странство. Багровые язычки пламени срывались с ее пальцев и исче-
зали, оставляя, впрочем, на руке небольшие зудящие пятнышки, по-
степенно таявшие. Наконец рана была очищена от всех оттенков багро-
вого; остался лишь тоненький слой бледно-желтого, окружавший дыру.
Теперь в ход пошла правая рука; Элина проводила ей по ране, заделы-
вая и восстанавливая энергетическую структуру, и с каждым движением
боль в боку стихала. В конце концов осталась лишь узкая черная щель,
заделать которую Элина не могла - как-никак, там по-прежнему торча-
ло инородное тело. Затем девушка сделал жест, словно мыла руки,
уничтожая остатки красноты на левой, глубоко вздохнула и открыла
глаза.
Бодрости не прибавилось - все-таки ей пришлось расходовать
собственную энергию - но в целом она чувствовала себя заметно луч-
ше. Боли не было, кровь не текла. Элина знала, что все это - лишь
временный эффект, ибо прошли времена, когда подобным образом можно
было полностью исцелить человека; ныне не обойтись без бинтов и
лекарств. Но теперь, по крайней мере, она могла рассчитывать до-
браться до караван-сарая, не потеряв сознание и не истекя кровью
по дороге.
Вновь начался долгий путь по ночным улицам и переулкам; один
раз она еле успела спрятаться в подворотне, заслышав впереди шаги
и голоса; в другой раз, наоборот, кто-то юркнул в щель между домами
при ее появлении (она не осознавала, что по-прежнему идет по ули-
це с обнаженным мечом в руке). Голова кружилась, и все тело напол-
няла усталость, но, по крайней мере, она могла теперь не думать о
ране, и к горлу не подкатывали приступы дурноты. Наконец, пару раз
забредя в тупики и уже начиная паниковавать от осознания потерян-
ного направления, Элина вышла к неприветливой стене караван-сарая.
Ей пришлось долго стучать - сперва кулаком, потом рукояткой
меча - в запертую калитку, прежде чем ей открыли. Служитель (для
хозяина он, пожалуй, был одет слишком просто) тоже был вооружен -
в руке он сжимал короткий широкий меч, похожий на кривой тесак -
однако вид Элины произвел на него, должно быть, столь сильное впе-
чатление, что он поспешил захлопнуть дверь. В самом деле, даже в
таком неспокойном городе, как Харбад, не каждый день - и не каждую
ночь - в двери городского караван-сарая стучится юноша чужой расы,
с ног до головы забрызганный кровью, с торчащим из раны железом и
окровавленным по самую гарду мечом в руке.
Однако Элина не позволила захлопнуть калитку у себя перед но-
сом, сперва подставив ногу, а потом протиснувшись внутрь. Служитель
рассеянно отступил и разинул рот, намереваясь не то прогонять ее,
не то звать на помощь своих товарищей.
- Я. Комната. Здесь, - сказала Элина на языке эмирата. Свои
слова она дополнила более веским аргументом, запустив руку в ко-
шель (меч пришлось переложить в левую руку) и протянув служителю,
не считая, пригоршню монет. Тот не без испуга смотрел на деньги
в перепачканной кровью руке.
- Моя, - сказала Элина, имея в виду, что деньги не краденые.
В глазах служителя сохранялось понятное сомнение, постепенно, впро-
чем, таявшее при виде золота. Графиня вздохнула и убрала меч в нож-
ны. Служитель, наконец, опустил свое оружие и ссыпал липкие монеты
в карман на животе, предварительно попробовав на зуб одну из них.
- Комната, - повторила Элина. -Надо.
Служитель неуверенно кивнул и повел нового постояльца в зда-
ние, все время оглядываясь через плечо.
Уплаченный ей аванс был, по-видимому, солидным по местным мер-
кам - комната, куда ее привели, была недурна для такого заведения.
Служитель, правда, бормоча что-то извиняющимся тоном, сдернул бар-
хатное покрывало с низкого дивана - очевидно, не хотел, чтобы оно
пропиталось кровью. Перекинув его через руку, он обратился к Элине
с каким-то вопросом, но та лишь беспомощно развела руками. Служи-
тель указал на ее рану, потом на дверь и снова на рану, произнося
вопросительно какое-то слово. "Наверное, спрашивает, не прислать ли
лекаря", - подумала Элина и покачала головой.
- Нет надо. Надо вода.
Служитель кивнул и вышел. Элина сняла пояс с мечом и присела
на диван. Комната поплыла у нее перед глазами. "Не время!" - при-
казала себе графиня.
Вошел другой слуга, поставил на пол большой закрытый крышкой
кувшин и таз, предварительно откинув ногой в сторону циновку. Элина
кивком отпустила его и закрыла дверь на засов.
Графиня открыла котомку и достала все, что у нее было припасе-
но для таких случаев. Затем она осторожно сняла куртку, потом руба-
шку. Рана на плече действительно оказалась безобидной царапиной;
графиня смазала ее мазью, а затем разорвала и завязала рубашку та-
ким образом, что грудь была надежно закрыта, ниже же тело остава-
лось обнаженным до пояса. В таком виде она уже могла бы прибегнуть
к посторонней помощи, но пока решила все же справляться своими си-
лами. Она села на пол, прислонившись спиной к дивану, подвинула к
себе таз и налила воды. От всех этих манипуляций бок снова начал
ныть, но Элина понимала, что это еще цветочки.
Она обмыла и осмотрела рану. Похоже, ей здорово повезло - звез-
дочка вошла под углом, при этом грубая ткань куртки остановила ее
вращение, и боковые лучи лишь слегка надрезали кожу. Кажется, внут-
ренние органы не пострадали. Все могло быть гораздо хуже - как-ни-
как, эти звездочки наверняка предназначались для убийства.
Элина, чувствуя, как участился ее пульс, обмотала торчавший
наружу металл куском материи от рубашки, крепко взялась за звездоч-
ку правой рукой, сосредоточилась, закрыла глаза, сосчитала до пяти
и - дернула.
Ей удалось удержаться от крика, но все же она замычала от про-
нзительной боли. Звездочка упала на пол. Снова хлынула кровь, хотя
и не так сильно, как могла бы, если бы не проделанные раньше маги-
ческие действия. Но повторить ту же процедуру сейчас Элина уже не
могла - у нее просто не осталось на это сил. Оставалось полагаться
лишь на мазь и повязки и стараться не терять сознания...
Наконец ей удалось остановить кровь. Правда, пока она завязы-
вала бинты, рана снова открылась - на бинте, даже сквозь плотную,
пропитанную целебным эликсиром прокладку, стало расплываться темно-
красное пятно, но, достигнув трех дюймов в диаметре, остановилось.
Элина еще некоторое время подозрительно смотрела на него, затем,
достав из котомки кружку, налила из кувшина воды и жадно напилась.
Потом она прямо в сапогах вползла на диван, чувствуя себя легкой
и слабой, и почти сразу же провалилась в черноту беспамятства.
В себя она приходила долго и трудно; где-то на полпути между
небытием и бытием ей мерещилась тоскливая, повторяющаяся, как это
часто бывает в бреду, сцена - на площади какого-то грязного, хму-
рого города сколачивали эшафот. Приговоренный стоял рядом, но Эли-
на, как не вглядывалась, не могла рассмотреть, кто это. Артен? Эй-
рих? Кто бы это ни был, это был друг. Элина знала, что ничем не
может ему помочь - она лежала в могиле тут же, на площади, и тя-
жесть навалившейся земли не позволяла ей пошевелиться, а из ее бо-
ка проросла крапива. Несмотря на это, она видела происходящее и
хотела лишь одного - чтобы все поскорее кончилось, плотники сделали
свое дело, а палачи - свое. Но всякий раз, когда эшафот был уже
готов, плотник слишком сильно бил молотком, и вся конструкция раз-
валивалась. Разочарованная публика кричала ему какие-то слова, дол-
жно быть, обидные, на незнакомом языке. Когда это произошло в оче-
редной раз, злость заставила Элину открыть глаза и сфокусировать
сознание.
Бок ныл, голова горела, во рту пересохло и в целом ощущения
были отвратными. Однако звуки оказались вполне реальными. Стучали
в дверь, и кричали оттуда же. Сперва Элина решила, что ей грозит
опасность - она подумала это с какой-то философской отрешенностью,
ибо сейчас была не способна оказать сопротивление. Но затем поняла,
что крики скорее обеспокоенные, чем угрожающие, и осознала, как вы-
глядит ситуация со стороны - раненый, весь в крови, приходит среди
ночи, снимает комнату и запирается там, после чего долгое время не
подает признаков жизни. Естественно, хозяин обеспокоен - что, если
его постоялец уже умер? Заплаченные вперед деньги еще не повод дер-
жать в комнате разлагающийся труп.
- Я жива, - по возможности громко сказала Элина по-тарвилонски
и тут же запоздало спохватилась. Ей повезло - никто из стучавших не
знал тарвилонского языка и не заметил, что она выдала свою половую
принадлежность. Они лишь убедились, что постоялец и вправду жив -
однако не ушли; мужской голос что-то спросил через дверь, и Элина
поняла, что надо открыть, чтобы хотя бы привлечь к объяснению жесты.
Осторожно, стараясь не тревожить рану, она сползла с дивана и
подошла к двери. В свете угасающего дня (Элина, впрочем, не знала,
что уже вечер) она увидела, в каком состоянии комната, особенно
вблизи дивана - пятна засохшей крови и лужи розовой воды на полу,
разбросанные вокруг заскорузлые бурые тряпки и комки ваты... Прав-
да, в детстве ей приходилось видеть и не такое, но тогда кровь не
была ее собственной.
Элина отодвинула засов. На пороге стояли двое мужчин - один из
них служитель, что впустил ее вчера, а второй, судя по его важному
виду, вероятно, сам хозяин караван-сарая. Чуть поотдаль стояла жен-
щина - одетая не в балахон, как ее сестры по полу на улице, но и
не так откровенно, как юная проститутка в гостинице Фандертольда.
Ее лицо ниже глаз прикрывала тонкая голубая ткань. В руках она дер-
жала ведро.
Хозяин, глядя на открывшуюся ему картину, сочувственно поцокал
языком и покачал головой. "Сколько ж я им заплатила, что он так
любезен?" - промелькнуло в сознании Элины. Он задал вопрос - кажет-
ся, опять насчет лекаря - и графиня вновь отказалась. "Однако новые
бинты мне не помешают", - подумала она и попыталась объяснить это
жестами. Хозяин важно кивнул и что-то приказал стоявшей в коридоре
женщине. Та вошла в комнату (Элина невольно посторонилась) и заня-
лась уборкой. Графиня постаралась пояснить, что имела в виду не
это, но хозяин вновь успокаивающе кивнул и произнес коротую фразу,
в которой Элина разобрала слово "позже".
Этот короткий в общем-то диалог c привлечением жестов утомил
Элину, словно долгое путешествие; она чувствовала себя совершенно
разбитой - несомненно, у нее был жар. Графиня вернулась на диван.
Дверь она на этот раз запирать не стала. Хозяин произнес что-то
ободряющее и удалился вместе со своим подручным.
Лежа на диване и глядя в потолок, Элина слышала, как служанка
вытирает пол. Затем женщина вышла, обронив какие-то слова. Элина
спустила руку с дивана и подтащила к себе куртку. Следовало прове-
рить наличность. Среди монет, полученных ею от Саберро, были, ко-
нечно, не только достоинством в один дихраз; попадались там и по
два, по три, по пять и даже большие десятидихразовые кругляки. Так
что вчерашняя пригоршня могла оказаться весьма значительной частью
ее капитала... Так и есть! Она выгребла почти все - у нее осталось
всего 11 дихразов. Что ж, остается надеяться, что ее аванса, по
крайней мере, надолго хватит для оплаты местных услуг. Должно было
хватить - ведь Фандертольд и Гварели врали ей насчет цен, и в ре-
альности таковые были намного ниже...
От этих не слишком веселых мыслей Элину отвлекла вернувшаяся
служанка. На сей раз у нее в руках был какой-то сверток, слишком
большой для перевязочного материала. Женщина подвинула к дивану
низкий круглый столик и разложила на нем принесенное. Там действи-
тельно были бинты, а помимо них - тонкое одеяло, полотенца, губка,
маленький узкогорлый сосуд с завинченной крышкой и что-то вроде
ножа. Когда служанка приблизилась к Элине, держа в руках этот ост-
рый блестящий инструмент, графиня обеспокенно спросила: "Эй, что
это?" Но служанка лишь произнесла что-то мягким увещевающим голосом
и, коснувшись прохладными пальцами живота Элины, принялась осторож-
но, но уверенно разрезать бинты.
Графиня поняла, что ей не придется заниматься перевязкой са-
мой, и успокоилась. Она покорно подчинялась служанке, когда та жес-
том просила ее повернуться. Хуже всего было, когда пришлось отди-
рать присохшие бинты от раны. Элина понимала, что это будет больно,
но не ожидала, что настолько! Она, однако, из принципа не издала ни
звука, хотя выражение ее лица было вполне красноречивым. Потом, ко-
гда служанка, обтерев рану губкой, обрабатывала ее бурой жидкостью
из сосуда, вызывавшей острое жжение, это было уже гораздо легче
терпеть. Наконец женщина помогла Элине сесть и сделала новую пере-
вязку.
- Вода, - сказала графиня, указав на кружку и на свой рот. Слу-
жанка кивнула, однако вместо того, чтобы исполнить просьбу, вышла
из комнаты. Элина почувствовала раздражение из-за ее непонятливос-
ти, но затем решила подождать, что будет дальше. Действительно,
вскоре женщина опять вернулась, на сей раз принеся на подносе две
широких чашки, побольше и поменьше. Сперва она дала Элине выпить
маленькую чашку, где была не вода, а какой-то теплый травяной от-
вар. В большой чашке оказался наваристый бульон. Элина с возмущени-
ем пресекла попытку кормить ее с ложки и поела сама, после чего,
чувствуя себя уже заметно лучше, вновь вытянулась на диване. Слу-
жанка, однако, продолжала о ней заботиться. Она сняла с графини
сапоги и чулки (Элина не возражала), обтерла ей ноги мокрым поло-
тенцем, а затем вытерла сухим. После этого она накрыла девушку оде-
ялом и, задув лампу, вышла.
Так прошли первые три или четыре дня в караван-сарае; из-за
высокой поначалу температуры Элина не могла сказать точно. Все это
время она провела на диване, вставая лишь тогда, когда того требова-
ли естественные надобности, не чуждые даже аристократам и героям.
Вынужденное бездействие не слишком угнетало графиню - она была еще
слишком слаба и бОльшую часть времени просто спала. Служанка про-
должала ухаживать за ней, приносить еду и делать перевязки. Однако
в один не слишком прекрасный день ситуация изменилась.
В этот день утром Элину вновь навестил хозяин. Он продолжал
радушно улыбаться, отчего его узкие глаза совсем слились в щелочки,
и, кажется, вежливо спросил, как дела у его гостя.
- Лучше, - ответила Элина. Жар действительно спал, но оценивать
свое состояние как хорошее было рано; все же в ее теле побывали три
стальных зубца, один вонзился торчком и два, хоть и не глубоко - бо-
ком, и на рану даже не был наложен шов.
Хозяин сказал, должно быть, что рад это слышать, и задал из-
виняющимся тоном вопрос, в котором Элина разобрала слово "деньги".
Графиня, сразу почувствовавшая недоброе, попыталась с достоинством
объяснить, что и так уже заплатила приличную сумму. Дальнейшее вы-
яснение с привлечением жестов и демонстрацией чисел на пальцах по-
казало, что слуга, как видно, недурно поживился за ее счет, присво-
ив себе половину полученных денег - возможно, он решил, что
окровавленный гость долго не протянет (и впрямь, в ту ночь трудно
было отличить чужую кровь на одежде Элины от ее собственной). По-
пытки Элины втолковать это хозяину успеха не имели. Тот понимал,
что постоялец находится не в том положении, чтобы качать права, и
если и собирался потом побеседовать как следует со слугой, то это
никак не мешало вытягиванию дополнительных денег сейчас - тем паче
что с одиноким чужестранцем, практически не знающим языка, можно
было не церемониться. В конце концов Элина смирилась и, тяжело
вздохнув, спросила: "Сколько?"
Выяснилось, что она, с учетом всего обслуживания, успела уже
даже задолжать, и, даже уплатив последние 11 дихразов, она должна
будет съехать послезавтра. Оценив перспективу оказаться на улице в
ее нынешнем положении и притом совершенно без денег, Элина вынуж-
дена была просить перевести ее в более дешевую комнату.
- Больше нет? - уточнил хозяин, презрительно глядя на врученные
ему три двухдихразовые монеты (Элина решила все же оставить себе
хоть что-то).
- Сейчас нет. Позже будет, - ответила графиня самым аристокра-
тическим тоном, на какой была способна. Это было, конечно, чистей-
шим блефом, и хозяин, очевидно, в этом и не усомнился. Он сделал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг