- Будьте уж гак добры, мадам, съездите туда и наменяйте мне монет,
Да, вот что: пожалуйста, не нужно, чтобы кто-нибудь знал, что я приехал.
- Чтобы никто не знал? - переспросила она. У нее был хороший
английский, но иногда приходилось уточнить какой-нибудь оборот.
- Ни одна живая душа, - сказал Умник,
- Но Гутер спросит: зачем мне столько металлических денег?
Умник обдумал и это.
- Вы собираетесь в город и вам захотелось поиграть на автомате.
Она расхохоталась и пошла в сарай за велосипедом. В этой стране все
ездили на велосипедах, и Умник иногда думал, что здесь к его изобретению
должны бы относиться равнодушно.
Когда велосипед прошуршал мимо окна, сверху спустилась кошка и
уселась в дверях кухни - хвост обвернут вокруг лап. Умник прошел мимо нее
и поставил чайник на газ. Что-то он размяк от встречи с ангелицей Мартой
Лионель и теперь с жалостью думал о Нелл. Бедная баба, если поразмыслить,
и ведь она его любит - на свой безумный лад. По-кошачьи. Авось найдет себе
кого, на нее каждый позарится... А я ведь буду по ней скучать, подумал он
отчетливо.
Когда госпожа Лионель привезла деньги, двадцать монет в один гульден
а еще мелочь, он полез в шкаф, достал свой плащ, оставленный давным-давно
на побывку, и вышел на улицу. Он понимал, что его могут видеть из соседних
домов, но делать было нечего. Рядом, на углу, была телефонная будка; как
звонить из Голландии за границу, он помнил, и номер Рональда тоже помнил.
Соединили быстро - за океаном стояла ночь. "Алло, алло!" - крикнул хорошо
знакомый голос. Умник спросил друга о здоровье и произнес условную фразу:
"Что-то я неважно себя чувствую, дружище". И повесил трубку. От денег
Марты осталась добрая половина.
Тут его и прихватила усталость. Он вернулся в дом, поднялся в большую
спальню и рухнул на кровать. Госпожа Лионель жила в одной из малых спален
- сохраняла большую для настоящего хозяина дома.
***
За океаном стояла ночь, и среди ночи Амалия, сопровождаемая Джеком,
прибыла в неистово пылающий огнями аэропорт и стала ждать самолета на
Торонто. Дурацкое занятие - ждать, она это ненавидела и от ненависти
заснула. Ближе к утру объявился этот самолет. Они с Джеком взяли билеты в
последний момент и были почти убеждены, что "хвоста" за ними нет. С
оружием неприятностей не было. Во время короткого перелета Амалия уже не
спала: стала беспокоиться, как удастся устроить проверку пассажирских
списков, - теперь ведь у нее не было покровительства местной полиции
Еще один аэропорт, снова огни, бьющие в усталые глаза. Амалия не
думала о том, что вот - какой был безумный день, сколько прокрутилось
всякого разного с той минуты, когда она узнала о побеге Эйвона. Быстро -
раз-раз - сориентировалась в незнакомом месте, нашла главную справочную,
подошла к окошку и зарыдала. Там, на счастье, сидел юноша - наивный такой,
круглоглазый. И когда хорошенькая рыдающая девушка поведала, что ее
больной папочка вопреки запрету врачей куда-то улетел, и она для спасения
бедной его жизни обязана папочку настигнуть, юноша закивал, несколько раз
сказал: "Успокойтесь, мэм, пожалуйста, успокойтесь", а потом заиграл на
своем компьютере - о блаженство! Все списки пассажиров, улетевших за
последние сутки, были в этом волшебном ящике .
- Господин Тэкер, миз? Джошуа Тэкер, во Франкфурт, рейс номер...
- Я вас люблю! - выпалила Амалия и без паузы спросила, когда
ближайший рейс на Франкфурт.
До рейса было четыре часа. И еще неизвестно было, разрешит ли шеф
лететь в Германию: достаточно бессмысленное предприятие, если подумать
здраво. Так или сяк, они решили пойти в гостиницу. Для маскировки взяли
номер на двоих. Амалия с трепетом вызвала Мабена и доложилась: Франкфурт.
Последовало молчание, сопение - слышимость была великолепная. Потом
шеф пробурчал:
- Немецкий язык вы знаете. Разрешаю Ждите у телефона... Даю номер
вице-директора "Дженерал карз верке". Запоминаете? - Он продиктовал номер
и добавил - При необходимости обращайтесь к нему. Я предупрежу. Все.
Сил на то, чтобы радоваться, уже не было. Они приняли душ,
расслабились под горячей водичкой, и оба подумали об одном и том же. И
Амалия сказала:
- Ладно, только недолго - спать очень хочется.
Надо признать, что потом, когда она засыпала, придавленная
мускулистой лапой Джека, на душе у нее было много легче, чем в любую
минуту этого долгого дня.
***
Работяга Джек разбудил ее, когда еще не рассвело, - он уже успел
сделать зарядку и еще раз ополоснуться под душем. Джек был настоящий
"полевой человек", боялся потерять форму, и в Хоуэлле именно по его
требованию установили тренажер. Амалия прокляла Джека и все рассветы на
земле и потребовала кофе. В проклятой гостинице еще не было кофе:
извините, мэм, с семи часов... Они натощак побежали в аэровокзал,
оскальзываясь и чертыхаясь, - в проклятой Канаде снова выпал снег.
Схватили кофе у какой-то стойки, схватили билеты прямо на регистрации, и
тут Амалия что-то ощутила. Взгляд, уставленный в спину. "Проходите,
пожалуйста, - сказала регистрирующая дама. - Посадка заканчивается,
господа".
Амалия, повисая нежной кошечкой на руке Джека, промурлыкала:
- Нас ведут. Не отметил?
Джек оглянулся и с сияющей улыбкой помахал противоположной стене
зала. Там не было никого, кроме черной уборщицы и охранника с винтовкой, -
охранник лениво помахал Джеку.
Они пошли к посадочному рукаву, и Джек сказал:
- Почудилось тебе, сестричка. У нас такое называется полевой мандраж.
Впрочем, сейчас это не имело значения: лететь надо было при любых
обстоятельствах. Не исключалось, что во Франкфурте их действительно будут
встречать, причем не парочка фланеров, как было в Метро-Уэйн, - десяток
агентов, которые накроют все вокруг частой сетью, я никого из них нельзя
будет вычленить,
- Вот теперь наконец поспим, - сказала Амалия в самолете.
- Ох и поспим, - сказал Джек. - Надеюсь, для кормежки разбудят. - Он
осторожно поправил пистолет под мышкой. - Мешает, дура пластмассовая... А
ты - моя сладкая девочка.
Американцы обожают эпитет "сладкий", но Амалия терпеть его не могла.
Она подумала ну вот, начинаются сопла, и сказала:
- Может, и сладкая, да не твоя. Спи давай. И они заснули.
***
Си-Джи в это время как раз прибыл в небоскреб "Дженерал карз" и
сейчас же позвонил Мабену, зная, что начальник охраны всю ночь провел
здесь, в комнате спецсвязи. Си-Джи тоже почти не спал, переваривая
информацию об исчезновении Эйвона и Басса. И милую беседу с Президентом. И
собственную бессильную ярость. Если употребить точные слова, он был в шоке
и плохо себя контролировал. Утром "зачем-то поплелся в спальню мальчишек -
постоял, потом сел на ковер. Перешел к себе, достал из тумбочки мобильный
телефон - особо защищенный от подслушивания, как его уверяли - и позвонил
Энн. Она трогательно обрадовалась - сказала "ой, наконец-то" - и начала
щебетать о том, что вечером они смотрели телевизор, что дети сейчас
катаются на пони, а она с господином Николсоном за ними присматривает, что
дети здесь скучают, и она тоже скучает. С этим Си-Джи отправился в офис, и
голос Энн всю дорогу пел в его ушах, но ярость из-за этого не утихла.
Скорее даже наоборот.
...Явился Мабен. Си-Джи, храня обычную вежливость, указал ему на
кресло и спросил о новостях. Таковых практически не оказалось. Звонили от
имени директора ФБР и сулили всяческое содействие в охране завода, и
только.
Они оба хорошо понимали, что теперь охраны не потребуется - все уже
сделано.
- Информация об Эйвоне? - спросил Си-Джи. Мабен доложил, что есть
предположения, будто Эйвон улетел в Германию, но это - предварительная
версия, которую его люди пытаются проверить. Он старался не смотреть на
босса - человека, который вытащил его из дерьма. А вот он, Жак Мабен,
полицейский с тридцатилетним стажем, позволил, чтобы его благодетеля в
дерьмо посадили.
И вдруг босс вскочил, подбежал к нему, схватил за плечи. И заорал.
- Я! Не буду! Покорной игрушкой! В руках убийц и бандитов!! Слышите?!
Осекся, выпустил Мабена, сел рядом с ним. Спросил спокойно, хотя и с
хрипотой в голосе:
- Жак, вы разобрались, кто у них главный бандит? Дан Эрикссон?
- Я пытался разобраться, сэр. Бремени было мало. Агентурной
информации почти нет - надеюсь, вы понимаете, сэр. Смахивает на то, что
Бабаджанян.
- "Эксон"...
- Да, сэр.
- Перестаньте через каждое слово говорить "сэр", - сказал Си-Джи
зловеще-монотонным голосом. - Досье на него успели получить?
- На подходе, сэ...
- Что значит - на подходе?
- После полудня будет у меня на экране. Босс опять вскочил и побежал
вокруг стола к своему креслу, говоря на ходу:
- А, это все не важно. Одна компания, бандиты... Эти, в Детройте, не
заговорили?
- Нет. Пока ничего нового, но они же наверняка собачки.
- Что это значит? - Си-Джи уже сидел за столом и что-то писал. -
"Собачки"?
- Кто-то их нанял через кого-то и еще через кого-то. Это распутать -
нужны недели. Если удастся распутать.
- Ладно. - Си-Джи через стол подал Мабену лист бумаги.
Там были написаны следующие удивительные слова:
"Открываю вам неогранич. счет в "Сити", полная свобода расходования.
Взорвать нефтяную вышку любой компании из шести. Безотлагательно, но без
ненужной спешки. Одну и без жертв. Это возможно?"
Мабен теперь смотрел на босса во все глаза. "Эдак и на электрический
стул можно угодить, - думал он. - И это - наш законопослушный хозяин,
сынок Кеннета Гилберта..."
- Вы, по-моему, курите, Жак? - спросил хозяин. - Дайте мне сигарету,
пожалуйста.
Но, спросив так, он жестом отклонил сигарету, зато взял зажигалку и
подпалил свой листок над папкой с бумагами. Вроде бы обжег пальцы - подул
на них, сморщился. Понимая, что далее молчать нельзя, Мабен проговорил:
- Я обдумаю это, сэр. Обещаю внимательно обдумать,
- Хорошо. Можете идти и думать, - сказал Клем.
Глядя вслед начальнику охраны, он вспомнил, как впервые выходил из
этого кабинета Эйвон - со слоновьей грацией.
Затем вызвал мисс Каррингтон и попросил устроить ему свидание с
господином Бабаджаняном, главой американского отделения компании "Эксон".
***
Тем же утром между агентами ФБР Фредом Карпентером и Джо Родригесом
состоялся любопытный разговор. Кар-пентер - до блеска выбритый, в свежем
костюме, не том, в котором был вчера, крепко пахнущий одеколоном - говорил;
- Полагаю, все достаточно ясно. Это цепочка. Некто нанял субъекта
Икс, чтобы тот пригнал трейлер в Детройт. По-видимому, этот же человек
нанял субъекта Игрек, чтобы тот убил субъекта Икс. Затем, по-видимому, был
убит сам Игрек, а за ним и его убийца, субъект Зет.
- Скорей всего, так, - отвечал Родригес.
- Все трое убиты одинаково, выстрелом в затылок из пистолета системы
"вальтер".
- Точнее, двое, - вставил Родрнгес. - Пуля второго убийцы не найдена.
Он полез в карман и достал тонкую черную сигару. Понюхал ее, положил
на стол,
- Я помню, дружок, - не без яда сказал Карпентер. - У меня память в
порядке. Эксперты полагают, что, судя по ране, это мог быть "вальтер".
Затем в Метро-Уэйн арестовывают еще двоих с "Вальтерами", ведущих
наблюдение за людьми из "Дженерал карз".
- Этого не докажешь, - сонно заметил Родригес. - Они утверждают, что
просто тренировались. Проверяли новую технику.
- Ты этому веришь?
- Неважно. Но из их "Вальтеров" этих иксов не убивали.
- Все равно. Они из одной компании. Посидят еще - расколются.
- Не думаю, - сказал агент Родригес. - Как ты считаешь, что будет,
если я закурю? Проклятая страна, скоро мне запретят курить в собственной
гостиной.
- А что ты думаешь?
- Удивляюсь, как и ты. - Родригес вытянул ноги на середину комнаты;
брюки у него были жеваные. - Удивляюсь. Это слишком похоже на спектакль.
А? Зачем всех троих убили одинаково? Почему трупы бросали у шоссе, не
пытаясь замаскировать? Чтобы поскорей нашли?
- Чтобы показать: мы вас не боимся.
- Во! Ловите, мол, все равно не поймаете. И ни один из убитых не
проходил по полицейским досье.
- Есть одна зацепка. Грэг ей занимается.
- Адвокаты Грум и Кейни... - сказал Родригес. - На которых показывал
этот испытатель, Уоррен... Пустой номер, такой фирмы нет в не было. Надо
бы потрясти господ из "Дженерал карз": что у них было такое в этом цехе. А?
- Фирмы нет, - с упрямством сказал Карпентер. - Есть бандиты. Грум и
Кейни. Предполагаю, они работают - или работали - на "Мобил".
Родригес подобрал ноги и наклонился вперед,
- Грэг что-то установил? Это не вымышленные имена?
- Он пока работает.
- М-да... - Родригес вздохнул. - Парень, ты неверно понял их задачу.
Не показать, что они нас не боятся, а намекнуть, что бояться надо их.
- Ну, это само собой разумеется,
- Однако ты не понял намека, парень... Тогда агент Фред Карпентер
встал и спросил:
- Агент Родригес, а на что намекаете вы?
- Да так, ни на что... Успокойся. Просто не хочется, чтобы в затылок
всадили пулю. Из "вальтера", например... Ну-ка, кто там у нас в приемной7..
Разговор шел в той же комнате заводоуправления, где Родригес учредил
свой штаб. Он не додумал, что ночью там по приказу Мабена успели поставить
микрофоны и человек из заводской полиции накручивает все разговоры на
пленку. Жак Мабен, лучше многих других знающий нравы ФБР, прослушал запись
этой беседы три раза, В отличие от щеголя Карпентера, он понял ее смысл до
конца: одного уже купили и сейчас пытаются купить второго.
Он пробежал по диагонали своего кабинета. Снова сел, положив сжатые
кулаки на стол. Посмотрел на семейную фотографию в вычурной серебряной
рамке; жена, дети, собака. И наконец решился. Позвонил по интеркому
президенту фирмы и доложил: "Да, сэр, я приступаю".
Шеф ответил: "Большое спасибо, Жак". Мабен злобно ощерился, покивал
самому себе: обычные дела, все как обычно - суй, мол, голову в петлю, а я
буду чистенький, как Христос, идущий по водам...
Так что надо делать?.. Первое: дать знать Шерри, директору ФБР, что
крыша его домика в Детройте протекла. Да, так, - самому директору,
поскольку дело под его личным контролем. Второе: попросить детройтскую
службу взять под охрану Майка Уоррена как важнейшего свидетеля по делу о
взрыве. Родригес взвоет, будет вопить, что его уже охраняет ФБР, - пусть
воет, Я не дам его убить. Рыхлое все, будто лезешь по куче песка, и он
сыплется под руками и ногами. Неизвестно, кто уже куплен, а кто - пока
нет. Они могли уже купить и директора ФБР. И нашего начальника охраны в
Детройте - тоже, кстати, гусь лапчатый.
Он перешел в комнату спецсвязи и сам отослал сообщения для Шерри и
гуся лапчатого. Спустился в комнату отдыха охраны, вызвал за дверь Ла
Саля, самого надежного из "нянек", если не считать тех, что работали с
семьей Гилбертов. Тот радостно выскочил - активный парень, надоело
протирать диваны в комнате отдыха... Но Жак Мабен посмотрел на его
физиономию, пышущую здоровьем, подумал и сказал: извини, ложная тревога.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг