Только к вечеру Тимофей ушел с кукурузного поля. Все тело ныло от
усталости, как после лыжной прогулки. Болели спина, руки, прорвавшиеся
водяные мозоли на ладонях, но что все это значит в сравнении с чувством
огромной радости, которую сейчас испытывал Тимофей.
Он доказал ребятам, что умеет обращаться не только с паяльником. Если
нужно, он будет работать как рядовой колхозник на поле.
Занятый своими думами, Тимофей не заметил, как подошел к пастбищу.
Недалеко от него темнело вспаханное поле. На узкой зеленой полоске
вырисовывался силуэт гусеничного трактора.
Бабкин хотел повернуть обратно. Он избегал встречи с Тетеркиным. Ему
казалось, что около любого трактора он встретит насмешливого изобретателя.
Однако малодушие не было отличительным свойством характера Тимофея. Бабкин
понял, что если он повернет назад, значит, ему на все наплевать. Значит,
только для своего спокойствия он не хочет видеть Тетеркина? Нет, с этим
примириться нельзя!
Еще увереннее зашагал Бабкин по краю поля. Сейчас, если он встретит здесь
механика, то выскажет все, что он о нем думает. Довольно играть в прятки!
Он подошел к трактору. Белогубая корова тянулась к пучку травы,
застрявшему в гусенице, и косила глазом на незнакомого человека.
Опять этот одинокий трактор. Где же его хозяин? Из-за машины вышел младший
Тетеркин, снял свою широкую шляпу и вопросительно посмотрел на Бабкина.
- Здравствуйте, - не скрывая своего удивления, приветствовал он
московского техника. - Вы кого-нибудь ищете?
- Мне твой брат нужен.
- Он только что ушел, - с сожалением сказал пастушок. - На шестом поле с
машиной что-то случилось, вот его и вызвали. Хорошо, я близко со своим радио
был.
Сергей любовно посмотрел на блестящую коробку радиостанции и, помолчав,
спросил:
- А зачем он вам, Кузьма-то?
Бабкин помедлил с ответом, затем достал из кармана зелененькую книжечку,
которую уже однажды предлагал механику.
- Я хотел передать вот эту инструкцию твоему брату. Тут есть описание
некоторых новых деталей автоматики.
Младший Тетеркин задумался. Густые брови совсем опустились ему на глаза.
После недолгого молчания он поднял голову и прямо посмотрел Тимофею в
лицо:
- Значит, вы про это дело хорошо понимаете?
- Разбираюсь, - лаконично ответил Бабкин.
- В комсомоле состоите? - продолжал допрашивать его Сергей. Его лицо было
очень серьезным и напряженным, будто он решал какую-то сложную задачу.
- Да вот уже почти четыре года, - скромно, но с заметной гордостью ответил
Тимофей.
- Покажите билет: пожалуйста.
- Ты что же, мне не веришь? - удивился Бабкин.
- Нет, - смутился подросток, - я просто хотел поглядеть, какие билеты у
вас в Москве.
- Как и везде. Разве не знаешь этого? Ну ладно, можешь посмотреть.
Бабкин расстегнул пуговку на гимнастерке, затем на внутреннем кармане и
вытащил серую книжечку, заботливо спрятанную в прозрачный пакетик, склеенный
из целлулоида.
- Видишь, как надо хранить билет, - назидательно заметил он. - В воду
попадешь, и то не промокнет.
Он сказал это, вспомнив свое купание под фонтаном. Пастушок с любопытством
раскрыл комсомольский билет, посмотрел и со вздохом протянул назад Бабкину:
- У меня такого еще нету. Райком утвердит, тогда получу.
Он с завистью глядел, как техник прячет билет. Бабкин застегнул пуговицу и
с вопросительной улыбкой взглянул на подростка.
- Может, присядете? - предложил Сергей. - Разговор есть. Да нет, не здесь,
- воскликнул он, увидев, что гость опускается на землю. - Тут жара, в
холодок давайте.
Он повел Бабкина в тень от трактора. Откуда-то вышмыгнул босоногий
Никитка. Он заморгал любопытными глазенками и молча уставился на Бабкина.
- Смотри! - чуть прикрикнул на него "начальник", и тот мигом пустился за
черной коровой, которая залезла на пашню.
Когда техник сел, Сергей тоже задумчиво опустился на траву, вынул из
кармана тоненький хвостик морковки, надкусил ее, но, взглянув на гостя,
конфузливо отбросил.
- Как вы считаете, может ли человек по-настоящему что-нибудь сделать один?
- спросил Сергей. - Чтобы ему никто, никто: ну, ни единый друг не помогал? -
Сергей зажмурил глаза и потряс головой.
- А он что, на необитаемом острове живет?
- Да нет, кругом людей сколько угодно.
- Может, нехорошие это люди? - шутливо спросил Тимофей. - Или, наверное,
живет этот человек за границей и боится, что его ограбят, если он расскажет
о своем деле?
- Опять не так. Люди кругом свои, советские.
- Так, может быть, человек он нехороший?
Сергей помолчал, затем вздохнул:
- Нет, он: очень хороший: Даже комсомолец, как и вы.
- Тогда он просто ошибается. С ним надо поговорить, и все, - сказал
Бабкин, а сам подумал: "И все! Как это просто у тебя получается, товарищ
Бабкин. Что ж ты с ним никак не договоришься?"
Сергей щипал травинки и раскладывал их на крышке радиостанции.
- Вчера на бюро комсомольское вызывали: - продолжал он.
- Кого? Тебя?
- Зачем меня? Его вызывали.
- Это кого же, его? - Тимофея удивляло нежелание Сергея назвать своего
брата.
- Того человека, - уклончиво ответил младший Тетеркин, - который
ошибается, как вы сказали.
- Ну и что же он?
Пастушок с досадой смахнул с крышки травинки.
- Молчит и ничего не рассказывает.
- А может быть, ему и сказать нечего?
- Ну, это вы зря! - с обидой заметил Сергей. - Может, этот комсомолец
самый что ни на есть лучший изобретатель. Может, и в Москве таких не очень
много:
- Хватает, - недовольно сказал Бабкин, подумав, что таких изобретателей,
как Тетеркин, у них в институте по десять в каждой лаборатории.
- Читал я, что у вас в Москве есть такие люди, которые работают сразу на
трех станках, - сказал Сергей, не обращая внимания на замечание Тимофея. -
Правда, такие есть?
- Многостаночники? Сколько угодно. На каждом заводе. И работают они не
только на трех станках, а и на пяти, даже больше. Есть такие заводы, где в
цехе целая уйма станков, а обслуживают их только три человека. Все делает
автоматика.
- А у нас нет таких людей. И машин тоже нету, - с обидой проговорил
Сергей. - Вот, к примеру, трактор - тоже станок, только обрабатывает он не
железо или там сталь какую-нибудь, а землю, - убедительно доказывал он. - Но
почему нельзя на этих трех станках работать одному человеку? Почему на
тракторе, скажем, когда пашут, должны работать двое, а то и трое?
- Так, значит, ваш изобретатель хочет, чтобы не на одном тракторе работали
три человека, а на трех машинах один? - спросил Тимофей.
- Ага! Как многостаночники.
Бабкин задумался: "Вот тебе и пастушок! "Тракторист-многостаночник". Как
это странно звучит. Но ведь идея правильная. Колхозное хозяйство - это
комбинат. В нем заводы и цехи. Почему же в цехе, обрабатывающем землю, где
используются движущиеся станки - тракторы, не провести такую автоматизацию,
чтобы сократить число занятых в цехе людей? Почему начальник цеха Тетеркин
не может заниматься этими делами?"
Пастушок привстал, посмотрел из-за трактора на дорогу. Не идет ли там
Кузьма? Нет, пока никого не видно. "Ну ладно, будь что будет, - решил
Сергей. - Почему не довериться московскому комсомольцу?"
Младший Тетеркин с самой первой встречи почувствовал симпатию к Бабкину.
Ему все нравилось в нем: и солидная, важная походка, и спокойный, чуть с
хрипотцой разговор, и его почти военная форма. В этом отношении Сергей не
понимал своего брата, носившего в праздничные дни костюм, шляпу и пестрые
галстуки, такие же, как у товарища, который приехал с Бабкиным.
"Вот настоящий парень, - думал пастушок, глядя на техника. - Научная
голова: Хороший бы из него пастух вышел", - неожиданно заключил он. Сергей
имел особое мнение о значительности своей профессии. Впрочем, сейчас ему
нужна была научная консультация совсем по другому вопросу.
- Вы, может, знаете, кто такой трактор выдумал? - спросил он.
- Который без тракториста работает? - рассмеялся Бабкин. - Нигде не читал.
Обыкновенный трактор изобрел русский изобретатель, сын крепостного
крестьянина Блинов, а вот такой, автоматический, ни в каких книгах не
описан.
- Ну, значит, пропишут еще, - убежденно сказал Сергей.
- Определенно, - согласился Бабкин. Пастушок встал, прошелся по траве,
чтобы размять занемевшие ноги, и остановился около Тимофея.
- Кузьма Тетеркин - мой брат, - сказал он, высоко подняв голову. - Вот про
кого пропишут в газетах. Он один будет работать на трех тракторах. А новых
трактористок - Нюшку Самохвалову и Ленку Петушкову - обратно в полеводческую
бригаду отправят, - добавил Сергей с явным торжеством.
Молодые трактористки, которых выучил Кузьма, часто подшучивали над
пастушком. Он хотел получить еще одну специальность - стать трактористом, но
Кузьма наотрез отказывал ему в этом. видимо считая для себя неудобным
начальствовать над братом. В присутствии девушек он говорил, что Сережка еще
очень мал для такого серьезного дела. Новоиспеченные трактористки важничали
и даже не подпускали пастушка к машинам.
- Вот только у Кузьмы ничего не получается, - с грустью признался
пастушок, представив себе, что и Нюшка Самохвалова и Ленка Петушкова долго
еще будут задаваться, - без них не обойдешься. - Может, посмотрите, а? - с
надеждой в голосе спросил он Бабкина.
- Кузьма узнает, не уйти мне живым, - пытался отшутиться Тимофей.
- Нет, он у нас добрый. Никогда не дерется! - по-мальчишески наивно
возразил младший брат, вспоминая, что за все свои проделки он так ,и не был
в ответе перед Кузьмой.
Тимофей встал и похлопал рукой по радиатору.
- Ну, показывай своего больного.
Сергей обрадованно вскочил на подножку, открыл дверцу кабины и, забравшись
внутрь, крикнул:
- Идите сюда! Тут у него вся механика.
Прежде всего, Бабкин увидел закрытую металлическую коробку, укрепленную
посредине кабины между рычагами переключения гусениц. Из кожуха аппарата
высовывались двигающиеся тяжи, хомутиками скрепленные с рычагами и с другими
органами управления машины. Опытный глаз техника сразу заметил, что все это
устройство легко снимается, а в случае нужды может и просто выключаться,
стоит только ослабить барашки на хомутиках.
Младший Тетеркин повернул ручки запоров на кожухе и снял его.
- Смотрите все как есть.
Тимофей увидел знакомые детали: реле, соленоиды с втягивающимися
сердечниками, храповые колесики, электрический счетчик оборотов, В
большинстве случаев все эти детали были самодельными.
"А монтажик так себе", - решил Бабкин, заметив плохо зачищенные провода,
большие тусклые капли олова на их концах, небрежное расположение мелких
деталей.
Он невольно поправил проводничок, изогнутый не под прямым углом, как этого
требует настоящий, "художественный монтаж".
- Если нам надо пропахать поле длиною в пятьсот метров, то вот здесь сбоку
ставится ручка на цифру пятьсот, - объяснял Сергей. - Счетчик оборотом
считает эти метры. Вот здесь счетчик, - показал он пальцем. - Как дойдет
трактор до конца поля, счетчик включит обыкновенное реле, и тогда вот эта
железная палка потянет за рычаг. Поворачивай, мол, вправо:
- Понятно, - перебил его Бабкин. - А на другом конце поля - опять вправо.
Так он и будет ходить вдоль борозды, пока не дойдет до центра поля.
- Кузьма говорит, что и так можно сделать, но ему не это нужно.
- Чего же он хочет?
- Чтобы машина ходила, как челнок: взад-вперед. Он уже придумал, как у
него будут два плуга прицепляться, один спереди, другой сзади. Но вот пока
не получается, чтобы плуги не ходили по тому же месту, где они уже вспахали.
Поворот этот небольшой не выходит.
Бабкин задумался. "Задача сложная, надо заставить машину передвигаться в
конце поля на ширину захвата плуга. Так сказать, придумать боковое
смещение:"
- Вы не подумайте, что мой брат уже все сделал, - перебил размышления
Тимофея пастушок, - Он пока еще только пробует. Говорит, что все это нужно
будет для электротракторов.
- МТС их скоро получит?
- А как же! Только вот межколхозную гидростанцию надо построить.
Скрючившись в кабине и стараясь заглянуть со всех сторон в аппарат, Бабкин
внимательно изучал автоматику к трактору, придуманную Тетеркиным. Теперь ему
не казалось, что все это просто фокусы колхозного механика. Он видел, как
оригинально разработаны способы переключения при поворотах. Он видел, как
умные автоматические приспособления управляют всем сложным хозяйством
движущейся машины.
Все, как будто было предусмотрено, но только не удавалось изобретателю
найти способ бокового смешения. Младший Тетеркин старался, как мог,
разъяснить московскому технику причины неудачных испытаний
трактора-автомата.
Закрыв кожухом коробку с приборами, Тимофей сказал:
- Пока ясно. Придется серьезно подумать, как тут быть с поворотом. Это
дело сложное, не коров гонять.
Он тут же прикусил язык. Бабкин вовсе не хотел обидеть пастушка - просто
так, к слову пришлось. Но Сергей и не обиделся.
- Гонять легко, - с мальчишеским высокомерием заметил он. - А вот выучить
их так, чтобы без кнута всё понимали, - это здорово трудно. Глядите, вон
корова идет к саженцам. Понятно?
- Понятно. Сейчас поломает, - ответил Тимофей.
Он инстинктивно приподнялся, чтобы выпрыгнуть из кабины и прогнать
несмышленое животное. Сергей удержал его.
- Все в порядке, - предупредил он. - Сейчас дойдет до конца поля и, вроде
как трактор-автомат, повернет обратно.
Так и произошло. Корова остановилась и попятилась назад.
- То-то, - одобрительно кивнул головой Сергей, видя, что корова
возвращается обратно. - Тоже наука!
Бабкин рассмеялся.
- А черная корова, что недавно полезла на пашню, - это как? Уже не по
научному?
- Случается, - мрачно заключил Сергей. - У Кузьмы вон тоже трактор на
плетень полез. Реле какое-то не сработало. Может, и у нее.
- Тоже реле? - продолжал смеяться Тимофей.
- Да нет, - отмахнулся пастушок. - Логика испортилась: Ведь тоже наука? -
простодушно спросил он.
- Определенно.
- Сколько этих наук на свете: - задумчиво проговорил Сергей, досадливым
взмахом руки отгоняя муху. - А я ни одной не знаю: Вот, к примеру,
обыкновенная муха, насекомое, значит: Небось, про нее тоже книга написана?
- Мало того - книги, - подтвердил Бабкин. - Всю жизнь некоторые ученые
работали, исследуя одну какую-нибудь маленькую мушку. Все до тонкости про
нее изучали: как меняются пятнышки на спине да какие глаза у ее внучки. Да
как на эту мушку, - "дрозофил" она, кажется, называется, - война
подействовала.
- Какая война? - Пастушок высоко поднял брови. - Отечественная?
- Определенно, - усмехнулся Тимофей, внимательно наблюдая за юным
поборником науки из Девичьей поляны.
- Да брось ты, - невольно вырвалось у Сергея. - И это тоже: наука?
Пастушок был искренне взволнован. Нет, не может этого быть! Ученые
казались для него непогрешимыми. Это необыкновенные люди. Разве они могут
такой чепухой заниматься?
Он надел было свою войлочную шляпу. Затем снова снял и положил на траву.
- Им тоже за это трудодни идут? - по-хозяйски спросил он. - Ну, деньги
платят?
- Было, Сергей, было, - похлопал его по плечу техник и рассказал все, что
он знал о победе настоящей мичуринской науки над кучкой лжеученых. - Ста лет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг