А потом Амалия заехала в магазин - прикупила себе белья; слабость у
нее была к бельгийскому кружеву...
Берт выслушал новость с такой непроницаемой рожей, будто уже нацепил
противогаз. Проговорил, неприятно пришепетывая:
- Уехать не хочешь, амазонка?
- А я на службе, - мгновенно выпалила Амалия. - Деньги получаю
немалые. А ты не хочешь уехать.
Он заходил по спальне туда-сюда, набычившись. Остановился.
- Из-за службы не хочешь или из-за меня? Отвечай!
- Тебе не все равно, буйвол ты этакий?
- Отвечай, кому сказано!
- И то, и другое, наверное. Не знаю.
- За рабочих страшно, - вдруг сказал он совершенно ее словами, словно
мысли прочел. - А предупредить нельзя - разбегутся.
- Ну и пусть себе... Не предупреждать, просто распустить, а?
- Рас-пус-тить.. А что... Ладно, обезьяна, посоветуюсь с Роном.
С Томасом разговор состоялся уже поздним вечером, когда были
доставлены два ящика - с гранатометами, двенадцать одноразовых, и
противогазами. Амалия еще раз с удовольствием отметила аккуратность
немецких коллег: помощник Ренна словом не обмолвился о тревожной ситуации
- похлопал своих парней по плечам и спинам, поужинал с аборигенами и отбыл
в темноту. Так что дружочек Томас испытал шок, когда распечатал первый
ящик с надписью "Осторожно! Фарфор!" и надлежащими фабричными наклейками.
- Оа-ля-а-ля-я! - пропел Томас тирольским голосом. - Маманя, какие
игрушки, как мы пели в детстве. Что-то ожидается, Амми?
Выслушав ее рассказ, заметил: "Небогатая информация У тебя есть
план?" Узнав, что план будет завтра, сунул в карман инструкцию к
гранатомету и отправился на мельницу, где вахту нес Баум.
Штука в том, что работы над невредимками оставалось минимум на
неделю, и до тех пор отпускать рабочих было нельзя Поэтому ограничились
тем, что на мельницу и чердак затащили изготовленные к бою гранатометы. И
Умник снова погнал Петера на утиный завод с категорическим требованием:
доставить колеса в течение недели. Заплатить любые деньги, но доставить. А
сам принялся возиться с "мерседесом", готовя крепление для Невредимки.
У них были два "мерседеса" последней модели - полноприводные и с
корпусом повышенной жесткости.
Амалия пока не разобралась, почему такая спешка с подготовкой этих
машин. Понимала, конечно, что с Невре-димкой автомобиль должен стать
настоящим танком - но как его применять? Наезжать, что ли, на противника?
Эффект "стальной перчатки" она помнила очень хорошо, и с третьим законом
Ньютона все понятно, но... Впрочем, у нее хватало сиюминутных забот.
Теперь они наблюдали за дорогой в две пары глаз, днем и ночью; ночи, слава
Богу, стали не такие длинные. И ей все время хотелось спать: весенний
авитаминоз. Амалия велела парням есть фрукты - в приказном порядке, фрукты
и салаты, - и чтобы никто не воротил нос. Парни посмеивались и ели. Трое
из них, как она заметила, стали мрачноваты.
Они нанимались охранять, а не умирать за каких-то американцев, вот
ведь какая штука. Поняв это, Амалия сделала то, что следовало сделать
давно: попросила Ренна, чтобы жалованье всей команде повысили втрое, И,
получив согласие, представила себе физиономию Мабена, скуповатого своего
шефа; перекосился, наверное, - так куда ему деваться?
Амалия осунулась за эту неделю и чувствовала, что даже осанка у нее
изменилась: впервые в жизни на голову свалилась такая ответственность. Да,
Томас - хороший парень и серьезный специалист, но он тоже не готов к
работе в экстремальной ситуации, в такой, как сейчас: когда тебя могут
атаковать неизвестно какими силами и каким способом, а способов может быть
десяток. Или два десятка. Могут ударить ракетами с вертолета, но могут и
подползти с бомбой по-пластунски, или прорваться на грузовике, или
броневике, или россыпью по полю, или подсунуть бомбу в автобус, на котором
приезжают рабочие, в пикап "фольксваген", на котором ездит кухарка. Могут
купить кого-нибудь из рабочих, чтобы он протащил пару керамических гранат.
В день, когда Петер должен был привезти колеса для "мерседесов",
Амалия позвала Томаса на "пост номер один" - на верхнем ярусе мельницы.
День, как и предыдущие, был ясный, сухой, как хворост. Над пустошью висело
пыльное опаловое марево, низкое солнце косо освещало кочки, покрытые
прошлогодним бурьяном; из-под него неуверенно пробивалась салатно-зеленая
травка. Внизу, в открытых воротах сарая, стоял Умник и что-то втолковывал
слесарючрайнмастеру Адриану - тот кивнул и торопливо ушел в цех.
- С чем звала, Амми? - спросил Томас.
Он был в своей непременной синей шляпе, голубой водолазке и стеганом
жилете песочного цвета. Стильный парень... Томас сразу же прилип к
стереотрубе, наведенной на ближнюю часть шоссе.
- А почти ни с чем, - призналась Амалия. - Считай, просто так.
- Едет рейсовый автобус, - сообщил Томас. - Сегодня точно по
расписанию: шестнадцать двенадцать. Каждый раз думаю - не сидит ли там
приятный господин с биноклем...
- Вот-вот. Как ты думаешь, могут они предпринять что-то без разведки?
- Если они сумасшедшие, тогда конечно, тогда могут, - рассудительно
ответил Томас. - Не следует это исключать. Учитывая также то, что есть
большой шанс в ходе разведки себя обнаружить.
Они уже обсуждали все это, и не раз, но Томас был ангельски терпелив.
Амалия спросила:
- Елочка побеседовал со всеми рабочими? Баум единственный из немцев
хорошо говорил по-голландски.
- Позавчера говорил с последним, - терпеливо сказал Томас. - Погоди.
- На видеокамере вспыхнула лампочка. - Мотоциклист. Посмотрим, что за
птица.. Амми, ни к кому из рабочих, если судить по их словам, никто не
приближался с расспросами. И мы уже говорили, что войти в контакт, скорее
всего, должны были не с одним, а с несколькими...
- Если самый первый не дал нужную информацию, - сказала Амалия. -
Только тогда - с несколькими.
- И это верно. Но согласись, что вероятность нескольких контактов
существенно выше. Тем паче, что рабочие не знают структуру нашей охраны.
- Боюсь, ты их недооцениваешь, - сказала Амалия. - А может, они нас
еще не нашли?
- И такое может быть, - охотно согласился Томас.
- Ладно, решаем, что паника откладывается, пока не засечем разведку,
- резюмировала Амалия. - О! Это не наша ли машина?
По шоссе катился зеленый микроавтобус. Через минуту Томас
констатировал:
- Да, так. Это наш друг Петер Земан
Друг Петер Земан привез колеса, четыре комплекта колес, упрятанных от
посторонних глаз - как было веле-но - в крафт-мешки. Когда Амалия пришла в
сарай, Умник менял последнее колесо. Шины были непривычного цвета,
серовато-желтоватые, светлые. Затянув гайки, Берт потрепал Амалию по спине
и затопал в цех за Невредимкой. Эта машинка была довольно тяжелой, и он,
покряхтывая, привинтил ее на заготовленное место, к передней стенке
напротив пассажирского сиденья.
Подошел Рон, вышагивая по-журавлиному: когда он волновался, у него
менялась походка.
- Садись, бессловесная тварь, - сказал Берт. Он уже сидел за рулем и
пристегивался.
- А я? - спросила Амалия.
- Если угодно... Пристегнись поплотнее, эй...
Двинулись. По ухабистой подъездной дороге Умник вел "мерседес" очень
осторожно, осторожно и медленно, и никаких странностей в поведении машины
не обнаружил. На шоссе начал понемногу разгоняться - 40 километров на
спидометре, 50 километров... При пятидесяти странности появились: машина
начала рыскать, перемещаясь направо-налево - перпендикулярно движению, но
иногда и виляя в сторону. Рон спросил:
- Удержишь?
- Пока держу, - пропыхтел Берт. - Дорога плохая...
- Автопилот?
- Да погоди ты..
Амалия, глядя в окно на дорогу, увидела совершенную уже странность:
под бортом машины, не по полотну шоссе, а над ним, неслась призрачная
вуаль пыли, закручиваясь мгновенными крошечными вихрями; улетала назад и
снова возникала. Подняла глаза - над горизонтом медленно перемещалась
башня мельницы. "Интересно, как все это оценивает Томас, наблюдая за нами
в стереотрубу? - подумала она. - Формально-то он не знает о невредимках,
но при таком тесном общении просто нельзя ничего не заподозрить..."
- Амми, скажи, когда уйдем из поля зрения, - приказал Берт. - Ногами
упирайтесь, ногами... Мельница ушла за горизонт.
- Упирайтесь, - еще раз сказал Берт и принялся вилять - совсем слабо,
но машину каждый раз заносило, как на скользкой дороге. Наконец Эйвон
остановился и пустил на свое место Рональда.
Они укатили довольно далеко в сторону Амстердама - почти до шоссе
А-9, - когда Рон включил автопилот. "Мерседес" сейчас же пошел ровно:
компьютер умел учитывать плохое сцепление шин с дорогой, и Рон с
удовольствием провозгласил:
- Видал?
- И слава Богу, - прогудел Умник. - Амми, как это тебе?
- А никак. Едем, и что?
- А то, что едем, обезьяна. Ронни вот сомневался, что вообще поедем,
и еще опасался - во что-нибудь вмажемся. Верно, старина?
Рональд, разумеется, промолчал и, выбрав подходящее место, развернул
машину. Ее опять изрядно занесло.
- Дай порулить девчонке, - сказал Берт. - Пусть насладится, рыжая.
- А я давно не рыжая, - сказала Амалия.
***
Бернанос в очередной раз оказался пророком: через две недели после
визита Дана Эрикссона к Лентшш на ферме появилась парочка
студентов-велосипедистов. Голландцы. Веселая розовощекая девушка и
насупленный юноша Разведать им не удалось ничего - или очень мало. Эйвона
и Басса они не видели, английской или немецкой речи не слышали, поскольку
с ними разговаривал Баум и дальше двора не пустил. Но у Амалии и Томаса,
наблюдавших за парочкой с чердака (он - в бинокль, она - в стереотрубу),
впечатление создалось однозначное: шпионы, притом дилетанты. Парень
отвлекал внимание Баума, а девчонка тем временем отворачивалась и стреляла
глазами по сторонам с такой живостью, словно никогда не видела заурядного
фермерского двора.
Впрочем, разве мало на свете горожан, которые этого не видывали?
Но Амалия сказала:
- Том, они мне не нравятся.
- Посмотрим, куда они свернут. Приехали с юга, - отозвался Томас и
бегом бросился с чердака.
Амалия видела, как он метнулся по двору к мельнице, и через полминуты
услышала его голос в телефоне: "Амми, отсюда видно - километрах в двух
стоит машина".
Еще через минуту заворчал мотор разгонного авто. Амалия убедилась,
что парочка свернула направо, и горошком скатилась вниз - Томас сидел в
машине, надвинув шляпу на лоб, Проговорил;
- Съезжу и проверю, если позволит фройляйн.
Амалия кивнула. Задача у Томаса была несложной, убедиться, что машина
дожидается именно велосипедистов, а для этого даже не надо видеть момент
погрузки, достаточно удостовериться, что они исчезли с дороги.
- Я не буду тебя наводить, лучше обходиться без телефона, - сказала
Амалия. - Выезжай потихоньку.
Юную пару приняли в эту машину - Томас, неспешно проезжая мимо,
видел, как они крепили свои велосипеды к багажнику. Он и дальше ехал
медленно, так что авто предполагаемых соглядатаев - серый японский
"универсал" - скоро догнало его и ушло вперед.
- Затемненные окна, - докладывал он потом Амалии. - Седоков не было
видно, однако, судя по просадке, там сидело человек шесть-семь.
- Все очень по-дилетантски, - сказала она. - Поставили машину в нашем
поле зрения... Прокатились и ничего не увидели..
Томас сказал в свойственном ему тоне печальной иронии:
- Спешка. Им некогда.
Амалия посмотрела на него с сомнением. Это азы охранного дела: в
наивность противника верят только глупцы, а Томас вовсе не был глупцом.
Он перехватил ее взгляд и спросил тихонько:
- Фройляйн Амми, начинаем паниковать?..
Они устроили совет - втроем; Томаса не допустили. Амалия ждала, что
Берт выкинет что-то новенькое, и оказалась права Он величественно
откинулся в кресле, пророкотал:
- А очень хорошо получается, дети мои... - и постучал ногтем по
Невредимке, лежащей на столе. - Мы заканчиваем свои здешние делишки и едем
дальше по программе.
Он повернулся к Рональду.
- Третий вариант, Ронни: солнышко, чистый воздух и масса
удовольствий! Наконец-то займусь твоим образованием, мой неотесанный друг.
Рональд страдальчески перекосился и возразил:
- Берт, я от безделья...
- Не рехнешься, что-нибудь придумаю. Работоголик... Амми, как ты?
"Не буду я смотреть тебе в пасть, как кролик удаву, - подумала
Амалия. - Спасибо, хоть спросил, не бросил молчком, как несчастную Нелл".
Последние недели она часто вспоминала белокурую валькирию с ямочками
на розовых щеках, ее яростную ненависть к "рыжей мелкой бляди", такую
понятную, если вдуматься. Вспоминала и жалела: Умник бросил ее, как
ненужную одежду; добрые люди так собаку не бросят. Она понимала и Берта,
потому что раза два слышала бешеные вопли Нелл, особенно гнусные тем, что
в них было упоение скандалом, - ехать с такой непредсказуемой женщиной в
неизвестность действительно было опасно. Чего Берт, по сути, не должен
выносить, так это скандалов.
- Как я? - переспросила Амалия. - Я хотела бы знать, что такое
"третий вариант"... Умник.
Глаза его удивленно округлились: до сих пор она ни разу не называла
его так, как всегда звала Нелл. Затем шея налилась кровью - он понял.
Помолчал, барабаня пальцами по Невредимке, и проговорил:
- По яйцам норовишь вмазать, а? Рональд поднялся и вышел. Берт
смотрел на нее в упор, и выносить этот взгляд было трудно.
- Я не собиралась тебе вмазывать, Берти, - рассудительно сказала
Амалия. - Просто я совершеннолетняя и не люблю, когда кто-то принимает
решения за меня. Особенно - жизненно важные решения. Ты же...
- Понято, - прервал ее Берт. - Принято. Но! Ты могла бы усвоить, что
я не дурачок, и когда я что-то планирую...
- Так что ты запланировал? Нет... Сначала скажи, почему ты меня
зовешь с собой?
- А черт меня знает... - Он ухмыльнулся, - Хочешь, чтобы я сказал,
что я тебя люблю, а?
- А ты на это способен, Берти?
- Черт меня знает, - повторил он. - С тобой, понимаешь... многое "на
новенького", как раньше не бывало. А чтобы мне было приятно, когда со мной
сидят, пока я работаю, - это и вовсе чудеса. Понятно? Но если по чести, -
он ухмыльнулся опять, на этот раз ехидно, - то охранница и сыщица ты очень
хорошая, за что и ценю.
Такое вот, значит, объяснение в любви, подумала Амалия и спросила:
- Ну а куда ты меня зовешь?
- Пиренеи. Есть там одна дыра, из которой нас никто не выковыряет.
Теперь особенно. - Он приподнял Невредимку со стола. - Ух-ух! Там жизнь,
там свобода!
- То есть там нас не найдут, ты полагаешь?
- Если и найдут, то не достанут. И ни-ка-ких гранатометов не
потребуется...
Больше она не стала спрашивать, поняв, что сейчас Берт ничего не
прибавит к сказанному. Позвала Рональда, и втроем они решили, что
послезавтра утром двинутся на юг, к бельгийской границе. На машинах: с
тремя большими невредимками и пятью малыми не стоило и пытаться попасть на
самолет. (Амалкя хотела ехать завтра же, но Рон сказал, что меньше чем за
сутки нельзя уничтожить следы изготовления невредимок.)
Томаса решили попросить, чтобы его группа оставалась на месте; если
же господин Тэкер со товарищи не вернется через сутки - считать задачу
группы выполненной и отправляться восвояси. Амалия представляла себе, что
исполнительный Томас может дернуться и доложить Ренну об эскападе
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг