Разумеется, это не мешало его широкому применению во всех западных
армиях, но пользовались им в основном простые солдаты; благородные
же дворяне (в том числе этими солдатами непосредственно командовав-
шие) предпочитали биться на своих традиционных мечах. Граф Айзен-
дорг, считавший, что военные навыки лишними не бывают, обучил свою
дочь обращению с арбалетом, но умения Элины в этой области заметно
уступали ее искусству мечного боя.
Тех, кто не ушел с арбалетчиками, приписали к другому отряду;
его командир, скептически взглянув на кожаные куртки Элины и Эй-
риха, посоветовал им выбрать себе доспехи. Элина не любила тяжелые
панцири и ограничилась тем, что взяла себе шлем и небольшой круглый
щит; Эйрих, тоже, по-видимому, не жаловавший тяжелую броню, обла-
чился в луситскую кольчугу, надел шлем и взял щит побольше, ногте-
видной формы. У луситских шлемов не было забрал; они оставляли боль-
шую часть лица открытой, лишь нос защищала смотревшая вниз металли-
ческая стрелка. Элина нашла, что это удобнее, чем следить за обста-
новкой сквозь узкие щели или решетку забрала - хотя, конечно, за
хороший обзор приходилось платить большей опасностью.
Группа, в которую вошли Элина и Эйрих, заняла позицию в верх-
нем помещении северо-восточной башни. Отсюда открывались выходы на
стену, но там пока что расположились одни лучники. Черед мечников
должен был настать позже, когда враги полезут на стены с помощью
приставных лестниц. Лучники находились и внутри башни, изготовив-
шись к стрельбе через узкие бойницы двух верхних этажей. Посему
возможности смотреть наружу через бойницы у Элины не было, и она
удовлетворяла свое любопытство, выглядывая то в один, то в другой
из ведущих на стены проходов.
Шесть тарсунских ладей спустились по реке и встали вдоль го-
родской стены, развернувшись поперек течения и закрепившись сбро-
шенными с носа и кормы каменными якорями. На палубе у каждой можно
было различить некое деревянное сооружение; вглядевшись, Элина по-
няла, что это катапульты. Как видно, не только чекневцы проявляли
повышенный интерес к иностранным военным технологиям.
Меж тем с севера и северо-запада из леса выходили все новые
сухопутные части. Проскакали на юг кавалеристы, довершая окружение
города, вытягивались длинной шеренгой лучники, строились под сво-
ими хвостатыми знаменами пехотинцы, вооруженные мечами, копьями и
боевыми топорами. Постепенно стало ясно, что тарсунцы вовсе не со-
бираются сразу идти на штурм; они расположились на позициях вокруг
города и теперь, как видно, отдыхали с дороги. Лес мешал оценить
точное их количество, но, по всей видимости, одних только сухопут-
ных сил было никак не меньше пяти тысяч.
Около двух часов прошло в томительном ожидании, прежде чем
тарсунское войско пришло в движение. Тарсунцы наступали с трех сто-
рон тремя колоннами. Это было тактически грамотное решение, ибо,
с одной стороны, плотность стрельбы оборонявшихся ограничивалась
количеством лучников, способных разместиться на стене - посему вы-
годно было наступать большими группами на узкие участки, а не идти
на приступ по всему периметру стен. С другой стороны, не следовало
сосредотачиваться на одном направлении, давая чекневцам возможность
перебросить туда основные силы; атака с разных сторон держала их в
напряжении повсюду и предоставляла штурмующим возможность для ма-
невра непосредственно под стенами. Вперед шли тяжеловооруженные
пехотинцы с длинными приставными лестницами, вперед шли лучники,
неся дощатые или сплетенные из веток щиты от стрел; эти щиты были
обильно смочены водой, дабы оборонявшиеся не подожгли их горящими
стрелами. Кавалеристы пока что держались в отдалении - их черед
должен был наступить после того, как пехотинцы тем или иным спо-
собом откроют проход в город.
А в это время возле установленных на ладьях катапульт суети-
лись люди. Показались зажженные факелы. Почти сразу же рычаг одной
из катапульт распрямился, выбрасывая высоко в воздух свой снаряд.
Снаряд, оказавшийся не тяжелым каменным ядром, а запечатанным горш-
ком, оставляя едва различимый дымный след, перелетел на большой вы-
соте через стену и круто спикировал в город, разбившись о стену од-
ного из домов и расплескав мгновенно вспыхнувшее содержимое. Взмет-
нувшиеся языки пламени жадно облизывали сырую после многодневных
дождей древесину, постепенно вгрызаясь в нее. Из дома выcкочили же-
нщина и трое детей, они побежали с ведрами к колодцу. А через стену
уже летели новые зажигательные снаряды... Вновь забил набатный ко-
локол, на сей раз более частыми ударами оповещая горожан о новой
опасности. Разумеется, не всякий горшок с горючей смесью попадал в
цель - многие просто шлепались в грязь, и Элина подумала, что у
просторного расположения домов есть еще одно преимущество. Один
горшок угодил прямо в лежавшую свинью, и несчастное животное, пре-
вратившееся в живой факел, с истошным визгом помчалось по улице.
Зато другой влетел в окно богатого дома, тут же вспыхнушего изнутри;
столб пламени вырвался из печной трубы. Горожане высыпАли на улицы,
выстраивались цепочками к колодцам, передавая друг другу ведра с
водой. Где-то пламя удавалось затушить в зародыше, но в других мес-
тах оно, преодолев начальное сопротивление отсыревшего дерева и
усилия людей, разгоралось, грозя перекинуться уже и на соседние
дома. Элине не приходилось слышать, чтобы на Западе применялся
столь эффективный горючий состав, и она удивленно спросила, от-
куда он у тарсунцев. Один из чекневцев ответил раздраженным тоном -
находя, как видно, праздное любопытство чужеземца неуместным, когда
внизу горел его родной город - что проклятые тарсунцы ходят на сво-
их ладьях на юг, до самого Хурлуцкого моря, и там торгуют с выход-
цами с востока, щедро платя Курибай-хану за охранные грамоты. Элину
подмывало спросить, что же мешает чекневцам, вместо того чтобы про-
клинать тарсунцев, выстроить собственные корабли и самим наладить
торговлю с дальними странами, но она поняла, что лишь еще больше
рассердит лусита, а вразумительного ответа не получит. Однако ей
показалось странным, что западные купцы, совершавшие куда более
дальние вояжи, до сих пор не разжились столь интересной для воен-
ных технологией. Хурлуцкое море лежало севернее Срединного и было,
по сути, не морем, а большим соленым озером, и вокруг него, по пред-
ставлениям западных географов, не было ничего, кроме степей диких
кочевников и пустынь. Как видно, внутренние районы континента таили
немало сюрпризов для западных путешественников, имевших представ-
ление главным образом о землях вдоль южного побережья материка.
Тем временем, пока катапульты обстреливали город, тарсунские
войска подходили к стенам. Они еще были недосягаемы для луков за-
щитников и шли свободно, не прикрываясь. Тут-то в них и полетели
стрелы из арбалетов. Так как опытных арбалетчиков было только де-
сять, а остальные были луситские лучники, впервые в жизни держав-
шие западное оружие в руках, то большинство первых стрел летело
куда угодно, только не в цель. Однако опыт лучников помог им быс-
тро сориентироваться и с новым оружием, разобравшись, как целиться
и какие брать поправки, и дальнейшая стрельба была уже более эффек-
тивной.
В рядах наступающих возникло замешательство и суета, но этот
эффект был кратковременным. Осознав, что чекневцы владеют более
дальнобойным метательным оружием, тарсунцы не обратились вспять,
а продолжили идти вперед, теперь уже старательно прикрываясь щи-
тами. Тем не менее, первые потери были ими понесены. Арбалетов,
однако, было немного - всего шесть дюжин на весь город, и даже в
руках более умелых стрелков они не смогли бы опрокинуть наступав-
шую армию. К тому же арбалеты, превосходя луки в эффективной даль-
ности и меткости, проигрывали в скорострельности.
Наконец атакующие пересекли черту, за которой в дело вступили
чекневские луки. Все новые тарсунцы тяжело валились в грязь, под
ноги своим товарищам, или же сворачивали в сторону и брели назад,
держась за раненое плечо или хромая. По оборонявшимся доселе не
было выпущено ни одной стрелы - ведь даже пользуясь луками того же
класса, стоявшие на стене имели преимущество в дальности. Но еще
несколько шагов - и тарсунские лучники стали занимать свои позиции,
а пехотинцы устремились вперед бегом.
В отличие от своих чекневских оппонентов, которые могли раз-
меститься на стене лишь в одну линию, тарсунские стрелки выстра-
ивались в несколько рядов, что позволяло им обрушить на защитников
стен куда более плотную стрельбу. Несмотря на щиты, не так уж мало
из этих стрел нашло свою цель; особенно желанной мишенью для зорких
тарсунских лучников были арбалетчики. Луситский воевода, впрочем,
перед началом боя отдал остроумный приказ привязать каждый арбалет
веревкой к вбитому в стену или стационарный щит гвоздю - дабы повер-
женный стрелок не ронял вниз дефицитное оружие. Идея срабатывала не
всегда - не всякий падавший со стены выпускал оружие из рук, и оно
просто ломалось - однако к тому времени, как штурмующие полезли
вверх по приставленным лестницам, у некоторых арбалетов успел сме-
ниться уже второй хозяин.
Чекневские стрелки оставались на своих местах до последнего
момента и продолжали бить по врагу, пока вышедшие из башен мечники
бежали навстречу друг другу за их спинами; лишь когда шлемы пер-
вых штурмующих уже вот-вот должны были показаться над стеной, стре-
лки побежали к ближайшим башням, в то время как мечники делали шаг
вперед, занимая освобождающиеся места. Стрельба со стороны нападав-
ших тоже прекратилась - они боялись попасть по своим.
Но прежде, чем началась жестокая рубка на стенах, заскрипели
вороты, наклоняя заранее приготовленные котлы, и из наклонных же-
лобов хлынули на атакующих окутанные паром потоки кипятка. С дики-
ми воплями обваренные люди валились с лестниц.
Однако тарсунские командиры учитывали такую возможность. Лест-
ницы были длинными, тяжелыми и прочными, что позволяло прислонять
их к стене с большим наклоном. Мало того, что такую лестницу факти-
чески невозможно было оттолкнуть, так еще и кипяток - или, тем паче,
смола - лились лишь на первого из штурмующих, до лезущих следом по-
ток просто не доставал. Разумеется, подобную уловку не удалось бы
применить при штурме, скажем, Роллендаля с его более высокими сте-
нами.
Тем не менее, тем вторым на лестницах, которые теперь стали
первыми, не хотелось разделить судьбу предшественников, попав под
кипящие струи. Возникло некоторое замешательство. Нетерпеливые кри-
ки командиров снизу не производили должного впечатления, однако
собственные товарищи напирали сзади, вынуждая продвигаться вперед.
Вновь хлынул кипяток, однако это уже не было неожиданностью для
штурмовавших, и горячие потоки разбивались о подставленные щиты.
Брызги летели во все стороны, клубился пар, но большинство отде-
лалось в худшем случае мелкими ожогами от разлетавшихся капель;
однако были и те, кто по недостатку ловкости или везения получил
сполна; они падали вниз или, что было хуже для нападавших, с воем
шарахались назад, опрокидывая и сталкивая тех, кто лез вслед за
ними. В этот момент над укреплениями западной стороны разнесся зыч-
ный голос какого-то кряжистого тарсунского богатыря, который, не
церемонясь, спихнул с лестницы напиравшего на него в панике неудач-
ника и, возвышаясь с воздетым мечом в облаках пара, возгласил во
всю силу могучих легких:
- Кто там стушевался перед чекневскими собаками? Отплатим им
за угощение! Тарсунь!
- Тарсууунь! - взревели на лестницах и внизу, и клич этот под-
хватили части, штурмовавшие стены с севера и с юга.
- Чекнев! - рявкнуло в ответ со стен.
С новой яростью нападавшие устремились вперед и прорвались на
стены в нескольких местах. Закипела жестокая рубка.
Тем временем на востоке бойцы у катапульт изменили тактику -
теперь они стремились поджечь не город за стеной, а саму стену.
Меткость их оставляла желать лучшего; большинство снарядов по-преж-
нему перелетало через стену или падало на землю, не долетев. Но
несколько горшков все же разбились о бревна стены; защитникам, од-
нако, пока удавалось заливать огонь водой. Лучники, немногочислен-
ные на восточной стене, ибо отсюда, с реки, штурма не предвиделось,
с самого начала атаки пытались воздать тарсунцам их же монетой,
пуская горящие стрелы в их ладьи; однако те стояли на якорях слиш-
ком далеко, и стрелы бессильно падали в воду. Затем, однако, чек-
невский воевода прислал на подмогу арбалетчиков, освободившихся
после вынужденного отступления с других стен. Задача, впрочем, была
непростой и для них; стрелы в большинстве своем по-прежнему не до-
стигали цели, отнесенные ветром. Развернув свои суда перпендикуляр-
но берегу, тарсунцы убили двух зайцев: во-первых, если бы катапуль-
ты были установлены поперек палубы, а не вдоль, то каждый выстрел
раскачивал бы ладьи, а во-вторых, так стрелкам на стенах труднее
было попасть. Тем не менее, некоторые стрелы втыкались в палубы или,
что было более опасно, в борта; однако тарсунцы были начеку и затап-
тывали огонь или заливали водой из ведер.
Элине, однако, было не до наблюдений за событиями на реке:
вместе с другими она дралась на северной стене. Ей приходилось не-
легко: на стене было мало места для маневра, здесь нужен был иной
стиль - стиль тяжеловооруженного воина, тупо обрушивающего могучие
удары на каждый показавшийся над гребнем шишак шлема. Тем не менее,
первого врага ей удалось сразить прямым ударом меча в незащищенное
горло, а второго, уже почти забравшегося - оглушить ударом щита;
третий влез-таки на стену и вынудил ее отступить вправо, но при
этом повернулся к ней лицом, чем немедленно воспользовался драв-
шийся рядом Эйрих, нанесший ему удар в спину и успевший вновь раз-
вернуться к собственному противнику. Элина едва успела вернуться
на свое место, чтобы с размаху скрестить мечи с четвертым тарсун-
цем; худшая сталь луситского клинка не выдержала столкновения с
западным мечом и сломалась, но удар был так силен, что у Элины
заныла кисть; боль отдалась даже в локте. Лусит, оставшись без ору-
жия, прикрылся щитом и быстро нагнулся за валявшимся на стене мечом
своего предшественника. И пожалуй что щит защитил бы его от ожидав-
шегося рубящего удара сверху, но Элина, чья рука еще не отошла,
применила совсем не рыцарский прием, с силой пнув тарсунца сапогом
под зад. Тот не удержал равновесия и свалился со стены внутрь кре-
пости. Та же участь ждала и пятого тарсунца, когда Элина, поднырнув
под его меч, рубанула его по ногам. Краем глаза она заметила, как
Эйрих с натугой поднял облаченное в доспехи тело своего только что
поверженного врага и кинул его со стены навстречу новым штурмующим;
судя по донесшимся крикам, это сбросило с лестницы двоих.
Но если Элине и Эйриху удавалось пока сдерживать натиск, то не
на всем протяжении стены дела защитников обстояли столь же успешно.
Правее тарсунцам удалось уже захватить часть стены; трое их орудо-
вали мечами, расширяя свой участок, куда уже взбирался по лестнице
четвертый. Элина и Эйрих, таким образом, оказывались отрезаны от
ближайшей башни; аналогичный успех тарсунцев слева сделал бы их по-
ложение почти безнадежным. Эйрих, умудрявшийся не только разбирать-
ся со своими непосредственными противниками, но и следить за общим
ходом боя, заметил это и скомандовал отходить влево. В чекневском
войске он был никто, но такова была сила его властного голоса, что
бившиеся по соседству защитники послушались его, словно законного
командира. Остальные увидели пятившихся на них соседей и тоже по-
дались к левой башне; отступление почти сразу превратилось в бег-
ство. Уже прорвавшиеся было на стену слева двое тарсунцев оступили
обратно на лестницу, видя, что им отдают стену без боя. Чекневцы
справа, увидев происходящее, тоже побежали к своей башне.
Однако столь поспешное оставление позиции - более поспешное,
чем ожидал начавший его Эйрих, в результате едва не отставший вмес-
те с Элиной - не было результатом паники; то был заранее отработан-
ный тактический прием. Тарсунцы радостно хлынули на стену, но даль-
ше им дороги не было: проход в каждую из башен был перекрыт тяжелым
бревном, из-за которого стреляли лучники и торчали острые копья.
Другие лучники меж тем уже стояли внизу, внутри крепости, и расст-
реливали тарсунцев, которым внутренняя сторона стены не предостав-
ляла никакого укрытия.
Атакующие попытались было взять штурмом хоть одну из башен,
но это было безнадежно: ширина стены позволяла атаковать проход
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг