Все-таки, сказал себе со стесненным сердцем, для нас это игра,
ролевуха, лучшая из RPG. И вот уже началось: за ролевуху морду бьют,
ребра крушат. И хотя скифскими сайтами Интернет уже пестрит, при
ДЭЗах образовались кружки, а в подвалах собираюся крутые ребята,
качаются, куют из пластин железа мечи... но все-таки пока никто не
шелохнул пальцем, чтобы как-то узаконить, упорядочить,
зарегистрировать.
Сказывалось всегдашнее отвращение интеллигента к канцелярии,
бюрократии, в тесных душным коридорам. Мы существуем, и существуем,
повторял себе Крылов. Важен сам факт, а не признает этого факта
каким-то мелким клерком из районного управления, что выдаст гербовую
бумагу с печатью. О том, что мы существуем. Как будто для нас это
новость!
- Замполит, - сказал он по телефону, - подбросишь по конторы?..
Нет, не на работу. Пора зарегистрировать нас, полагаю.
- Давно пора, - откликнулся Замполит бодро. - Скажи когда и
куда подъехать!
Бандаж на сломанных ребрах спрятался под рубашкой, а то, что
Крылов совсем не худенький, сыграло только на руку. Мол, животик,
жировые складки на боках, все толстеем. Даже припухлости на лице,
тщательно запудренные и замазанные Яной, выглядели как простая
одутловатость после долгого перепоя.
Замполит гнал машину быстро, срезал повороты, но не попадался:
знал где-то кто из гаишников стоит сегодня, где будут стоять завтра.
Крылов старался не покачиваться на поворотах, больно, даже не глазел
по сторонам, разве что обратил внимание на гигантскую рекламный щит
с надписью: "TAMPAX - доставка и установка", с фотоиллюстрацией, как
это сделают присланные инструкторы.
Замполит, чтобы как-то развеселить, включил радиоприемник,
бодрый голос дискжокея называл модные мелодии, вел переговоры со
слушателями, называл модные клипы, разыгрывал лотереи. Был звонок на
радио, бодрый голос сказал энергично:
- Добрый день, волна сто три!.. Сегодня нашел бумажник на
автозаправке. В нем была тыща немецких марок, тыща долларов, три
тыщи рублей и две кредитные карты на имя Сергея Сидорова. Так вот, я
хотел бы передать огромный, просто огромнейший пламенный привет
Сергею, если он сейчас меня слышит. Поставьте ему какую-нибудь
веселую песню!
Замполит подрулил к обшарпанному домику, высадил, извинился,
что ждать не сможет, ждут в трех местах, укатил. Крылов для проверки
попробовал дышать глубже, но между ребер предостерегающе кольнуло.
- Ладно, ладно, - пробормотал он, - только заживай быстрее...
Мне некогда.
Широкая массивная доска сообщила, что контора по регистрации на
втором этаже. Он поднялся по широкой лестнице, дальше длинный
угрюмый коридор, под стенами старые стулья с облезлыми спинками и
сидениями, по два-три человека перед каждой дверью, а перед самой
дальней пятеро...
Со стесненным сердцем он понял, что ему именно туда, всегда
получается почему-то так. К счастью, первые два из очереди вылетели
как намыленные, следующая баба просидела довольно долго, вышла злая,
красная, ее чуть не сбил с ног в дверях нервный интеллигент, Крылов
сквозь плотно закрытую дверь слышал его возмущенное блеянье.
Последний перед Крыловым улыбнулся ему сочувствующе:
- Потерпи, я быстро. Мне только печать шлепнуть, все уже
сделано... Я вижу, ты в крутой разборке побывал.
- Пришлось, - пробормотал Крылов.
- У нас тоже было, - сообщил мужик доверительно. - До стрельбы
доходило. Но мы отстояли домик... Теперь это наш офис!
Представляешь, шесть этажей, с видом на Красную площадь...
Интеллигент выскочил, мужик оборвал себя на полуслове,
подтянулся, исчез за дверью. Пробыл он, как и обещал, недолго, но
когда выходил, Крылов видел как вытянулось его лицо и подобрались
губы. Видать, даже здесь могли остановить его победное продвижение,
ведь здание с выходом на Красную площадь - лакомый кусок как для
мафии, так и для правительства, что тоже мафия, только послабее...
Крылов вошел, комната большая, запущенная, на той стороне за
огромным столом восседает лысый человечек. Нелепая чернильница из
зеленого мрамора... или малахита, явно где-то в министерстве
выбросили, потертое сукно, словно поковырянное биллиардным кием.
Чиновник поднял на Крылова рыбьи глаза:
- Что у вас?
Крылов подал бумаги.
- Вот, - сказал он вежливо. - Все заполнено по форме. Все
инструкции, все бланки. Регистрационные формы в шести экземплярах,
как и велено.
Чиновник некоторое время рассматривал бумаги, наконец медленно
поднял взгляд на Крылова, оглядел вскользь, выждал, насладился
властью, затем сказал милостиво:
- Да вы садитесь. Вон стул. Здесь надо проверять все очень
внимательно.
Крылов осторожно присел, бандаж немилосердно врезался в тело.
- Я все списывал тщательно, - заверил он. - Но если надо, вы
только скажите, все перепишу.
Чиновник кивнул, глаза не отрывались от бумаг. Лепет существа,
которое сидит по ту сторону стола, не имеет никакого значения. Если
надо, то оно перепишет и сто раз. И двести.
- А что за "Возрождение Великой Скифии"? - поинтересовался он.
- Это что-то вроде строительства Шамбаллы в районе Содового кольца?
Вчера приходили энтузиасты...
- И как? - спросил Крылов, - Зарегистрировались?
- Нет, - ответил чиновник. - Бумаги не в порядке... Тут у вас
написано, что вы намерены менять мораль современного человека,
добиваться... бороться... восстанавливать... Прямо бомбисты какие!
Крылов посмотрел ему в глаза и сказал как можно мягче:
- Разве это не говорит всякий кандидат?.. Разве не эти слова
повторяет каждый, кто выдвигает свою кандидатуру в губернаторы,
мэры, председатели колхоза?.. Разве не так говорит наш президент?
Чиновник усмехнулся.
- Да все понимаю. Только у вас здесь записано, что вы ставите
своей целью уничтожение России и строительства на ее землях Великий
Скифии... Ага, не только России, а вообще на всех этих землях... от
моря и до моря... И дальше, дальше... Гм, это же пропаганда фашизма,
толитаризьма и прочих ваххабитских действий!
- Где? - быстро спросил Крылов. - Законом запрещены лишь
насильственные действия. И призывы к насильственному свержению. А у
нас все лишь путем убеждения. Вот взгляните!.. И вот здесь.
Специально дважды повторили. И в Уставе Скифского общества, и в
инструкциях. А вот еще и в подпункте...
Чиновник долго изучал, морщил лоб. Крылов побаивался, что
оставит бумаги для изучения, мол, надо посоветоваться, отдать на
экспертизу, узнать мнение специалистов, но чиновник наконец хмыкнул
и полез в стол.
Крылов затаил дыхание. В руке чиновника появилась большая
круглая печать.
- Если по убеждениям, - сказал чиновник с ленцой, - тогда
ладно... Никто из-за убеждений не сдвинет задницу. Мир должен сойти
с ума, чтобы Шамбалу на Садовом бульваре или... эту Великую
Скифию!.. А вот моя жена зачастила в Общество Защиты Махаона. Это
такая бабочка... говорят. У этим маханистов отделения во всех
странах мира! У нас они сняли офис на Тверской, там такой дом рядом
с "Елисеем". Я там один раз побывал с женой, красиво!.. Люстры, как
в Большом театре, картины на стенах. В большом зале эти бабочки в
рамах, жуки всякие...
Очень неторопливо, даже замедленно, он прикладывал печать,
иногда шумно дышал на быстро подсыхающую поверхность, смотрел
критически, снова прикладывал.
- Да-да, - согласился Крылов, он готов был соглашаться с чем
угодно, только бы поскорее взять эти бумаги, - махаонисты - это
серьезно!.. Не то, что скифы.
- Блажь, - отрезал чиновник. - И махаонисты, и эти... ваши
скифы. Если бы их принять всерьез, то я бы сам потребовал вешать
этих скифов на всех уличных столбах. Но так игры, игры, игры...
Крылов покивал, привстал:
- Да-да, игры. Все?
Чиновник перебросил на его сторону бумаги.
- Все. Вы зарегистрированы. Сегодня, кстати, уже восемнадцатое
общество... только в нашем районе.
Крылов начал суетливо сгребать бумаги, сказал искательно:
- Да-да, махаонисты - это здорово! Это замечательно даже.
Чиновник отмахнулся.
- Бред, - изрек он. - Но бред безобидный. Как и ваши эти...
скифы. Да если бы я хоть на миг подумал, что у вас это всерьез, не
игра, то я бы... я бы!.. за такие программы надо вешать на всех
уличных столбах, не для газет будь такое сказано.
Домой добирался пешком, не решился в переполненном троллейбусе.
Вполз в квартиру смертельно усталый, но гордый. Всякий из нас,
подумал он, откладывает донекуда визит к дантисту и в ДЭЗы. А когда
все-таки сходит, на других, несходивших, посматривает свысока: мол,
я орел, а вот вы...
Дед сидел на кухне в своем любимом кресле, но вместо привычной
газеты Крылов с тревогой увидел у деда в руке знакомые листки.
Дед вскинул покрасневшие от прилива крови толстые брови. Глаза
были усталые, с полопавшимися красными жилками.
- А, - сказал он, - ты уже... Ты уходил куда-то?
- Дед, - сказал Крылов, - я сейчас приготовлю что-нибудь
поесть.
Дед великодушно отмахнулся:
- Не стоит. Лучше разогрей то, что наготовили Лилия с Яной.
Холодильник забит такой вкусностью!
Крылов решительно взял у деда листок.
- А ты лучше почитай детективчик.
- В мое время говорили, - ответил дед неспешно, - что неважно,
как ты пришел в этот мир... ведь это не от нас зависит!.. Важно, как
уйдешь.
- Дед, - сказал Крылов предостерегающе. - ты не дури!
- Что тебе не так?
- Не дури, говорю, - повторил Крылов. - Тебе еще рано о таком
думать.
Он полез в холодильник, застыл, некоторое время стараясь
понять, что же в этих кастрюльках и пакетиках. За спиной дед
прогудел благодушно:
- Да знаю, знаю... Уже последние вздохи под капельницей, а
вокруг говорят, как еще погуляют, к каким бабам сходят... Мне этой
брехни не надо. Сам говорил Кальницкому, когда тот кончался от рака.
Уже метастазы по всему телу, уже никакие лекарства не заглушают
боль, а я ему молол, что все обойдется, что еще погуляем! Стыдно и
противно. Как будто не с другом говорил, с которым войну прошел,
вместе в глаза смерти смотрели не раз, а с трусливым придурком.
Крылов вытащил самую большую кастрюлю, поставил на плиту. Деду
ответил уже не так напористо:
- Все равно. Тебе еще рано об этом думать.
Дед крякнул, отвел взгляд. Похоже, он тоже испытывал
неловкость, они оба испытывали неловкость, ибо Крылов врет, "так
принято", дед знает, что он врет, и сам Крылов знает, что дед знает.
- Мудрый, - проговорил дед, - живет лишь до тех пор, пока его
жизнь стоит дороже, чем его смерть. Я не скажу, что я такой уж
мудрый, но это истина настолько проста, что как ее не понять?.. Я
все-таки понял. Долгая жизнь, Костенька, это не всегда лучшая жизнь.
- Дед!
- Костя, - сказал дед тоже громче. - Я ведь тоже скиф, да?
- Дед, конечно! Ты у нас самый старший из всех-всех скифов на
свете!
- Ну вот, - сказал дед с удовлетворением. - Существует право,
по которому можно отнять у человека жизнь. Но не существует права,
по которому общество может отнять у человека его смерть! Костя, ты
сам знаешь, что уменье хорошо жить и хорошо умереть - одна и та же
наука. Но мы предпочитаем говорить только про умение хорошо жить...
И что только не подразумевает под этим "хорошо жить"! Костя, что ни
говори, но смерть - серьезное дело. Надо умереть достойно.
Костя сел рядом, обнял деда за плечи.
- Я люблю тебя, - сказал он тихо. - Даже не думай... уходить.
Дед невесело улыбнулся:
- Слово какое точное: уходить! Человеку на самом бы деле
уходить перед кончиной куда-нибудь в горы, пустыни или тайгу, чтобы
кончиться в одиночестве. Как уходят слоны на свои тайные слоновьи
кладбища, как улетают, зачуяв приближение смерти, певчие птицы. Но
человек трусливо остается... Нет, Костя! Ты меня уже понял, не
отпирайся. Пойми, умирая сам, по своей воле, я переливаюсь в ваш
коллектив. Я с вами, ты понимаешь? Так я останусь скифом, в народе
скифов!
Крылов сказал тихо:
- Дед, ты в любом случае с нами. Дед, пожалей меня!.. Я не хочу
врать, я просто... просто трусливо не хочу об этом говорить!
Дед ответил так же тихо:
- Говорят, что умирать хорошо, спасая жизнь другому. Я не столь
высокой оценки о себе, но я горд, ибо в самом деле что-то делаю для
молодого и сильного народа скифов! Но я что-то не нашел в ваших
бумагах ритуала или способа...
Костя сказал торопливо:
- Какие ритуалы! Была только идея...
- Хорошая идея, - сказал дед твердо.
- Может быть. Дед, давай подождем, пока наши специалисты
выработают эти ритуалы! Хорошо?
Дед усмехнулся, показал ненатурально белые зубы.
- Нет, это вам доверить нельзя. Не прочувствуете
торжественность момента. Все еще не понимаете, что тоже... смертны.
И хорошо, что не понимаете. А вот я... Костя, я за ритуалы возьмусь
сам. У тебя много книг, кое-что еще посмотрю, освежу в памяти. Я
знаю, что скифы сами убивали своих стариков, но на такую твердость
духа я у вас не рассчитываю. Эх, все придется самому, самому...
Глава 29
Яна предложила собрать на очередную сходку народ у Крылова, но
тот прикинул, как быстро растущая инициативная группа будет сидеть
на подоконнике и столах, скривился:
- Я еще не инвалид!.. До кафе доберусь, здесь близко. А там за
пивком любые раны заживут, как на двортерьере.
Ссадины ныли, есть мог только жидкую манную кашу, нижняя
челюсть едва шевелится, жевать не мог, однако чувствовал себя
странно легко. Словно бы раскрыл еще одно изменение. И хотя никого
не побил, не победил, но уже то, что побывал в таком... таком!..
Прохожие непонимающе оглядывались на сгрудившихся под
полотняными тентами парней. Битком, половине стульев не хватило,
стоят с кружками пива, баночками пепси, вазочками мороженого. Женщин
среди них нет, но и не скажешь, что гомосеки, те нарочито одеваются
"покруче", выпячивают челюсти, стараются выглядеть сильными и
мужественными. А эти... в этих мужество чувствуется без всяких
наворотов.
- Каюсь, - сказал Крылов, - что-то я стал опаздывать.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг