Конон выписал для нас кучу журналов, как зарубежных, так и
отечественных, где разработчики делились своими планами, хвастали
успехами, намекали на революционные движки собственного
изготовления, потрясающую графику и, конечно, обещали небывалый AI
юнитов.
Конечно, журналы всегда запаздывают, по Сети мы вылавливали
новости посвежее. Конон, к чести его сообразительности, быстро
смекнул, посадил на это дело какого-то библиофила, тот добросовестно
приносил нам кучи распечаток.
Теперь я уезжаю утром еще раньше, даже работяги еще спят, а
возвращаюсь ночью, а сейчас июль, темнеет поздно. Перед домом только
узкий проезд для "скорой помощи", машины жильцов стоят плотно, я
каждый раз с трудом втискиваюсь между старыми "москвичами" и вовсе
не новенькими жигуленками. Дверь едва открывается, но еще больше
страшатся владельцы москвичей и жигуленков, если им приходится
выехать раньше меня: поцарапать иномарку - всю жизнь на ее ремонт
работать
Бабки теперь улыбаются слегка заискивающе. Молодые ребята,
которые вдруг начинают ездить на иномарках, могут быть очень
опасными ребятами. Были тише травы, а потом вдруг без всякого
перехода - оторви да выбрось, по двадцать вооруженных до зубов
омоновцев являются на задержание...
Отец мной и возмущался, но в то же время, как я догадывался,
втайне гордится, что я в какой-то мере, "как люди". Уже на работе,
получаю два раза в месяц твердую зарплату. И даже принес домой
портативный компьютер, весь плоский, в сумке на плече помещается,
никогда бы не подумал, что в такой сумке компьютер за семь тысяч
долларов...
Сегодня он снова завел со мной нудятину о вечных ценностях, а
сбежать низзя, кофе в джезве уже поднимается твердым ноздреватым
одеялом, скоро на нем появятся кратеры, похожие на лунные, потом вся
уплотнившаяся поверхность начнет слегка подрагивать...
Я вздрогнул от звонка в дверь. Отец прервал красивую тираду,
поморщился, вот так всегда, на самом интересном, пошел открывать. Я
в бессилии вспоминал старую добрую газовую плиту на предыдущей
квартире, там р-р-раз и готово, а здесь жди, пока электроплита
раскочегарится...
Из прихожей донесся раскатистый голос Валериана Васильевича,
смех, вежливая речь отца. Ну, Валериан не самый худший вариант.
Доктор наук, математик, специалист по прочности металла, что
автоматически ставит его ближе ко мне, чем некоторых из совсем
шизанутых друзей отца, что даже в церковь ходят и свечки ставят,
якобы замаливая вину русского народа за невинно убиенных царя и его
семью, интеллигентов, дворян, купцов, приказчиков, приставов,
городовых, бояр, половцев, печенегов...
Попы и шаманы присвоили себе право говорить за самого Бога, а
русская интеллигенция - от имени всего народа, а кое-кто и вовсе от
всего мыслящего человечества. Они так и говорят "мыслящего"! Сам
слышал...
Валериан Васильевич вошел, довольно потер руки:
- Ваш кофе слышно еще в коридоре!.. Человечество делится на
множество групп, из которых самые крупные: чаепивцы, любители пива,
водочники, травники, сакешники и масса других, а мы с вами не в
самой крупной, но самой элитной масонской ложе кофеманов!
Я вздохнул, растянул губы в стороны и прикрепил уголки
невидимым скотчем. Руки мои, руки социального животного, сами по
себе засыпали в мельничку еще порцию коричневых зерен.
Валериан Васильевич уселся за столик, наша кухня только для
троих, четвертый уже вынужден тащить из комнаты стул, да и то тесно,
зато втроем в самый раз. Отец вежливо поинтересовался, как Валериан
съездил на дачу, не правда ли, что там от озера направо вид, как на
какой-то картине Тициана, а если налево - то совсем как у Гойи...
- А если ехать от станции, - подхватил Валериан Васильевич, -
то прешь через корабельную рощу! Еще и три медвежонка сидят на
дереве. И дальнюю церквушку видно над вечным покоем...
Я догадывался, что это такой язык для своих, как вот если бы мы
с Аверьяном заговорили о ламерах, лузерах, чайниках и прочих наших
фичах.
Валериан Васильевич подмигнул, мол, он меня понимает,
поинтересовался живо:
- Андрий, говорят, вы втянулись в это... это самое настолько,
что даже взялись делать игру?
- Взялись, - ответил я. - Обеими руками.
- Эх-эх... Лучше уж в карты. В подкидного, к примеру. Разве в
играх есть мудрость, глубинные мысли, мудрые высказывания древних?
Скажите мне, есть?
Я поморщился, это не совсем честно, все равно, что от снайпера
требовать доскональное знание Шекспира
- Мудрые высказывания древних? - переспросил я. - А что,
простите, в них мудрого, если честно? Ведь когда мы натыкаемся на
мудрую мысль, высказанную каким-нибудь Плинием или Цицероном, то
ахаем не из-за самой мудрой мысли, а от того, что уже в то время
кто-то додумался до такого, чем и в наше время можно пользоваться!
Тем самым мы как бы считаем древних мудрецов придурками в сравнении
с нами, хотя вслух называем мудрецами и восхищаемся их мудростью,
ибо "так принято"... Это как в том анекдоте: ух ты, она еще и
разговаривает!
Он расхохотался вкусно, словно откусил сочное хрустящее яблоко.
- Фигню вы порете, уважаемый! Никаким играм не вытеснить книги,
в которых эти самые мысли древних мыслителей!
При этом слово "уважаемый" он произносил так, что всем
становилось предельно ясно, что разговаривает он как раз с самым
неуважаемым на свете отбросом, а такое слово произносит только
потому, что сам он - интеллигент, вежливость от ушей и до чистых
пяток, умница и вообще красавец.
Сам фигню порешь, мелькнула мысль. Баймы, если и не вытеснят, в
конце концов, книги, то лишь по одной-единственной причине, для
которой я пока не вижу решения... А причина, надо признать,
странненькая.
В книгах не бывает ни кодов, ни хинтов. Могут быть солюшены, но
и те ни к чему: читатель все равно доберется до конца любого
толстого романа. Если умеет читать, ессно. В крайнем случае, он
может читать наискось или через страницу, а то и сразу заглянуть в
конец.
С баймами сложнее... Вся прелесть в том, чтобы идти,
преодолевая трудности. Побивать врагов с трудом, сэйвиться, иногда
быть битым самому, начинать снова с загрузки, но идти упорно и
настойчиво к победе... Да? А если можно, нажав пару клавиш, сделать
себе бессмертие, полный набор оружия с неограниченным боезапасом,
всеми ключами, магией и лекарством, плюс возможностью летать и
проходить сквозь стены, чтобы даже с ключами не утруждаться или
поиском дверей?
Да, в этом случае байму можно пробежать за считанный часок, а
не за месяцы, как предполагали разработчики. Можно даже полюбоваться
графикой по ходу, но основная прелесть баймы безвозвратно
потеряется. А вот в конец книги заглядывает редкий придурок, ибо у
него нет проблемы дочитать ее до конца.
Кино тоже не соперник баймам. Уж сегодня не соперник, хотя за
плечами кино сотня лет, а баймы - совсем младенец. Но уже сейчас
кино почти не может обойтись без компьютерных спецэффектов, что для
байм - норма, уже сейчас стараются взять в это плоское, абсолютно не
трехмерное кино все, что удается перенести из мира байм.
Увы, удается слишком мало. У кинематографа слишком узкие рамки.
Это как в литературе: пользуйся всего лишь тридцатью условными
значками! Правда, издатель старается добавить к мастерству писателя
еще и мастерство художника, но мы сами понимаем, как это мало! В
кино эти плоские рисунки хотя бы двигаются...
Еще раз увы: двигаются они по воле режиссера, а зритель
остается пассивным, вмешаться не может. Не то в баймах, когда от
тебя зависит, как жить или умереть герою, так и его судьба: то ли
стать порядочным человеком, то ли вором, то еще хуже - политиком.
Эффект сопереживания намного выше!
Отец выложил в вазочку печенье. Я придвинул ему, дразня,
сахарницу, ведь отец, сластена, кофе пьет без сахара, страшась
уронить марку интеллигента.
- Новое поколение, - объяснил он Валериану, - всегда начинает с
отрицания достижения родителей. А потом, взрослея, приходит к тем же
ценностям. И снова тот же Шекспир, те же Тициан и Веласкес, те же
древние мудрецы, которые уже сказали все, а нам остается только
смиренно склонить головы перед их мудростью...
Я засмеялся.
- Знаете, у нас говорят: в тридесятом царстве жил-был
Иван-дурак и была у него триодиннадцатая винда... А что уж говорить
о каких-то мудрецах, у которых не было даже этой дурацкой Windows
3.11? Они для нас не авторитеты!
Отец сказал Валериану Васильевичу язвительно:
- У них авторитет тот, у кого морда... виноват, хард шире, а
вход длиннее. И весь прикид чтобы на уровне: видеокарта не ниже
Джифорс-два, мама потолще, кроватка пошире... Видите, уже и я их
жаргон запомнил, хоть и не знаю, что такое мама или кроватка.
- А что? - ответил я мирно. - Все верно. Что, дорого? Да
сходить на Горбушку за новейшим софтом дешевле, чем один раз в кино!
Даже одному. А если крутую видеокарту возжелал поставить, то
воздержись с недельку от баб в кафе, вот и наберешь на любой
апгрейд. Не наберешь? Воздержись с месяц, дело того стоит! Валериан
Васильевич, вы сказали как-то, что не уважаете человека, который
покупает дорогое шампанское, не имея в доме ни энциклопедии, ни
томика Камю?
- Не уважаю, - подтвердил Валериан Васильевич. - А как такого
можно уважать?
- Я таких тоже не уважаю. У нас с вами разница только в том,
что у меня все энциклопедии мира на одном диске дэвэдэ, а полный
Камю, Сартр и все прочие философы всех времен и народов - на другом.
И вообще, у меня дома полсотни таких дисков. Чтобы иметь дома такую
библиотеку, вам понадобилось бы три здания Ленинки. И уж не знаю,
сколько лет, сколько грузовиков, сколько миллиардов долларов,
сколько... сколько всего. А у меня это под рукой, прямо перед
глазами! На полочке над столом. Все диски занимают места столько,
сколько один том вашей энциклопедии. Ну, ладно-ладно, чуть больше...
Я даже не горжусь, что у меня все энциклопедии мира, весь Сартр и
Керкъегор, все Дали и Пикассо в цифровой записи - это так
естественно, что другое дивно: почему не у каждого?.. это базовое, а
мы должны... да что там должны, мы обязаны идти дальше, а не
перебирать пыльные сокровища старых времен!
Отец хохотнул:
- Идти дальше... пока милиция не остановит! Или для вас и
милиция не авторитет?
Я запнулся, поглядел по сторонам. Я сижу на кухне, стандартной
кухне конца второго тысячелетия. Страшно представить какой будет
кухня в конце третьего! Но я хоть знаю, что будет...будет иной. А
эти два милых жителя этой планеты и, главное, этого века, убеждены
железобетонно, что изменений не будет. Что только машины станут
крупнее, а самолеты вместительнее, а все остальное - неизменно. И
чего это я распинаюсь?
Я, дитя третьего тысячелетия, почти естественно зевнул, ответил
с достоинством:
- На провокационные вопросы не отвечаю. Как сказал мой
предшественник: богу богово, кесарю - кесарево.
- И ты ничего не добавишь?
- Добавляю, - ответил я как можно невозмутимее. - Но каждый
разумеет в меру своей развитости, верно? Глупо было бы римлянам
доказывать преимущества Интернета перед радио Попова-Маркони,
верно?..
Мне безумно хотелось на другой день после первого собрания
нашей инициативной группы ринуться в офис. Мой офис! Офис, где
сейчас Нинель и Миша строгают игру, а Аверьян так и вовсе там
ночует, он всегда работает безумными рывками.
Руки даже вывернули руль, я проехал два квартала, заставил себя
развернуться и погнал в сторону окружной. Сейчас мне особенно надо
шустрить по особняку, мозолить глаза присутствием, что-то делать,
иначе тот же Козаровский найдет какую-то неисправность... а то и сам
устроит, и тут же явится к Конону: мол, ваш протеже вообще перестал
работать там, где его кормят.
Бархатное шоссе стелилась под колеса, как нежнейший ковер.
Машина не ехала, не шла, а летела над этой темной, как загадочная
вода, поверхностью. Слева стремительно струится бесконечная лента
высокого бордюра из длинной макоронины рельсов, разделившая шоссе на
две равные половины.
Фонарные столбы, тонкие, изящные, словно трубочки одуванчиков,
склоняют над шоссе головки. Правда, возле основной чашечки цветка
всегда горит и вторая, словно чернобыльская туча добралась и сюда.
Хотя нет, при чем здесь Чернобыль, это ж на случай, если первая
погаснет, а пчелам и шмелям всегда равно нужны и свет, и сладкая
пыльца.
Мелькнули и пропали две каменные башенки старого моста, с
рюшечками, шишечками, надстроечками и прочими мерехлюндиями, которые
можно рассматривать только в неспешном девятнадцатом или допотопном
двадцатом веке с его извозчиками, но не в стремительно проносящейся
машине. А на таком бархате да не выдать все скорость, когда даже ГАИ
снисходительно смотрит на скорость в сто кэмэ?
Машина вылетела на Ленинский проспект. У меня захватило дыхание
от восторга. Широченнейшее шоссе, ровное, как биллиардный стол,
покрытие, простор, а там вдали, где шоссе сужается почти до ширины
иглы, вздымаются озаренные оранжевым солнцем роскошнейшие дворцы, в
которых бы мечтали жить короли всех времен и эпох!
Шоссе исчезает под колесами все быстрее и быстрее. Мир
настолько широк, огромен, что нога невольно давит на педаль газа,
все вокруг ускоряется, но все равно то справа, то слева обгоняют
сверкающие как торпеда, зализанные встречным ветром до формы пули
машины. Я замечал через стекло такие же восторженные, как и у меня,
лица, будь там за рулем зрелый мужчина, восторженный юнец или же
красивая женщина, что, как известно, опаснее, чем обезьяна с
гранатой.
По обе стороны мелькают склонившиеся в поклоне, как придворные
моего королевства, высокие и породистые столбы. Сейчас утро, светло,
но едва наступят сумерки... нет, еще задолго до сумерек
предупредительно включат свет, освещая дорогу мне, хозяину этого
мира.
Так король шефствует к своему трону, по обе стороны ковровой
дороги выстроились придворные, кланяются, выказывают знаки внимания.
Даже в синем небе с редкими облачками пролетают навстречу и
пропадают вдали синие птицы с белыми стрелками над каждой полосой.
На моей полосе стрела прямая, указывающая за горизонт, справа -
такая же, а вот над самой крайней полосой стрела мелькнула сломанная
в середине... или же изогнутая так, чтобы удобнее стрелять из-за
угла.
Скорость! Я однажды съездил к бабушке в ее городок. Не село, а
город, но я в первый же день... да что там день, в первый же час
охватил единым взглядом весь город, все дома, людей и все
примечательности, и... мозг застыл, не получая дополнительных
раздражителей, информации, свернулся в клубок и заснул. Мол,
разбуди, когда что-то увидишь новое.
А здесь, даже если пешочком, неспешно прогулочным шагом по
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг