команду, в считанные часы я создам тут мирок с миллионами травинок, с
десятками деревьев! А что касается нашей цивилизации, то она, кроме всего
прочего, а может быть, и прежде всего - это я сам. И вот я ращу Кристалл
на никому не ведомой планете в соседнем пространстве. Такова моя сущность.
И что еще мне нужно?
Он ступил на смотровую площадку и стал обозревать окружающий мир.
Край бесконечных сумерек - снова отметил он безрадостно. - И тишины,
монументальной тишины. Странно: почему? Ну, нет жизни - это понятно. Но
ведь атмосфера есть, должны быть воздушные течения, ветры. Однако тут и
воздух - как камень, такой же монолитный и неподвижный. Вообще-то тут даже
красиво. И все же насколько лучше стало, когда возникло вот это, пока
очень маленькое, зеркальце воды. И фиолетовые комки света отражаются в нем
очень забавно...
Озерцо такое, что его, поднатужившись, можно перепрыгнуть, - и правда
уже возникло: механизм номер тринадцать. Водолей, не теряя времени зря,
работал вовсю, как бы радуясь тому, что дорвался до дела. Если выключить
его, вода исчезнет буквально за несколько минут, а то и секунд: песок ее
всосет, да и сухая атмосфера не прочь насытиться парами. Эх, не догадался
вырыть сперва хорошую яму и оплавить дно и стенки, - упрекнул себя Юниор,
- было бы уже - море не море, но хоть на яхте выходи...
Ему страшно захотелось вдруг выкупаться, поплавать, и не в стерильном
бассейне корабля.
Желание оказалось неожиданно сильным. И, наверное, именно оно сработало
вдруг, а не вполне разумные соображения относительно того, что нет никаких
причин отказаться от развернутого испытания Комбинатора здесь, в тихой,
спокойной обстановке. А на официальное испытание с комиссией и банкетом
идти с проверенными данными, убедившись, что Комбинатор хорошо переносит
полет и развертывание в нестандартных условиях, а ты умеешь им
оперировать. А то сразу показывать авторитетам то, в чем ты сам не больно
опытен, - опасно.
Итак, будем действовать твердо, спокойно и последовательно. Как если бы
ученая комиссия сидела тут, поглядывая на тебя не без некоторого сомнения.
Прежде всего дадим Умнику команду на постановку защитного поля.
Выхватим кусок среды, изолируем от внешнего влияния и начнем наводить в
нем свои порядки. Куполообразное поле накроет не только корабль, но и
некоторую часть территории. Какой радиус возьмем? Высоту корабля, то есть
минимальный, чтобы возникла правильная полусфера. Пятьсот метров, стало
быть.
По связи Юниор дал Умнику команду. Прошло несколько секунд, пока
гриб-усваивал ее и преобразовывал в надлежащие импульсы. Потом - забавно
было наблюдать за этим - в полукилометре песок зашевелился, словно
какое-то залегшее под ним живое существо ожило, не выбираясь на
поверхность. Поползло стремительно, так что за считанные секунды, окружив
корабль кольцом километрового диаметра, вернулось к исходной точке и
замерло. Только после этого Умник доложил: поле выставлено, стоит надежно,
никаких противодействий не встречает. Да и откуда ему браться,
противодействию?
Сразу стало уютнее. Словно до сих пор Юниор находился на дворе, а тут
вдруг оказался в помещении, пусть обширном, но все же закрытом,
изолированном. Как ни странно, он, разведчик, в глубине души не любил
открытых пространств, предпочитал стены. Что поделаешь - полного счастья,
как говорится, не бывает...
Теперь второй этап. Он снова вызвал Умника. Только через него можно
было передавать команды на механизмы. И это не случайно: человек -
устройство не всегда надежное, может порой дать и неверную команду; Умник
ее заблокировал бы сразу. На сей раз Юниор приказал: восьмому - перейти на
нормализацию атмосферы, после достижения нормы - стабилизировать ее,
поддерживая должный состав. Двадцать первому: приступить к рытью
котлована, затем оплавить его дно и стенки, чтобы предотвратить потери
воды. После окончания двадцать первым работы - тринадцатому перейти на
заполнение чаши.
Юниор задал размеры и некоторое время постоял, наблюдая за тем, как
разворачивались механизмы, выходили на свои позиции. Прежде остальных
вступил в работу двадцать первый - грузный, внешне неповоротливый, но на
деле не совершающий ни одного лишнего движения, как и всякий исправный
механизм; это лишь человек может суетиться. Двадцать первый - ветеран
экспедиции: он из комплекса, что работал еще с Сениором на той небритой
планете. Старик уже, можно сказать. Ничего, он в полном порядке, еще
поработает. А когда вернемся из рейда, создадим специальный музей и
поставим машину на постаменте со всеми когтистыми лапами, сокрушающими
челюстями, чешуйчатыми трубами, по которым скоро пойдет расплавленная
масса, чтобы лечь под косыми ножами укладчиков и застыть навсегда; потом
заливай хоть воду, хоть азотную кислоту - материал выдержит, не уступит.
Монументальное сооружение этот двадцать первый. Чем-то похож на всю
цивилизацию: с виду сложное и громоздкое устройство, но сложность эта
продуманная, в ней четкий здравый смысл, и движения, которые порой кажутся
стихийными, неконтролируемыми, ужасными, на самом деле рассчитаны до
сантиметра. Если говорить о машине, во всяком случае. Ладно, двадцать
первый, давай, делай свое дело...
Точно так же Юниор полюбовался и тринадцатым, и восьмым; тот уже вовсю
гнал кислород в атмосферу замкнутого мирка, кислород из песка, а кремний в
чистом виде взлетал в воздух петушиным хвостом, но не успевал упасть:
траектория была точно рассчитана, поток кристалликов всасывался в один из
приемников двадцать первого, в большую четырехугольную воронку, и ветеран
пускал сырье на расплав. Тринадцатый изготовился, насосал полные бункеры
того же песка, больше здесь и ничего не было, и ожидал, пока возникнет
сосуд для воды, которую он был научен делать... Ладно, порядок. Первый
этап работы проходит нормально.
Пора начинать главное.
Юниор помедлил немного, откашлялся зачем-то (хотя Умнику это было все
равно, он Юниора и так бы понял) и произнес, стараясь, чтобы в голосе не
было волнения:
- Трюм номер один разгерметизировать. Комбинатор изготовить к работе.
И все. Вот как немного слов понадобилось, чтобы приступить к сотворению
мира. Как это, оказывается, просто!
Теперь Юниор наконец позволил себе спуститься со смотровой. Песок
поскрипывал под башмаками. Юниор подошел к тринадцатому, оперся локтем о
гусеницу. Хотелось - не понаблюдать даже, а просто полюбоваться тем, как
Комбинатор будет готовиться к своей сложнейшей работе.
А это и на самом деле красиво. Трюмный корпус - средний в корабле,
располагается он над моторным, а еще выше, над трюмным, - обитаемый
корпус, там живет Юниор, там же обитает гриб Умник, оттуда управляется вся
махина. Обитаемый корпус - самый маленький, моторный - шире остальных,
зато трюмный - объемистей. Он делится на три яруса трюмов, соответственно
сверху вниз: трюм-один, два и три. Кое-что из третьего трюма уже работает:
там - тяжелая техника. Второй трюм, самый низкий, занят нужными в обиходе
вещами, запасами провианта и еще кое-какими продуктами земной цивилизации
- такими, какие могут пригодиться при встрече с кем-то, дружески
настроенным (пока еще таких встреч не происходило, но отрицать их
возможность после появления Курьера никто не решался), и такими, какие
могли понадобиться при встрече с созданиями, настроенными весьма
враждебно; таких встреч, правда, пока тоже не бывало. А трюм-один - это
вот та самая хитрейшая система - язык даже не поворачивается назвать ее
техникой, - но все же: техника создания настоящего, реального мира - ну,
может быть, с какими-то вовсе уж минимальными "почти".
И вот этот трюм-один, верхняя часть цилиндрического трюмного корпуса,
вдруг преобразился. Превратился в небывалый цветок. Распахнулись
лепестками борта, только смотрели лепестки не на верх, а вниз: цветок, чей
венчик клонится к земле. Внутри борта были выкрашены в ярко-красный цвет,
чтобы бросалось в глаза: не приведи господь начать маневры с
негерметизированным трюмом-один; очень уж нервные и нежные механизмы живут
в нем. Из проема, образовавшегося под каждым лепестком, выдвинулись
выпуклые, блестящие антенны излучения, даже в здешнем мрачноватом
освещении выглядели они весело. Антенны немного подвигались туда-сюда,
словно живые, устанавливая точный угол в горизонтальной и вертикальной
плоскостях, чтобы каждая из них действовала в своем точно ограниченном
пространстве. Откуда-то изнутри к антеннам шли толстые бронированные
провода. Когда антенны излучения успокоились, выдвинулись и раскрылись
кружевными зонтиками антенны контроля и обратной связи отсюда, снизу.
Юниор не различал, но и так знал, что каждый такой зонтик состоял из
десятков, а может, сотен тысяч крохотных ячеек, каждая из которых имела с
центральными устройствами собственную связь.
- Приведение Комбинатора в готовность закончено, - доложил Умник.
- Начать настройку на параметры рабочего объема.
То есть Комбинатору - приноровиться к подкупольному пространству, в
котором ему предстоит действовать. Или лучше подпольному, - Юниор любил
игру слов, - под полем - значит подпольное, вот как.
- Настройка начата.
Внешне ничто не изменилось: шла тончайшая подстройка микротронных схем
там, наверху. Это потребует определенного времени. Даже на Земле, на том
же самом полигоне. Комбинатор каждый раз настраивался заново: для него в
пространстве что-то менялось, хотя людям казалось, что все по-прежнему.
Конечно, все это сложно и дорого. Куда проще было бы привезти и
продемонстрировать Курьеру, если он соблаговолит явиться, какие-нибудь
фильмы - цветные, голографические - они дали бы не худшее представление о
том, на что мы способны, когда не разрушаем, а созидаем. Мы так и сделали
бы - будь Курьер одним из нас. Но ведь только нам, землянам, фильмы дали
бы такое же представление, что и реальность. А какой он, этот Курьер,
какие они все - как знать? Может быть, они воспринимают мир совершенно не
так, как мы. И наши проекции им ничего не дадут. Они просто не увидят ни
одного изображения. Не почувствуют. А реально существующий предмет увидят
- именно потому, что это не иллюзия, а реальность. Так что сложность эта
оправдана и затраты тоже: что в наше время стоит дешево? Разве что сны.
- Настройка на объект закончена.
Исторический момент, - отметил Юниор. - Тут бы оркестр и торжественную
увертюру. Интересно: Господь Бог, когда он приступал к делу, испытывал
подобное ощущение? Хотя он, наверное, чувствовал себя куда хуже: не было в
его распоряжении такой вот микротронной техники. Надо полагать, не было, -
задумался на секунду "и скомандовал:
- Начать реализацию программы!
Юниор помнил, что вслед за этой командой что-то должно произойти, нечто
такое, по чему он заметит: началось. Так бывало на полигоне, только
командовал там Георг. Сейчас, однако, ничего не случилось.
Это что за новости?
- Почему не начата реализация программы?
Умник отозвался мгновенно:
- Не было распоряжения вести программу.
Тоже мне Умник называется! Не мог подсказать! Показалось - или на самом
деле ответил гриб не без ехидства? Хотя - чепуха, разумеется: гриб
говорить не умеет. Или он передал этот оттеночек по параполю? Ладно. Скажи
спасибо, что комиссии здесь нет. А то пришлось бы тебе покраснеть.
- Ввести программу!
И опять ничего.
- Подтвердить введение программы!
- Программа не введена. Неясен номер. Программы пронумерованы от ноль
ноль один до девять девять девять.
Пришлось задуматься. Комбинатор терпеливо ждал, ему спешить было
некуда. Номер программы. Надо подниматься в обитаемый корпус, брать томик
программ, искать, выбирать. Потом вводить. Нет, сотворение мира - дело не
трудное, но занудливое.
Однако есть и другой выход. Помимо сотен частных программ, имеются
общие. Три программы. Юниор отлично помнит. И называются они... называются
они вот как: первая степень обитания, вторая и третья. Там разом дается
все, что полагается, а частные программы идут в ход лишь тогда, когда
возникают специальные требования. Например, создать одно конкретное дерево
или одну-единственную конкретную муху - и больше ничего.
Итак, что мы закажем? Станем настаивать на пальмах и мартышках? Нет, -
решил пилот, - ну их, это как-нибудь в другой раз. Сейчас мне хочется
чего-то такого... домашнего, раз уж я могу выбирать. Не надо пальм. Пусть
будут сосны. Березы. Липы. Дубы. Осины. И прочее, соответственно.
- Ввести программу первой степени обитания, подпрограмма "Умеренный
пояс"!
Снова пауза. И наконец-то Юниор услышал:
- Программа введена и принята.
Он ждал: вот сейчас...
Снова - ничего.
- Почему не начата реализация программы?
В ответ - после едва уловимой заминки:
- В рабочем объеме помеха.
Интересно! Какая вообще тут может быть помеха?
Он медленно огляделся. И вдруг понял и засмеялся.
Помеха - он сам. Ничто живое, если оно хочет выжить, не должно
находиться в зоне действия Комбинатора, когда он творит. Потом - сколько
угодно. Но не сейчас.
- Помеха устраняется!
Самоустранимся, - подумал он легко. - Мы и тут не нужны. Тут прекрасно
обходятся без нас. Мы мешаем. Мы уйдем. И даже не обидимся. Но уйдем
недалеко и ненадолго. Хоть это делается и без нас, но - для нас! По моему
желанию создается мир, и в данном случае - для одного меня. А что мне при
этом не приходится потеть - так для чего-то были нужны тысячелетия
развития человечества, для чего-то возникали в нем великие умы и не менее
великие умельцы! Ум - уметь, и слова-то стоят рядом... Именно для того они
и существовали, каждый в свое время и на своем месте, чтобы я тут, сейчас,
мог создать новый мир - и при этом пальцем не пошевелил, только отдавал бы
команды.
И все же устал я, - признался он неожиданно для себя. Да и что
удивительного? Волнений было много, а распорядок остается распорядком, к
тому же я всего лишь человек, а людям положено время от времени спать.
Он неторопливо, как-то вдруг отяжелев, подошел к площадке подъемника.
Поднялся на самый верх, на смотровую площадку обитаемого корпуса. Перед
тем, как раскрылся люк, окинул взглядом место сотворения мира.
В подкупольном пространстве вроде бы посветлело. Значит, часть здешней
атмосферы уже выброшена за пределы купола и ее место занял земной,
прозрачный, вкусный воздух. Завтра, проснувшись, Юниор спустится без
скафандра и станет дышать со смаком и удовольствием.
А за пределами купола фиолетовая дымка по-прежнему скрывала горизонт.
Освещение не изменилось, хотя после посадки прошло немало времени. Видимо,
планета и в самом деле вращается вокруг своей оси без особой торопливости.
Один оборот в год - не такой уж редкий вариант. Год здесь может
продолжаться неизвестно как долго. Ну, а нам-то не все ли равно?
А вот в той стороне появилось нечто, чего раньше, кажется, не было.
Нет, определенно не было. Юниор заметил бы, иначе какой из него разведчик.
Что-то вроде поднимающейся гряды туч? То ли да, то ли нет. Напоминает
тучи, но может оказаться и чем-то совсем другим. Движется оно? Незаметно.
Может быть, это какая-то округлая, куполообразная вершина, возвышение, и
раньше просто нельзя было его разглядеть, а сейчас видимость в том
направлении улучшилась. Может быть. Не исключено даже, что это не
возвышение, а напротив - впадина. Никуда не годная атмосфера на этой
планете, прямо суп с клецками.
Так или иначе, это нас не пугает. И не помешает воспользоваться
заслуженным отдыхом.
Защитное поле стоит? Стоит, родимое. Значит, по всем законам, команде
разрешен отдых. Что-то очень уж спать захотелось. А свои желания надо
удовлетворять - когда это не идет во вред делу.
Он шагнул в тамбур. Снова, не в первый раз уже за сегодняшний день,
повторилась скучная процедура. Два шага. Пластины внешнего люка смыкаются
за спиной. Усиливающийся свист: стерилизация. Тут она вроде бы ни к чему,
но так положено. Снова свист: воздух. Табло: разрешено раздеться.
Благодарствуйте... Внутренний люк. Вот мы и дома. В тепле и уюте. Красота!
Поужинать, что ли? Неохота. Но положено. Значит, будем ужинать.
Поужинал без удовольствия. Лег спать, дав предварительную команду,
чтобы разбудил своевременно. Хотя знал, что и так проснется минута в
минуту, как сам себе закажет. Но никогда не следует пренебрегать
подстраховкой.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг