Егор, "я" пусть и с маленькой буквы, увидел своих будущих Егоров, пусть
это будут совсем другие существа, или человеки других космических циклов.
Я понимаю: повторений нет, эта жизнь - уникальна... А потом, а потом, -
Егор остановился посреди комнаты, посмотрел вокруг, как на волшебство и
закричал: - Наконец, я хочу видеть свои прошлые трупы, встретиться с тем
собой, который умер!.. Увидеть и поговорить с собой - мертвецом!!!
- Да успокойтесь, Егорушка, успокойтесь, - бросилась к нему Марина,
подавая стопочку водки. - Что вы, право, так... Вот они - русские
мальчики... Так и не терпится последние тайны разгадать... Да я и сама
такая.
Егорушка посмотрел на стопочку и чуть не расплакался. А потом
проговорил:
- Господи, когда кончится этот сон, когда я умру?
- Терпение, Егорушка, терпение, - ободрила его Марина. - Не все сразу.
Не все коту масленица. Сначала поживите подольше... Вот так, - и она
подала ему порцию водки прямо в руки. - Выпейте. Тут немного.
Егорушка выпил и повеселел.
- Ну, а теперь к Юрию Николаевичу, к Самому, - скомандовала Марина, -
поймаем машину, и вперед! Нас ждут там!
Глава 7
Буранов был в центре небольшого круга людей, цель которых было изучение
адвайты-веданты (адвайта-веданта, как и Веданта в целом - это не религия,
это путь древнейшего традиционного метафизического знания, а не веры, это
практическая и теоретическая метафизика. Ее конечная практическая цель -
осуществление человеком реализации Абсолюта, реализации своего высшего Я
или Освобождения) и практика на ее основе.
Надо сказать, что в Москве в 90-е годы было достаточно эзотерических
кружков традиционного толка, включая и этот. Имя Рене Генона (великий
метафизик XX века, показавший, что в основе всех мировых духовных традиций
лежит единая Премудрость, раскрытая, однако, в разных религиях под разным
углом зрения)
становилось довольно популярным в Москве. Создавались также и некоторые
обобщенные теоретические курсы, где изучался, например, Майстер Экхарт,
апофатические христианские богословия, св. Палама, суфизм, буддийские и
ведантийские традиционные учения. Но все преломлялось творчески и на
основе своего личного опыта.
Глубоковский как раз читал один из таких курсов. Но многие шли в свои
собственные невероятные измерения. Метафизика не просто изучалась, но и
раскрывалась дальше, в своих еще невиданных доселе гранях. Не было полной
фиксации на "старом". Традиция соблюдалась, но и была сильная тенденция к
ее естественному продолжению, к иному раскрытию...
В квартире Буранова гостей поджидала Таня Самарова, небезызвестная
подруга Марины. Она попросила у Юрия Николаевича разрешения представить
ему попавшего в беду молодого человека, по имени Павел, который все-таки
имел отношение к изучению метафизики. В общетуманных чертах Таня знала о
ситуации, ибо Марина нашептала ей кое-что по телефону. Таню и ее мужа,
художника Сергея, Юрий Николаевич хорошо знал по своему кружку.
По дороге Глубоковский сторонкой высказал некоторые свои тихие
соображения Марине, по поводу того, как она себя вела с мальчиками. Марина
возразила в ответ, что она все-таки включила в свои "объяснения" некоторые
"успокаивающие таблетки", причем "нормальные", без всякой тенденции к
иллюзорному умиротворению.
Глубоковский вдруг попросился домой, и его туда подбросили...
Оставшиеся подъехали к цели и оказались около самой заурядной
двухкомнатной квартиры недалеко от центра Москвы. Обставлена она была
необычайно просто. Буранов не жил здесь, но нередко принимал приходящих к
нему...
Дверь открыла Таня. Она была отрешенна и на мальчиков смотрела с
некоторым сожалением.
Непонятно было, жалела ли она "прошлое", или Павла, попавшего в
"прошлое".
Здесь все было иначе, чем у Марины. Таня провела гостей в комнату и
усадила на жесткий диван. Марина села на стул рядом с мальчиками. Таня же
оказалась чуть-чуть в стороне.
В комнату вошел человек - и в присутствии его мальчики замерли.
Поразительны были его глаза, ни Егор, ни Павел никогда не видели таких
глаз: их взгляд был направлен внутрь себя, как будто этот человек
постоянно наблюдал что-то необычайное внутри себя, внутри своей души, и не
мог или не хотел оторвать от этого созерцания своего взгляда. Впрочем, во
внешнем мире он совершенно нормально ориентировался, но, видимо, этот мир
был для Буранова всего лишь тенью. Центр находился в его сознании.
Человек прошел к столу, сел и взглянул на вошедших. В отличие от
мальчиков, Марина, конечно, знала и встречала Буранова в разных кругах, но
ее порадовало, кроме присутствия этого внутреннего взгляда, выражение
бесконечного, совершенно уже вышечеловеческого милосердия в глазах,
милосердия, которое распространялось абсолютно на всех. Несмотря на то,
что мир для Буранова был как тень, милосердие все равно присутствовало
парадоксальным образом. Но это не было эмоциональное или чувственное
милосердие, выражение глаз при этом продолжало оставаться отрешенным и
глубоким.
Обыкновенный, но тонкий человек, если бы вглядывался в эти глаза, мог
бы получить срыв, хотя ничего зловещего в этом взгляде не было, как раз
наоборот.
Срыв мог произойти потому, что явно виделось наличие в нем иного
сознания, чем просто человеческое. Оно всегда присутствовало в нем, без
всяких усилий, как его естественное состояние.
- Павел, расскажите вы, что с вами произошло, - сказала Марина.
Павел, обретя вдруг какое-то нервное спокойствие, стал рассказывать.
Иногда Марина перебивала его.
Лицо Буранова оставалось неизменным - все то же выражение бездонного
внутреннего созерцания.
"Что этот человек может видеть такое в себе?" - подумал Егор.
Когда Павел закончил свою историю, воцарилось молчание, но ненадолго.
Но оно действовало не менее, а более, чем слова: глядя на лицо Буранова,
Корнеев вдруг стал забывать, зачем он сюда пришел.
- Ваша ошибка в том, что вы принимаете мир за реальность. Но реально
только то, что неизменно и вечно, а не то, что меняется и разрушается.
Реальность - это вы сами, точнее, ваше вечное бессмертное Я внутри вас,
чистое Сознание и Бытие, по ту сторону всяких мыслей и объектов. Когда вы
найдете в себе это, отождествите себя с этим Я, вы познаете, что вы
бессмертны. Потому что на самом деле вы - и есть это вечное Я, а не тело,
психика, ум и это, мелкое, временное Я, с кем обычно человек себя
отождествляет. Вы на самом деле не Павел или Егор, или Джон - а это чистое
Я, вечно сознающее себя, самосветящееся. Какое тогда вам будет дело до
прошлого, настоящего и будущего? Все это вторично, это ваши одежды, все
это проходит, поток событий, пусть и принимающий иногда фантастические
формы, чем это так уж отличается от потока сновидений? Вы пытаетесь понять
вторичное, третьестепенное, которое имеет для вас самодовлеющее значение,
между тем как оно - ничтожно. Вы мучаетесь, потому что пошли не в том
направлении. Познайте исходное состояние, самого себя. Что для вас дороже
- какое-то прошлое, или вы сами, ваше вечное Я? Чем это прошлое отличается
от настоящего, которое также становится прошлым? Или вы не в состоянии
выйти из этой игры? Но выйти можно, это дано человеку.
- Но ведь трудно осуществить эту реализацию вечного Я, - вдруг
пробормотал, возражая, Егор.
Буранов посмотрел на него, и Егор увидел в самой субстанции его
взгляда, в его свете, ответ: это возможно. Опять возникло молчание,
большее, чем слова.
- Почему вас взволновал такой пустяк, как попадание в прошлое? - сказал
Буранов, обращаясь к Павлу. - Я не говорю сейчас о характере и механизме
того, что с вами случилось. Что произошло с вами в так называемой
"действительности" - не имеет никакого значения. Вселенная причудлива, и
здесь могут быть разные варианты. Вы ищете не там, где надо, надо - внутри
себя, в центре, вокруг которого все эти тела, зародыши, оболочки, одежды,
так сказать, события и так далее вращаются. На самом деле и пространство и
время - все это состояния вашего Сознания, но необходимо выйти на такой
уровень высшего Сознания, при котором это очевидно.
Тогда станет понятно, что все, что происходит - по существу, внутри
вас. Ищите свой Центр, свое вечное Я, тогда все остальные проблемы отпадут
сами собой...
Время и смерть станут тогда бессильны.
Паша тяжело вздохнул после этого. Марина рассмеялась.
- Видите, Юрий Николаевич, - сказала она, - он все понял, остается
только одно маленькое "но": как осуществить это именно Павлу, а не
человеку вообще.
Егора снова и снова поражало постоянное присутствие непостижимого
внутреннего созерцания, которое он видел в глазах Буранова, даже когда тот
говорил, обращался к ним.
- Начните с того, - тихо сказал Буранов, - что откажитесь от
отождествления себя со своим телом, это и умом, который вечно болтает...
Теоретически вы знаете об этом, но я имею в виду осуществление...
Постарайтесь хотя бы освобождаться от деспотизма мыслей, остановите их
поток, чтобы проявилось, хотя бы на мгновение, Чистое Сознание, этот
первый всплеск высшего Я, Чистое Сознание, которое осознает только Себя.
Это уже будет первый важный шаг. Пусть даже на мгновение.
Если зафиксируете на этом внимание - эти мгновения будут повторяться.
Ваше бессмертное чистое Я дано вам, и оно вас тогда не покинет. Наконец, у
нас ведь есть группа адвайта-ведантистов, вот та же Танечка, она вам
расскажет.
Таня, сидящая в стороне, согласно кивнула головкой.
- Есть книги, на русском, например, - продолжал Буранов, - Рамана
Махариши, величайшего индуса нашего века, там все очень ясно изложено,
причем таким образом, что если вы будете понимать этот текст
по-настоящему, он неизбежно будет раскрываться практически. В
адвайте-веданте, в Веданте вообще, теория неотделима от практики. Конечно,
нужно иметь данные, кто спорит, ведь, чтобы стать, например, поэтом, тоже
нужно иметь данные. А если есть данные, некая изначальная основа, то,
следовательно, будет и понимание, а дальше все зависит от воли к
запредельному, которое на самом деле близко. От усилий и способности к
концентрации. Без этого даже в человеческой практике ничего не
получается...
Только потом, если вечное Я раскроется полностью, это состояние станет
естественным. Ведь речь идет о реальном состоянии сознания, которое в
Индии называют Турией, четвертым состоянием, которое в обычной жизни
человеку неизвестно. Это переход на другой уровень бытия, со всеми
последствиями...
Вселенная - ничто по сравнению с высшим Я, с Абсолютом, а это и есть
ваше истинное Я.
Опять воцарилось молчание. Взгляд Буранова выражал не только
отрешенность, но и необычайную внутреннюю духовную энергию, которая
возникала как бы из пустоты, из "ничто" внутри него самого...
- Юрий Николаевич, - прервал молчание Егор, - фактически реализовать
такое, означает быть Богом, или стать с ним единым, неотличимым от него,
скажем помягче, или почти неотличимым...
- Бог, Абсолют, Брахма, в конце концов это только идеи в вас самих. Это
только намеки. Реальность выше слов и идей. Когда вы погрузитесь в вечную
непостижимую Реальность, все станет иным, какое значение имеет то, как
люди, которые пока внизу, это называют? Все равно они имеют дело с тенью,
с отблеском, а не с Абсолютной Реальностью. Важно то, что вы окажетесь на
другом берегу, где Вечность, где Покой и движение, за пределами всех
Вселенных, видимых и невидимых...
- Это так, - грустно заключил Павел. - Но чувствую, что ко мне это на
сегодняшний день не имеет отношения. Кто, действительно, такое может
осуществить за свой век, реализовать полное Освобождение при жизни?.. В
наше время случай с Раманом Махариши - скорее исключение... Конечно,
исключений бывает несколько...
- Это неправильный подход, - спокойно ответил Буранов. - И малое
пребывание в своем центре, в Атмане, даже мгновение, или не постоянное,
прерываемое на большое время, - даже это имеет реальное значение для
судьбы человека. Такое неизбежно, пусть не за эту жизнь, пусть после
смерти, приведет его рано или поздно к полному Освобождению. Притяжение
своего высшего Я, своей истинной природы станет неодолимым. Само собой
понятно, что такой опыт уникален, ничто с ним не может сравниться. Ищите
не рай, не сотворенное, и тем более не оккультные силы, а то, что
абсолютно вечно в Самом Себе. К счастью, это и есть ваше подлинное Я, ваша
подлинная природа. Но такое надо реализовать, а не просто грезить о
бессмертии души.
- А как же дьявол? - вдруг истерично выпалил Павел.
- Ну, это действительно вопрос вопросов, - улыбнулся Буранов. -
Забудьте об этом гротескном персонаже раз и навсегда. Это не значит, что
его нет, он есть, и на каком-то уровне от него надо уметь защищаться, и
церковь это прекрасно делает, но, к сожалению, он все-таки почти стал
полным хозяином здесь по причине отпавшего современного мира. Хотя я не
исключаю, что и его тошнит от этого хозяйства, - рассмеялся Буранов. - Но
как только вы входите в трансцендентную, чисто духовную сферу - там его
нет и не может быть по определению, эта сфера - не место для падших духов,
им закрыт туда доступ. И вам не от кого там будет защищаться. Перед одним
атомом Чистого Сознания, перед бесконечной сферой высшего духовного Я,
Атмана, все оккультные силы вместе взятые - как писк бессмысленной крысы.
Там некого и нечего бояться. Может быть, вы боитесь Самого Себя? Своей
бесконечности?
Танечка вдруг заликовала и осмелилась прервать, воспользовавшись паузой.
- Вот когда бесконечное входит в конечное и имеет руки и ноги, как мы,
грешные, - тогда начинается испуг, приключения разные, полеты в прошлое,
могилки, смешение всего и вся, истерики - все, что нас окружает, -
хихикнула она.
- Таня, Таня, не шали, - заметила ей Марина, улыбаясь. Впрочем, Павлу и
Егору было не до Тани. Слова Буранова вошли в них, однако до какой
степени? Что будет дальше?
Но мелькнувшее ранее замечание о "причудливости" Вселенной совсем
умилило Павла.
Если у Вселенной есть склонность к причудам, то тогда его, Павла,
внезапное появление в прошлом как-то становится на свое место. Еще, слава
Богу, что не влип в какую-нибудь иную "причуду", более кошмарную.
Легко отделался, одним словом.
Павел даже взбодрился и повеселел.
Буранов взглянул на него:
- Не мешает вам и сходить в православную церковь, есть ведь очень
понимающие, тонкие и образованные батюшки... Только не вздумайте идти в
секты.
- Ну что вы, Юрий Николаевич, - смутился Павел, - до такого ни я, ни
Егор никогда бы не докатились, даже в пьяном виде. Мы все-таки
традиционалисты.
- Ну, ну, - улыбнулся Буранов. - Я пошутил. Встреча закончилась.
- Это - нормальность, - заявила Марина на улице, - что может быть более
естественным, чем реализация бессмертия.
- Тут и возразить нечего, - вздохнула Таня.
- Он сам где-то похож на Рамана Махариши, только очень русский... И,
видимо, все осуществил, или почти все, - добавил Егор.
Но Марина уже оповестила:
- А завтра утром - последний рывок: не к кому-нибудь, а к Орлову. За
город. Надо расставить точки над "и", в том числе, имея в виду и ваше
путешествие, Павел.
После этого они разъехались по домам.
Глава 8
Рано утром Таню разбудил звонок мужа из Сибири, куда он уехал
подработать:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг