- А что бы ты сделал? Пошел бы бить физиономию этому "свирепому Джо",
которого ты не знаешь? Или, еще того хуже, заявил бы в полицию?
- Пауль, зачем ты шутишь такими вещами? Ведь ты прекрасно знаешь, что
они способны на все. Когда ты получил записку?
- Пять дней тому назад.
- Ты с ума сошел, Пауль! Зачем ты приезжал сюда!
- Ганс! - гневно кричит старик. - Ты замолчишь когда-нибудь?
Крайнгольц тихо говорит.
- Спасибо, Пауль. Я конечно, знаю, что ты настоящий друг, что ты не
хочешь оставить меня в такие дни одного, но...
Рояль заглушает его голос.
Буш играет с подъемом, с мастерством большого, одаренного музыканта.
Играет одну за другой вещи бравурные, задорные, преисполненные огромной
внутренней силы.
Гроза приближается. Глубоко внизу озеро все чаще окрашивается
ослепительным фиолетовым блеском.
В холл врывается порыв ветра и тушит свечи.
- Спасибо тебе, Пауль. Мне было очень хорошо в эти несколько минут, -
говорит Крайнгольц. - Я забыл обо всем на свете и слушал тебя, как всегда,
с упоением. Спасибо!
- Ну вот, а ты говорил, чтобы я не приезжал в Пейл-Хоум, - весело
отвечает Буш.
- Ты все шутишь, Пауль. С этой бандой шутить нельзя. Разве ты не
боишься смерти?
- Смерти? - доктор становится серьезным.
- Я прожил много, Ганс, и, конечно, боюсь смерти, но боюсь несколько
особенной боязнью, - ну, вот примерно так, как боюсь, что кончается уже
концерт, который принес мне столько возвышенного наслаждения. Да, жизнь
для меня - наслаждение. И чем сильнее это наслаждение, тем больше боязнь
смерти. Ведь жизнь не концерт - она не повторится.
Весь холл на миг озаряется розовым светом. Оглушительный грохот
раздается совсем близко, и еще долго после него слышатся затухающие
раскаты грома, а когда, наконец, все стихает, в наступившей тишине
неумолчно трещит телефон.
- Ага, еще не отключили, - смеется Крайнгольц и выходит в кабинет.
- Пауль, вызывают тебя.
Переговорив по телефону, доктор начинает собираться.
- Что случилось, Пауль?
- Вызывают к больному.
- Куда?
- На ферму к Стиллу.
- К Стиллу? Странно!
- Что же здесь странного? Беда может приключиться со всяким.
- Откуда они узнали, что ты в Пейл-Хоум?
- Вот уж не знаю. Наверное, позвонили в Гринвилл, и там сказали, что я
выехал к тебе.
- Стилл сам звонил?
- Нет.
- Кто-нибудь из его семьи?
- Нет. Я не узнал по голосу, кто звонил.
- Пауль, мне не нравится этот вызов.
- Нервы, Ганс, нервы. Нельзя же бояться каждого телефонного звонка.
Откуда это у тебя? Я тебя знал не таким!
- Я о тебе беспокоюсь, Пауль. Может быть, тебе лучше не ехать?
- За все тридцать пять лет моей врачебной практики, мой друг, еще не
было случая, чтобы я не выехал на вызов к больному. Мне нужно ехать - это
долг врача!
- А если это ловушка?
- А если больной умрет без моей помощи?
- Хорошо, Пауль, я поеду с тобой.
- Не говори глупостей, Ганс. Тебе нельзя оставить Пейл-Хоум ни на
минуту. Ну, Ганс, до завтра!
Доктор вышел. Крайнгольц подошел к окну кабинета и настороженно стал
прислушиваться к звукам тревожной ночи. Раскаты грома становились все
глуше и отдаленнее. Порывистый ветер вдруг унялся и стало слышно, как
застучали по крыше первые крупные капли дождя.
"Промокнет. Не успеет дойти до фордика и непременно промокнет, -
подумал Крайнгольц. - Почему он так долго бредет? А может быть, он уже
отъехал? Нет, не похоже, не было слышно тарахтения его фордика".
Волнение Крайнгольца усиливалось. Он уже не мог спокойно стоять у
раскрытого окна и выбежал на веранду. В нарастающем шуме дождя он услышал
сухой короткий треск и бросился к воротам.
У ворот стоял фордик Буша.
На крики Крайнгольца никто не отозвался. Он обежал вокруг машины,
заглянул внутрь, снова подбежал к калитке и здесь, при вспышке молнии,
увидел Буша. Потоки ливня успели промочить одежду, и она облепила его
тощее тело, неподвижным комочком приткнувшееся у ворот.
- Пауль! Пауль!
Крайнгольц подхватил на руки хирурга и понес его к вилле. В кабинете он
уложил его на широкий кожаный Диван и кинулся к телефону.
Телефон был уже отключен.
Он в отчаянии продолжал еще стучать по рычагу аппарата, когда ему вдруг
почудилось, что Буш заговорил.
При свете одинокой свечи было едва видно, как шевелились побелевшие
губы старика. Вместе с хрипом вырывались отдельные бессвязные слова.
- Тампоны... там у ворот... Ты стяни потуже... это был почтальон...
Впрочем, бесполезно... Знаешь, Том Келли... В операционную, Ганс...
бинты...
Крайнгольц осторожно поднял хирурга и перенес его в операционную.
Здесь Крайнгольц пробыл не более десяти минут. Выходя из операционной,
он не забыл замкнуть своим ключом стальные двери "высокой ограды" и
медленно, чуть пошатываясь, побрел в кабинет.
В оплывшем огарке огонек еще несколько минут боролся с заливавшим его
стеарином и вскоре погас совсем.
Гроза уходила все дальше и дальше. На стенах все тусклее становились
отсветы далеких молний. Дождь лил спокойно, мягко.
Крайнгольц сидел тихо, неподвижно и не заметил даже яркого света фар,
на миг прочертивших темные стены кабинета, не обратил внимания на звуки
сирен.
Он поднял голову только тогда, когда перед ним появились полицейские в
мокрых, блестяще-черных плащах.
- Мистер Крайнгольц! - грузный полицейский сделал шаг по направлению к
Крайнгольцу. - Нам сообщили, что вами убит доктор Буш.
- Что?!
- Вы иностранец, но английским языком, поскольку мне известно, владеете
в достаточной степени, мистер Крайнгольц. Я еще раз повторяю: нам стало
известно, что вы убили доктора Пауля Буша.
- Ложь! Мой друг убит у ворот моей виллы и вы обязаны, - вы слышите? -
в исступлении крикнул Крайнгольц, - вы обязаны немедленно заняться
поисками убийцы!
- Э, знакомая песня! Не притворяйтесь. Нам известно, что труп спрятан
вами где-то на вилле. Не так ли? - полицейский обернулся к стоявшему в
тени высокому мужчине в гражданском платье, и тот утвердительно кивнул
головой.
- Мы обязаны обыскать все помещения виллы.
- Все помещения? - с усмешкой переспросил Крайнгольц.
Для того чтобы принять решение, ему потребовалось всего несколько
секунд. Он нажал кнопку, вмонтированную в письменном столе, и в то же
мгновение за "высокой оградой" раздались глухие взрывы.
Мощные стены, окружающие таинственные лаборатории, не пострадали от
взрывов, но проникнуть за "высокую ограду" не было никакой возможности.
После того, как полицейские увезли Крайнгольца, еще с четверть часа там
бушевало пламя.
Два полицейских охраняли виллу. Они не вмешивались в действия Клифтона.
Остальные вместе с Хьюзом обшаривали все помещения.
- Ну, что же, вы нашли что-нибудь нужное шефу? - нетерпеливо спросил
Клифтон. Хьюз продолжал медленно перебирать бумаги в письменном столе
Крайнгольца.
- Странный вопрос. Я же говорил вам - все, что только может
интересовать шефа, находилось за "высокой оградой", - а там, - обрюзгшая
физиономия Хьюза скривилась в усмешку, - а там, кажется, слишком жарко для
того, чтобы разбираться в конструкциях инженера Крайнгольца.
В кабинет влетел запыхавшийся, мокрый Джо Форген.
- Мистер Эверс! - выкрикнул он почти с испугом.
С появлением Эверса в кабинете Хьюз и Клифтон подскочили со своих мест
и застыли в выжидательных позах.
- Что вы здесь наделали? - холеное лицо Эверса налилось кровью. - Что
вы наделали, я вас спрашиваю? Вы понимаете, что шум, который вы подняли на
всю округу, может нам обойтись очень дорого?!
- Мистер Эверс... - пролепетал Клифтон и замолк под взглядом
разъяренного шефа.
- "Мистер Эверс, мистер Эверс!" Я вас спрашиваю: где Буш? Где
аппаратура Крайнгольца? В огне!
- Но кто же мог предвидеть, что он задумал такую дьявольскую штуку?
Кнопка - и все полетело к черту!
- А вы тоже, Хьюз! "Специалист по Крайнгольцу" называется! Где же ваша
хваленая осведомленность?
- Эти кнопки Крайнгольц придумал уже после того, как уволил меня, -
флегматично ответил Хьюз.
- Вот видите, мистер Эверс, - оживился Клифтон. - Я действовал строго
по вашим указаниям.
- А Буш? - рявкнул разгневанный Эверс. - Мне нужен был Буш! Зачем
угробили Буша?
- Другого выхода не было, мистер Эверс. Все шло хорошо, но тут впутался
этот проклятый Келли.
- Какой еще Келли?
- Почтальон. Может быть, вы помните, мистер Эверс, вы видели его в
харчевне Форгена.
- Ну, и что же?
- Один из парней Форгена весь вечер проторчал у ворот Пейл-Хоум - это
он должен был выполнить все, что вы приказали, мистер Эверс. Ну, так вот,
как только к машине подошел Буш, откуда ни возьмись появился этот Келли.
Парень Форгена был хорошо укрыт в кустах, тот его не заметил, прямо
направился к доктору и стал ему рассказывать все о письмах, адресованных
Крайнгольцу, о том, что видел в харчевне Хьюза. Буш выслушал почтальона и
пошел к воротам, собираясь, видно, рассказать Крайнгольцу обо всем, что
узнал от Келли. Ну, вот, тут парень и прикончил хирурга.
- По-дурацки все получилось, - пробурчал Эверс еще злобно, но Клифтон
уже понял, что гроза миновала.
Эверс сел за письменный стол и задумался. Белые, пухлые пальцы,
покрытые с тыльной стороны рыжеватыми волосиками, нервно выбивали дробь на
полированной крышке стола.
- Прежде всего, Клифтон, надо сделать так, чтобы газеты не подняли
никакого шума по поводу сегодняшней ночи в Пейл-Хоум. Вы успеете это
сделать?
- О, конечно! Это все можно будет устроить, - обрадованно воскликнул
Клифтон.
Эверс вынул из кармана записную книжку и набросал текст сообщения для
газет. Прочитав написанное, он продиктовал текст Клифтону и обернулся к
Форгену.
- Форген! Этот Том Келли, надеюсь, в ваших руках?
- Ну, конечно! - расплылся в самодовольной улыбке гангстер.
- Вы позаботьтесь о том, чтобы получить у него собственноручную записку
с признанием в убийстве доктора Пауля Буша.
Физиономия Форгена потускнела.
- Сэр, я, право, не знаю...
- Вы меня хорошо поняли, Форген?
- Понял, сэр.
- То-то же! - Эверс поднялся, захлопнул книжку, и впервые за все время
разговора в кабинете на его красиво очерченных, чуть припухших губах
появилась улыбка. - Ну, а инженером Крайнгольцем я займусь сам.
4. "ЗАЩИТА 240"
В шесть часов утра к станции Волновой подошел пассажирский поезд. В
шумной, торопливой толпе Титов пробирался к выходу. На пристанционной
площади поток пассажиров редел, растекаясь по прилегающим улицам.
Титов внимательно осмотрел стоявшие у станции автомашины. Увидев на
одной из них номер ХВ 15-40, он молча сел в машину, и она тотчас же
тронулась с места.
Человек за рулем поздоровался с Титовым и спросил, куда он намерен
ехать.
- Прежде всего, товарищ Кузнецов, мне надо повидаться с капитаном
Бобровым и выяснить у него, чем я смогу быть ему полезен. Где сейчас
капитан?
- Капитан в поселке. Он находит, что вам удобнее всего встретиться с
ним на квартире.
- Ну, хорошо, там и поговорим обо всем. Как здесь у вас дела?
Таинственное влияние Никитина на аппаратуру продолжается?
- Продолжается, Иван Алексеевич.
- Та-ак, интересно, - медленно произнес Титов. - А что представляет
собой этот Никитин?
Кузнецов коротко, но исчерпывающе рассказал Титову все, что ему удалось
узнать о Никитине.
Примерно за год до окончания войны, демобилизованный в связи с тяжелой
контузией, Никитин поступил на работу в Центральный институт, затем его
перевели в филиал, в Петровское. За эти годы он зарекомендовал себя с
самой лучшей стороны. Несколько замкнутый, молчаливый, он редко появляется
среди молодежи. Однако это никого не удивляет - все знают, что Никитин все
свободное от работы время учится. Благодаря настойчивости и умению
работать он успешно справляется со сложными заданиями, посильными только
квалифицированному инженеру, хотя и не имеет диплома. Никитин не чурается
общественной работы, но и не является активистом. Неоднократно
премировался, никогда не имел взысканий. Одинок. Особенно близких друзей
не имеет.
- Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о нем, - закончил Кузнецов. -
Как видите, нет ничего компрометирующего.
- Ну, что ж, тем лучше. Я везу с собой, товарищ Кузнецов, приборы типа
наших 24-16, - похлопал Титов ладонью по солидному чемодану, оклеенному
светло-коричневым дерматином. - Эти приборы несколько переконструированы.
Думаю, они помогут нам разобраться во всем этом деле. Начнем сегодня же, и
начать нужно, мне кажется, с квартиры Никитина.
- Обыск?
- Нет, что вы! - Титов задумался, соображая, как воспримут его
предложение капитан Бобров и его сотрудники. - Обыск, по-моему, не нужен.
Вы припоминаете, товарищ Кузнецов, при каких обстоятельствах мы с вами
познакомились?
- Ну как же, Иван Алексеевич. - В косо поставленном зеркальце Титов
увидел улыбку на лице Кузнецова. - Припоминаю. Кусок картона задал нам
всем немало работы.
- Вот, вот. А вы помните, как разрешилось это запутанное дело?
- Еще бы! Ведь на приборы влиял этот чертов картон, на котором
разравнивали листочки радиоактивного сплава. Иван Алексеевич! - Кузнецов
притормозил машину и повернулся к Титову. - Вы думаете, что и в этом
случае?..
- Уверен!
Кузнецов погнал машину быстрее, сосредоточенно вглядываясь в бегущее
под колеса шоссе и молча продумывая предположение Титова.
- Вы здесь уже несколько дней, - прервал молчание Титов, - не так ли?
- Да, Иван Алексеевич, вторую неделю.
- Ну вот, значит, обстановку изучили. Скажите, есть возможность... Нет,
впрочем, это будет сложно.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг