беспорядке.
От постройки, направляясь к Анфиладе, шла прямая шириной около полутора
метров полоса, немного углубленная в землю.
- Здесь прошла "черепаха", - ни к кому не обращаясь, тихо проговорил
Ритам.
Сразу же были забыты недавние опасения, и грузный Отэн Карт первым
присел у края полосы, ощупывая гладкую, словно отлитую из черного стекла,
дорогу. Военный министр долбил подобранным возле дороги камнем чудесный
материал. Все три генерала кто кортиком, кто рукояткой пистолета, кто
перочинным ножом тщетно старались отколупнуть хотя бы кусочек плотной, как
лава вулкана, крепкой дороги.
- И это сделано за одну ночь!
- Разрешите узнать, господа, что здесь происходит?
Карт поднялся достаточно ловко для своей тучной фигуры. Министр и
генералы, быстро и едва уловимо поправившие свои мундиры, были уже на
ногах.
- А, господин Ченснепп, - Карт натянуто улыбнулся. - Я весьма рад, что
вы пожаловали в мои владения. Здесь, мне кажется, все вам знакомы.
Присутствовавшие раскланялись.
- Да, все, кроме этого господина. - Ченснепп смотрел на Фурна
пристально, стараясь припомнить, где видел это лицо, лицо, каких много, и
вместе с тем такое, в котором чувствуется что-то особенное, свойственное
незаурядным натурам. Ритама Ченснепп просто не принял в расчет, угадав в
нем человека мелкого, подчиненного, то есть такого, который не мог иметь
отношения к разговору людей с самым высоким положением в стране.
- Это мой старинный друг. Путешественник и великолепный охотник,
господин Пит Фурн. Он только вчера прибыл с островов Паутоо.
- Вот как, только вчера? Впрочем, это его личное дело. Господин Карт, я
был бы весьма доволен, если бы мне удалось, и особенно в присутствии этих
господ, - Ченснепп слегка склонил голову в сторону военных, - узнать,
каким образом принадлежащее нашему концерну экспериментальное животное
оказалось в пределах вашей усадьбы?
- Этот же самый вопрос я хотел предложить вам, господин Ченснепп. Я
рад, что вы признаете, Особенно в присутствии этих господ, - теперь Отэн
Карт наклонил голову в сторону военных, - что чудовищное животное
принадлежит концерну "Ченснепп-каучук".
- Да, я не собираюсь этого отрицать.
- Превосходно! Вы, очевидно, также не сможете отрицать, что, выпустив
это ужасное создание, вы подвергаете опасности спокойствие столицы, а
может быть, и всей страны.
- Не будем заходить слишком далеко, господин Карт.
- Как, вы намерены утверждать, что не способствовали бедствиям, которые
нагрянули на нашу страну?
- Я хотел бы, господин Карт, - Ченснепп внешне оставался спокойным, но
слова, услышанные им от конкурента, заставили его содрогнуться, - я хотел
бы вести нашу беседу в более спокойных тонах. Мне ничего не известно, о
каких бедствиях вы говорите.
- Гибель Пропилеев вы не считаете бедствием?
- Гибель?
- Да, уже разрушена значительная часть этого великолепного, имеющего
огромную ценность произведения искусства, и мы еще не знаем, что последует
дальше.
- Я готов дать вам обязательство возместить стоимость Пропилеев.
- Возместить стоимость? - Отэн Карт почуял возможность сделать дело, о
котором он не мог и мечтать: покрыть расходы по Пропилеям и тем самым
вынудить своего исконного соперника произвести большие затраты. При
потерях Ченснеппа в Таркоре, при уплате огромной суммы, составлявшей
стоимость Пропилеев, ему уже не так легко будет вести конкурентную борьбу
с фирмой "Карт-каучук".
- Да, возместить стоимость, - повторил Ченснепп, вынимая блокнот и
авторучку, - но только при одном условии: вы должны немедленно покинуть
Пропилеи и предоставить право мне одному руководить операцией.
Отэн Карт посмотрел на дорогу, на возникшее за одну ночь сооружение и
опустил руки в карманы.
- Мне кажется, господин Ченснепп, нам не стоит в такой ответственный
для страны момент поднимать вопрос о стоимости Пропилеев. Нам необходимо
объединить усилия и вместе постараться совладать с грозной и, кажется,
многообещающей силой.
- В таком случае, - улыбнулся Нум Ченснепп, - не будем терять времени.
- Господа, я как член правительства, - начал военный министр, - должен
прежде всего напомнить вам о той ответственности, которая ляжет на вас, в
случае если эти существа причинят какие-либо бедствия или материальный
ущерб населению. Вы, господин Ченснепп, приняли правильное решение, пойдя
на уничтожение института в Таркоре, и мы оказали содействие в этом. Мы
готовы и здесь применить всю мощь нашего оружия и все средства
уничтожения, которыми располагаем, лишь бы не вызвать бедствия, если не
сказать катастрофы.
- Прибегнуть к средствам уничтожения мы всегда успеем. Не так ли,
господин Карт?
- Совершенно верно.
- В Таркоре, господин министр, дело обстояло несколько сложнее.
Эксперименты были в такой стадии, когда мы не имели возможности
контролировать поведение этих существ. Мы держали их в законсервированном
состоянии, но одно с умыслом выпущенное животное развило ужасающую энергию
и начало высвобождать других. В Таркоре их было несколько, и мы не могли
справиться с ними. Здесь, насколько мне известно, находится один
экземпляр, и мы должны приложить все усилия, чтобы обуздать эту
невероятную силу, попробовать справиться с ней, чтобы постараться дать
человечеству невиданное средство созидания, а если это понадобится, то и
разрушения.
- Тогда начнем, господа, - согласился военный министр.
- С чего?
- Слышать этот вопрос от вас, господин Ченснепп, более чем странно.
Ведь вы, надеюсь, лучше, чем кто-либо из нас, должны знать, что
представляют собой эти существа, воссозданные в вашем институте
профессором Куаном Родбаром. Не считаете ли вы возможным пригласить сюда
профессора Родбара, профессора Асквита?
- Профессор Куан Родбар, господа, прошедшей ночью скончался. - Отэн
Карт перекрестился, военные вытянулись, наступила минута молчания, после
которой Нум Ченснепп продолжал: - Нам не удалось достаточно быстро
связаться с профессором Асквитом. За несколько дней до прискорбных событий
в Таркоре профессор Асквит вылетел из Макими в Мельбурн. Как только
произошла авария в лаборатории Родбара, мы радировали в Мельбурн, но
оказалось, что Асквит уже выехал оттуда. Служащие нашей австралийской
конторы лишь вчера смогли разыскать его и сообщить о случившемся.
Профессор вылетел из Австралии на специальном самолете и сегодня будет
здесь. Я с нетерпением жду его, однако я должен еще раз напомнить вам,
господа: ни Родбар, ни тем более Асквит, который в последнее время
вынужден был находиться на Паутоо, еще не имели никакой практики в
обращении с силициевыми созданиями, находящимися вне инкубационных камер.
Если не считать паутоанского опыта борьбы с плазмой, то можно сказать, что
с силициевыми существами, вырвавшимися на свободу, мы сталкиваемся
впервые. Опыт овладения, подчинения человеку силициевого живого вещества,
вероятно, нам мало пригодится. Здесь мы имеем дело с иными, совершенно
неведомыми нам формами силициевой жизни. Сейчас, господа, следует решить,
рискнем ли мы, найдем ли в себе силы и мужество начать сражение с ними.
- Игра стоит свеч. Надо пробовать, дерзать, сражаться!
- Но как?
- Надо действовать, полагаясь на наш общежитейский опыт и разум.
- Я готов, господа, - воскликнул старый генерал-артиллерист, - я готов
отдать распоряжение стрелять!
- Боюсь, господин генерал, - улыбнулся Ченснепп, - что начинать нужно
будет не с этого.
- Совершенно верно. Если ничего не удастся поделать, то этим надо будет
заканчивать операцию. Прежде всего необходимо разведать, где находится
сейчас животное и что можно предпринять для его обуздания.
Так решено было начать необычную охоту.
Пока генералы и промышленники пререкались, обсуждая, как можно овладеть
столь заманчивой силой, Фурн действовал. Он успел пройти по пустырю вдоль
стекловидной дорожки, проложенной таинственным животным, и дошел до места,
где недавно стояла статуя Августа. Проследить дальнейший путь животного
было нетрудно. Уничтожив статую, оно двигалось по прямой линии, не
уклоняясь ни на миллиметр. Пройдя римскую балюстраду, оно, видимо,
уперлось в стену атриума, но и тут, кажется, не задержалось надолго - в
стене было прорезано отверстие диаметром около полутора метров. Совсем
неподалеку от этого отверстия была широкая дверь - арка, ведущая в атриум,
но животное не воспользовалось ею и проникло в помещение сквозь толстую
каменную стену. Пройдя немного наискось весь атриум, оно снова просверлило
стену, все так же не меняя взятого направления, и очутилось в эллинском
дворике.
Фурн смотрел через эти два отверстия, стараясь разглядеть, что делает
животное. Оно лежало на мраморных плитах дворика, не подавая никаких
признаков жизни. Фурн почти бегом бросился обратно к пустырю, спеша
сообщить о виденном, но на середине пути остановился и снова окинул
взглядом пройденный странным существом путь. Фурн встал на дорожку - он
был первым человеком, вступившим на эту своеобразную мостовую, - и начал
внимательно присматриваться к видневшимся оттуда отверстиям в римском
здании. Далеко на горизонте, как раз на том месте, где оба отверстия
совпадали, вздымался гигантский столб дыма. Там был Таркор. Стало ясно:
животное стремилось на выручку себе подобных. Почему же оно остановилось и
больше не продолжает свой не знающий никаких преград путь? Закончилось
уничтожение его собратьев в Таркоре или оно почему-либо потеряло
способность двигаться?
Фурн поспешил к серебристому строению, около которого все еще
продолжалось обсуждение, и рассказал о своих наблюдениях. Пример Фурна
заставил собравшихся направиться к эллинскому дворику. Животное
действительно лежало неподвижно, и группа рискнула наконец приблизиться к
нему настолько, чтобы рассмотреть его хорошенько, пользуясь, разумеется,
биноклями. Биноклей было только два, и почтенные господа, забыв о чинах и
субординации, вырывали их друг у друга, как мальчики, которым впервые в
руки попал калейдоскоп.
- Да ведь оно совсем не страшное! - воскликнул министр.
- Совершенно верно, милое, безобидное существо, - сыронизировал Отэн
Карт, - которое уничтожает все попадающееся на его пути.
- А я согласен с господином министром, - уверенно проговорил Фурн. -
Существо действительно не страшное, больше того, я убежден, что оно
добродушно по природе своей и разрушает только то, что мешает ему
двигаться к цели.
Прежде всего было решено проверить, почему животное перестало
двигаться. Может быть, оно уже мертво?!
Фурн счел возможным применить уже испытанный им способ и снова двинулся
вперед, вынув револьвер. Вся остальная компания довольно удобно устроилась
за солидными колоннами, предпочитая находиться в большей безопасности.
Отэн Карт боялся, что Фурн может застрелить животное, погубить выращенное
профессором Род баром существо, но он понимал, что другого выхода пока не
было.
Пули, выпущенные Фурном, исчезали в теле чудовища, как камешки в воде,
видимо не причиняя никакого вреда. При каждом выстреле по его телу
пробегала волна судорог, немного увеличивалось самосвечение. Попытка Фурна
не оказалась напрасной: животное подавало признаки жизни, и это подбодрило
участников охоты. Предложения посыпались одно за другим. Все они сводились
к тому, чтобы загнать животное в какой-нибудь загон. В этих предложениях
сказывался тысячелетний опыт человека, еще в доисторические времена
справлявшегося с огромными мамонтами, загонявшего их в ямы, ловившего в
сети и западни в десятки раз более сильных, чем он сам, зверей. Но что
предпринять в данном случае, никто не знал. Никакие каменные помещения для
этого не подходили: опыт уже имелся, было очевидно, что питомцы Родбара
свободно проникают сквозь стены. Загнать животное в глубокий бассейн,
находившийся в египетском дворике? Неизвестно, как оно будет себя
чувствовать в воде. Если оно просто утонет, то какой смысл возиться с ним,
рисковать людьми. Если оно может существовать в воде, то оно сумеет
пробуравить каменные стены бассейна и выползет оттуда куда ему вздумается.
Ченснепп знал, что небольшие, законсервированные существа совершенно
спокойно лежали у профессора Родбара в металлических ящиках, их можно было
перетаскивать куда угодно. Но существо, уже получившее возможность
двигаться, вышедшее из состояния своеобразного анабиоза благодаря
полученной им органической углеродистой пище (роковой кочан капусты
Ритама!), вряд ли будет укрощено, даже попав в металлический сосуд. В
Таркоре они сумели каким-то непонятным способом высвободить из стальных
вольеров своих законсервированных собратьев.
Положение казалось безнадежным. Время шло. Было неизвестно, как поведет
себя пока еще спокойно лежащее существо. Если оно будет продолжать путь в
Таркор, стремясь на выручку себе подобных, то это может привести к
огромным бедствиям: на прямой от Пропилеев до Таркора лежала
густонаселенная часть города. Какие бы то ни было попытки обуз дать его
можно было предпринимать только до тех пор, пока оно не покинуло
территорию виллы Отэна Карта. Здесь все было подготовлено к тому, чтобы в
случае необходимости начать уничтожение, локализировать бедствие.
Из всех предложений участников охоты мысль попробовать обуздать
страшное животное, запутав его в стальных сетях, казалась единственно
приемлемой. Фурн уже направился к воротам, чтобы отдать распоряжение
немедленно доставить сети, как животное вдруг зашевелилось. Словно угадав
намерение своих противников, оно прямым путем двинулось вдоль эллинского
дворика и, встретив на своем пути высокие перила, густо уставленные
балясинами, спокойно прошло сквозь них. Шарообразное, сплюснутое тело его
растеклось на несколько ручейков, которые, как змеи, проползли между
балясинами и уже по ту сторону перил собрались в сплошной ком.
- Господа, - воскликнул Фурн, - это не одно животное, это целая колония
животных, собранная в мощный коллектив и, как знать, может быть,
наделенная разумом! Строение этого кома, его шестиугольные частицы - это
элементарные родбаридики.
- Как вы сказали? Родбаридики?
- Ну да, как же их назовешь? Ведь их изобрел профессор Родбар!
- Изобрел! - Ченснепп задумался. - Родбар сделал такое, оживив
силициевые зародыши... Впрочем, сейчас не до этого. Сейчас надо во что бы
то ни стало овладеть этим "изобретением", неважно, одно это существо или
целая колония.
Поведение родбаридов навело на мысль, что их можно попробовать "влить"
в какой-либо подходящий сосуд. Если срочно выкопать яму, поместить туда
стальной котел, попробовать загнать в него непонятное существо, то не
исключено, что с ним будет легче управиться. Это предложение всем
показалось наиболее удачным. Решено было поспешить с его осуществлением.
Отэн Карт распорядился немедленно доставить огромный, диаметром около
трех метров, стальной котел с завода силиконовых каучуков и начать рытье
котлована. Предстояло выбрать место для этого котлована с таким расчетом,
чтобы с наименьшим трудом можно было загнать туда родбарида. Спор был
коротким: всем понравилось предложение Фурна рыть яму на прямой, избранной
могучим существом как направление на Таркор.
- Я думаю, господин министр, теперь нам понадобятся услуги капитана
Феррана.
- Вы правы, господин Карт. Надо вызвать сюда Феррана с его танком, -
согласился министр.
- Танк сюда, в Анфиладу Искусств! - с негодованием воскликнул Ритам, но
на него никто не обратил внимания.
Фурн был предусмотрителен настолько, что при отъезде Отэна Карта к
военному министру напомнил ему о капитане Ферране. Танкист, завзятый
охотник, страстный любитель приключений, человек, побывавший в самых
невероятных переделках, он с готовностью согласился принять участие в
небывалой, еще никем не виданной охоте. Ферран был давним приятелем Фурна.
Фурн считал, что на него можно вполне положиться, можно допустить в
Пропилеи, не рискуя, что капитан разболтает о виденном. Не прошло и десяти
минут, как, к великому ужасу Ритама, тяжелый танк Феррана появился в
Пропилеях. Капитан уже около часа с нетерпением ждал, когда его пригласят
принять участие в сражении, и не замедлил появиться вблизи эллинского
дворика.
Сминая газоны, ряды штамбовых роз, искусно подстриженного букса,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг