истошным карканьем, Улете-
ла. Но тут же вернулась, словно ее и с другой стороны шуга-
нули. Сергей взмахнул рукой - и чуть не сшиб на лету ближ-
нюю. Поднялся дикий галдеж. Вся эта черная пернатая туча ра-
зом бросилась к земле. Сергей дернулся, поднял руки. Но его
испуг был напрасным. Воронье пало на мазутно-солнцедарную
лужу, принялось долбать клювами по асфальту - да так, что
сотня отбойных молотков могла бы позавидовать им. Сергей
отпрянул к мусорному баку, присел на корточки. Ему было пло-
хо. Его начало выворачивать - измученный желудок изверг все,
проглоченное за последние сутки: и тормозуху, и кефир, и все
наспех умятые булочки да бутерброды, точнее, то, что от них
осталось. Потом пошла зелено-желтая желчь, противная, гнус-
ная, напоминавшая о живой, самодвищущейся лужице. А вороны,
пробив слой асфальта своими клювами, ринулись в образовавшу-
юся воронку, пропали в ней - лишь эхо доносило приглушенное
злобное карканье. Из провала пошел пар.
- Опять авария, едрит их! - проворчала любопытная старуш-
ка. - Трубу прорвало!
Сергей проморгался, утер выступившие слезы. Да, это прос-
то прорвало трубу. Он взглянул вверх - в сером безнадеж-
но-мрачном небе кружилась черная стая, никуда она не прова-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг