ей же двадцать лет, а она еще ни разу не пробовала, что это такое...
Надо только взять инициативу в свои руки, а то Лазор может так и не
решиться, побаиваясь ее серьезности, и сведется все к поцелуям в маленьких
кафе да нежным пожатиям рук на последнем сеансе "Ночной хозяйки"... А ведь
с ним это обещает быть чем-то совершенно восхитительным! Если уж простое
скольжение его руки по ее плечам приводит ее в такой трепет...
Мара сбросила халат и, прежде чем встать под душ, внимательно оглядела
себя в стенке, сложенной из зеркальных квадратиков. Да, она идеально
сложена - недаром ей можно троих.
Тяжеловата, конечно - отец называет это "основательностью", да и рост
мог бы быть чуточку поменьше - она ниже Лазора всего на полголовы. Зато
талия безупречна - может, пояс худышки Генны и не сойдется на ней, но при
таких груди и бедрах самое то. И ноги стройные - вот оно, фигурное
катание! А уж про кожу и говорить нечего, и это при том, что она почти не
пользуется косметикой. Так, обычное вечернее молочко, да летом овощные
маски, да защитная помада - полные губы легко трескаются... И конечно,
чуточку теней на веки, обязательно темно-зеленых, плевать, что сейчас в
моде эта бежевая "экологическая" гамма. Только темно-зеленый придает ее
глазам этот редкий оттенок вэйского камня жадеита, да и со светло-русыми
волосами прекрасно сочетается...
Несмотря на свою холодность, Мара была весьма привлекательна внешне и
даже не нуждалась в комплиментах, чтобы быть в этом уверенной.
Просто она знала себе цену и могла позволить себе разборчивость даже в
случайных знакомствах...
"Из всех, с кем я знакома, только Лазор способен по достоинству оценить
такое сокровище, как я,"
- подумала она без малейшего самолюбования и включила душ. Нежась под
струями воды, она с усмешкой представила, что сказали бы по этому поводу
ее институтские подруги... Небось, иззавидовались бы до подвывания!
Едва Мара вышла из душа, как в дверь постучали.
- Кто там? - недовольно спросила она.
- Это я, Генна. Дрыхнешь еще?
- Да нет, уже душ приняла, - Мара повернула ключ в замке. - Заходи, я
сейчас оденусь, и пойдем завтракать.
Генна была из той породы девушек, которые всю жизнь ищут себе
"настоящего мужчину", обладающего тремя несомненными достоинствами - он
могуч, колюч и вонюч. Мара ее в этом абсолютно не понимала: что за
удовольствие ощущать себя жертвой!
То ли дело Лазор... Как он тогда хорошо сказал про принцип
комплиментарности! Да, он столько всего знает, с ним так интересно и
как-то спокойно, уверенно... Но есть вещи, в которых она, несомненно,
сильнее его - вспомнить хотя бы, как он вчера покупал конфеты... Тогда она
с трудом удержалась, чтобы не отобрать у него деньги и не купить все
самой, дабы не позорился!
И это чередование их силы и слабости привлекало ее особенно сильно...
- Ради этого своего наряжаешься? - с усмешкой бросила Генна, глядя на
то, с какой тщательностью Мара закалывает брошью воротник кофточки.
- Да, - холодно ответила Мара. - И не пойму, почему это неправильно.
Лодору нравится, когда я хорошо одета.
- Даром что сам обычно одет как попало...
Маруте, ты только не обижайся, но никак я не могу понять - что ты в нем
только нашла? Он ведь даже не красивый!
- Генна, мы вроде бы уже выяснили, что наши представления о красоте не
слишком совпадают, - спокойно оборвала ее Мара, не желая даже спорить на
эту тему. Да и не умела она так складно высказать свои ощущения, как это
делал Лазор...
Это он-то не красивый? Эти его золотистые глаза, как светлый янтарь ее
родного Алдониса, с необычным разрезом и всегда распахнутые словно в
изумлении, что мир так прекрасен и в этом мире есть она, прекрасная
Мари... А руки, каких больше ни у кого не может быть, а совершенно
непередаваемая пластика движений! А непокорно вьющиеся волосы - да если бы
он стал как следует одеваться, эта вечно растрепанная грива потеряла бы
все свое очарование...
Но этого Мара никогда бы не высказала вслух.
Воистину, о вкусах не спорят.
- Все, я готова. Пойдем, Генна.
(С огромным удовлетворением мы отмечаем, что героиня уже втрескалась в
героя, как кошка. Так держать, девочка! Интересно, что же ожидает вас
сегодня, когда ты твердо решилась перейти к активным действиям?
Правда, если присмотреться, все совсем не так радужно, как могло
показаться, и героиня на самом деле изрядная паршивка - она же не оставила
герою возможности сказать коронную фразу; "Не бойся любви!" Впрочем, чего
же можно ожидать от женщины, которую в обязательном порядке лишили
девственности в шестнадцать лет на кресле гинеколога и которая пьет
трирессан просто для общего оздоровления организма? Чего ей еще
бояться-то?)
Лазор, как всегда, ждал ее на углу, под мощной старой липой.
- Миллион извинений, прекрасная Мари, но сегодняшняя программа
отменяется. Только что забежал в здешний корпункт и сразу же нарвался -
посылают на несколько дней в Руту по делам редакции. Так что больше
полутора часов я, увы, сегодня не смогу тебе уделить.
- Но как же так... - растерянно проговорила Мара. - Мне же осталось
быть в Плескаве всего четыре дня! Я даже не думала до этой минуты, что
придется расставаться... и потом, двадцать четвертого же в молодежном
центре рождественский бал...
- На бал попробую вырваться, чего бы это ни стоило - но даже тут ничего
обещать не могу.
- Слушай, а ты никак не можешь перенести эту поездку? Или вообще
сделать так, чтобы послали не тебя?
- Мари, счастье мое, мы предполагаем, а располагает кто-то другой. И в
данном случае даже, увы, не бог. Ты все-таки не забывай, что у тебя
паспорт синий, а у меня зеленый.
- Да для меня это не имеет никакого значения!
- Зато для главного редактора имеет, и немалое... Ну вот, сразу нос
повесила и стала совсем некрасивая. Да не расстраивайся ты так, я
постараюсь справиться как можно быстрее, и еще увидимся. И на ювелирную
выставку сходим, и еще много куда... Не изверги же они, в самом деле -
лишать человека Рождества! А сейчас можно пройтись по Старому городу и
посмотреть, как его к празднику украшают...
Когда поезд Плескава - Рута скрылся вдали, на глаза Мары сами собой
навернулись слезы. Она терпеть не могла обнаруживать перед кем бы то ни
было свои эмоции и потому долго стояла, прислонившись спиной к столбу и
закинув голову, пока слезы не втекли обратно в глаза и не стало легче
дышать. Тогда она повернулась и пошла куда глаза глядят. Все равно ее
экскурсионная группа уже уехала на Плескав-озеро, и она была полностью
предоставлена себе...
Все в городе напоминало ей его - вот в этом кафе они грелись
позавчера... почему-то они никогда дважды не заходили в одно и то же
заведение, Мара списывала это на непостоянство Лазора. А вот здесь, на
углу, их чуть не сшибла машина, выруливавшая из-под арки ворот, и потом
она долго цеплялась за рукав Лазора и никак не могла прийти в себя...
Но больше всего воспоминаний пробуждала, конечно, царившая над городом
крепость...
Кстати, о крепости: вот и дело нашлось. Надо отнести все три пленки на
проявку и печать - тогда к его возвращению уже будут готовы фотографии.
Как раз последняя пленка вчера кончилась, надо бы новую купить, да видно,
не судьба - даже если Лазор и вернется пораньше, много ли она успеет
отснять...
А потом все-таки сходить на ювелирную выставку, пусть даже и одной -
она же не просто выставка, а еще и распродажа, вдруг на Рождество уже
будет не из чего выбирать, а ей так давно хотелось приличное колье...
Не думать. Ни о чем не думать. Ты всегда жила сегодняшним днем - вот и
продолжай в том же духе.
...Ну почему, почему я не могу выйти за него замуж? Почему все в этой
жизни устроено так, что тот, кого я люблю - человек с паспортом паритетной
территории, перекати-поле без семьи и жилья, снимающий комнату у каких-то
случайных людей с маленьким ребенком и выжившим из ума дедом? Нет, мои
родные, конечно, не звери, но если я откажусь от всего - благополучия,
аспирантуры, работы в столице - "ради какой-то любви... небось ему и
ребенка можно только одного, в крайнем случае двоих... да и на что вы
будете кормить этих двоих, хотел бы я знать!" - так и слышу этот не
допускающий возражений голос отца!..
Ей пришлось снова запрокинуть голову.
(Боги мои, какой облом! И так-то у них времени немного, а он еще и
сорвался куда-то! Впрочем, что это за Настоящая Любовь, перед которой не
стоит никаких препятствий! Опять же зеленый паспорт...
Трам-тарарам, да это же лучшая затравка для сериала! Потом они
расстанутся, но она не будет больше никого любить, а герой изо всех сил
будет пытаться закрепиться в метрополии, ничего у него не выйдет, и тогда
он найдет себе другую и женится на ней фиктивным браком только ради синего
паспорта... А она тем временем...
Я уже жадно потираю руки в предвкушении! Только бы он вернулся к этому
самому балу в молодежном центре и не сорвал самый забойный эпизод!)
* * *
Утром двадцать четвертого декабря Генна, как всегда, постучалась в
дверь номера Мары.
- Привет, привет! Как ты, идешь на карнавал, или без твоего Лодора тебе
уже совсем жизнь не мила?
- На какой еще карнавал? - вскинулась Мара.
- Так бал-то будет в костюмах! Или ты даже объявления в вестибюле не
читала?
- Знаешь, у меня это как-то совершенно вылетело из головы... Я хотела
надеть то платье, которое купила в первый же день - помнишь, я тебе
показывала, серебристо-розовое... А теперь даже не знаю, что делать...
- А ну давай сюда свое платье, - решительно распорядилась Генна. - У
меня фантазия богатая, сейчас мы мигом что-нибудь придумаем.
Мара покорно раскрыла чемодан и извлекла оттуда длинное вечернее платье.
- Так, давай надевай, - командовала Генна. - Ой, мама моя - оно же на
тебе так и светится, розовым только чуть отливает, как небо зимнее!
Какая прелесть! Туфли ты к нему какие хотела, белые?
- Белые, естественно. Да у меня здесь и нет других. И вот смотри, колье
с распродажи - горный хрусталь с зеленоватым жемчугом. Оба цвета не
интенсивные, так что прекрасно будут сочетаться.
- Шикарная вещь! Главное, милый такой ошейничек, горло прикрыто, а
грудь вся видна.
Дай-ка я застегну его на тебе... Господи, все так чудно, а ты почему-то
комплексуешь! Да волосы прибрать повыше, да маску, и такая дивная
стилизация выйдет под прошлый век!
- Как ты мои волосы приберешь? - возразила Мара. - Заколками
приподнять, так все равно гладко лягут... Шиньон надо, а из моих выйдет
только маленький хвостик на темени - омерзительно!
- Дай подумать... О! Одевайся, да пошли в магазинчик за углом, наберем
там искусственных цветов и прикроем ими твой хвостик! Я тебе такую
гирлянду сделаю...
- Я и сама сделаю, - усмехнулась Мара. - Но идея великолепная, что
правда, то правда...
В маленькой лавочке, где в преддверии Рождества торговали всяческой
карнавальной мишурой, Мара быстро нашла то, что ей было нужно - белые с
серебристым отливом цветы, похожие на шиповник, но с длинными тычинками,
на которых каплями росы дрожали хрустальные бусинки. Затем она надолго
остановилась у витрины с полумасками...
- Черт, абсолютно ничего в цвет! Черное, оно ко всему идет, но уж
больно не хочется. Были бы хоть туфли черные, а так... А серебряная -
слишком аляповатая, поменьше бы блеска... Была бы тут просто белая...
- Да плюнь ты на эти маски! - напористо заявила Генна. - Я тебя так
накрашу, что никакой маски не понадобится! Художник я все-таки или ты мой
вкус совсем уж ни во что не ставишь?
- Ладно, попробуй под моим чутким руководством.
В конце концов, не получится, так всегда можно еще раз сюда заглянуть и
взять-таки черную...
Сердце Мары раскачивалось как на качелях. Вверх - вниз, вверх - вниз:
приедет - не приедет, успеет - не успеет? От Руты до Плескавы всего триста
километров, не бог весть какое расстояние! А в следующую ночь уже ее
поезд, на Дверис... "День пройдет - и разлучат нас поезда, чтоб не
встретились мы больше никогда..." Черт, привязалась строчка из шлягера и
болтается в голове, нагло притворяясь истиной в последней инстанции!
Так с замирающим сердцем и ступила в зал...
Остановилась около зеркала, поправила гирлянду цветов в прическе, еще
раз подивилась тому, что удалось сотворить Генне с ее лицом... Да, на этот
раз художница из Ковнаса сделала маленькое чудо: огромные листья-веки -
бледно-зеленое серебро с тонкими белыми прожилками, бело-серебряная роза
во лбу и опадающие на щеки лепестки - серебристые, розовые, сиреневые...
Зимняя роза, иначе и не скажешь.
Неужели Лазор так и не увидит этого?!
Сама Генна была кошкой. Обычный брючный костюм, дополненный пушистым
хвостом, черными перчатками и маской да меховыми ушками, вставленными в
пышную прическу. Тоже изящно, но рядом с великолепной Марой... Вот она и
убежала моментально в другой угол зала, где через минуту уже весело
отплясывала сразу с двумя парнями...
Женщины были в костюмах все, а из мужчин - хорошо, если половина. Мара
лихорадочно шарила глазами по залу: он? Нет, снова не он... да даже если
бы и в маске - золотую-то гриву как спрячешь? Наверное, все-таки не сумел
вырваться...
- Танцуете? - звучный мужской баритон над самым ухом. Брюнет в
темно-синей морской форме, с ало-голубым знаком береговой охраны. В
отпуску, наверное... На вид лет тридцать, типаж из любимых Генной.
"Настоящий... полковник!" - неожиданно зло подумала Мара.
- Так танцуете или нет, девушка?
Как раз заиграли медленный танец... Да, не с ее юбкой сегодня
отплясывать быстрые... А, все равно! Раз нет Лазора, значит, и не будет!
- Танцую, - тихо ответила Мара и подала руку офицеру.
В день бала Юкки выпало дежурить в радиорубке, чем он был весьма
недоволен. Поэтому Кильдас, чтобы утешить его, почти весь вечер просидела
рядом с ним, только раз или два отлучаясь потанцевать - бал все-таки,
нельзя же его совсем пропускать даже ради жениха!
- Тебе еще не надоели эти "Хлекк"? - капризно спросила Кильдас, сидя на
краю стола и болтая ногами.
- Народу нравится, вот и кручу, - флегматично ответил Юкки. -
Социальный заказ.
- Да от этого социального заказа весь год передыху нет - и по радио, и
в магазинах, и к кому из ребят ни зайдешь - сплошные "Хлекк" на
магнитофонах! Словно кроме них вообще певцов не осталось! У тебя тут
Хеленги Ратт случайно нет?
- По-моему, нет. Лично я не приносил, - Юкки кивнул на кучу коробок с
магнитофонными катушками. - Да ты поройся сама, что скажешь, то и
поставлю. У меня, если честно, "Хлекк" тоже уже в печенках...
Кильдас начала азартно рыться в записях...
- Эй, а это что такое, Юкки? - вдруг воскликнула она. - Я такого раньше
никогда не видала!
- Ну-ка, ну-ка... - склонился к ней Юкки. - Деми и Бо Эу... Эуэлл,
"Зеленая земля"... Ни фига ж себе! Сам первый раз в жизни вижу! Откуда она
только тут взялась?
На коробке была изображена парочка - парень в черных рубашке и брюках и
девица в клетчатой юбочке и малиновой жилетке. Оба стояли, расставив ноги,
на фоне голубого неба и зеленых холмов, держа в руках незнакомые
музыкальные инструменты.
- Волынка, - ткнул Юкки в то, что держал парень. - Любопытно, что это
за запись такая.
Что-то саксонское, причем островное...
- А ты поставь, вот и узнаем, - откликнулась Кильдас. - Хочется иногда
чего-то новенького...
Юкки не спорил. Катушка "Хлекк" кончилась, и он заправил в магнитофон
загадочную "Зеленую землю".
- Слушай, а кто из них Деми, а кто Бо? - спросила Кильдас.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг