темноте, осторожно переступая через канавы, перелезая через плетни, он
прошел на выгон. Все время оглядываясь, проверяя, не следят ли за ним,
подошел к карьеру. Сначала у помощников Боброва, наблюдавших за Никитиным,
сложилось впечатление, что он решил кратчайшим путем добраться до
железнодорожной станции.
Здесь когда-то проходила узкоколейка. По временной линии узкоколейной
дороги день и ночь сновали вагонетки, опрокидывая, в карьер ковши с пустой
породой с ближайшего завода. Этим путем пользовались несколько лет тому
назад, а теперь он засыпан. Узкоколейка перенесена дальше.
Что понадобилось здесь Никитину?
Он прошел по узкоколейке и на середине почти совсем засыпанного карьера
свернул в сторону. Никитин долго бродил по заросшему бурьяном участку,
петляя, появляясь из-за темной высокой травы то в одном, то в другом
месте.
Возвращался он также напрямик, брел, не разбирая дороги.
Весь день Никитин не мог успокоиться, вспоминая утренний разговор с
Женей. Еще минута - он сказал бы ей, и тогда... Если бы не срочный вызов к
Зорину, он назвал бы _его_ имя. Но зачем это? Ведь никто не может
узнать!..
Никитин нервно ходил по комнате, останавливался у закрытых ставнями
окон и прислушивался. Тревожил каждый шорох. Зачем начал этот разговор с
Женей? Нет, нет. Ей надо сказать. Только она, любящая, чуткая, нежная,
может... Она искала его все утро, беспокоилась... а может быть, и она...
Сегодняшний вызов к академику. Отнести записку Резниченко. Почему
понадобилось Зорину именно его послать по такому пустяковому поводу? Что
хотят от него? Следят! Вот и в карьере... А может, и не следили, тоже
показалось?.. Хорошо, что там все в порядке, все на месте. В течение
многих лет, прошедших со дня той встречи, рельсы узкоколейки много раз
переносили все дальше и дальше, и теперь вагонетки ссыпают породу уже
далеко, а там... Бурьян, тишина. Ничего не разрыто и... и все же следили,
наверное. Зачем пошел, зачем понадобилось идти туда? Ведь и это не
принесло успокоения.
Никитин подпер голову руками и долго смотрел на портретик Жени, в
скромной рамочке стоявший на столе.
Женя! Она появилась в его жизни уже тогда, когда все было давно позади,
когда прошло уже много времени со встречи на узкоколейке и казалось, что
можно спокойно жить.
Женя! Никитин вынул блокнот из кармана и стал просматривать свои
записи. Улыбка, смятенная и все же радостная, появилась на его бледном,
измученном за последние дни лице. "Познакомился с Женей, стал делать
записи в блокноте!" Он нашел его как-то среди старых, уже не нужных книг.
В чистеньком аккуратном блокноте появилась строчка: "Женя. Апрель,
двадцать первое". И все. А хотелось написать так много, хотелось
рассказать о любви к ней. В блокноте стали появляться строки поэтов,
хорошо писавших о великом, всепобеждающем чувстве. В нем лежали две
фотографии Жени и маленькая, почти совсем почерневшая фиалка. С фотографии
смотрели веселые, лукаво прищуренные глаза. Женя! Задорная, такая милая
улыбка и непослушные вьющиеся волосы, выбивавшиеся из-под белого ажурного
платка... Как было хорошо тогда, в апреле... Тогда казалось, что все-все
позади и можно жить и любить!
Все ушло и даже она... Нет, нет! Надо обо всем написать ей. Она любит,
конечно, любит, она поймет!
Никитин вырвал из блокнота несколько листков и начал:
"Женя!
Я не могу больше! Я должен сказать тебе все. Меня обязывает к этому
любовь к тебе. Любовь властно вошла в мое одиночество, охватила всего
меня, просветлила душу. Весь мир заиграл другими красками - светлыми,
яркими. Дни не омрачались больше тягостными воспоминаниями. Прошло то
время, когда я каждый наступающий день встречал со страхом и провожал с
облегчением: "сегодня никто не пришел". Я уже был спокоен, я считал, что
цепь оборвана и вот теперь снова..."
Да, теперь снова. Когда же _это_ началось? Когда _это_ появилось?
Никитин перебирал в памяти все до мелочей. Перо было отложено, листки
забыты, и он силился вспомнить, когда _так_ стали смотреть на него!
Перебирал все свои поступки, слова, даже жесты и выражения, но не в силах
был припомнить ничего такого, что могло бы повлиять на отношение к нему
сотрудников. Он не мог вое становить, с какого именно момента все это
началось. Он даже не мог определить для себя, _что_ началось, но _начало_
чего-то он чувствовал определенно. Настороженность, какое-то особенное
внимание к нему. Это трудно объяснить, но он чувствовал на себе глаза
сотрудников. И снова болезненно сжался комочек внутри, и снова, как в те
дни после последней встречи на узкоколейке, стало страшно. Нет, страшнее.
Во много раз страшнее - ведь тогда в его жизнь еще не вошла Женя. А
теперь?..
Никитин снова схватил перо, и оно нервно забегало по листкам блокнота:
"...Женя! Ты открыла для меня другой мир. Я уже не бродил в темноте. Ты
принесла мне счастье! В моей жизни вспыхнула светлая полосочка, и вот она
должна угаснуть. То, что творится сейчас вокруг меня..."
Никитин вздрогнул. За стеной что-то зашуршало, показалось, что кто-то
скребется в ставню. "Следят! Везде следят. Наверное следили, когда ходил к
карьеру, наверное догадались".
Мучительно захотелось пойти опять к карьеру. Проверить - будут следить
или нет? Но это глупо и, главное, рискованно. Снова принялся за письмо.
Много раз отрывался от него и все чаще прислушивался к шорохам и стукам в
доме, в саду, на улице. В письме никак не удавалось подойти к главному.
Чаще и чаще мелькала тревожная, больная мысль: "А может быть, и Женя... ее
предупредили, и она не может ему ничего сказать, она тоже следит... Искала
его все утро, явно хотела встретиться после работы..." Ему удалось
увильнуть, пройти домой, не столкнувшись с ней... Неужели и она?!.
Скрипнула калитка.
Никитин потушил свет и прильнул к щелке в ставне. В темном палисаднике
мелькнула какая-то тень.
"Зачем потушил свет? Ведь это только лишняя улика. Волнение может
выдать. Надо держаться до конца. Еще не все потеряно. Ведь никто ничего не
может узнать".
Никитин зажег свет, сел к столу.
"Никто не узнает"...
Скрипнула входная дверь. Никитин вскочил, отпрянув от стола.
- Войдите, - вскрикнул Никитин сдавленным голосом, не дожидаясь стука.
Дверь нерешительно скрипнула еще раз, но не открывалась. - Входите!
Входите! - в отчаянии закричал Никитин.
- Женя?!
Никитин медленно отступал в глубину комнаты, хватаясь за спинки
стульев, за стол, и остановился, прислонившись к шкафу. На бледном потном
лбу лежала прядка темных волос. Глаза блуждали, и он еле смог выдавить из
себя:
- Ты?.. Ты пришла?
- Я пришла, Андрей. - Голос Жени прозвучал очень тихо.
- Пришла... - Рука Никитина поползла к воротнику косоворотки, пальцы
судорожно нащупывали пуговицы и наконец рванули ворот. - Зачем ты пришла?
- Андрей, что с тобой?
- Зачем ты пришла? - со страхом и радостью прошептал Никитин.
- Я пришла потому, что люблю тебя, Андрей.
- Любишь?!
Она любит! Она пришла сказать ему, что любит. Как дорого это желанное
слово и в какой страшный момент пришлось услышать его. Разве он имеет
право сказать ответное "люблю"! Она любит!.. Мысли путались... На смену
жгучей радости, порожденной одним этим желанным словом, пришло отчаяние,
боль и наконец смятение: "Любит? А может быть, тоже следит. Может быть,
подослана, и там... за дверью..."
Дверь распахнута настежь, ветер раскачивает ее, а за нею жуткая темнота
ночи. Никитина непреодолимо потянуло в эту пугающую неизвестностью
темноту, потянуло, как тянет человека в бездну, когда он стоит на самом ее
краю, и он бросился прочь, даже не взглянув на Женю.
- Андрей!
Хлопнула калитка. В поселке взметнулся собачий лай.
"Что случилось? Что с ним, почему он убежал? Может быть, ему сейчас
надо помочь?.. А может быть, он и не любит..."
Женя растерянно окинула взглядом комнату и только сейчас заметила
разбросанные по столу листки.
"Женя!
Я не могу больше! Я должен сказать тебе все. Меня обязывает к этому
любовь к тебе..."
Белова быстро прочитывала листок за листком.
"Любит! Он любит, и ему тяжело. У него какое-то страшное горе, и он
страдает. Он страдает! Любимый мой! Ему тяжело, а я здесь..."
Женя схватила листки и выбежала из комнаты.
5. ТАИНСТВЕННОЕ СООРУЖЕНИЕ
С момента, когда Крайнгольц нажал кнопку, вмонтированную в письменном
столе, события начали разворачиваться с кинематографической быстротой.
Полицейская машина доставила его в Гринвилл, а остаток ночи он коротал
в вонючей тюремной камере. Утром ему предъявили обвинение, а к полудню
втиснули в закрытый душный автомобиль и повезли в столицу штата. Следующую
ночь он провел также без сна в одиночке столичной тюрьмы и еще не успел
освоиться с Мыслью о том, что его почти наверняка ожидает электрический
стул, как дверь камеры отворилась и вошел юркий худощавый субъект,
назвавшийся адвокатом.
- Разрешите мне, мистер Крайнгольц, выразить свое глубочайшее
сочувствие по поводу утраты вами друга, всеми нами уважаемого доктора
Пауля Буша...
Такое начало разговора Крайнгольцу показалось странным, и он
насторожился, готовый разоблачать адвокатские уловки.
- Благодарю вас, - сухо ответил он, - вы очень любезны, господин
адвокат, но, надеюсь, не только желание выразить мне соболезнование
привело вас сюда, не правда ли?
- Совершенно верно, мистер Крайнгольц, я имею поручение своих
доверителей сообщить вам, что вы свободны, мистер Крайнгольц.
- Свободен?!
- Простите, я не совсем точно выразился. Вы свободны от пребывания в
тюрьме - вы взяты на поруки. Залог за вас уже внесен. Небольшие
формальности в канцелярии - и вы сможете покинуть тюрьму. Ну, а что
касается предъявленного вам обвинения, то и с этим все будет улажено в
самое ближайшее время.
Крайнгольц посмотрел на вертлявого адвоката и подумал, что если он
согласится на "улаживание" дела, то" этим самым признает себя виновным.
- Будет улажено, говорите?
- Ну, конечно! - с деланным энтузиазмом воскликнул адвокат.
- Перспектива не из приятных.
- Неужели вас не радует возможность оставить тюрьму? Я был счастлив,
что вхожу к вам с радостным известием. Поверьте, для адвоката нет ничего
более приятного, чем сообщить об освобождении, об улаживании дела.
- У меня мало причин радоваться этому. Прежде всего я не считаю себя
преступником и не хочу, чтобы мое дело "улаживалось". Я хочу
справедливости и требую правосудия. Я сам буду защищать себя на суде.
Конечно, вести процесс, находясь на свободе, мне было бы гораздо легче, но
все же от поручительства я должен отказаться.
- Отказаться?!
- Да. Я в таких отношениях с моей бывшей женой Элеонорой Диллон, при
которых не могу согласиться на ее поручительство.
- Элеонора Диллон? Простите, мистер Крайнгольц, мне, конечно, известно,
что Элеонора Диллон была вашей супругой, но я не совсем понимаю, какое она
в данном случае имеет отношение к поручительству.
- Как, разве залог за меня внесен не миссис Элеонорой?
- О нет, мистер Крайнгольц, ваш поручитель - инженер Фрэнк Хьюз.
- Что?! Фрэнк Хьюз? - воскликнул Крайнгольц.
- Т-сссс! Нас могут услышать. - Адвокат подскочил, подошел бесшумно к
двери, прислушался, на цыпочках возвратился на место и зашептал: - Вы
окружены врагами, мистер Крайнгольц, и притом очень сильными врагами.
Руководство концерна, назвать который я не могу, разумеется, задалось
целью овладеть секретом ваших изысканий. Они сделали все, чтобы помешать
вам вести ваши работы. Прежде всего, вас поставили в тяжелое финансовое
положение. Они всячески мешали вам и даже сумели подослать к вам человека,
к которому вы прониклись доверием и который сообщал своим хозяевам все
известное ему о Пейл-Хоум.
- Подослали человека? - недоумевал инженер.
- Да, человека, которому вы сообщали о ваших финансовых затруднениях и
который помог вашим врагам сделать из вас банкрота.
- Вы говорите о...
- Я говорю о радиофизике Уорнере, мистер Крайнгольц.
- Уорнере?!
- Да, да. Он был связан с этим концерном. Но не в этом сейчас дело. У
нас очень мало времени. Вы должны немедленно выехать в Нью-Йорк. Об этом
не должны узнать ваши враги.
- В Нью-Йорк?
- Да, мистер Фрэнк Хьюз сейчас там. С тех пор как вы вынуждены были его
уволить, он делал все от него зависящее, чтобы помочь вашему делу. Он
просил меня рассказать вам об этом.
- Я, конечно, очень благодарен мистеру Хьюзу за такую заботливость, но,
право, все это выглядит довольно странно. Да, очень странно, - медленно
повторил Крайнгольц. - Никто, кроме Пауля, не знал о моих делах, а меньше
всего о них знал мистер Хьюз.
Адвокат пришел в некоторое замешательство. Но оно длилось недолго.
- Я ничего не могу возразить вам, мистер Крайнгольц, - продолжал он, -
решительно ничего. О ваших делах я знаю еще меньше, чем мистер Хьюз.
- Мне нужно все это обдумать. Все это так неожиданно.
- Мистер Крайнгольц, я хочу вам напомнить: в нашем распоряжении
остаются считанные минуты. Вы должны принять решение немедленно.
- Прежде всего, я должен знать, откуда появились деньги на
поручительство. Насколько мне известно, Хьюз далеко не богат.
- Ничего не могу сказать по этому поводу. Из разговоров с мистером
Хьюзом я узнал только, что ему удалось познакомиться с весьма влиятельным
лицом. Это крупный ученый и прекрасной души человек. Он принимает горячее
участие во многих прогрессивных начинаниях ученых и изобретателей. Весьма
возможно, что он помог и Хьюзу в его заслуживающем всяческого одобрения
желании выручить своего патрона. Прекрасный молодой человек! Как бы я был
счастлив, если бы мой помощник, когда, не дай бог, со мной стрясется беда,
поступил бы так же благородно. Но не думаю, - вздохнул адвокат, - Тэдди
будет просто очень доволен, если моя адвокатская контора достанется ему за
бесценок. Да, мистер Крайнгольц, у вас был, очевидно, очень хороший
помощник. Впрочем, я ничего не знаю. О подробностях вы сможете узнать сами
в Нью-Йорке. Ну-с, мистер Крайнгольц, - адвокат быстро встал и взглянул на
часы, - время для размышлений истекло. Хочу вам только сказать: вернуться
сюда вы всегда успеете.
- Это правильно, - грустно ответил Крайнгольц.
- Вот и хорошо! Вот и прекрасно! - просиял адвокат, приняв последнюю
фразу Крайнгольца за согласие покинуть тюрьму. Он проворно подскочил к
двери, широко распахнул ее и громко позвал:
- Мистер Клифтон!
В камеру вошел мрачного вида высокий человек и в знак приветствия молча
наклонил голову.
- Мистер Клифтон, инженер Крайнгольц выразил желание немедленно
отправиться в Нью-Йорк.
- Собственно говоря...
- До Нью-Йорка вас будет сопровождать мистер Клифтон, - продолжал
энергичный адвокат, не слушая Крайнгольца, - это совершенно необходимо,
так как не исключена возможность, что за вами следят, и мало ли что может
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг