руки.
- Что я ей сделал? - спросил Олег с горечью. - Из одинокой
чародейки, хозяйки крохотной долины, затерявшейся среди гор, сделал
владычицей мира! В составе Семи Тайных, конечно.
- Олег, любовь женщины отвергать опасно... Но зачем, затем ты
тогда? Понимаю, хотелось завоевать нас не только силой, но и, так
сказать, сердца. Да, завоевал... но не всех, не всех! И вот теперь
свою тайну, которую ты нам доверил, она обратила против тебя.
Думаешь, ты случайно встретил Скифа тогда в корчме?.. Случайно на
вас нападали то одни разбойники, то другие, а то и вовсе откровенные
наемные убийцы? Да она вела этого Скифа почти год в одиночку, потом
сумела состыковать вас, а уже намного, намного позже... для
завершения своей задумки созвала остальных чародеев!
Олег признал:
- Да, это было блестяще.
- Все, - сказал Россоха с горечью, - абсолютно все сбывалось по
ее расчетам! Даже в мельчайших мелочах. Разве, что вы после гибели
Гелона не пошли в земли Миш, как показали звездные карты, но и это,
как оказалось, было просто неверным истолкованием, ведь Агафирс и
Скиф так похожи! Словом, прямые дороги к городу Гелона заранее
нанесли на все карты, роздали войскам, и те тут же двинулись к вашим
стенам!
Олег вспомнил, что только буквально чудо помешало им пойти в
страну Миш. Если бы не отказ Колоксая возглавить царство, то они бы
сейчас уже въезжали в городские врата столицы царства Миш. Где их
ждали ловушки и... гибель.
- Но ты-то не остался? - спросил он. - Ты почему-то здесь.
- А что я? - огрызнулся Россоха. - Я урод. Недоумок. Вообще не
маг, ибо настоящий маг всегда на стороне побеждающего. Да и толку от
меня мало. Если честно, то вообще никакого!
- Не скажи, - возразил Олег. - Ты согрел мое сердце. Теперь оно
стучит с новой силой.
Россоха хмыкнул смущенно, поерзал, сказал невеселым голосом:
- Олег, я осмотрел земли Гелонии и ее кордоны сверху... Глазами
орла!
Олег удивился:
- Сверху?
- Не своими, - объяснил Россоха, - не своими! Орел там один
летал, ну я и...
- Но как? Или ты как-то сохранил свою магию?
- Увы, ее никто не сохранил... Но за свою жизнь мы что-то да
научились делать лучше, чем другие... Я с детства любил птиц,
зверей, потому всегда умел находить общую нить хоть с птицей, хоть с
лесным зверем. На беду, Хакама умеет это делать еще лучше. Говорят,
она может даже глазами муравья. Она их любит, знает, заботится о
них, вот и постигла некоторые их тайны.
- А что тут хорошего? Вот орел - это да... Представляю, сколько
ты увидел!
- Муравей заползет в такие норы, - возразил Россоха, - что куда
там орлу! И все сокровища земные муравей видит и знает, где что
лежит... Так вот, увидел я, в самом деле, Олег, нехорошее. С Хакамой
явились такие силы, что я сперва даже не понял, зачем столько. Вся
конная армия Агафирса, а это, скажу тебе, теперь самое лучшее
войско, что только существует на свете! А потом только сообразил,
что это не Хакама привела, а сам Агафирс. Просто он не собирается
здесь останавливаться. Захватив Гелонию, он обеспечивает себе
прочный тыл, после чего тут же идет дальше. Он завоеватель по
натуре!
Олег поморщился.
- Нет. Это Скиф - завоеватель. В нем это живет, кипит. А вот
Агафирса мы сами сделали завоевателем. Когда Гелон и Скиф ушли от
Миш, то вся власть осталась Агафирсу как будто презрительно
отброшенная братьями! И хотя наследником и так является Агафирс
просто по старшинству, все равно теперь на нем это позорное пятно,
что он подобрал брошенное наземь более благородными братьями. Народ
везде любит красивые жесты. Теперь Агафирсу постоянно приходится
доказывать, что и он чего-то стоит. Вполне возможно, что для своих
земель он сделал не меньше, чем сделал Гелон, и не меньше, чем
сделал бы Скиф, но все равно его сравнивают с отсутствующими
братьями и всякий раз говорят: а вот если бы они у нас были
правителями, то у нас бы, вообще, молочные реки в кисельных
берегах...
Россоха кивнул.
- Представляю, как это бесит Агафирса!
- Не думал, что ты такой злорадный. Подумай, не будь на
Агафирсе такого пятна, может быть, он не пошел бы войной на братьев?
А так его легче подтолкнуть. Мол, сразу решить все задачи. Но вот
то, что Агафирс двинул все войска... Это мало того, что есть еще
противник пострашнее - Хакама. Она, увы, не одна. С ней пятеро самых
сильных чародеев белого света. И у каждого наверняка что-то из
вещей, накопивших магию...
Россоха спросил грустно:
- А у тебя?
Олег сказал с досадой:
- Если б знал, где упаду... Ничего у меня нет. Ни-че-го! Я
вообще презирал вещи. Черт, сейчас бы это так пригодилось... Хоть
что-нибудь мелкое, я бы сумел повернуть, использовать. Но нет
ничего. Видел бы меня один мой лохматый друг... Он еще дал мне
кличку - Олег Вещий! А я такое проморгал - прекращение магического
дождя. Да и самого дождя, если честно, не чувствовал, не знал о нем.
Пил магию, как свинья помои, думал, что так было вечно и будет
вечно. А теперь даже магической щепочки нет... Недаром про таких
говорят, что на звезды смотрит, а ямы под ногами не зрит...
Россоха развел руками.
- Да, Олег... Это верно, за тобой это заметили. И не преминули
воспользоваться. Мол, он все о высоком, да о высоком, на этом и
поймаем! Мы тоже когда-то о высоком... пробовали. Но кто устал, кто
увидел, что в невысоком можно быстрее нарыть радостей. Хакама тоже,
говорят, искала в высоком, но... недолго. Высокое все-таки далеко,
до него еще добраться надо, а невысокое вот оно, бери, пользуйся!
Олег сказал раздраженно:
- Так и пусть пользуется! Я при чем?
Россоха вздохнул, кротко посмотрел на него, поколебался, не
зная, говорить или смолчать, все же молвил осторожно:
- Увы, не каждая даже очень умная женщина способна постичь
элементарную истину - существуют и такие мужчины, которые к ней
абсолютно равнодушны!..
Олег не уловил смысла, в голове гудело от усталости, а мысли
плыли разноцветными обрывками.
- Когда у тебя есть только молоток, - прошептал он, - все
похоже на гвоздь. Ладно... Не пора ли обратно? Уже близок рассвет.
Скоро здесь начнется...
Россоха посмотрел на него добрыми печальными глазами.
- Я остаюсь с тобой, Олег, - сказал он просто. - Что бы там
тебя ни ожидало.
Глава 41
Олег смотрел на Россоху, в его доброе лицо. Этот маг никогда не
был ему другом, но вот такой поступок... Это действительно Поступок.
Тем более, для мага, который видел много такого, чего никогда не
узрит простой человек. Чье сердце должно не просто огрубеть или
покрыться твердой коркой, но вообще превратиться в камень.
- Побудь здесь, - сказал он. - Поспи, до рассвета еще час.
Россоха посмотрел печальными глазами.
- А ты?
- Я что-то попытаюсь, - ответил Олег. - Ты, в самом деле, зажег
огонь в моем сердце. Еще не все потеряно, если на свете есть такие
люди.
Россоха смотрел вслед непонимающе, а Олег плотно притворил за
собой дверь, быстро пробежал через другую комнату к окну. Второй
этаж, ставни открыты, в помещение смотрит холодная звездная ночь.
Луны не видно, а звезды блестят, как направленные в него стальные
наконечники длинных стрел.
Внизу чернота, холод ночи. Разогретое Россохой сердце снова
застыло, как ледышка. Да что я теряю, мелькнула злая мысль. Утром
здесь будут одни сгоревшие трупы и пепел...
Он протиснулся в окно, заставил себя разжать вцепившиеся в
подоконник пальцы. В ушах сразу засвистел ветер. Он в ужасе
представил, с какой силой его тело ударится о землю, как лопнет,
расколется череп, во все стороны брызнет кровь, выплеснутся мозги,
вывалятся внутренности...
В мозгу помутилось. Он чувствовал, как руки и ноги трепыхаются
в отчаянной попытке уцепиться за воздух, удержаться, не упасть...
Все тело скрутило судорогой, из горла вырвался хриплый
нечеловеческий крик.
На востоке блеснуло красным, по глазам ударил оранжевый блеск,
а тело охватило морозом. Дыхание рвалось из груди с хрипами, он
задыхался, в изнеможении раскинул руки... широкие кожистые крылья.
Над самой головой купол звездного неба, еще чуть - разбил бы голову,
а внизу чернота, чернота, там еще ночь...
Куда лететь, зачем он поднялся в такую жуткую высоту, над
Гелонией, над миром? Глупо для мудреца, который сперва семь раз
должен отмерить... Но жизнь такова, что пока будешь отмерять, другие
уже отрежут.
Снизился, выискивая глазами лагерь. Один огонек распался на
множество мелких, те подобно светлячкам разбежались в стороны. Воины
спят, у костров только стража, но второй раз уже не удастся, не
удастся... Колдуны начеку, да и сам Агафирс не настолько глуп...
Он еще не понял, что ему грозит, но крылья судорожно хлопнули
по воздуху с такой силой, словно ударили по земле. Его метнуло в
сторону, а через то место, где он висел в воздухе, пронеслась
огненная стрела.
Намного выше парил, раскинув крылья, огромный дракон. Олег
судорожно замахал крыльями, его понесло в сторону, по большой дуге
он начал взбираться вверх, хорошо бы оказаться выше дракона, так
плеваться огнем они не умеют...
И лишь когда поравнялся с драконом, понял свою ошибку. На
хребте дракона сидят пятеро. Все схватились на луки. Олег по инерции
еще поднимался, когда несколько стрел сорвались с тетив.
Он рванулся в сторону. Ноги, живот пронзило острой болью. Хуже
того, острое железо ударило в крыло. Тонкая перепонка под напором
ветра лопнула, затрещал сустав. Связки напряглись, вот-вот лопнут,
тогда трещина побежит по крылу дальше...
Темная земля и звездное небо несколько раз поменялись местами,
потом его завертело вокруг оси. Сцепив зубы, он пытался выровняться
одним крылом, но завертело так, что кровь пошла из носа, а глазные
яблоки начали вылезать из черепа.
Заплакал от боли, потихоньку попытался выдвинуть раненое крыло,
с другого бока точно так же выставил здоровое. От боли трещало все
тело, но земля стала вырастать уже не так, будто ее бросил навстречу
великан. Вдруг рядом зашипел сгорающий воздух, пахнуло жаром. Мимо
пронеслась струя огня, больше похожая на раскаленный добела столб
железа. Он не успел опомниться, как следом вжикнули стрелы. Жгучей
болью опалило спину, наконечник проткнул толстую кожу, еще две
тяжелые стрелы со страшной силой понеслись к темной земле.
Его не оставили, мелькнула паническая мысль. Стремятся добить
еще в воздухе. Но и на земле от зверя, что плюется огнем, укрытия не
найти. Тем более, не спрятаться от стрелков, сверху утыкают его
стрелами с ног до головы.
Тело кричало о боли. Он стонал, плакал, слезы срывало ветром.
Еще раз семь совсем близко пронеслись снопы огня, он как мог,
бросался в стороны, снижался быстро, старался делать зигзаги, только
они и спасали от стрел.
Глаза уже привыкли к предрассветной темноте, он лихорадочно
высматривал хоть какое-то укрытие: темный массив леса, река делает
петлю, там обрывистый берег, вот в стороне убегает неглубокий
овражек, поросший мелким лесом... Нет, в лес нельзя ни в мелкий, ни
в глубокий: дракону достаточно дохнуть огнем, и сам выползешь из
горящего леса...
Нельзя и в город, начнется паника. Да и где бы он ни пал на
землю, туда тут же ударит огненный столб и два десятка стрел! А вот
по эту сторону города целое нагромождение темных глыб... это те
развалины, о которых говорил Окоем. В старых храмах, насколько он
помнил, всегда есть подземные залы, где приносят жертвы, где
собираются адепты, где бог является самым избранным. И хотя вход и
выход в такие залы только один, но те массивные гранитные плиты
никакому дракону не поджечь, а за ним если кто или что и пролезет в
узкий ход, то дракона таких размеров он удавит голыми руками...
Мимо пронесся столб огня. Страшно обожгло крыло, он сам успел
уловить запах горелого мяса, от боли закричал каркающим голосом. Его
занесло в сторону, перекувыркнуло. Светлое небо и темная земля
поменялись местами.
На темной земле расцвел огненный цветок, пошел вширь, как идут
круги по воде от брошенного камня. Оранжевый огонь стал красным,
потом совсем погас, но Олег успел увидеть темные глыбы. Он из
последних сил отчаянно замахал крыльями. Мимо пронеслась огненная
стрела, он пугливо вильнул в сторону, закричал от боли. В плечевой
сустав стрельнуло так остро, что он заорал снова, заплакал, что-то
хрустнуло, это вывернуло плечевой сустав.
Темная земля приближалась чересчур быстро. В стороны
разбежались массивные темные глыбы. Он напрягся, сцепил челюсти и,
задержав дыхание, расставил крылья. Острой болью стегнуло в плечи.
Там хрустело, трещало, от боли помутилось в голове, а встречный
ветер злорадно рвал его на клочья.
В плечах хрустнуло в последний раз, крылья закинуло ему за
спину... И почти сразу земля появилась перед ним, ударила, словно с
размаха швырнули, как ком мокрой глины на широкую наковальню. От
дикой боли в глазах стало красно, в черепе грохот. Он знал, что
сейчас потеряет сознание, а всадники на драконе уже натягивают
тетиву...
Сцепив челюсти, он попытался ползти, но руки висят как плети, в
плечах боль, и он, извиваясь как уж, пополз к темным глыбам. Всего
рукой подать, но...
За спиной вспыхнул огонь, ноги обожгло, в затылок словно кто-то
дохнул горячим воздухом кузницы. Запахло горелой землей. Он
задвигался чаще, перекатился с боку на бок, вот они глыбы, еще,
еще... Плечо пронзило раскаленным прутом. Он закричал, заплакал,
рванулся, ослепленный болью, ударился головой о камень.
Вторая стрела ударила совсем рядом, но в огненной вспышке он
успел увидеть над собой навес из гранитных глыб. Сделал титаническое
усилие, заполз глубже. Перед глазами на миг стало темно. Наверное,
потерял сознание, но тут же очнулся, ибо голова ниже ног, кровь
прилила с силой морского прибоя, сдвинулся дальше...
Там оказалась пустота. Он упал, покатился, покатился, это
ступеньки, много ступенек. Ударился в последний раз, перед глазами
все кружится, к дикой боли в голове добавилась тошнота. Но здесь
неширокое помещение, веет могильной сыростью. Он застонал, но из
горла вырвался хрип. Кое-как удалось воздеть себя сперва на колени,
руки болтаются как плети, а потом, собравшись с силами, поднял себя
на ноги.
Подземная часть храма! Того самого, о котором говорил Окоем.
Храм жестокого бога, который давал блага просителю только до захода
солнца, а потом не то пожирал живьем, не то на кол...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг